Бродячая труппа и волшебный талер. 1

1.Вид с холма

Дюк остановил свою повозку на холме, вторая следом остановилась. В небе гулял ветер, облака быстро перемещались и меняли форму, на холме тоже ветрено - одежды живописно трепыхались на актёрах. Они путешествовали двумя повозками: в первой ехали четверо, во второй двое и тощий реквизит бродячего театра «Менестрель».
 
Под холмом  рассыпчато располагался Кронбург. Над рекой возвышался известный всей Европе мрачный замок, по трём сторонам от него сплёл свои лабиринты одноимённый город. С холма можно было подробно рассмотреть каменные мещанские дома с петушками, ратушу, ажурный готический храм, приземистые казармы, амбары и конюшни, базарную площадь с крытыми рядами, мост через речку с фигуркой застывшего там человека, садовые окраины.
 
С холма город вокруг замка виделся утешительно-игрушечным; на деле же всегда тревожно входить в новое место, в котором нет ещё друзей и власти которого, как правило, враждебны к странникам, к бесприютным слугам искусства, ибо опасаются шпионов.
   
Здесь была вся их маленькая, тощая труппа. Хлоя - золотистая блондинка, плохо играет на скрипке, чувственно поёт песни про несчастную любовь. Ансельм - жонглёр, смазлив, играет принцев. Рогув - силач, играет благородных рыцарей, показывает цирковые трюки с тяжёлыми предметами. Монка – Дюк взял её с панели, гимнастка, в пьесах играет интриганок и соблазнительниц. Легурда – псевдо-цыганка,  яркие тряпки, гитара, поёт цыганские песни на никому не известном языке; курит трубку, после спектакля гадает всем желающим, объявив товарищам, что это её личный доход.
- Тогда и у меня будет личный доход! – Монка вильнула тазом. 
- Я тебе дам личный доход! Честь нашего театра превыше всего, - пригрозил Дюк.
- А если я сама полюблю? – спросила Монка.
-  Не поверю, - грубо отрезал Дюк.

Сам он играет королей, купцов, чернокнижников. Руководит постановками. В труппе нет ни одного профессионального актёра, то есть с игровым опытом. Он собрал их, чтобы театр служил ему оправданием для путешествий. Оправдание требуется, потому что бродягу могут повесить.
 
На самом деле он преследует художника Стёрлинга. Сей мастер сам вёл бродячий образ жизни, однако входил в моду и получал дорогие заказы. О новом заказе слуга Стёрлинга оповещал Дюка через кабацких слуг. Причина такого интереса к художнику – волшебный талер.
 
Произошёл два года назад такой случай. Дюк ещё не ведал в себе режиссёра, он занимался иными, скверными делами. Однажды на постоялом дворе за тонкой стенкой, по соседству, некие проезжие гости играли в кости. Он слышал каждое слово и падение кубиков на стол и совсем проснулся, когда проигравший поставил на кон волшебный талер. Так было сказано пьяным голосом.
 
- Эта монета к тебе вернётся, когда позовёшь. Только знай нужные слова. 
- Врёшь ты всё. Никто не поставит волшебный талер. Тебе проще всё до нитки проиграть, но его сохранить. Зачем ты про него хвастаешь? Болтун! – произнёс трезвый ясный голос, то был голос художника.

- Я хочу отыграться. Мне надоело, что мне так не везёт. И талер мне надоел. Я не стал через него счастливей, более того…
- Откуда он у тебя? 
 
- Оттуда. Я спас дочку алхимика, - хриплым шёпотом стал объяснять пьяница. - Её умыкнула шайка, и я был с ними заодно; мы надеялись получить за неё большой выкуп, но в первую же ночь я с этой девушкой сбежал. Слаб человек, слишком красивая была. Дружки приговорили меня к смерти, эти ребята не склонны шутить, поэтому я до сих пор озираюсь, но суть не в том. Алхимик предложил мне на выбор три награды за спасённую дочь. Колоду карт, которая всегда поможет выиграть; краюху вечного хлеба – сколько ни съешь – оставь крошку, и краюха вырастет. И волшебную монету. Я думал-думал… толстая серебряная монета околдовала меня. Алхимик передал мне заклинание, и с той поры я брожу по дорогам и не могу надолго остановиться, потому что в каждом постоялом дворе я расплачиваюсь талером, который вскоре исчезает из хозяйской кассы. Так что меня ищут не только бандиты. Как-то я рассчитался волшебной монетой с продажной женщиной - она похвалила меня за щедрость, а потом догнала на большой дороге, вцепилась, как тигрица, и давай трясти – верни мне талер! Пришлось её зарезать, сам понимаешь. Теперь на талере кровь. И вот я кладу его на кон, ты согласен?
 
- Что толку? Я выиграю, к примеру, а ты призовёшь монету к себе.
- Отпускаю тебя, серебро, в другие карманы, в иные руки. Ты забыть обо мне должно, мы на разных краях разлуки. Ты свободно. Аминь! - каким-то чужим, глухим голосом прочитал пьяница.
- Ладно, - тихо произнёс художник. - Играем.

Дюк слухом проследил за ходом игры: художнику везло, он выиграл и талер. Проигравший прошептал ему на ухо призвание монеты, после чего Стёрлинг спешно покинул гостиницу. Светало. Бессонный Дюк вышел следом, но сделать ничего не успел. Художник разбудил кучера, сел в экипаж – и пыль от колёс показалась Дюку издевательством, будто художник показал ему язык.

Нет, не мог он оставить всё как есть: он много узнал, а тайное знание зовёт к действию. Нужен ли ему талер? Это не так уж важно: рассуждения побоку, если загорелось желание. Потеряв художника из виду, Дюк отправился на поиски длинным путём. Он придумал, как объезжать города, поместья, замки, не опасаясь расправы за бродяжничество. Он собрал труппу и взялся за постановочное дело, даже  увлёкся. В площадных историях, в мистериях из-под грубой пошлости порой просвечивает мудрая правда, как монета со дна реки.
      
…На высоком холме стояли они все, живописно трепеща одеждами, и каждый загадывал себе кусочек счастья внизу, в Кронбурге. Кусочек личного счастья - не коллективного. Они порядком надоели друг другу, их общение стало шершавым, даже колючим. Женщины откровенно выпускали словесный яд друг другу в лицо, а директору нашёптывали всякие гадости про остальных. Главное, нашептать такое, что проверить нельзя.
   
Дюк смотрел на город иначе. Согласно последнему сообщению, художник Стёрлинг находится в замке Кронбург. Хорошо быть художником, с некоторой завистью подумал он. Малюй на стене, что в голову взбрело, да собирай в пояс талеры, гульдены, дукаты, соверены, а то и дублоны. Зачем ему волшебная монета? если у него есть кое-что получше – дарование! 
 
Дюку почудилось, будто одинокая фигура, застывшая на мосту, это Стёрлинг. Неужели?! Да! Он угадал дальнозоркими глазами. Искомый художник стоял на мосту, созерцая группу в ярких нарядах на вершине холма. Смотрел и дивился: что их там остановило? Зачем стоять на ветру? А затем чтобы размять ноги и помедлить перед будущим. Замок своими чёрными бойницами, крутыми боками крепостных стен, острыми гранями шпилей втягивал в себя энергию пространства и привораживал глаза. 
         
Но вот женские фигуры снова уселись на повозки. Чахлые, безродные  лошади, подобные актёрам, осторожно тронулись вниз. Мужчины пошли рядом, придерживая повозки за бока. Неотвратимо что-то новое началось. 
 
Дюк на въезде в город увидел придорожную гостиницу - привал! Усталых лошадей поручили слуге, повозки закатили в сарай, сами поднялись на второй этаж и разошлись по комнатам. Пахло яблоками и мышами, с кухни доносились ароматы мяса, вина и горелого масла. Полежали, посидели полчаса, привыкая к местному воздуху, который, как и свойственно воздуху, что-то молча поведал им о местной судьбе, о людях, о нравах. Затем Дюк свистнул всех в обеденный зал.

Сошлись на первом этаже, заняли свободный стол. В углу отпетые парни резались в карты - оглянулись, оглядели незнакомцев… с такими картёжниками не надо встречаться взглядами. Актёры скромно переговаривались, припоминая былые трактиры, цены и блюда. Трактирщик тем временем принёс кувшин красного вина, глиняные кружки и принял заказ на печёную крольчатину с капустой и баклажанами. Картёжники оглядывались вся чаще, придумывая к чему бы придраться, но трактирщик, заметив их манёвры, шепнул им свойские слова, и те успокоились. Правда один из них цепко поглядывал на Монку, готовясь вызвать её на крыльцо - Монка на языке взоров и тела умело уклонялась от приглашения. Вскоре картёжники ушли.
   
Когда подали ужин, Дюк пригласил трактирщика разделить с ними трапезу.
- Мы актёры, мы тут впервые. Завтра постараемся подружиться с кем-нибудь из помощников герцога, чтобы получить разрешение на выступления. С кем лучше иметь дело?
- С герцогом. Самим. Пообещайте высказать перед публикой благодарность его высочеству за мудрое правление - и не касаться финансов и политики. Никакой политической сатиры!

- Разумеется. Наши пьесы о супружеских изменах, о сделках с дьяволом, тому подобное. Порой ставим басни с моралью, но… народ предпочитает что-нибудь аморальное. 
- Желаю успеха.
- Простите, милейший! Правда ли что в замке работает великий художник?
- Недавно приехал мастер кисти и сразу вскружил голову некоторым дамам. Бабник, видать, великий, - сообщив это, хозяин удалился на кухню.
 
После трапезы все разошлись на отдых, а неугомонный Дюк отправился гулять по городу - осмотреться насчёт площадки для постановок и послушать сплетни.