Пустое место

21 сентября умер Виталик.

Виталик – это мой двоюродный брат. Ему было 62 года. Огромный. При росте около 2 метров весил, наверное, больше 150 кг. Виталик. Мы провели детство рядом, в соседних деревенских домах. Его отец, дядя Володя, приходился родным старшим братом моему папе. Сколько себя помню, Виталик всегда был взрослым. Старше меня на 6 лет. Человек, который уже родился с талантом подавлять окружающих, умеющим ставить себя единственно правым в любой ситуации.


Первые страшные воспоминания из детства. Мне лет пять-шесть. Виталик затаскивает меня в дом, когда все взрослые на работе, снимает трусы, ложится на меня и делает «движения» от которых мне страшно, стыдно. Я пытаюсь вырваться и кричать, но он шикает на меня: «Тихо, а то услышат!». И я замолкаю от леденящего страха и паники и терплю, пока он прыгает на мне, придушив всем своим телом. Никакого изнасилования не было. Но страх и стыд остался. Я до сих пор помню это.
Всё происходящее видел мой младший брат. Ему было года 3 или 4. Уж не знаю как, но он рассказал об этом моей маме. Она сразу всё поняла и стала меня ругать и ещё больше пугать. Почему-то она не пошла к родителям Виталика, не устроила скандал. Не поймала этого Виталика и не отлупила его крапивой, например. А всё досталось мне, маленькой девочке.


Семья тёти Таси и дяди Володи была благополучная. Он водитель в колхозе, она на кирпичном заводе работала. Два сына Юрий и Виталий. Дядя – работящий, всё в дом. Да и Таисия хорошая хозяйка. В доме чисто, дети сыты, ухожены, хорошо одеты. Хозяйство. Жили без скандалов громких. Соседи с уважением относились к ним. Да Таисия и выговористая баба была, сразу в лоб могла всё высказать. Поэтому все старались не вступать с ней в ссору. А мама и вовсе боялась их. Наверное, поэтому решила не поднимать шум, а наказать только меня. Чувство вины и стыда ещё больше навалилось на меня.


Следующий раз был, скорее всего тем же летом. Виталик поймал меня в дедовском саду. Там был маленький летний домик-шалаш с раскладушкой. В жаркие летние ночи там можно было спать. Заманил тем, что показал камеру от колеса, которую можно было накачать и плавать на речке. Я зашла в этот домик, а он схватил меня и пытался положить на раскладушку. Но страх заставил меня схватить эту камеру и изо всех сил прижать к себе. Как не пытался он вырвать её из моих рук, ему это не удалось. Не помню как, но тогда я смогла убежать. Ему было тогда 11-12 лет. Никогда никому за всю жизнь я этого не рассказывала. Больше таких ужасов с ним у меня не было, но страх и стыд остался на всю жизнь, и всю жизнь я его боялась.


Говорят, об умерших или хорошо, или ничего… кроме правды. Я узнала о его смерти рано утром. Мама позвонила, я ещё лежала в постели. Почему-то это воспоминание сразу всплыло в памяти. Вроде человек умер, вроде близкий родственник. А вспомнилось только плохое. Вспомнила, как заставлял воровать деньги у папы из кармана пиджака. Папа работал мастером на кирпичном заводе, помню его серый пиджак, который он вешал на гвоздь около двери. В верхнем кармане у него всегда были какие-то бумаги, свёрнутые вдоль пополам и ручка. А во внутреннем кармане часто была мелочь. Вот Виталик мне и говорил, что это мелочь, её никто не считает. Если брать понемногу и отдавать ему, Виталику, то можно накопить постепенно нужную сумму на игрушку. А он, Виталик, мне её, игрушку, обязательно купит. Я, наверное, сильно старалась быстрее накопить эти деньги, потому что меня вскоре поймали за этим делом.

 Папа со мной долго разговаривал. Говорил, что воровать нельзя, и если мне что-нибудь нужно, надо спросить, и мне купят. И опять никто не ругал самого Виталика. У него как будто был иммунитет как у члена «семьи», с которой нельзя конфликтовать. Деньги Виталик так и не отдал, и игрушку не купил… Сейчас думаю, а помнил-ли сам Виталик эти события полувековой давности?


Может быть из-за своего роста, а может быть из-за этого самого умения подавлять Виталик на нашей улице был «авторитетом». Кто свяжется с таким! В школе учился так себе. Получать образование дальше не пошёл. Отслужил в армии и остался дома с родителями. На работу не устроился. Занимался хозяйством. Помню, у них были два быка, их утром он отводил на речку на лужок, так все в селе делали, а вечером пригонял их домой. Быки огромные, но Виталика боялись. Шли медленно, с шорохом таща за собой по земле верёвки. От   этих верёвок и от копыт над дорогой поднималась пыль… И Виталик шёл за быками спокойно, размеренно – человек довольный своим положением хозяина.


У тёти Таси был единственный брат Виктор. Он погиб, когда я ещё была совсем маленькой. К соседям часто приезжали бывшая жена и два сына этого брата. Тётя Рая, Валерий и Вова. Тётя Тася с большим трепетом принимала гостей. Ждала их, накрывала на стол. Те, в свою очередь, приезжая большой компанией, привозили гостинцы, дефицитные продукты, дорогую выпивку, подарки. Нашу семью тоже приглашали в гости. Позже Валерий с Вовой выросли, Валерий дослужился до начальника отдела милиции в своём городке. И вовсе стал приезжать на служебной машине с личным водителем. Иногда тётя Рая оставалась на неделю или две в гостях. Со временем нашу семью перестали приглашать на совместные праздники. Статус гостей был разный.


А что Виталик? Несколько раз   устраивался на работу. Один раз водителем в колхоз. Проработал недолго, уж не знаю, что там случилось, но вёз в колхоз муку в мешках, то ли в аварию попал, то ли пьяный эти мешки продал! Мать его, тётя Тася, бегала, пыталась уладить его «делишки». Уволили его. Ещё раз устроился на местную «Макаронку» к частнику тоже водителем. Напились с напарником в другой области, гаишники машину с макаронами арестовали. Опять мать бегала, оплачивала все убытки хозяину. Уволили. С высоты своего роста и высокомерия говорил, что нет смысла работать «на дядю», и опять в свои 30, 35 лет гонял быков на речку.


Старший брат Виталика - Юрий. Юранька, как звали его в семье. Красивый, умный. В армии служил в морфлоте. Приехал после армии, сразу женился и уехал в Ленинград. Через год у Юраньки родился сын, Дима. Очень смышлёный малыш. Помню, приехали они с женой и сыном летом в деревню. Диме годика 4 было, а он уже по слогам читал.

 
Но жизнь не заладилась. Развёлся Юрка и вернулся в село. Начали два брата пить вместе. Бывали и драки. Мать пыталась скрывать, оправдывать, да что в деревне скроешь? Дядя Володя, отец, заболел и в свои 62 года умер. Перед самыми похоронами братья устроили пьянку и драку. Тётка Тася пыталась разнять их, но попала под удар и мужа хоронила с синяком на лице. Говорила, что корова стукнула. Опять оправдывала сыновей. «Приглаживала» их поведение в глазах соседей. Шли годы. Два взрослых сына висели на шее матери.


Потом старшего познакомили с женщиной из соседнего городка. Одинокая, с квартирой. Юрка женился, успокоился, закодировался. Стал добропорядочным гражданином. Устроился на работу, стал с женой жить-поживать. Одно плохо – детей им Бог не дал. Несколько раз беременела Людмила, но доходить срок так и не смогла.


Виталия тоже пытались познакомить с кем-нибудь. Но женить так и не удавалось. Как вдруг родственница из Москвы привезла в деревню знакомую из Молдавии, которой нужно было оформить российское гражданство. Та приехала в Москву с двумя дочерями. Тамара приехала, заплатила кругленькую сумму Таисии за прописку, в сельсовете их с Виталиком быстро и расписали. Тамара, фиктивная жена, тут же уехала в Москву опять. Но по разным делам ещё несколько раз приезжала к «мужу». Как-то так получилось, что решили они с Виталиком жить вместе. Забрала она его в Москву. Устроила на работу. Сама продавала колбасу на рынке. А Виталик занимался перевозкой мебели при магазине. Дела у них пошли хорошо. Купили машину, потом дом в Подмосковье построили. Мать радовалась.


 Тамара приезжала с гостинцами. Разговаривала не останавливаясь. Хвалила мужа, рассыпалась в благодарностях маме супруга. Старшая сноха уже не шла в сравнение с рукодельной и умной Тамарой! Всё чаще тётя Тася высказывалась против Людмилы, старшей снохи. И плохая хозяйка, и выпивает, и не достойна Юрки. А Людмила и вправду стала выпивать. То ли от того, что детей так и не родила, то ли от чего ещё. А однажды, когда осталась дома одна, напилась сильно да и умерла. Инсульт с ней случился. Остался Юрка один. С квартирой теперь. Да к тому времени ещё и машину дорогущую купил.


Но и Юрка не зажился на этом свете. Через год заболел сильно. Переехал к матери. Прооперировали его, но не помогло, угасал на глазах. Тут-то Тамара с Виталиком и стали обхаживать его. Сын Юркин, Дима, к тому времени взрослый уже был. У него самого мальчик родился. Кому наследство оставить? Вот Тамара и присоветовала Юрке да тётке Тасе: «Димка отца не знал, не достоин он! А вот внуку, когда ему исполнится 18, мы конечно всё передадим! Только сначала надо всё оформить на Виталика, чтобы не досталось ничего Димке да бывшей Юркиной жене». Стали москвичи ездить в деревню чуть-ли не каждую неделю. Ну, уговорили. Оформили куплю-продажу на всё Юркино имущество. Юрка умер в 62 года, как и отец. Квартиру его и машину продали. Деньги, вроде бы, положили в банк на вклад под проценты.


Вот как-то приехали племянники к Таисии, праздник, застолье. Опять оставили уже старенькую свою мать на недельку погостить. Уехали, а тут Виталик с Тамарой приехали. Тамара и давай выговаривать. Зачем, мол, эта обуза здесь? Кормить поить, никакого покоя от неё. Позвонила сыновьям, дескать, забирайте свою мамашу. Те обиделись, быстро приехали, молча собрали вещички, мать и не попрощавшись уехали. Тётя Тася и глазом не успела моргнуть, как все её любимые родственники, которых она боготворила, ушли из её жизни. Общаться перестали совсем. Остались теперь только Виталик с Тамарой.


Да и те после похорон Юры пореже стали ездить в деревню. Тамара стала поговаривать, что Виталик пьёт сильно, пропадает, с бомжами неделями живёт. Что держит она его только потому, что сильно уважает свою свекровь, так как та уж очень замечательная женщина! Тётка Тася стала всё чаще молчать, перестала перед соседями хвастаться, какая Тамарочка хорошая да пригожая.


 А через два года после смерти старшего сына случился страшный пожар. Загорелся соседний дом. Там жила старая учительница, в этом огне та и погибла. Ветер был сильный, огонь перекинулся на дом Таисии. Народ собрался, пожарные приехали, но дом спасти не удалось. Вот и осталась тётка Тася без дома. Позвонили в Москву, а Виталик пьяный оказался. Говорить не смог по телефону. Забрала Таисию родственница, ещё молодая женщина Люся. Комнатку ей в доме выделила, вещички купила. Старалась отвлечь от плохих мыслей. Приехал к Люсе и Таисин племянник Валерий, навестить. Увидела Таисия его, обрадовалась, как самому родному человеку, заплакала, хотела обнять, рассказать о своём горе. Но не стал обниматься с ней племянник. Говорит: «Видно согрешила ты где-то, если так тебя Бог наказывает». Побыл недолго, да уехал.


Дня через три приехала Тамара. Решили построить новое жильё на пепелище. Заказали модульный дом, чтоб быстро поставили. А деньги решили взять в кредит на дочь Тамары. Таисия сразу забеспокоилась, зачем же брать кредит, если Юркины деньги есть. Можно было бы вложить их в жильё, а потом постепенно вернуть на вклад для внука. Но Тамара сказала, что деньги под хорошие проценты положены. Тут Таисия и поняла, что денег-то уже и нет. Совсем стало плохо ей. В чужом доме. Совсем одна. Поняла, что обманывали её.


Дом заказали, но не успела Таисия увидеть его. Сердце прихватило. Отправили её в районную больницу. Там она и умерла. Хоронили её из дома той же родственницы Люси. Много родственников приехали. Приезжали и племянники, но с Виталиком и женой его не общались. Позже и с Люсей Тамара поругалась. Отчитала по телефону из-за какой-то мелочи. Люся поплакала от обиды и неблагодарности людской и тоже перестала общаться.  Разогнала всю родню Тамара.


Четыре года прошло. Дом поставили. Небольшой, но с газом, водой, канализацией. Переехали Тамара с Виталиком в деревню. Говорят, жильё своё в Подмосковье продали. Приехали, начали обживаться. Виталик таксистом стал работать, жена дома по хозяйству хлопочет. С соседями не очень общаются. Не то чтобы ругаются, нет. Просто не общаются. Я несколько раз приезжала в деревню к маме. Увижу их, дома рядом, создаётся впечатление, что отворачиваются. Не поймаешь момента, чтоб взглядами встретиться и сказать: «Здравствуй».


Вот и вся история.


А теперь Виталик умер. Тоже в 62 года. Как отец и брат…. Хоронить приехали дети Тамары из Москвы с мужьями. Я с братом и мамой. Человек пять соседей. Люся не пришла. Не приехали и Валерий с Вовой. Говорят, их и не звали. Отвезли гроб на кладбище. Простились. Никаких речей громких о покойном не было. Даже тихих не было. Молча посидели в кафе, помянули и разъехались.


Тамара собирается дом продавать. Вроде и покупатель у неё уже есть. Разберут дом и увезут. Останется пустое место, как и не было ничего. Вся семья ушла в небытие. И вспомнить о них уже некому. Эти строки, скорее всего, единственное свидетельство существования целой семьи.   Единственный наследник Дима, Юркин сын, которого лишили наследства и возможности помнить об отце, бабушке с дедушкой, вряд ли приедет сюда. Да и куда приезжать-то? Пустое место.