08. 10. 2025. Разведка в ВЧК

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ. Книга 2-я.
(к 50-летию советского 12-серийного телефильма «Семнадцать мгновений весны», 1973).

Иллюстрация: 1918. Яков Христофорович Петерс.

08.10.2025. Разведка в ВЧК.

В пятницу 20 сентября 1918 года слушатели первых инспекторских курсов ВЧК после обеденного перерыва привычно собрались в главной аудитории на встречу-занятие с Яковом Христофоровичем Петерсом, который в сентябре 1918 года являлся заместителем председателя ВЧК по оперативной работе. К этому времени Яков Христофорович Петерс уже был легендарной личностью в истории революции и ВЧК - Всероссийской чрезвычайной комиссии.
Слушатели курсов уже знали, кто такой Я.Х Петерс и какую он занимает должность в ВЧК, поэтому шёпотом или вполголоса делились друг с другом информацией об этом руководителе и человеке. Яков Христофорович Петерс запаздывал… 
Всеволод Владимиров молча, не участвуя в разговорах своих товарищей по инспекторским курсам, внимательно слушал и прислушивался, ловил сведения, которые ему были интересны и ранее неизвестны. При этом Всеволод уже знал, что Яков Христофорович Петерс был активным участником революционного движения в России и одним из организаторов Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК).
В ноябре-декабре 1917 года Я.Х Петерс был одним из создателей ВЧК, заместителем председателя ВЧК по политическим вопросам. Зимой-весной 1918 года Я.Х. Петерс фактичекски создал специальный органа ВЧК по охране границ, организовал меры по охране и обеспечению безопасности советского правительства. В мае-августе 1918 года Я.Х. Петерс занимался организацией крупных операций ВЧК и подразделений Красной Армии по подавлению контрреволюционных восстаний и раскрытию шпионской деятельности агентов «белых». С августа 1918 года Я.Х. Петерс выполнял обязанности заместителя председателя ВЧК Ф.Э. Дзержинского, заместителя (фактического куратора) заведующего Отделом контрразведки ВЧК Михаила Степановича Кедрова. В сентябре 1918 года Я.Х. Петерс был назначен руководителем Московского губернского отделения ВЧК, курировал организацию политического сыска и «красным террором» в отношении представителей бывшей царской элиты и буржуазии. Яков Христофорович Петерс был очень важным и очень занятым начальником в ВЧК…
В чрезвычайных комиссиях, центральных , губернских и местных, не принято было раскрывать и обсуждать не только руководителей и оперативных сотрудников ЧК, но и дела – оперативные, тактические и стратегические, то есть целенаправленные операции контрразведывательной работы. Делалось это в целях конспирации, сохранения государственной и ведомственной тайны, противодействию вражеским шпионам. Однако, так или иначе, некоторые сведения, особенно восхищённые рассказы о проведённых оперативных операциях ЧК расходились среди сотрудников, становились известными, даже освещались в прессе.
Более того, с некоторого времени руководство ВЧК рассматривало возможность самим массово в виде специального печатного органа распространять о ВЧК правдивую и соответствующую информацию с целью разъяснения политики советского правительства и ВЧК по защите революции, страны и молодой Советской Республики. Поэтому в среде сотрудников ВЧК и чрезвычайных комиссий на местах всё больше становилось известным о личностях и славных делах руководителей и заведующих отделами ВЧК. Кое-что было известно и о Якове Христофоровиче Петерсе.
В сентябре 1918 года Яков Христофорович Петерс как заместитель председателя ВЧК возглавлял оперативную работу всей комиссии:
- отвечал за координацию и проведение арестов, допросов и расследований, направленных против политических противников советской власти,
- осуществлял контроль над всеми операциями отделов ВЧК,
- занимался разработкой стратегии борьбы ВЧК с контрреволюцией,
- организовывал специальные службы, группы и отряды под конкретные операции и задачи ВЧК,
- непосредственно руководил боевыми действиями отрядов ВЧК и Красной Армии, непосредственно участвуя в боевых операциях против войск «белых» и выступлений контрреволюции,
- непосредственно участвовал в организации и руководстве «красного террора», мер ВЧК репрессивного характера, включая массовые расстрелы заложников и аресты подозреваемых в контрреволюционных действиях.
Яков Христофорович Петерс славился в ВЧК и в народе (обществе) как активный участник формирования и функционирования аппарата ВЧК и его воздействие на внутреннюю политику советского правительства, на ситуацию и обстановку в молодой Советской Республике было весьма значительным. Особенно знаковую и значительную роль Яков Христофорович Петерс сыграл в становлении разведывательной службы ВЧК, в установлении и поддержании советской власти в первый год после революции, особенно в сфере борьбы с контрреволюционным движением и шпионажем.
Главным начальным достижением Я.Х. Петерса было создание и развитие Отдела разведки и контрразведки только что образованной ВЧК (Всероссийской чрезвычайной комиссии).
Отдел внутренней контрразведки ВЧК был создан в декабре 1917 года вскоре после Октябрьской революции и представлял собой специальное подразделение, задачей которого было выявление и пресечение деятельности враждебных элементов внутри страны. Этот отдел играл важнейшую роль в обеспечении безопасности молодого советского государства в условиях Гражданской войны и иностранной интервенции.
Отдел внутренней контрразведки ВЧК в течение первого года своего существования изменялся в структуре и составе. В декабре 1917 года заведующий отделом контрразведки был назначен Владимир Александрович Алексеевский, его заместителем в то время был Яков Христофорович Петерс, немного позже – Михаил Степанович Кедров.
Владимир Александрович Алексеевский (1893—1937) был видным представителем первых руководителей органов государственной безопасности СССР. В январе-феврале 1918 года он руководил деятельностью отдела, организуя работу по обезвреживанию потенциальных угроз государству. Весной и летом 1918 года В.А. Алексеевский активно принимал участие в проведении массового «красного террора», который начался после покушения на В.И. Ленина и убийства председателя ПЧК Урицкого. В начале осени 1918 года В.А. Алексеевский был переведён на другую важную работу и передал руководство отделом контрразведки своему заместителю Михаилу Степановичу Кедрову.
С заведующим отделом контрразведки ВЧК М.С. Кедровым слушатели инспекторских курсов уже встречались, слушали его лекции и уже знали, что основная структура отдела контрразведки ВЧК была такой:
1. Первый сектор отдела занимался общей организационной работой и контролем исполнения приказов ВЧК и Отдела.
2. Второй сектор — осуществлял контроль над органами государственной и ведомственной охраны, преследовал вооруженных преступников, грабителей и бандитов.
3. Третий сектор — специализировался на анализе поступающей информации и координации контрразведывательных действий подразделений Отдела и других отделов ВЧК.
Изначально, с декабря 1917 года отдел контрразведки состоял из нескольких десятков сотрудников, примерно из 100 человек, включая инструкторов, оперативных работников и вспомогательный персонал. Большинство сотрудников отдела контрразведки имели опыт политической подпольной работы, ссылок и были знакомы с методами конспирации и оперативной работы.
С сентября 1918 года под руководством Михаила Степановича Кедрова и его «оперативных заместителей»: Якова Христофоровича Петерса, Феликса Эдмундовича Дзержинского, было сформирована новая структура Отдела.
1. Операционно-разведывательная группа отдела занималась внедрением своих разведчиков, агентов и проведением тайных разведывательных и контрразведывательных операций.
2. Анализаторская группа — обрабатывала и систематизировала собранную разведчиками и агентами информацию.
3. Исполнительная группа — исполняла распоряжения руководства ВЧК и Отдела, проводила аресты и обыски, политический розыск и дознание, участвовала в организации и контроле «красного террора».
Состав отдела численно и качественно изменился, теперь здесь работали около 300 человек, включая сотрудников центрального аппарата и региональных отделений Отдела.
Таким образом, в период с декабря 1917 года по сентябрь 1918 года отдел разведки и контрразведки ВЧК расширил свои полномочия и численность персонала, адаптировался к новым условиям гражданской войны с контрреволюцией, «белыми», шпионами и иностранной интервенцией.
Основные функции и задачи отдела разведки и контрразведки ВЧК:
1. Сбор и обработка информации: Сотрудники отдела занимались сбором и обработкой данных о возможных угрозах безопасности, организуя агентурные сети и внедряя информаторов в ряды контрреволюции и гражданской оппозиции.
2. Проведение операций по нейтрализации угроз: Отдел проводил мероприятия по выявлению и устранению угроз путём ареста, допроса и расследования преступлений против советской власти.
3. Охрана государственных объектов: Внутренняя контрразведка обеспечивала охрану стратегических объектов, правительственных учреждений и лидеров советского правительства и советской власти.
4. Предупреждение диверсионных актов: Важнейшей функцией отдела была борьба с саботажем и диверсиями, направленными на разрушение инфраструктуры и подрыв экономики страны.
5. Борьба с коррупцией и злоупотреблениями властью: Проводились проверки партийных и государственных чиновников на предмет коррупции и нарушения служебных обязанностей.
Отдел внутренней контрразведки состоял из опытных сотрудников, прошедших специальную подготовку и обладающих необходимыми навыками конспирации и оперативной работы. Они действовали скрытно, применяя методы маскировки и дезинформации для эффективного противодействия врагам революции. Всё это уже было знакомо, близко и понятно слушателям первых инспекторских курсов ВЧК, но они хотели большего, они хотели узнать профессиональные секреты организации разведки и контрразведки из уст первых руководителей Отдела или ВЧК.
Особенно хотели слушатели курсов встречи с Яковом Христофоровичем Петерсом, так как было уже известно, что под руководством Петерса была разработана система оперативной работы ВЧК против антисоветских элементов, шпионов и диверсантов, организована работа разведслужбы. Например, уже в первые месяцы существования ВЧК Я.Х. Петерс участвовал в создании специальных подразделений, занимающихся внешней разведкой. Он инициировал внедрение агентов ВЧК среди белогвардейцев и представителей зарубежных спецслужб, что позволило получать важную информацию о намерениях противников советской власти. Петерс участвовал в разработке методик оперативного розыска, лично занимался разработкой методов выявления и задержания подозрительных лиц. Его знания и опыт работы позволили создать эффективные схемы оперативно-розыскных мероприятий, ставшие основой для дальнейшей работы советских органов госбезопасности.
Главное, что привлекало Всеволода Владимирова в разговорах о Петерсе, было его участие в формировании кадров разведчиков ВЧК. Петерс уделял большое внимание подбору и подготовке сотрудников, максимально способствующих эффективному функционированию групп, секторов и служб Отдела и ВЧК. Именно по инициативе и при поддержке Петерса были созданы школы подготовки будущих работников ВЧК, в том числе и эти первые инструкторские курсы ВЧК.
Таким образом, Яков Христофорович Петерс внёс значительный вклад в создание эффективной структуры разведывательных органов Советской Республики (России, РСФСР), заложив основы для дальнейшего развития отечественных спецслужб. И вот он пришёл в аудиторию к слушателям инструкторских курсов ВЧК, и они приветствовали его дружным вставанием по стойке «смирно»…
- Здравствуйте, товарищи! – приветствовал слушателей курсов Яков Христофорович Петерс. – Садитесь. Приступим. Тема сегодняшней лекции – «Краткие указания для сведения разведки ВЧК».
- Обращаю ваше внимание, - строго предупредил Петерс, - что эти краткие указания имеют гриф «совершенно секретно» и не подлежат разглашению ни при каких условиях во внеслужебных отношениях. Поэтому эти указания вам будут представлены в течение нескольких занятий только один раз, но впоследствии вы сможете повторить или подробнее изучить эти указания в служебных инструкциях ВЧК.
- По указанной теме лекции у вас не будет контрольных проверок  ваших знаний этих указаний или экзамены, - успокоил слушателей Я.Х. Петерс. – Вместо них будут практические занятия, тренировки и испытания. Какие? Узнаете позже. Но знайте, по итогам этих испытаний будут приниматься решения о вашей дальнейшей судьбе и работе в органах ВЧК.
- Итак, приступим, - решительно сказал Я.Х. Петерс и начал, размеренно и чётко произнося каждое слово, излагать содержание «Кратких указаний для сведения разведки ВЧК».
- Краткие указания для сведения разведки ВЧК имеют следующее содержание или разделы: 1. Общие указания; 2. Приобретение внутренней разведки; 3. Ведение внутренней разведки; 4. Заключение.
Общие указания.
Совершенно секретные сведения, поступающие из обследуемой среды, называются «секретными сведениями». Лицо, находящееся в упомянутой среде, или близко соприкасающееся с ней, сообщающее секретные сведения, называются «секретным сотрудником». Это лицо до тех пор секретный сотрудник, пока о его розыскной работе совершенно неизвестно обследуемой среде.
Если лицо (секретный сотрудник) даёт секретные сведения открыто при расспросах, то оно не будет секретным сотрудником, а лишь открытым заявителем.
Примечание: Не следует смешивать разведчиков с секретными сотрудниками, так как разведчики выясняют связи на улице и вообще вне внутренней жизни, обследуемой контрреволюционной организацией, секретный сотрудник обследует исключительно внутреннюю жизнь организации.
Главным и единственным основанием розыска контрреволюции, является внутренняя и совершенно секретная и постоянная разведка, и задача её заключается в обследовании преступных контрреволюционных организаций и их уличения для привлечения их к суду Военно-Революционного Трибунала.
Все остальные средства и силы розыскного органа являются лишь вспомогательными, к каковым относятся:
- Чрезвычайные Комиссары и в розыскных органах Уездные и Волостные Комиссары, которые, как официальные лица, производят выяснения и расспросы, но секретно – «под благовидным предлогом».
- Разведчики наружного наблюдения, которые, ведя наружное наблюдение, развивают сведения внутренней разведки и проверяют их.
- Случайные заявители, члены и сотрудники разных Правительственных Учреждений, анонимные доносы и народная молва.
- Материал, добытый при обысках, распространяемые воззвания, контрреволюционная пресса и пр.
Следует иметь всегда в виду, что один даже слабый секретный сотрудник, находящийся в обследуемой среде, несоизмеримо даст больше материала обнаружения противонародного преступления, чем общество, в котором официально может вращаться заведующий розыском.
То, что даст общество, всегда станет достоянием розыскного органа через официальных лиц, с коими постоянно соприкасаются заведующие розысков, но внутреннее освещение контрреволюционных Организаций имеет большое значение.
Стиль и манера выражений на русском языке и акцент речи Якова Петерса выдавали его латвийское происхождение, и сначала были непривычны, трудно воспринимаемыми. Термины, которые использовал Петерс, были, вероятно, его собственные, изобретённые им в своей работе, поэтому многие слушатели курсов были этим озадачены и почти не понимали, не воспринимали то, что он говорил.
Всеволод Владимиров тоже вначале немного был ошарашен непонятностью речи Петерса, но заставил себя сконцентрироваться и слушать его внимательно, стараясь вникать, как бы мысленно переводить слова и речь Петерса, на понятный ему язык. Эта привычка – мысленно мгновенно переводить слова иностранного языка на русский – выработалась у Всеволода ещё со школьных времён их жизни с отцом в Швейцарии. Правда, когда Владимир Александрович Владимиров узнал о таком методе мысленного перевода иностранных слов на русский, то он строго-настрого приказал сыну, Всеволоду, прекратить эту практику, а сделать всё гораздо лучше и проще: надо было просто начать мыслить и мысленно рассуждать на иностранном языке, и всё.
Действительно, это оказалось намного проще, эффективнее и быстрее. Самое главное, быстрое мышление и быстрая реакция на иностранном языке, как на своём собственном, способствовали чистоте речи, избавлению от русского или славянского акцента и искренней открытости общения Всеволода с иностранцами.
Здесь же надо было как-то приспособиться к стилю и манере говорить «по иностранному» на русском языке Якова Петерса и «переводить» его слова и речь на «русский язык» Всеволода и практически всех слушателей курсов. Вот почему вводная общая часть лекции далась всем с трудным восприятием и пониманием. Дальше всё пошло гораздо легче и понятнее…
- Приобретение внутренней разведки, - объявил Яков Петерс. - Отдел 2 Кратких указаний для сведения разведки ВЧК.
Приобретение секретных сведений является необходимой заботой не только заведующего розыском, но и всех его помощников и сотрудников.
Для приобретения секретных сотрудников (Петерс имел ввиду «секретных сведений» - автор) необходима постоянная и продолжительная беседа с арестованными, а также их родственниками и знакомыми, являющимися по разным случаям в Комиссию.
Для этой же цели на пограничных пунктах Чрезвычайной Комиссии (Петерс произносил название ЧК значимо, торжественно, важно - автор)  необходимо лично беседовать со всеми задержанными на границе подозрительными пассажирами, если к тому представится удобный случай.
На железных дорогах Комиссары железнодорожных Отделений имеют (Петерс пропустил слово «право» - автор) производить лично дознание с железнодорожными агентами, из коих необходимо и приобретать сотрудников.
Комиссары железнодорожных отделений в 1918 году были представителями советской власти, назначенными для контроля над железнодорожным транспортом и координации его работы в условиях Гражданской войны и экономического кризиса. Их главной задачей было обеспечение бесперебойного функционирования железных дорог, которое имело важное значение для снабжения армии и населения продовольствием, топливом и вооружением.
Эти комиссары обладали широкими полномочиями, включая контроль над распределением вагонов, угля и топлива, координации перевозок и организации ремонта подвижного состава. Они работали совместно с местными органами власти и командованием Красной Армии, обеспечивая выполнение государственных планов по транспортировке грузов и пассажиров.
Деятельность комиссаров была направлена на поддержание порядка и дисциплины среди работников железнодорожного транспорта, предотвращение саботажа и спекуляции, а также борьбу с нарушениями трудового режима и хищениями имущества. Их работа была схожа с работой сотрудников ЧК, имела большое значение для укрепления обороноспособности государства и стабилизации экономики в сложный период истории России.
- В среде арестованных, продолжал свою лекцию Я.Х. Петерс, - можно приобретать сотрудников и путём подсаживания к арестованным своего человека (подходящего), который войдя в доверие, может впоследствии склонить к откровенности лицо, содержащееся с ним в одной камере. Этот способ давал крупные результаты, когда свои люди подсаживались к серьезным преступникам.
Беседа должна вестись в виде серьёзного разговора, отнюдь без шуток и фамильярностей и всегда с глазу па глаз. Практика показала, что лицо можно склонить для работы в качестве секретного сотрудника (ЧК имел ввиду Петерс – автор) на следующих основаниях:
1. Заинтересовать полной реабилитацией, при наличности компрометирующего материала, добытого обысками, или агентурными сведениями.
2. Воздействовать убеждениями.
3. Воспользоваться неладами в организации (контрреволюционной организации или банде имел в виду Петерс – автор) и ссорами между отдельными видными лицами (видными, значит, значимыми для дела, розыска – автор).
Заинтересовать материально, склоняя к совместной работе, (но – пропустил слово Пептерс – автор) не следует обещать больше исполнимого.
С самого же начала следует добиваться полного доверия, которое является крупным залогом успешной работы.
Для использования больше всего соответствует: привлекающиеся или подвергавшиеся («розыску» имел в виду Петерс – автор) по контрреволюционным делам; одинокие, находящиеся в тяжелых материальных условиях; задержанные при тёмном (тайном – автор) переходе границы; арестованные, с уликами; предназначенные к высылке или запрещению жительства и прочее.
Если приобретён (завербован – автор) сотрудник из числа арестованных, то необходимо обставить его освобождение так, чтобы отнюдь не вызвало подозрения в контрреволюционной среде, можно и симулировать побег.
Рекомендуется лицо, намеченное к исполнению (привлечению, вербовке – автор), секретно задерживать на улице и доставлять непосредственно для бесед с заведующим розыском. К этому способу прибегать, если имеются достаточные улики для полнейшего задержания упомянутого лица, (а также – автор) в случае отрицательных результатов (непонятно чего – автор). Такое лицо может быть освобождено, если тотчас же не даст определённые, уличающие других лиц сведения, на обещании, что сведения будут даваться впоследствии, освобождения не основывать.
Здесь Яков Петерс имел в виду, что привлекаемое к исполнению (сотрудничеству) лицо может быть освобождено только если даст определённые, уличающие других лиц сведения, но освобождение этого лица на обещании, что оно, это лицо, будет давать сведения впоследствии, обосновывать (производить) нельзя.
- Если с задержанным соглашение состоится, - продолжал говорить Яков Петерс, - то следует тотчас же отпустить всю группу лиц, в которой он находится, в противном случае, она уйдёт из-под наблюдения.
Здесь Петерс, видимо, имел в виду, что привлечённого или завербованного агента или сотрудника следует отпускать вместе с другими лицами, чтобы не вызвать у них подозрения в сотрудничестве привлечённого (завербованного) с заведующим розыском.
- Склоняя сотрудника к работе, - сказал Я. Петерс, - следует ему убедительно разъяснить, что работа с ним будет совершенно (вероятно, Яков Пкетерс хотел сказать «безопасно» или «выгодно» - автор) и указать па выгоды, которые могут быть им извлечены из работы по розыску (от сотрудничества с ЧК – автор). Пока лицо окончательно не склонено к работе, ни в коем случае не следует его знакомить с имеющимися в распоряжении розыскного аппарата (заведующего розыском – автор) способами для предупреждения обнаружения разведки.
Вероятнее всего Я. Петерс под «предупреждением обнаружения разведки» имел в виду раскрытие тайны или секретов политического или уголовного розыска, обнаружение наблюдения и активности разведки и разведчиков.
- О конспиративных квартирах, которые даются лишь впоследствии, - продолжал Я. Петерс, - отнюдь упоминать нельзя, пока не будет полного убеждения в надежности сотрудника (агента – автор).
Весьма полезно заинтересовать приобретением внутренней агентуры начальников тюрьмы (тюрем – автор), которым по роду службы приходится сталкиваться с интересным для розыска элементом (заключенными – автор). В деле розыска и приобретения внутренней разведки (ВЧК – автор) лишь одна система поощрения даст лучшие результаты.
Здесь непонятно, о какой одной системе поощрения говорит Я. Петерс. Одна из нескольких систем? Одна единственная? Если да, то какая это система? 
Эти и многие другие недоумённые вопросы сыпались на бедных слушателей инструкторских курсов, как из «рога изобилия». Они вынуждены были молча стараться понять то, что говорил им высокий руководитель ВЧК, пытаться самим додумать и перевести в удобную и понятную форму речь Якова Христофоровича Петерса.
- После краткого перерыва мы продолжим занятие, - отпустил на волю слушателей Яков Петерс.
Слушатели, шумно собиравшиеся и ждавшие прихода Я.Х. Петерса, сейчас выходили из аудитории и расходились по разным местам молча, тихо, сосредоточенно.
Всеволод Владимиров не стал терять время и в перерыве занятий пошёл в библиотеку курсов, записался на выдачу ему вечером для чтения инструкций ВЧК и бодро приготовился к продолжению лекции; после её окончания он решил обратиться к Якову Христофоровичу с разъясняющими вопросами.
- Теперь мы рассмотрим ведение внутренней разведки, - без всяких предисловий продолжил Яков Христофорович Петерс свою лекцию. – Это третий отдел «Кратких указаний для сведения разведки ВЧК».
Ведение внутренней разведки и её развитие не подчиняются определённым шаблонам и требуют, между прочим, примечания к местным условиям и обстоятельствам, постоянных сопоставлений всех данных, имеющихся распоряжений розыскного органа, развития инициативы и способности делать правильные выводы, а также своевременно исправлять как свои, так и сотрудников. (Яков Петерс пропустил слово «Ошибки» - автор).
Начинающий вести розыскное дело зачастую часто сталкивается с сотрудниками (вероятно, Яков Петерс имел ввиду агентов, подозреваемых и обвиняемых, согласившихся сотрудничать с ВЧК – автор), которые гораздо больше его знакомы с контрреволюционным движением, с людьми весьма развитыми волею («с весьма развитой волей» - автор), почему («поэтому» - автор) необходимо поставить себя определённо в отношении сотрудников и выработать приёмы, которыми пользоваться при беседах с сотрудниками и направлении его («их» – автор) работы.
При начале розыскной деятельности необходимо представлять сотруднику больше самому высказываться и отвечать на определённые вопросы, клонящиеся исключительно к определению контрреволюционной деятельности организации и лиц, соответствующих ей.
Объясняя сотруднику приёмы конспирации, отнюдь и никогда не следует его знакомить с организацией Бюро Разведки (ВЧК, отдел по борьбе с контрреволюцией, другими отделами – автор), личным его составом, имея всегда в виду, что отношения к сотруднику (агенту – автор) лишь временные и что многие из них в любое время могут подвести.
Особенно опасаться следует влияния на себя сотрудника и его эксплуатации (присвоение выгоды – автор). С сотрудником должны поддерживаться хотя близкие и деликатные отношения, но требования по сообщению розыскного материала и недопуску провокации должны быть абсолютными.
Осторожно относиться к сотрудникам, дающим общего характера сведения и лишь с прошлой («о прошлой» - автор) деятельности организации. Коль скоро сотрудник не убеждён в преступной деятельности лиц, находящихся на свободе, то, следовательно, он ещё в недостаточной степени склонен к работе в розыскном органе.
Необходимо осторожно относиться к тем лицам, которые находились на службе раньше в других В. Р. («в других местах временной работы» - автор). Об этих лицах, несмотря даже на их убедительные просьбы, всегда следует делать запросы в местах их прежней работы. Зачастую упомянутые лица; уже скомпрометированные в розыске, дают вымышленные сведения о несуществующих организациях и ставят впоследствии ведущих розыск в весьма неловкое положение. Для того, чтобы определить, насколько сотрудник действительно знаком с контрреволюционной средой, следует получать от него ответы на следующие вопросы:
В чём заключаются основные принципы организации, о которой даёт он сведение (вводимых для розыска в организацию сотрудников (агентов, разведчиков – автор) можно знакомить с характером её).
Какая литература распространялась и распространяется?
Какие аресты производились по этой организации и кто из неё находился на свободе? («находится на свободе» - автор)
Как информирована местная организация, и из каких отделов она состоит, а также и другие вопросы, которые могли бы убедить, что лицо действительно знакомо с местной или иной работой.
Необходимы (необходимые – автор) сведения, получаемые от сотрудника (агента - автор), тотчас же проверять и развивать наружные наблюдения и, кроме того, при проверке следует производить окольные вопросы, справки по делам учреждения и прочее.
Особенно тщательно относиться к проверке следует при начальной работе с сотрудником (агентом - автор), так как многие из них сначала лгут и преувеличивают.
Начиная работать с сотрудником (агентом – автор), ему следует внушить для неуклонного исполнения:
Что ни милиция, никто, кроме ведущего агентуру (ведущего политический розыск – автор), не должны знать о том, что он работает по розыску: это не должно быть ни в коем случае обнаружено при задержании членами милиции и пограничной стражи и другими.
Что сотрудник ни в коем случае не может приходить в учреждение (ВЧК, ЧК, советские органы – автор), ведущее розыском (ведущие политический розыск – автор), что влечёт всегда за собой обнаружение сотрудника (агента - автор), так как эти учреждения находятся под наблюдением контрреволюционеров.
Что, давая сведения, сотрудник (агент – автор) должен точно указать:
а) Источник приобретения их (сведений – автор).
б) Что он лично слышал, читал в газетах, воззваниях и другой нелегальной и оппозиционной литературе.
в) Чему он был очевидцем, что ему известно по слухам (достоверным слухам, фактам – автор), а также непроверенным слухам.
Получаемую литературу он (сотрудник, агент – автор) должен приносить на свидания (встречи с ведущим политический розыск – автор), как равно и все письма, печати и документы, находящиеся у него на хранении по доверии (по доверию, по доверенности – автор) контрреволюционеров. Последние предметы, по использованию (ведущим политический розыск – автор) должны быть тотчас же возвращены сотруднику (агенту) и так быстро, чтобы принос их не отозвался на него (его – автор) репутации в организации (контрреволюционной организации – автор).
Что сотруднику (агенту) безусловно запрещается, (так это – автор) с целью розыска переодеваться, гримироваться, прослеживать, расспрашивать, угощать товарищей, улучшить приобретением каких-либо вещей, до носильного платья включительно о мелких, предметах (улучшать предметами – автор) свою жизненную обстановку на деньги, получаемые от розыскного органа. С внешней стороны желательно, чтобы сотрудник (агент – автор) считал себя, за редкими исключениями, в положении человека нуждающегося.
Что они (сотрудники, агенты, разведчики – автор), находясь в контрреволюционной среде для преследования её по закону, сам (сами – автор) не может (не могли – автор) совершать преступлений и подстрекать также окружающих его (их – автор) лиц. (Для этого – автор) Роль его должна быть, возможно, конспиративною и по возможности сводиться к посреднической и исполнительной работе, к такой, чтобы при ликвидации (контрреволюционной организации или преступников – автор) его сведений (его сведения, данные, показания – автор) в случае даже откровенных показаний задержанных, он (они – автор) не мог (не могли – автор) бы быть уличён (уличены – автор) в контрреволюционной работе.
Что всякая неправда и провокация, дело слабой степени (несущественное, незначительное – автор), повлекут за собой не только прекращение работ по розыску и, кроме того, сотрудник (агент, разведчик – автор) отвечает (за неправду и провокации – автор) со всей строгостью, вплоть до расстрела.
Что сотрудник (агент, разведчик – автор) не имеет права брать на содержание (владение, пользование или распоряжение – автор) никаких запрещённых предметов (бомб, литературы, оружия и пр.) без ведома заведующего розыском.
С сотрудниками (агентами, разведчиками – автор) должны вестись частые (но не в ущерб конспирации) свидания и продолжительные беседы.
Опыт указал, что сотрудник (агент, разведчик) гораздо более знает, чем говорит по собственной инициативе и что благодаря поверхностным беседам и редким свиданиям могут проведать (разузнать, разыскать, расследовать – автор) весьма серьёзные дела.
Что свидания с сотрудниками (агентами, разведчиками – автор) должны быть обставлены наибольшей конспирацией с предупреждением возможности столкнуться одному сотруднику (агенту, разведчику – автор) с другим.
Кроме того, необходимо поставить сотрудника (агента, разведчика – автор) в такое положение, чтобы он мог всегда сообщать сведения так, чтобы его не заподозрили в предосудительной отлучке. Для этого у него должен быть частный адрес для писем и указана возможность встречи на улице.
Обыкновенно указывается маршрут служащего (сотрудника, ведущего политический розыск – автор), по которому он идёт на занятия и с занятия; сотрудник (агент, разведчик – автор) имеющий сообщить что-либо экстренное, проходя мимо служащего (сотрудника, ведущего политический розыск – автор), бросят папиросу в пустую коробку спичек после закуривания, которые служащие (сотрудник, ведущий политический розыск – автор) поднимают и с запиской передают ведущему агенту (начальнику, ведущему политический розыск – автор). Такие же встречи могут происходить в проходных домах, на лестницах и т. п.
Для соблюдения конспирации не следует пренебрегать и никакими мелочами, так как рассеянность и небрежность очень часто дают промахи.
При свидании на конспиративных квартирах следует всегда запирать дверь на ключ. Одежды, шали, галош, тростей и др. предметов, принадлежащих сотруднику (агенту – автор), отнюдь не следует оставлять в прохожей, не следует сажать сотрудника (агента – автор) против зеркала и окон, при выходе с квартиры, беседовавший сотрудником (с агентом – автор), должен выходить первым, дабы предупредить столкновение (с нежелательными лицами, свидетелями – автор).
От поры до времени следует за конспиративной квартирой ставить наблюдение людьми испытанными и доверенными, чтобы убедиться, что предоставляется квартира (что представляет собой эта квартира – автор), или входящие в этот дом.
Следует особое внимание обратить на способ сношения (взаимоотношений – автор) секретной разведки, о чём вновь повторяется, как на приёмах (как описано ранее о встречах, беседах и контактах с агентами – автор). Все сведения, получаемые от секретных сотрудников (агентов, разведчиков – автор) должны точно регистрироваться, так как наблюдение этого не даст возможности систематически поставить дело розыска (трудно толкуемое выражение Якова Петерса – автор).
При арестах нужно стремиться к двум целям: дезорганизовать и разбить контрреволюционную организацию, также стремиться не замкнуть работу осведомителя (агента, разведчика – автор) и дать возможность ему работать.
Для предупреждения иногда приходится арестовывать сотрудников (агентов, осведомителей, разведчиков – автор), но к этому средству возможно (можно – автор) прибегать лишь в крайнем случае, так как оно не может быть повторено.
Если сотрудник (агент, осведомитель, разведчик – автор) был арестован, то необходимо принять меры, чтобы его освобождение не послужило поводом к обнаружению (раскрытию – автор), для этого освобождается несколько лиц его же группы, а за тем и он, освобождаемый совместно с сотрудниками, должен занимать в организации место (вернуться в контрреволюционную организацию – автор).
Сотруднику (агенту, осведомителю, разведчику – автор) для конспирации обязательно даётся особое название, похожее на его фамилию и отчество и присущие ему качества: под этой кличке «псевдонимом» он и регистрируется по записке и разведке (то есть в штате отдела разведки ВЧК – автор).
Главные вопросы, на которые всегда должны быть готовые ответы у сотрудника (агента, осведомителя, разведчика – автор):
Кто из более активных работников (контрреволюционной организации или банды преступников - автор) в данный момент ему известен и как и где его можно взять в наблюдение (в розыск – автор)?
Какие сведения имеются у него о всех неблагонадежных лицах соприкасающихся с ним, для чего следует расспросить, всё известное о прошлой деятельности лица (лиц – автор) и настоящей (деятельности – автор) не только в отношении работ, но и семейных связей.
Строение организации или партии от верхов до низов.
Литература же, как-то: повременные и периодические издания, контрреволюционного подпольного издания, но и цензурованные, которые распространяются в одинаковой степени с целью пропаганды.
Издания по возможности должны приноситься сотрудниками (агентами, осведомителями, разведчиками – автор), а возможное (то, что безопасное – автор) – обязательно.
В чём заключается активная работа данного момента (в контрреволюционной организации или банде – автор)?
В чём имеет непосредственно появиться контрреволюционная деятельность отдельных лиц и групп? Особенное внимание обратить на готовящиеся выступления и другие явления, которые должны быть заблаговременно предупреждены и дезорганизованы.
Кто выехал, кто приехал, с какой целью, куда и на какой срок, а также по каким связям?
Что известно о складах и хранении оружия и т. п.?
Что известно о деятельности других партий и лиц принадлежащих к ним.?
(Что известно – автор) О степени развития (контрразведывательной – автор) организации в данный момент и другие вопросы по существу и в зависимости от обстоятельств дела.
Каково настроение и в чём стремление, соприкасающейся с контрреволюционной средой и контрреволюционными организациями на окраинах, об отношении национального движения к контрреволюционным выступлениям и стремлениям.
К какой организации примыкал?..
На этой на законченной фразе Яков Христофорович Петерс прекратил читать свою лекцию, потому что только сейчас заметил, что многие слушатели откровенно спят, а большинство просто его не слушают, потому что давно потеряли нить его суждений, перестали воспринимать его непонятную речь, не воспринимают того, что он им внушал.
Яков Христофорович с досады хмыкнул, нахмурился, а потом улыбнулся и расслабился.
- Всё, что я вам сейчас рассказал, есть в наших инструкциях ВЧК, - сказал строго Петерс, пробуждая своим властным голосом заспанных слушателей. – До завтрашнего обеда вы должны дважды прочитать и запомнить эти инструкции и во время тренировочных занятий цитатами пояснять свои действия с агентами, осведомителями и разведчиками. Всем ясно?!
Слушатели нестройными и тревожными голосами ответили: «Так точно, ясно!».
- Тогда… Мне осталось только сообщить вам, кто считается за агента, осведомителя и разведчика, - сказал Яков Петерс.- Запомните и потом никогда не путайте эти понятия.
Секретные сведения — это сведения, которые поступают из обследуемой среды.
Секретный сотрудник — это лицо, которое находится в обследуемой среде или близко соприкасается с ней и сообщает секретные сведения.
Сотрудник секретный — до тех пор, пока об его розыскной работе неизвестно обследуемой среде.
Если лицо даёт секретные сведения открыто при расспросах, то оно не будет секретным сотрудником, а лишь открытым заявителем.
Разведчики выясняют связи на улице и вне внутренней жизни обследуемой контрреволюционной организации, а секретный сотрудник (агент, осведомитель – автор) обследует исключительно внутреннюю жизнь организации.
- Надеюсь хоть это вам понятно, и запомнится, - сказал Яков Петерс и скомандовал, - Разойдись!
 Слушатели, громко шумя и толкаясь, ринулись вон из аудитории. Многие побежали в туалет и умывальник, чтобы холодной водой смыть с лица сонливость и взбодриться, а курцы поспешили к месту курения и там со смехом начали вспоминать лекцию, слова и выражения грозного начальника ВЧК.
Всеволод Владимиров специально задержался в аудитории, чтобы подойти и заговорить с Яковом Христофоровичем Петерсом, но тот ловко вклинился в спешащую толпу слушателей и вместе с ними потоком вышел из аудитории. В коридоре и в последующих помещениях курсов Всеволод уже не хотел, чтобы все видели, как он обращается и беседует с заместителем председателя ВЧК по оперативной работе. Иначе что же тогда Всеволод слышал, слушал и запомнил из лекции Петерса о разведке в ВЧК?
Вспоминая голос, манеру речи, стиль поведения и порядок формулирования мыслей и образов Якова Христофоровича Петерса, Всеволод подивился тому, что всё время как бы переводил его слова и выражения в правильную форму русского языка, расшифровывал его мысли. Сначала Всеволод не придал этому значение, но потом, вечером, когда он читал в библиотеке сборник инструкций ВЧК, которые привёз с собой Я.Х. Петерс, он уже сознательно мысленно как бы редактировал слова и предложения этих инструкции, переформулировал их, составлял свой вариант текста инструкций.
Работая в библиотеке курсов с текстами инструкций ВЧК, Всеволод чуть ли не пропустил ужин и очередное занятие и с сожалением оторвался от чтения, потому что сотрудник библиотечных курсов пригрозил подать рапорт начальству на поведение слушателя.
- Ну и подавай, - мысленно воскликнул Всеволод, расписываясь в журнале учета посещений библиотеки. – Давай, доноси своему начальству. Просто ты голодный, как все и я в том числе…
Всеволод весело распрощался с сердитым сотрудником, пожелал ему приятного аппетита и побежал в столовую курсов к товарищам, которые усердно поглощали солёную селёдку и гречневую кашу с хлебом. А сотрудник библиотеки рапорт всё же написал и передал «наверх по инстанции»…
После ужина, неожиданно, потому что на курсах был пущен слух, что Яков Петерс по делам уехал и следующего занятия не будет, слушатели, просидев для порядка пять минут в пустой аудитории, уже хотели было разойтись, как тут в дверях опять показался Яков Христофорович Петерс и прямо с порога начал свою новую лекцию…
- Ну, что? Соскучились? – с усмешкой на своём широком и властном лице сказал Петерс. – Устраивайтесь поудобнее и внимательно слушайте. Речь пойдёт о наружном наблюдении при производстве политического розыска. Но сначала особые замечания к инструкции наружного наблюдения.
Внешнее наблюдение само по себе является ответственной и трудной задачей, которую разведчик должен исполнить честно, добросовестно не за страх, а за совесть, исполнять возложенные на него поручения с полным самоотвержением потому, что он слуга народа и борется с его противниками.
Плох тот слуга, который не исполняет велений своего господина. Разведчики должны быть революционерами и неуклонно помнить одно, что они борются со своими злейшими врагами, которых они не должны щадить.
Лица слушателей стали серьёзными, напряжёнными и они невольно застыли на своих местах. Разговор пошёл в другом стиле и все почувствовали силу дисциплины и ответственности в словах преподавателя…
- Работа разведчиков зачастую протекает в ненормальных условиях, - сказал Яков Петерс, - поэтому они должны быть выносливы, сильны духом и обладать железной волей, для того, чтобы преодолеть все трудности и лишения на своем трудном пути.
Разведчик должен преодолевать все заползающие в его душу мелочные, обывательские мысли, так как они разлагающе действуют на революционера.
Разведчик должен быть чистым человеком, несмотря на то, что ему приходится бывать всюду, где особенно видны все язвы современного общества, памятуя, что он служит великой народной идее.
- Именно это вам надлежит помнить всегда и везде, - сказал Петерс тоном, не допускающим никаких сомнений и возражений. – А теперь о наружном наблюдении в разведке.
Задачи наружного наблюдения заключаются в том, чтобы выяснить замешанных лиц: где он живет, чем занимается, куда ходит, с кем встречается, что получает. Разведчик должен быть расторопным, находчивым и скромным, действовать всегда конспиративно.
Разведчик должен иметь помощника среди прислуги, дворников и милиции, что облегчает его разведку.
Разведчик должен хорошо знать город, в котором он работает. Разведчик должен быть хорошо грамотным, чтоб уметь хорошо составить свою записку о работе. Разведчик никоим образом не должен обнаруживать свое инкогнито перед публикой, если он это делает, его следует удалить.
- Как удалить? Кого удалить? – подумал Всеволод. – И вообще, этот разведчик не похож на разведчика. Этот разведчик, скорее, филёр или сыщик, а не разведчик.
- Параграф первый инструкции о наружном наблюдении, - продолжал говорить Яков Петерс. - В целях выяснения лиц, занимающихся контрреволюционной деятельностью, а также их квартиры, домов или посещающих лиц, имеющих с ними сношение, и вообще всех связей — за ними устанавливаются секретные наружные наблюдения, называемые разведками. Разведчики осуществляющие это наблюдение, называются разведчиками, а лица, за которыми они наблюдают, разведываемые. Это вам понятно?
Увы, настороженные слушатели только нестройно шумком и кивками голов ответили на вопрос Якова Христофоровича.
-Тогда параграф второй, - невозмутимо, как будто он ничего не замечает, сказал Петерс. - Наблюдением разведчиков может быть обнаружен целый ряд лиц, с которыми видится наблюдаемый и ряд домов и квартир, которые он посещает. За таковыми лицами и местами тоже может быть установлено наблюдение, которое в свою очередь даёт всё новые связи и, таким образом, от одного первоначального взятого в наблюдение лица, может разбиться целая сеть разведывательного наблюдения.
Параграф третий, разведчики, назначенные за одним и тем же местом, составляют наблюдательный пост. На наблюдательный пост наряжается не менее двух разведчиков, один из коих назначается старшим.
Параграф четвёртый, выяснение по средствам наружного наблюдения преступной деятельности контрреволюционеров есть поручения чрезвычайной важности, требующее от разведчика особой тщательности или заполнений и полной правдивости в отдаваемых им отчётах и преданности Советской власти. Каждая неправильность в отчётах ведет к ошибочному освещению и оценке деятельности контрреволюционеров со стороны руководящего наблюдения; принятию против него мер, несоответствующих действительной потребности, и тем самым лишь содействует успеху контрреволюционной работы.
Параграф пятый, каждый разведчик должен помнить, что его наблюдения только тогда принесут пользу, когда они будут осуществляться секретно, а потому, он обязан держать себя так, чтобы не быть замеченным ни самим наблюдаемым, ни лицами посторонними: в видах разведчик не должен держаться очень близко к наблюдаемым, стоять долго на одном и том же месте, останавливаться подолгу перед окнами магазинов, оглядываться беспокойно, заглядывать в лицо наблюдаемому и вообще не должен делать ничего такого, что заставило бы наблюдаемого обратить на него внимание.
Параграф шестой, в целях сохранения тайны наблюдения разведчику надлежит одеваться сообразно с условиями, в коих ему приходится вести службу, вообще же он должен быть одет так, чтобы не только не выделяться своим костюмом среди публики; а сливаться с ней. Весьма полезно иметь при себе несколько головных уборов, дабы при надобности маскировать себя несколько сменою их.
Параграф седьмой, каждому лицу, вошедшему в наблюдение, дается особое название, название должно быть кратким, (из одного слова, должно характеризовать внешность наблюдаемого или выражать собою впечатление, которое он производит и должна быть таким, чтобы можно, было судить, относится ли оно к мужчине или к женщине). Давать одинаковые названия нескольким наблюдаемым не следует.
Параграф восьмой, разведчик, назначенный на пост, должен точно узнать место, откуда нужно взять наблюдаемого и ознакомиться заблаговременно по фотографической карточке, а также с его привычками, как например: когда он обычно выходит из дома или возвращается, как держит себя на улице. Выходить на пост разведчик должен заблаговременно до выхода наблюдаемого, если же время выхода неизвестно, то нужно быть на посту времени начала общего движения на улице.
Параграф девятый, находясь на наблюдении, разведчик должен хорошо запомнить все, что делает наблюдаемый. Он должен уметь быстро схватывать особенности в его движениях, обращать внимание на то, как наблюдаемый держит голову, руки, как ступает ногами и пр., как он держится при выходах и заходах в дома (не оглядывается ли), уметь разбираться в естественности и фальшивости его манер при встречах с знакомыми (не отворачивается ли от них умышленно, желая это скрыть, не теряется ли при встречах с милицией), уметь определять присвоенность и соответствие данному лицу носимой им одежды, (не переодет ли), точно запоминать все места, кои он посещает.
Параграф десятый, разведчик должен во всех подробностях запомнить лиц, проходящих по наблюдению и уметь подробно и точно описать каждое из них (уметь дать словесный портрет), как по его личным предметам, (рост, цвет волос и т. п.), так и в отношении его одежды. При запоминании описания личных предметов надлежит руководствоваться приложенной при сем таблицей примет и обращать внимание на те из них, кои не могут быть изменены по желанию наблюдаемого как например: рост, глаза, нос, хромота и прочее. При описании форменной одежды, надлежит подробно указывать цвет сукна, кантов, наплечники и петлицы.
Умение запоминать личные предметы и описывать их точно, дается навыком для развития которого надлежит поступать следующим образом: всмотревшись в кого-нибудь из окружающих, надлежит отвести от него взгляд и представить его себе затем в памяти, старясь описать мысленно его приметы, после чего проверить себя, смотря на мнимого наблюдаемого.
Параграф одиннадцатый, для ознакомления с физиономией наблюдаемого, если не удалось с ней познакомиться по фотографиям, нужно пользоваться базарами, перекрестками, трамваем и т. п., так как в таких местах можно всматриваться в лицо наблюдаемого незаметно для последнего. Вглядываться в него на улицах малолюдных во избежание обнаружений себя не следует.
Параграф двенадцатый, оставаясь на месте в ожидании наблюдаемого, разведчик не должен бросаться в глаза, а поэтому ему надлежит применяться к местности, пользуясь для прикрытия калитками, арками, бульварами, скверами, парадными выходами или продолжительном же наблюдении с одного и того-же места, даже трактирами, чайными, пивными и другими местами общего пользования, из коих можно, не обнаруживая себя, удобно наблюдать.
Параграф тринадцатый, при выходе наблюдаемого разведчик должен держать себя спокойно и отнюдь не теряться, — не срываться с места, если наблюдаемый его не видит, разведчик может спокойно продолжать наблюдение, но если наблюдаемый обратил внимание на него, последнему лучше оставаться несколько времени, не изменяя положения и трогаться лишь только тогда, когда наблюдаемый далеко отойдет или завернет за угол.
Заметив выход наблюдаемого и направление его в их сторону, разведчики должны быстро сообразить, как избежать встречи с наблюдаемым и выполнять это без суеты и торопливости, пользуясь проходными дверями, воротами, подъездами, лавками, куда временно и скрываются, давая наблюдаемому время пройти мимо них и затем вновь следуют за ним. Если встреча неизбежна, то разведчик ни в коем случае не должен встречаться с ним взглядом.
Параграф четырнадцатый, расстояние от разведчика до наблюдаемого должно быть таково, чтобы разведчик мог видеть всё, что делает наблюдаемый, но чтоб этот последний не мог заподозрить, что за ним следят, если улица прямая, длинная, мало оживлённая, то разведчики должны держаться возможно дальше; на улицах оживлённых, бойких, особенно в толпе, возможно – ближе. В небольших провинциальных городках, где разведчики особенно заметны, практикуется способ параллельного наблюдения: один из разведчиков идёт по улице, параллельно той, по которой идёт наблюдаемый и притом со скоростью движения наблюдаемого, а другой — сзади наблюдаемого, но в таком расстоянии от последнего, чтобы его только было видно. Первый разведчик равняется с наблюдаемым на перекрестках улиц, где разведчики проверяют проход наблюдаемого через пересекаемую улицу. При наблюдениях за очень серьезной личностью по параллельным улицам идут два разведчика: один с правой, другой с левой стороны наблюдаемого, а третий сзади наблюдаемого на далеком расстоянии. При осуществлении наблюдения в больших городах, где нельзя долго оставаться на одном месте, не обращая на себя внимание жителей, наблюдаемых следует брать на ходу, то есть не брать от дома, а на пути его из последнего или с места прогулки.
Параграф пятнадцатый, если наблюдаемый завернул за угол, нужно ускорить шаги, дабы видеть, как за углом наблюдаемый не зашел бы куда-нибудь, на малолюдных улицах это надо делать с противоположной стороны, почему на таковых наблюдаемого удобнее видеть с противоположной стороны. Если наблюдаемый за углом скроется, то для выяснения места, куда он пошёл, одному из разведчиков необходимо следует выяснить ближайшие проходные дворы и посмотреть не прошёл ли через них наблюдаемый на другую улицу, другому же выбрать удобную стоянку, откуда наблюдать за домами, ближайшими, к углу, за которым скрылся наблюдаемый.
Параграф шестнадцатый, если наблюдаемый намеревается садиться в трамвай, то один из разведчиков должен сесть с ним, а другому рекомендуется сопровождать наблюдаемого на извозчике.
Если наблюдаемый поехал на извозчике, то разведчики должны следить за ним тоже на извозчике, поэтому последнему нужно только указать направление, куда ехать, но отнюдь не указывать на извозчика, за которым надо ехать,
Заметив, что наблюдаемый оставил извозчика и зашёл в дом или пошёл дальше пешком, нужно оставить извозчика, завернув для этого (во избежание обнаружения) за первый попавшийся угол и продолжать наблюдение пешком. Иногда, например, когда близко нет угла, во избежание потери наблюдаемого, боле удобно одному из разведчиков оставить извозчика на ходу и занять позицию, а другому уже проехать дальше, рассчитаться с извозчиком и затем вернуться. Необходимо своевременно запомнить и записать № извозчика, которым пользуется наблюдаемый.
При заходе наблюдаемого в какой-нибудь дом, разведчик должен заметить № дома, подъезды вообще, и подъезд, в который зашел наблюдаемый, и обследовать его двор, то есть узнать все хода, не проходной ли он. Разведчик обязан знать все проходные дворы города, в котором он работает. Выполнив это, разведчик должен записать №№ квартир того подъезда, в который зашёл наблюдаемый.
При наблюдений за домом, в который зашёл наблюдаемый, нужно обратить внимание, нет ли около дома патруля наблюдающего за действиями милиции.
Параграф восемнадцатый, если наблюдаемый отправился в театр, или в сад и тому подобное место, то одному из разведчиков следует направиться за наблюдаемым, а другому остаться оберегать выход. Разведчик, вошедший за наблюдаемым, должен заметить в щёлку, на которой оставил наблюдаемый пальто, дабы определить из какого театрального выхода будет тот выходить. (разведчик, вошедший за наблюдаемым, должен это заметить).
Если разведчик найдёт почему-либо неудобным для себя дальнейшее пребывание в театре, то заметив хорошо приметы лица, с которым виделся наблюдаемый, он выходит наружу и присоединяется к своему товарищу и вместе они ожидают выхода наблюдаемых.
При заходе наблюдаемого в кафе или ресторан, разведчик должен пройти за наблюдаемым в качестве посетителя того же места и, воспользовавшись буфетом, продолжает вести наблюдение. Если в результате наблюдения ясно, что наблюдаемый зашёл не на свидание с кем-либо, а просто поесть, выпить чаю и тому подобное, то разведчик должен удалиться к наружному разведчику; если же заметно, что наблюдаемый кого-то ждёт, то разведчику нужно, заказав что либо себе, продолжать вести наблюдение.
Параграф девятнадцатый, если разведчики осуществляют наблюдение из кафе, ресторана и тому подобных заведений, то они должны садиться так, чтобы был виден выход наблюдаемого. Деньги для расчёта за чай и тому подобное должны быть всегда наготове. Разговоров с посторонними нужно избегать, между собою же деловых разговоров не вести. Заметив наблюдаемого, нужно спокойно кончать чаепитие, рассчитываться и выйти. Если наблюдаемый находится в кафе, ресторане и тому подобное, то особенно важно не срываться с места вслед за ним, а выйти несколько позже, совершенно спокойно и обычно.
Параграф двадцатый, если разведчик заметит, что наблюдаемый начинает проявлять беспокойство, оглядываться, то он должен определить причину его (заметил наблюдение или же не желает быть замеченным), войти в какое-нибудь место и затем уже продолжать наблюдение с особой осторожностью, и как позволяет место даже в обход или в объезд.
Параграф двадцать первый, если во время наблюдения будет случайно обнаружено собрание в квартире, в саду, ресторане, и число участников таковых будет больше числа разведчиков, то должно немедленно дать знать в бюро расследования о присылке подкрепления. Если число наблюдаемых, несмотря на присланное подкрепление, будет всё-таки больше числа разведчиков, то под наблюдение для установки берутся наиболее серьёзные, очень конспирирующиеся, имеющие подозрительную ношу.
Вновь взятых в наблюдение нужно проводить до того места, где они по всем признакам живут или где они останутся ночевать. Дабы иметь возможность взять его в наблюдение, если это будет признано нужным. Признаками возвращения домой могут быть умеренная походка, вход без звонка со своим ключом, выход на балкон одетым по-домашнему, зажигание огня в квартире, выход за покупкой съестных припасов и тому подобное.
Параграф двадцать второй, если при наблюдении за одним лицом будет замечено свидание (особенно носящее характер конспиративности) его с другими лицами, то эти последние должны браться в наблюдение и быть водимы до установки их места жительства или ночлега. Заниматься выяснением личностей наблюдаемых, равно точной установки их местожительства, разведчики могут по-особому на каждый случай своего: вообще же эти выяснения производятся специально назначенным лицом.
Параграф двадцать третий, если разведчику нельзя оставить поста, а нужно дать знать о чём-нибудь, необходимо увеличить наблюдаемые силы и прочее, то он пишет записку наведывающему наблюдением и посылает её с посыльным или извозчиком, запоминая их номера. Записку следует писать условно: в таком то доме гости ждут вас, пришлите столько-то приказчиков туда-то, мы ждём вас с товарищами там-то и так далее.
Параграф двадцать четвёртый, если несколько наблюдаемых приведены в одно место и вследствие этого в одном месте произошло скопление разведчиков, то последние не должны группироваться, а должны немедленно распределять роли и оставить необходимое число постов; все же лишние обязаны удалиться в ближайшее укрытое место (пивную, кафе и так джалее), где и ждать сигнала о выходе.
Параграф двадцать пятый, наблюдение за местами, в коих предполагается помещение складов оружия и тому подобное, ведётся с крайней осторожностью и осуществляется или из особых квартир или обставляется своими извозчиками, торговцами, посыльными и тому подобное, в помощь которым даются и пешие разведчики. Последние не становятся близко около наблюдаемого дома и, загораживая в них выходы из улиц, берут наблюдаемых на пути и наблюдают с особенной осторожностью. Особенно при возвращении наблюдаемых домой.
Параграф двадцать шестой, в местностях, недоступных для стоянки пеших разведчиков, а также для наблюдения за наиболее важными контрреволюционерами, назначается конное наблюдение, осуществляемое через разведчиков, переодетых извозчиками.
Извозчик-разведчик должен, прежде всего, помнить, что он по внешности, прежде всего извозчик, а потому ему нужно искусство играть роль перед публикой, милицией и среди извозчиков. Все требования милиции он должен выполнять беспрекословно, хотя бы тем самым наносился вред наблюдению. В последнем случае разведчику, подчинившись чину милиции, необходимо незаметно от других извозчиков переговорить с ним, прося содействия в интересах дела. К последнему нужно прибегать только в исключительных случаях.
Извозчику-разведчику особенно трудно не обнаружить себя в таком случае, когда по обстоятельствам дела, следует стоять в таких местах, где нет ближних стоянок других извозчиков, так как в таких случаях обыкновенно дворники и сторожа гонят извозчиков, в виду этого извозчику надо быть всегда готовым дать подходящий ответ, дабы удержать за собой место. Кому что отвечать зависит от находчивости разведчика: одному он может сказать, что ожидает привезённого, другому, что привёз доктора к больному, третьему, что позван и ожидает седока, четвертому может посулить угощение и тому подобное.
Среди других извозчиков разведчик-извозчик должен вести себя крайне осторожно, должен меньше разговаривать с ними и стараться себя вести так, чтоб ни в чём не отличаться от других. При найме наблюдаемым извозчика, разведчик должен уклоняться везти его, заявляя, что занят: при невозможности же отказаться — должен везти, но только обязательно быть настороже, и стараться быть вполне извозчиком.
Параграф двадцать седьмой, разведчик-извозчик наблюдает обычно, имея в помощь пеших разведчиков. Поджидая выхода наблюдаемого, он стоит обыкновенно на удобном для наблюдения месте, пешие же скрываются в ближайшем прикрытии, как то: кафе и прочее. По выходе наблюдаемого, извозчик или трогается за наблюдаемым и тогда берёт пеших разведчиков (если наблюдаемый поехал на извозчике), как обыкновенных седоков и едет за наблюдаемым, или же трогается за наблюдаемым, а пешие разведчики идут за ним. Передача извозчиком ожидающим в кафе разведчикам, что надо идти за наблюдаемым делается или с улицы каким-либо условным знаком или заходом извозчика в самое кафе под каким-либо благовидным предлогом.
Параграф двадцать восьмой, потеряв наблюдаемого, разведчики должны приложить все усилия, чтобы вновь взять его в наблюдение, для чего и должны опять начать работу у места его жительства или у места наиболее частых его посещений.
Параграф двадцать девятый, если наблюдаемый направляется на вокзал или пристань и нет указаний, следует или нет его сопровождать при выездах, то разведчик спрашивает на сей предмет у заведующего бюро разведки, при невозможности или за неимением на то времени, решает вопрос по собственному усмотрению. При решении этого вопроса разведчик должен принимать к сведению, насколько важен наблюдаемый, что можно определить по предыдущему за ним наблюдению — находился ли он с важными наблюдаемыми, посещал ли квартиры, за которыми ведётся усиленное наблюдение, не имеет ли он с собой каких-либо вещей, внушающих подозрение своим весом, размерами, формой и обращением с ними самого наблюдаемого. Так же надлежит поступать и в том случае, когда уезжает не сам наблюдаемый, а лицо, которое наблюдаемый явился провожать на пароход, или вокзал, или пристань.
Если наблюдаемый собрался брать билет, то нужно постараться встать непосредственно за ним, чтоб узнать куда он берёт билет, если же это не удаётся, то обратиться за секретным содействием комиссара железнодорожного или носильщика.
Если не удалось узнать, куда взял билет наблюдаемый, то разведчик берёт билет до первой большой станции и уже в пути выясняет, куда едет наблюдаемый, для чего прислушивается к кондуктору или к контролёру, которые при поверке билетов имеют обыкновение говорить вслух конечную станцию пассажира, или, в крайнем случае, добывает сведения и гласным выспрашиванием.
Параграф тридцатый, решив ехать за наблюдаемым по железной дороге, разведчик должен сообразить, в каком вагоне ему лучше поместиться, что будет зависеть от того насколько спокоен и осторожен наблюдаемый. Если возможно, то следует помещаться в одном вагоне с наблюдаемым, заняв какое-нибудь верхнее место, но только не в одном отделении с наблюдаемым.
В пути разведчики не спят и наблюдают посменно, стараясь особенно не прозевать приготовлений наблюдаемого к высадке из вагона.
Параграф тридцать первый, при внезапном выезде наблюдаемого, разведчики обязаны при первой же возможности телеграфировать заведующему бюро разведки о том, каким поездом, за кем, и куда они едут, а также указать узловую станцию, куда можно им послать телеграмму до востребования. Если место следования наблюдаемого известно разведчикам, то они предупреждают срочной телеграммой заведующего бюро разведки (БР).
Параграф тридцать второй, по прибытии в чужой город, разведчик немедленно телеграфирует свой адрес заведующему бюро разведки (Б Р), затем является в местный «Чрезком» или к Комиссару ЧК и действует по их указаниям.
Параграф тридцать третий, о результатах иногородней работы разведчик возможно чаще сообщает заказными письмами Заведующему БР. Письма отсылаются в двух конвертах, запечатанные сургучной печатью, причём в верхнем большом конверте на месте печати делается прорез, чтобы сургуч проник в нижний конверт и припечатал его к верхнему. Письма рекомендуется сдавать на вокзалах или спускать в почтовые ящики вагонов. Все письма из одной какой-нибудь местности должны иметь общую порядковую нумерацию и указания: когда и где составлены.
Параграф тридцать четвёртый, если указано арестовать наблюдаемого, то необходимо провести его возможно дальше от его квартиры и задержать при помощи ближайших чинов милиции. При самом аресте разведчик зорко следит, дабы наблюдаемый не выбросил на улицу каких-либо вещей: затем арестует его и ведёт его в Военный Комиссариат или в Чрезком (Чрезвычайную Комиссию).
Если задержанного приказано привести в Комиссариат, то по прибытии в таковой, разведчик просит об обыске арестованного; причём наблюдает, чтоб таковой был произведён возможно тщательно, чтоб протокол был составлен точно с указанием всех обнаруженных вещей. Препроводив арестованного в Комиссариат, разведчик даёт об этом знать в Чрезком (ЧК).
Параграф тридцать пятый, в установленное время разведчики собираются ежедневно для дачи сведений о результатах дневного наблюдения. На этих общих собраниях разведчики, обмениваются между собою приметами новых лиц, вошедших в отчётный день в сферу наблюдения и вообще данными наблюдения и таким путём устанавливают, не попадало ли данное лицо в сферу наблюдения другого поста и помогают друг другу в установке мест посещения наблюдаемого.
Все то, что разведчик заметил в течении дня по наблюдению, он обязан подробно изложить в записках, причём о каждом вновь вошедшем в наблюдение лице, сведения должны начинаться с подробного описания примет, потом должно быть указано место его жительства.
При упоминании о местах посещения наблюдаемым, следует точно указать помимо улиц ещё и №№ владения и фамилию владельца, а также по возможности квартиру, подъезд, этаж и флигель..
Если в одном доме наблюдаемые посещают два или несколько помещений, то надлежит каждый раз указывать, куда именно они заходили. В сведениях не следует указывать «пошёл к такому-то», а «пошёл в дом такой-то, где проживает такой-то».
В сведениях должно оговаривать те места, где наблюдаемый бывает по частным надобностям (обед, занятия, родственники и так далее), если это уже выяснено.
Параграф тридцать шестой, если разведчики встречаются на улице друг с другом, то они не только не должны подходить друг к другу, но и не показывать вида, что они знают друг друга, Тоже самое должно быть по отношению ко всем сотрудникам Комиссии (ЧК), за исключением канцелярских служащих. Для надобности объяснений нужно установить условные знаки.
- Вот такие нехитрые, но нужные правила вам надлежит изучить, запомнить и освоить на практике, - сказал Яков Петерс, завершая свою лекцию и занятия пятницы 20 сентября 1918 года. – Завтра в субботу у вас физические тренировки, на которых вы покажете все ваши физические возможности: силу, выносливость, сообразительность, а послезавтра, в воскресенье, мы с вами поиграем в игру на наблюдение друг за другом.
Вы разделитесь на разведчиков и наблюдаемых, выйдете в город на определённое время, будете гулять, бродить, перемещаться по Москве но с таким условием: «наблюдаемые» должны будут незаметно от «разведчиков» за указанное время добраться в тайно указанные им места, а «разведчики», зная место отправления «наблюдаемых, должны будут вести их до указанного им тайного места прибытия и обнаружить «наблюдаемых» на «месте преступления».
То же самое будут делать «наблюдаемые» в отношении «разведчиков», только задача «наблюдаемых» заметить и так вести себя, чтобы выявить всех «разведчиков» и поймать их на ошибках разведки, то есть встретить лицом к лицу. Пойманный «разведчик» выбывает из игры-тренировки и возвращается сюда, в усадьбу курсов, но с неудовлетворительной оценкой.
Через несколько часов этой игры-тренировки все вы должны собраться здесь в усадьбе курсов и каждый из вас должен составить краткий, но ёмкий отчёт о процессе наблюдения и результатах разведки. Я буду играть роль Заведующего Бюро разведки. По результатам этой игры-тренировки в разведку будут сделаны промежуточные выводы о вашей пригодности к работе в соответствующих отделах ВЧК.
На следующей неделе в воскресенье также вы сыграете в игру-тренировку, но другого свойства и вам будет выставлена итоговая оценка-рекомендация вашего места и использования в работе Всероссийской Чрезвычайной Комиссии.
- Старайтесь и готовьтесь, а сейчас… разойдись! – скомандовал Яков Христофорович Петерс и слушатели, на этот раз тихо и молча, нес пеша и не толпясь, вышли из аудитории и разошлись по своим комнатам-спальням и другим местам здания первых инспекторских курсов ВЧК. Первая неделя теоретических занятий закончилась; начиналась новая – практических занятий, деловых игр и тренировок.
Всеволод Владимиров, как и все остальные слушатели, был взволнован итогами этой недели и открывающимися перспективами выходных дней и следующей недели подготовки на этих курсах. Его сегодняшнее желание стать разведчиком в том плане, в каком их представил заместитель председателя ВЧК Яков Христофорович Петерс, умерилось, поблекло, стушевалось.
Всеволод не хотел быть филёром, агентом, ищейкой, легавым, соглядатаем, сыщиком, тайным или секретным агентом, топтуном, шпиком и шпионом. Он мысленно произносил все эти презираемые в народе слова-понятия-определения и всё жарче и острее чувствовал, что такая работа или служба в ВЧК ему совершенно не подходит. Это ощущение и это чувство протестной брезгливости и несогласия обескуражило Всеволода. Он представил себе, как признаётся отцу, Владимиру Александровичу, в том, что он стал шпиком и доносчиком и содрогнулся от ясно представленного гнева, негодования и презрения своего отца.
- Нет! – решительно сказал самому себе Всеволод Владимиров. – Таким «разведчиком» я не буду, даже если мне придётся уйти из ВЧК. Надо что-то сделать… Надо так сыграть в эту игру-тренировку в «казаки-разбойники», чтобы ни за что не попасться этим «разведчикам», а их всех обнаружить и вывести «за ушко да на солнышко». Только вот как это сделать?
Опять Всеволод попытался вечером после ужина воспользоваться библиотекой курсов, но ему удалось только почитать свежую сегодняшнюю прессу, газеты, бюллетени, извещения и журналы. Читая заголовки и статьи, анализируя их и вникая в содержание и тайный смысл, скрытый в осторожных или наоборот едких и хлёстких выражениях, Всеволод всё время думал и представлял себе, как он уходит от «разведчиков» и как ловит, встречая их лицом к лицу. Всеволод хотел быть одновременно и «наблюдаемым» и «разведчиком», он хотел быть самим собой.
- Да, но каков Яков Христофорович Петерс! – восклицал мысленно Всеволод, засыпая на скрипучей кровати в спальне его группы слушателей курсов. – Ведь он прочитал нам курс наблюдения, который практиковался в царской охранке. Действительно, «всё возвращается на круги своя» и «ничто не ново под луной»…

Справка: Автор выражения «всё возвращается на круги своя» — царь Соломон, автор Книги Екклесиаста, одной из книг Ветхого Завета. Эти слова содержатся в главе 1, стихе 6. Автор выражения «Ничто не ново под луной» — Николай Михайлович Карамзин. Он использовал эту фразу в стихотворении «Опытная Соломонова мудрость, или Выбранные мысли из Екклесиаста» (1797).