Булат Окуджава в моей жизни

Эпиграф: «Однажды, сев в троллейбус синий, он в нём заехал на Арбат, оставив нам и всей России
с душой и сердцем слово – БАРД»
(Владимир Солнцев, бард)

Один из самых уважаемых мною поэтов – Булат Окуджава. С ним связаны мои воспоминания о службе в Заполярье. Его сын Игорь служил в одной со мной воинской части.  Окуджава написал письмо командиру части с просьбой проследить, чтобы сын служил достойно. Это очень много говорит о качествах человека.
Поэтому я хочу предложить читателям вспомнить несколько самых любимых мною стихотворений Б. Окуджавы.

1. Песенка об Арбате

Ты течешь, как река. Странное название! И прозрачен асфальт, как в реке вода. Ах, Арбат, мой Арбат, ты — мое призвание. Ты — и радость моя, и моя беда. Пешеходы твои — люди невеликие, каблуками стучат — по делам спешат. Ах, Арбат, мой Арбат, ты — моя религия, мостовые твои подо мной лежат. От любови твоей вовсе не излечишься, сорок тысяч других мостовых любя. Ах, Арбат, мой Арбат, ты — мое отечество, никогда до конца не пройти тебя.

2. Песенка об открытой двери

Когда метель кричит, как зверь — Протяжно и сердито, не запирайте вашу дверь, пусть будет дверь открыта. И если ляжет дальний путь Нелегкий путь, представьте, Дверь не забудьте распахнуть, Открытой дверь оставьте. И, уходя в ночной тиши, без лишних слов решайте: Огонь сосны с огнем души В печи перемешайте. Пусть будет теплою стена И мягкою — скамейка... Дверям закрытым — грош цена, Замку цена — копейка!

3. Полночный троллейбус

Когда мне невмочь пересилить беду, когда подступает отчаянье, я в синий троллейбус сажусь на ходу, в последний, в случайный. Полночный троллейбус, по улице мчи, верши по бульварам круженье, чтоб всех подобрать, потерпевших в ночи крушенье, крушенье. Полночный троллейбус, мне дверь отвори! Я знаю, как в зябкую полночь твои пассажиры - матросы твои - приходят на помощь. Я с ними не раз уходил от беды, я к ним прикасался плечами... Как много, представьте себе, доброты в молчанье, в молчанье. Полночный троллейбус плывет по Москве, Москва, как река, затухает, и боль, что скворчонком стучала в виске, стихает, стихает.

4. Приезжая семья фотографируется у памятника Пушкину

На фоне Пушкина снимается семейство. Фотограф щелкает, и птичка вылетает. Фотограф щелкает, но вот что интересно: на фоне Пушкина! И птичка вылетает. Все счеты кончены, и кончены все споры. Тверская улица течет, куда, не знает. Какие женщины на нас кидают взоры и улыбаются... И птичка вылетает. На фоне Пушкина снимается семейство. Как обаятельны (для тех, кто понимает) все наши глупости и мелкие злодейства на фоне Пушкина! И птичка вылетает. Мы будем счастливы (благодаренье снимку!). Пусть жизнь короткая проносится и тает. На веки вечные мы все теперь в обнимку на фоне Пушкина! И птичка вылетает.

5. Я пишу исторический роман

Склянке темного стекла из-под импортного пива роза красная цвела гордо и неторопливо. Исторический роман сочинял я понемногу, пробиваясь как в туман от пролога к эпилогу. Были дали голубы, было вымысла в избытке, и из собственной судьбы я выдергивал по нитке. В путь героев снаряжал, наводил о прошлом справки и поручиком в отставке сам себя воображал. Вымысел - не есть обман. Замысел - еще не точка. Дайте дописать роман до последнего листочка. И пока еще жива роза красная в бутылке, дайте выкрикнуть слова, что давно лежат в копилке: каждый пишет, как он слышит. Каждый слышит, как он дышит. Как он дышит, так и пишет, не стараясь угодить... Так природа захотела. Почему? Не наше дело. Для чего? Не нам судить.

6. А мы с тобой, брат, из пехоты …

А мы с тобой, брат, из пехоты, А летом лучше, чем зимой. С войной покончили мы счеты... Бери шинель - пошли домой. Война нас гнула и косила. Пришел конец и ей самой. Четыре года мать без сына... Бери шинель - пошли домой. К золе и пеплу наших улиц. Опять, опять, товарищ мой, скворцы пропавшие вернулись... Бери шинель - пошли домой. А ты с закрытыми очами спишь под фанерною звездой. Вставай, вставай, однополчанин, бери шинель - пошли домой. Что я скажу твоим домашним, как встану я перед вдовой? Неужто клясться днем вчерашним? Бери шинель - пошли домой. Мы все - войны шальные дети, и генерал, и рядовой. Опять весна на белом свете... бери шинель - пошли домой.

7. Песенка о солдатских сапогах

Вы слышите: грохочут сапоги, и птицы ошалелые летят, и женщины глядят из-под руки? Вы поняли, куда они глядят? Вы слышите: грохочет барабан? Солдат, прощайся с ней, прощайся с ней... Уходит взвод в туман-туман-туман... А прошлое ясней-ясней-ясней. А где же наше мужество, солдат, когда мы возвращаемся назад? Его, наверно, женщины крадут и, как птенца, за пазуху кладут. А где же наши женщины, дружок, когда вступаем мы на свой порог? Они встречают нас и вводят в дом, но в нашем доме пахнет воровством. А мы рукой на прошлое: вранье! А мы с надеждой в будущее: свет! А по полям жиреет воронье, а по пятам война грохочет вслед. И снова переулком - сапоги, и птицы ошалелые летят, и женщины глядят из-под руки... В затылки наши круглые глядят.

8. Песенка о Моцарте

Моцарт на старенькой скрипке играет, Моцарт играет, а скрипка поет. Моцарт отечества не выбирает — просто играет всю жизнь напролет. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не оставляйте стараний, маэстро, не убирайте ладони со лба. Где-нибудь на остановке конечной скажем спасибо и этой судьбе, но из грехов своей родины вечной не сотворить бы кумира себе. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не расставайтесь с надеждой, маэстро, не убирайте ладони со лба. Коротки наши лета молодые: миг — и развеются, как на кострах, красный камзол, башмаки золотые, белый парик, рукава в кружевах. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не обращайте вниманья, маэстро, не убирайте ладони со лба.

9. Песня о московском муравье

Мне нужно на кого-нибудь молиться. Подумайте, простому муравью вдруг захотелось в ноженьки валиться, поверить в очарованность свою! И муравья тогда покой покинул, все показалось будничным ему, и муравей создал себе богиню по образу и духу своему. И в день седьмой, в какое-то мгновенье, она возникла из ночных огней без всякого небесного знаменья... Пальтишко было легкое на ней. Все позабыв - и радости и муки, он двери распахнул в свое жилье и целовал обветренные руки и старенькие туфельки ее. И тени их качались на пороге. Безмолвный разговор они вели, красивые и мудрые, как боги, и грустные, как жители земли.

10. Веселый барабанщик

Встань пораньше, встань пораньше, встань пораньше, когда дворники маячат у ворот. Ты увидишь, ты увидишь, как веселый барабанщик в руки палочки кленовые берет. Будет полдень, суматохою пропахший, звон трамваев и людской водоворот, но прислушайся - услышишь, как веселый барабанщик с барабаном вдоль по улице идет. Будет вечер - заговорщик и обманщик, темнота на мостовые упадет, но вглядись - и ты увидишь, как веселый барабанщик с барабаном вдоль по улице идет. Грохот палочек... то ближе он, то дальше. Сквозь сумятицу, и полночь, и туман... Неужели ты не слышишь, как веселый барабанщик вдоль по улице проносит барабан?!

Я не самый большой знаток поэзии, но мне кажется, Булат Окуджава большой поэт. Хотелось бы, чтобы не только пожилые люди, но и молодежь, была знакома с творчеством Булата Окуджавы.