Красное, синее, зеленое

Для игры Светлой Ночки  «Этюды 7»
11. Красное,  синее,  зелёное
http://proza.ru/2025/09/19/178


Красное, синее, зеленое.

Краски, девочки, это судьба малярши. И разница между прожитыми годами только в отличие оттенков, а больше ни в чем. Вот сколько бы лет ни прожила, меня все также легко развести, как легко развести масляную краску разнообразными растворителями и разбавителями. Даже ахнуть не успеваю, как уже сама не своя и до неприличия растворена и разбавлена.

Разводят меня как хотят, по собственному мужскому вкусу, делая удобной для личного пользования. И вот разведут они меня и красят свои необструганные серые жизни, впитывающие мою яркость в мгновение ока. И неважно, какой кистью красят: маховой, филенчатой, торцевой, макловицей, щеточной, да даже кистью руки, если уж совсем наспех.

Красное, синее, зеленое.

Вот был у меня, девочки, сосед по даче, видный такой, его потом конкуренты убили. Но мы долго соседствовали. У меня был домик на шести сотках, а у него дворец на гектаре, он в нефтянке работал. По моей классификации растворителей этот сосед был не иначе как уайт-спиритом, то есть таким ароматическим углеводородом и результатом ректификации нефти. Его запах сбивал меня с ног, если я неосмотрительно приближалась к нашему общему забору. Мне казалось, что весь его огромный участок пропитан дымно-пряными оттенками табачных листьев и шелковистым ароматом цветков табака. Я с волнением улавливала оттенки бархатистого какао и ванили, сдобренные теплыми и сладковатыми древесными нотами.

Красивый, статный, с сединой, спортивный, в беретке, лихо заломленной набок, он неторопливо гулял по своему саду, время от времени наполняя бамбуковую плетёнку яблоками. Эту изящную корзинку за ним носил молчаливый садовник. У соседа было два садовника, но яблоки он любит собирать исключительно сам. Для сбора высоко висящих яблок у него имелась длинная палка из красного дерева с серебряной пилкой и золотым сачком.

Сосед подносил верхний конец своей чудо-палки к черенку яблока — вжик пилкой, и яблоко летит в сачок — бах! А я стою как дура и пялюсь, наверное, потому что в душе я художник, меня линии и цвета сразу в плен берут. И беретка, заломленная набок, и шелковый шарфик, обвитый вокруг крепкой шеи, и этот его шоколадный загар, о котором он говорил как о маврикийском, чему я безоговорочно верила. Чего ему врать-то, если у него свой самолет. Это тоже он сказал. И я опять верила.

И яблоки у него с ароматом корицы, он мне через забор полную бамбуковую плетёнку передал, точнее, передал его охранник, такой цепкий и мускулистый в чёрном шёлковом пиджаке. И в плетёнке не только яблоки были, там и осетровая икра в банке, и моцарелла, и спаржа, и камчатские крабы, и чипсы из хамона, а в самом низу золотисто-соломенное шампанское «Мартини».

Ух ты, сказала я, никогда не пила такое шампанское. А сосед бархатисто так рассмеялся и сказал, что это не шампанское, а игристое просекко, но в нос бьёт будь здоров, потому что спуманте, и еще грушей пахнет и голову кружит. И вообще, девочки, этот седой и загорелый уайт-спирит оказался не таким уж и летучим, как я думала. Не суетливый, с манерами, грамотный, знающий.

Мы когда с ним ужинали, я очень много от него узнала о гламурной жизни, но не всё запомнила. А я и не должна запоминать, потому что по норме уайт-спирита в краске должно быть не больше десяти процентов. Зато эти десять процентов, девочки, я не забуду никогда. В общем, развёл он меня по всем правилам до нужной консистенции, и после брудершафта я согласилась дождаться в его дворце рассвета, чтобы из окон жемчужной спальни слушать соловьев.

Но на рассвете внезапно нагрянула жена соседа. И, несмотря на быстрое предупреждение бдительных охранников, во дворце случилась легкая паника, и меня поспешно отправили восвояси через тот же самый забор. Подброшенная вверх двумя молчаливыми садовниками, я брякнулась в свои родные зеленые лопухи, сныть и мокрицу. Я снова дома.

Красное, синее, зеленое.

Откровенно говоря, из всех известных миру растворителей больше всего мне не нравится скипидар. Особенно с красным отливом. Гонят скипидар из хвойной смолы, и он ужасно резкий, буквально до головной боли. Мне однажды попался именно такой скипидар — с красным отливом, ну не было выбора, пришлось брать то, что было. Коренастый, в кепке с пуговкой, в нательной майке, в штанах с карманами на коленях, на плече татуировка, на губах лузга подсолнечная и взгляд как острие шурупа.

Помню, на выходных хлопнула я рюмочку наливки и пошла на танцы. Я наливку сама делаю, и смородиновую, и сливовую, и вишневую, от неё такой запах нежный. Музыка играет, все приличные кавалеры у стенки переминаются, а этот в кепке с пуговкой сразу схватил меня в охапку и потащил. И его борцовские па-де-де ну никак с танцем не вязались, и несло от него за версту еловым скипидаром. Ну такой дух смоляной, что не растворял, а наоборот, прилипал ко мне намертво. К тому же скипидар ускоряет высыхание краски, поэтому я прямо чувствовала, как ссыхаюсь на глазах, и дышать нечем.

Очнулась я в кустах, когда этот в кепке с пуговкой выходное платье с меня хамски сдирал, а это платье, между прочим, настоящее «Дольче Габбана». У меня приложение «Подлинности» в телефоне есть. И это приложение подлинность моего «Дольче Габбана» подтвердило, только не как платья, а как парфюма. А может, они свои платья парфюмом брызгают в качестве маркетингового хода? Я такая, всё могу объяснить и сама в это поверить.

В общем, оказалась я в кустах со злым мужиком и голая. И плевать бы, что голая, я, в общем-то, хороша собой, а после смородиновой наливки вообще без комплексов. Ну голая и голая, он что, голых баб не видел? А он пронзил меня взглядом, как будто и правда не видел, и стал заваливать. И главное, интересное дело, я голая внизу, прямо на колючем мху, а он в майке, штанах и кепке с пуговкой сверху на мне, прыгает, как на матрасе. 

На меня, девочки, однажды стремянка трехметровая упала. И не пустая стремянка, а с прикомандированным штукатуром, кельмой, штукатурным ковшом и полным ведром раствора. Так меня тогда так к кафелю припечатало, что я вся в клеточку была и так неделю ходила. Но там-то оплачиваемая производственная травма, а тут за каким фигом я за свой счет страдаю? 

Короче, жутко я разозлилась, вцепилась скипидару в уши, и рванула его еловую рожу на себя. Меня этому приёму знакомый мент научил. Был у меня когда-то мент, симпатичный, весёлый и даже чемпион по боям в клетке. Обычно до секса нормальные люди занимаются ласками, а мой мент в постели показывал мне приёмы рукопашного боя.

Он говорил: «Когда-нибудь нападут на тебя, ласточку, а ты, кроме как царапаться и вопить, ничего не умеешь. Я научу тебя приемам, которые не требуют ни ума, ни долгих тренировок. Например, приём «рыболовный крючок», это когда ты тремя пальцами вражьи ноздри разрываешь. Тем более у тебя маникюр, как выкидное лезвие». Но я сразу категорически отказалась рвать своими идеально ухоженными ногтями чьи-то там ноздри.

Тогда он говорит: «Ложись на спину, хватай меня за уши и тащи на себя». Я наивная и потащила, он на меня упал и поцеловал. И получилось, что этот поцелуй моих собственных рук дело, ну жук. А он отдышался и говорит: «Запомни, ласточка, этот простой, но эффективный приём. Только когда насильника на себя потащишь, ты не раскрытыми губами его встречай, как меня (вот нахал!), а набыченным лбом навстречу. Тебе будет больно, но жизнь того стоит».

И точно, рожу в кровь я этому танцору своим лбом разбила с первой попытки. Хотя у самой голова загудела, как колокол, но мент же меня про это предупреждал. Он потом меня хвалил, говорил, что я способная и могу продолжить с ним уроки самообороны. Да я не против, просто жду, пока едкий запах скипидара из меня до конца выветрится, и я обрету прежнюю пластичность и яркость.
 
Красное, синее, зеленое.
 
А вот третий мой цвет был синим, как море. Поехала я на курорт. Есть, девочки, такой симпатичный растворитель — льняное масло. Чудесный, мягкий, без запаха и очень контактный, невообразимо быстро смешивается и, самое главное, сохраняет яркость и густоту цвета краски. В общем, не растворитель, а льняная мечта!

Когда я встретила эту льняную мечту на курортном пляже, то сразу поняла, что это он — мой любимый льняной растворитель. Высокий, по-юношески свежий, широкоплечий. Льняной цвет волос, густых и волнистых. Они сбегали с его головы идеальной формы на не менее идеальную стройную спину.

И я тут же решила, что просто обязана быть растворена этим романтичным божеством. Я поднялась с лежака, обернулась махровой простыней и прочитала громко и выразительно на весь пляж:

Нужно, чтоб кто-то кого-то любил:
толстых, худых, одиноких, недужных,
робких, больных — обязательно нужно,
нужно, чтоб кто-то кого-то любил.*
 
Божество послушно замерло и пошло ко мне на звук голоса. Божество оказалось начинающим поэтом и не могло пройти мимо настоящей поэзии, пусть и не моей собственной. Сначала мы вместе поплавали, потом пошли в бар и заказали апероль с содовой. Потом мы пили чистый апероль со льдом и оливкой. Моему льняному растворителю показалось, что на моем бокале нужно обновить апельсиновый кружок, и я совсем растаяла от внимания и заботы этого милого и воспитанного мальчика. Мы хрустели солёными крекерами и вволю смеялись просто так.

Мы гуляли закатными вечерами и дышали нежностью моря, притихшего у наших ног. Он таскал меня на руках, при этом пятками я гребла песок, ему не хватало сил, чтобы тащить меня всю. Но у него была просто дьявольская сила верности и бескорыстного бодрствования, когда он проводил ночи под моим балконом, выходящим на цветущую рощу магнолий.

Ты не выспался, говорила я ему по утрам, а он мотал головой и, глядя на меня своими влюбленными глазами, шептал стихи, которые сочинил в мою честь, пока я спала. У нас ничего не было, мы словно боялись спугнуть ощущение эфемерности существования, мы были двумя эльфами, стеснявшимися случайных прикосновений.

Девчонки, это было прекрасно. Я не думала, что сказка — это так серьезно, я не думала, что она необходима, как воздух и солнце и море, я всегда была маляршей, я была теткой в брезентовых штанах и черных бумажных ботинках со шнурками разного цвета. И вдруг я стала феей, и мне было не стыдно быть феей, не смешно и не неуютно, мне было хорошо.

Я не хотела смотреть в зеркало, я смотрела в его синие глаза, отражавшие мою невероятную улыбку, которую я бы не увидела ни в одном зеркале мира. Я была прекрасной в его глазах, и мне ничего не было нужно, кроме ощущения полета с одного распустившегося цветка на другой, кроме вкуса фруктового нектара на губах и кружащего голову запаха сливочно-ванильных магнолий.

А потом приехала его мама-картинка. Она была красива и деловита во всем, красива и деловита без возражений. Мама быстро поменяла их обычный номер на люкс, загребла в столовой лучший столик у окна, подружила льняного сына с компанией столичных мажоров, отдыхавших яркой вызывающей стайкой, и подобрала ему в пару длинноногую девицу, как две капли воды похожую на идола молодежи Тейлор Свифт.

Меня его мама наверняка сразу вычислила, но затаилась, как голавль под речной корягой в ожидании появления глупой влюбленной плотвы. Но я не доставила ей радость быть заживо сожранной и на следующий день улетела домой. Сказка закончилась, и тыква превратилась в карету.

Скучало ли и страдало ли льняное божество по мне, не знаю, скорее всего, нет, вернее, я приказала себе так думать. Я профессионал, я знаю, что льняное масло — чудесный растворитель, очень нежный, мягкий, воспитанный, поэтичный, и у него есть сто достоинств против только одного недостатка: в его королевском составе нет лака, и божество не может придать краске постоянного блеска, без которого её беззащитная матовая поверхность со временем безвозвратно разрушится. Но синий цвет его глаз по-прежнему стоек, и я вижу его вновь и вновь, когда закрываю глаза и хочу думать о хорошем.

Красное, синее, зеленое.

Какие цвета ждут меня впереди? Какие растворители будут разводить меня в тысячу первый раз? Ведь я по-прежнему малярша и не собираюсь что-то менять в своей заляпанной краской жизни. И все вопросы заключаются только в оттенке, ведь с возрастом наши вкусы меняются, и никто не знает, какая новая краска станет у меня любимой? Но уже сейчас я готова любить её всем своим сердцем. Отзовись, я тебя очень жду.




*Григорий Поженян "Нужно чтоб кто-то кого-то любил"