Котелок Ленина. О фильме Кончаловского

    А я была права, обратив внимание на эпизод с котелком Ленина и подозревая значимость этой детали*.  Котелок, как пресловутое чеховское ружьё, «выстрелил» в 6-й серии. Да как мощно «выстрелил»!
    Итак, 1916 год, идёт Первая мировая, Ленин - в Швейцарии. Посвящая зрителей в эмигрантский быт Ленина, режиссёр открывает нам новые грани его характера.
    То, что вождю мирового пролетариата жилось в благословенной Швейцарии, несладко, зритель слышал уже в предыдущей, пятой серии. С лёгким подхихикиванием одним из персонажей сообщается, что Ленин превратился в оборванца, которого даже в библиотеку не хотели пускать.   
     Почему так, что случилось, зритель узнаёт позже, из одного из главных эпизодов 6-й серии – сцены с соблазнением Ленина немецкими деньгами. Оказывается, умер Морозов**, а Горький перекинулся к меньшевикам (ох, уж этот Горький – то тех, то этих поддерживает!). Про Шаляпина, правда, не вспомнили.
     Но зато Ленин увлёкся ездой на велосипеде.  Вот с велосипеда  и начинается вышеупомянутая сцена. Точнее, с поломанного велосипеда.
     Ленин любит «кататься с горки», но постоянно падает. В деле падения с велосипеда  Ильич так поднаторел, что падает без особых последствий для себя. Чем явно гордится.
     А вот велосипед поломался. Его пытается починить Алёша - музыкант-виртуоз, бывший член боевой организации эсеров,  единственный, кто воплотил в фильме образ чистого революционера- наивного мечтателя (брюсовский «юноша бледный со взором горящим»). Он, слава Богу, высвободился из постели немолодой героини фильма, и транзитом через Капри и соответственно Горького осел в Швейцарии на правах ленинского друга и  поверенного в святая святых ленинской диалектической мысли.   
    Именно так, и не иначе! Потому что именно перед ним Ленин будет разворачивать свои аргументы в пользу ... Но всё по порядку.
    Во время того, как Ленин раздражённо брюзжит на чинящего велосипед Алёшу, появляется Парвус. Цель его визита, поведал закадровый голос,  – сделать Ленину «непристойное предложение». Германское правительство намерено разжечь революционный пожар в России, чтобы вывести её из войны.** Немецкий агент Парвус должен «купить» Ленина – дать ему деньги на революцию.
    Это (интрига германского правительства)- факт действительно очень значимый (хотя и не бесспорный) в истории революции 1917 года. И что же зритель видит, какого Ленина?!
    Наиболее зримая черта образа Владимира Ильича – всё та же,  неврастеническая взвинченность. Но теперь она  «обрушивается» не только на его противников, но и на представителей  ближнего круга – Алёшу, который как-то не по-ленински чинит велосипед, ну, и, конечно, на Надежду Константиновну – плохую хозяйку. А вот присутствующая в доме Инесса Арманад (что невольно наводит на мысль о браке на троих) счастливо избавлена от ленинских придирок.
      Ленинская раздражительность в домашней обстановке приобретает  характер детской капризности. То-то Надежда Константиновна разговаривает с ним как с малым ребёнком – интеллигентно-успокаиваюшим, но твёрдым голосом, раздающимся из-за двери.    
     Ведь мало того, что Ленин постоянно падает с велосипеда, так он ещё умудрился кошелёк потерять. И так было мало денег, а теперь и вообще заплатить молочнику нечем.
     В присутствии Парвуса Ленин нервно-суетливо разыскивает кошелёк, естественно, не находя его. А после ухода Парвуса виноватит Надежду Константиновну за то, что она не зашила  «худые» карманы его пиджака. Спасибо Инесса выручила, заплатила молочнику.      
     Эпизод выстроен так, что зритель понимает – у Ленина «финансы поют романсы». И это обстоятельство не улучшает его характер. Ленин пребывает не просто в плохом материальном положении, а прямо таки в бедственном. Он на грани нищеты. А, как говорил Достоевский, «бедность – не порок, нищета – порок».
      Сначала в ответ на заявление Парвуса, что у него денег хватит на то, чтобы учинить настоящие беспорядки в России, вплоть до погромов, Ленин выкрикивает: «Революция не продаётся!». Парвус, в свою очередь, выдаёт фразу,  претендующую на афоризм: «Революция не продаётся, но любая революция покупается».
      После ухода демона-искусителя Ленин продолжает пылать праведным гневом: «Сволочь! Мерзавец! Скотина!».  Но тут Парвус неожиданно возвращается и напоминает Ленину, как десять лет назад во время бегства от жандармов потерял свой английский котелок.  И возвращает его Ленину  (точнее указывает на оставленную  им коробку с котелком). 
     Но «каков мерзавец!» этот шельма Парвус! Знал-знал, на чём Ленин может дать слабину. И не ошибся:  увидев свой дорогой головной убор («Хороший котелок!»), Ленин призадумался (ленинский "котелок", в смысле голова, начал "варить" - истово мыслить?).
     Ленин вызывает Алёшу и начинает вслух, перед ним, рассуждать. Пуская в ход не больше - не меньше гегелевскую диалектику. С одной стороны, взять деньги у мерзавца реакционно, архиреакционно (какой Ленин может быть без этого архи?!). Но, с другой-то стороны, - «революция дороже».   Опять—таки и Гегель учил, что жизнь движется противоречиями. А раз так, то деньги возьмём, но возвращать будем по-своему.  Тут почему-то на память приходит, как Парвусу под руководством Ленина резали пальцы, выбивая из него деньги.
    Мысленно получив санкцию у самого Гегеля на сделку с революционной совестью, Ленин посылает Алёша вдогонку за Парвусом. Правда, для приличия – для видимости "партийной" дискуссии, он требовал от Алёши возражений, если таковые имеются. У Алёши возражений не нашлось. А, может, просто  в гегелевской диалектике не силён был.   
    И в качестве завершающего «аккорда» сцены (вот он, момент истины!)- Ленин надевает котелок на голову и, любуясь на своё отражение в зеркале, несколько раз картаво восклицает «Хороший котелок!». И добавляет «Я покупал его в Лондоне. Тогда деньги были, да-да, были деньги».
    Как, прикажете, это понимать? Что решающим аргументом в пользу того, чтобы взять деньги у Парвуса, то бишь у немцев, стал английский котелок. Ленинская склонность к щегольству перевесила все иные соображения. И тут вам и немцы, тут вам и англичане со своим котелком!   
     Авторы фильма «Демон революции» взяли за историческую основу  ту же самую историю с Парвусом и немецкими деньгами. Им удалось показать всю драматичность момента, всю глубину и мучительность размышлений Ленина.
     Кончаловский же, такое впечатление, сознательно сделал откровенную пародию. Уж больно достойно выглядел Ленин в фильме Хотиненко. Не пойдёт! Ленина надо опустить!
      Европейские социал-демократы «обосрались», -  в беседе с Парвусом заявляет Ленин. В чём же именно? Что даёт основание Ленину так заявлять? (Фи, как грубо!)
      Об этом зрителю не поведают – зачем его «грузить» лишними подробностями.  Или упоминать, какие работы написал Ленин в Швейцарии, над какими идеями работал?  Это лишнее. Ведь всё дело – в котелке.
      Подводя итог, скажу только, что, если оценивать образ Ленина, созданный Кончаловским, одним словом, то самым подходящим будет другое любимое ленинское словцо -  похабный. Ленин вышел похабный, пошлый. Чего, видимо, режиссёр и добивался. На радость нынешним политическим беженцам, изображающим из себя идейных революционеров. 

*См.: Елена Котелевская. Хроники русской контрреволюции. О фильме Кончаловского   http://proza.ru/2025/10/17/1111
**Предполагается, что зритель знает, кто это  такой. Откуда, спрашивается.