он говорил про совесть и про стыд...

он говорил про совесть и про стыд,
испортив напрочь аппетит,
обед я тут же отложила,
хотя слова его летели мимо
и, собираясь словно птицы в стаи,
туда, где и родились, улетали
еще он говорил про Бога
нет, ненавязчиво, но много,
совал брошюрки и буклеты,
грустили с макаронами котлеты,
компот покрылся пленкою цветною,
а он стоял с протянутой рукою
и ждал, когда я наконец подам ему на жизнь,
хотелось крикнуть- отвяжись,
и выплеснуть компот ему в лицо,
желтело красочно яйцо,
лишившись хрупкой оболочки,
еще он говорил про дочек
про мать, про то, что не хватает на семью,
а я вот тут сижу и...жру,
вокруг сидели тоже люди,
еду распяв как Господа на блюде,
но он меня одну решил свести с ума,
я встала...и уже почти ушла
но обернулась...черт возьми. Зачем?
чтобы увидеть, как он сидел и ...ел
руками жадно из моей тарелки,
в бульон бросая жареные гренки,
и, чавкая как та винья,
без совести и без стыда...