Квестер. Часть 4. Глава 7

Суперкомпьютер наконец смог произвести очередное сканирование Объекта, проанализировал ситуацию и выработал программу действий. Первой задачей было полное уничтожение нелегально попавших в Бестерленд цифроклонов. «Сьюппи» проверил Сферы. Они сообщили о полной готовности. Центральный процессор – главнокомандующий этого сражения – незамедлительно дал сигнал к действию. Обе Сферы вздрогнули и начали раскрываться семью лепестками, словно бутоны фантастических цветков. Эти лепестки, разделившись, тут же начали разбухать и постепенно превратились в дольки. И вскоре каждая Сфера представляла собой апельсин, мастерски разрезанный на семь равных долей. Только этот апельсин был снаружи – красного, а внутри – серебристо-ртутного цвета. Затем дольки одного из «апельсинов» (который находился справа по течению Реки) оторвались от общего основания и превратились в серебристо-красных не то змей, не то гусениц, имеющих утолщённую «голову» и сужающееся к «хвосту» тело. «Змеегусеницы» полежали несколько секунд на земле и вдруг с большой скоростью заскользили по земле, в направлении, противоположному течению Реки, ловко скользя между деревьями и камнями.

Через некоторое время серебристо-красные «змеегусеницы» на полном ходу вдруг изменили направление движения и одновременно столкнулись «головами» в одной точке. Их тела вновь слились в красную Сферу. Около минуты или больше Сфера вновь находилась в состоянии покоя, потом задрожала, после чего процесс разделения на лепестки и превращения лепестков в «змеегусеницы» повторился. И ещё, и ещё. Останавливаясь через равные промежутки времени, странный объект стремительно двигался на запад.

А навстречу ему, не торопясь и ни о чем не подозревая, шли двое бывших «рыцарей», которые искали то ли Восточный Форпост, то ли «Рай», решив видимо, что после поражения от нелегалов, в Дорстаун им возвращаться не стоит.

***

– Они не тронут «чёрных рыцарей», это – граждане Дорстауна. – уверенно сказал кто-то из второго или третьего ряда стоящих перед экраном в ратуше.
– Я бы не был так уверен, – не поворачиваясь, ответил клон Фреда Ласки. – Насколько я помню, «чистильщики» под эту категорию не подходят: они программировались, как обслуживающий персонал, не имеющий прав гражданства.
«Странное решение, очень странное! – отметил про себя афроамериканец Браун. –  То есть, и «Новый мир» начался с разделения его обитателей на касты?»

Все, кто находился перед экранами и на Земле, и в Бестерленде, замерли. Новый ход Суперкомпьютера, хотя обильно и разнообразно прогнозируемый, всё-таки оказался для всех шокирующе неожиданным. Особенно поразила скорость движения серебристо-красных «тварей». В «даблфайве» даже немощный Чарли Грубер, казалось, забыл о своём недуге и, не отрываясь, глядел в монитор. Он уже понимал, что «змеегусеницы» – это новый вид оружия Нового Мира, гораздо более совершенный, чем делейторы. Он видел, что, промчав определённое расстояние, эти серебристо-красные уродцы вновь сливались вместе для того, чтобы… «ну…, подзарядиться, например, или догрузить программу или маршрут…, а может – и то, и другое! – рассуждал Грубер. – Но скорость… эта нечеловеческая скорость…! Почему мы не сделали «рыцарей», обладающих такой скоростью?»

А в Бестерленде ему «отвечал» Филгудыч, воскресший в воспоминаниях Тестера:
 «– Ну, человек делал Бестерляндию, че-ло-век! – вспоминал Тестер объяснения старика. – Как обойтись тут без романтического вечера, без чудесного утра и без замечательного дня? Я тебе больше скажу: ведь все процессы в цифровом мире могли бы происходить с гораздо большей скоростью! К примеру, мы с тобой могли бы перемещаться со скоростью электрона, а ходим ведь, как обычные люди!
– А зачем нам такие скорости?
– Во-от! Это говорит человек! Он привык сходить со скоростью не выше пяти километров в час, а работать восемь часов в сутки. Ему больше и не надо, он больше и не может! А создавал бы Бестерленд наш суперкомпьютер, то и скорости были бы выше, и люди выглядели бы иначе!
– Иначе, это как?
– Иначе – это иначе!»

«Вот оно и выглядит иначе! – вздохнул Тестер. – Иначе – это иначе: семь руконог, четыре ухоглаза и три носожопы! И наверное, так шмоляет, что мало не покажется!»
– Они разделяются, чтобы сканировать максимальную площадь! – вслух высказал Тестер свою догадку. И громко крикнул, чтобы слышали все: – Эти Сферы создал не человек! Их сделал компьютер!
 
Многие дорстаунцы обернулись. Но ответила только Кейт:
– Оньи догадальись. Оньи знать. Это «Сьюппи». Supercomputer.
– Ну, хорошо! – только и выдохнул озабоченный Тестер.
Тем временем серебристо-красные «твари», то сливаясь, то разделяясь, летели на запад, скользя между деревьями. Но это было содержимое только одной Сферы. Вторая так и лежала в разложенном на дольки состоянии, напоминая огромный апельсин.
«Видимо, – предположили и Тестер (в Бестерленде), и Грубер (в «пятьдесят пятой»), – эта «южная» Сфера проводит опытные манёвры – для сбора данных и анализа. Сейчас наш Сьюппи, воя кулерами, вычисляет «на полную катушку», обрабатывая полученные результаты. Вот ведь: не человек, а от испытания своей игрушки всё ж не отказался!»

Хотя и люди, и цифроклоны были очень сосредоточены на происходящем, но они всё же заметили, что прошло всё же изрядное количество времени, пока серебристо-красные уродцы приблизились к «чистильщикам». Перед последним рывком «змеегусеницы» ещё раз собрались в Сферу. Кто-то заметил, что они преодолели перед этим гораздо меньшее, чем обычно, расстояние.

– Сливаются, чтобы загрузить программу следующего этапа! – воскликнули почти одновременно два Мак-Нейми: на Земле и в Бестерленде. – Сейчас пойдут в атаку... Увы, нашим ребятам, похоже – конец!

На обоих Эриков (и там, и там) синхронно зашикали: «Знаем, мол, не отвлекай!», и оба Мак-Нейми замолчали. Сфера вновь разделилась на «змеегусениц», они несколько секунд полежали на земле, а затем – рванули.

Надо сказать, Тестер был разочарован финалом. Вместо неожиданного молниеносного нападения «змеегусеницы» окружили бывших «чистильщиков» и начали неторопливо сжимать кольцо. Увидев непонятные серебристо-красные создания, «рыцари» заметались, однако… деваться им было некуда. «Змеегусеницы» медленно приблизились на достаточно близкое расстояние и одновременно ударили длинными ядовито-желтыми лучами, превратив всё окружённое пространство в круг чёрной земли. После этого они вновь собрались в Сферу.

«Однако, – подумал Тестер, – маневрируют и стреляют они нешустро! Видать, слишком примитивные программки у этих тварей! Интересно, делейтор их возьмёт?»
Но как следует обдумать происшедшее ему не дали. Толпа дорстаунцев, стоявшая в ратуше вдруг ахнула и придвинулась ближе к экрану наблюдения. Тестер взглянул туда и обмер: пока он размышлял, вторая Сфера пришла в движение, и семь красно-серебристых «змеегусениц» уже неслись от моря на запад. К Восточному Форпосту, к полутора десяткам красных точек, находившимся далеко за ним. «Змеегусеницы» мчались, чтобы уничтожить их!

– Филгудыч! – неожиданно для себя вскрикнул Тестер. – Там же Филгудыч!

Он заметался, не зная, что делать, с надеждой глядя на окружающие его лица, словно спрашивая: «Как? Как помочь? Что делать?». И вдруг Кейт воскликнула:
– Лошадьи! Лошадьи!

***

Тестер резко повернулся к ней, его лицо вспыхнуло радостью: «Молодец, девчонка! Только не лошади, а – аватары.... Впрочем, ты всё равно не поймёшь, почему аватары…»

Сообразительная девушка эта Кейт! Ведь он и сам видел в конюшне лошадей, на которых дорстаунцы прогуливались по окрестностям, а «чёрные рыцари» настигали свои жертвы. Тестер прикинул: «Если рвануть на них через пустыню прямо к реке – можно успеть – это же не пешком! Правда, на аватаре я сидел только раз в жизни…, ну да Бог с ним, справлюсь как-нибудь!»

Поправляя на плечах делейторы, Тестер рванулся к выходу, со всех ног бросился к конюшне и вскоре выводил на дорогу прекрасного вороного жеребца. Но тут его схватил за руку подбежавший Эрик Мак-Нейми, а чуть поодаль Тестер увидел и вездесущую Кейт: девушка бежала к ним, что-то крича на ходу.
– Чего надо? – заорал Тестер на Эрика.

Тот начал что-то быстро говорить по-английски, но Кейт, добежав, наконец, до ворот конюшни, оттолкнула Мак-Нейми и выпалила:
– Пьервайя «снейк» хочьет пересьечь Река. Оньи хочьют окрьюжить тьвоих друзья. Берегись, рюсски! Осторожно! Эрик хотель помогать тьебе – он очьень корощо стрельять. Я пуду перьеводьить и тожье стрельять! Идьем вместье!
Тестер понял: этот чертов «Сьюппи» решил взять нелегалов в кольцо всеми своими «змеегусеницами». Правильно решил: ведь у ребят три делейтора, к чему рисковать? Хотя риск-то здесь при чем, а? Это же Суперкомпьютер: он просто всё хорошо рассчитал! Попав в кольцо «змеегусениц», Филгудыч будет обречён!
 
– Спасибо, что сказала, Кейт! – сказал Тестер уже вслух. – Но ты не поедешь! Не женское дело! Лови! – кинул он один делейтор выводившему вторую лошадь Мак-Нейми. – Move! Move!
Тестер сел в седло и хотел уже было пришпорить коня, но Кейт изо всех сил рванула на себя уздечку.

– Не смей мне приказьивать, рюсски дурак! Я сама решать!
Глаза её выражали такую бешеную решимость, что Тестер не нашёлся, что ответить. В это время из ратуши выскочил Шелдон Вульф с криками «Остановись, Кейт! Назад, Кейт! Умоляю!». Девушка, увидев отца, бросила уздечку и проскользнула в конюшню. Шелдон Вульф, плача, подбежал к Тестеру, схватился за стремя:
– Mister, mister, please… – только и успел сказать он.
 
Кейт, словно вихрь, вылетела из ворот конюшни, прижавшись головой к шее прекрасного белого скакуна, повернула, пришпорила лошадь и пронеслась мимо Тестера, который никак не мог избавиться от плачущего Вульфа. Наконец, дав коняге хороших шенкелей, он вырвал ремешок стремени из рук отца девушки и присоединился к ожидавшим его у выезда из города Эрику и Кейт.

 Через некоторое время, поднимая клубы пыли, три всадника уже неслись во весь опор через пустыню – к Реке.

***

Вот скажите мне, люди добрые, как это понимать? Ведь, с одной стороны: вроде бы упрощённая цифровая копия человека, вроде бы все психологические тонкости «округлены», всякие там ощущения и предчувствия отброшены, как незначительные величины, вроде бы разные там тысячные и десятитысячные доли сокращены до единиц. В общем – грубо обтёсанная болванка человеческого психотипа… но, с другой стороны – чует, зараза, чует беду там, где ещё и намёка на неё нет! Ну вот что, скажите мне, заставляло Гласса нестись вперёд всё быстрее и быстрее – как курьерский поезд? Только ли то, что рядом бежавший Дед Пихто всё зудел и зудел ему в ухо:

– Быстрея нада, быстрея, ага! Чую, худо будет, ежли не поспеем!
– Куда не поспеем, деда? – спрашивал Гласс.
– Вона как! Почем я знаю? Тольки чую – поспешать нам нада, ага! Поспешать, значить!

Гласс и сам ощущал какую-то смутную тревогу, на которую опасения деда ложились, как сыр на масло. Поэтому он, идя впереди, всё ускорял и ускорял темп, пока вся группа не перешла на быстрый бег.
– Куда несёмся, Глазик? – кричал сзади Хась. – Охолонись маленько! – Но Гласс не слушал. Да и Хась спрашивал его только затем, чтобы не молчать: его тоже что-то настораживало.

А поняли они, что не ошибаются, только тогда, когда внезапно погас свет. Мгновенно. Без традиционного красивого заката. Солнце словно выключили, как обычную лампочку. А взамен – ничего: ни луны, ни звёзд. Полная чёрная темнота.
Бегущим пришлось остановиться. Абсолютно ничего не было видно. Люди сбились в кучку и тревожно переговаривались. Паника мгновенно распустила свои скользкие щупальца: кто-то уже неоднократно произнёс слово «конец», кто-то начал молиться, многие садились на землю и видимо, вспоминая предсказания Владыки-Пахана, выли:

– Дождались, дождались: сейчас придут Слуги Сатаны!
– Тихо!  – рявкнул Док. Стало тише, вытье как будто бы прекратилось. – Гласс, – продолжил Док. – У тебя как: к темноте глаза привыкают, или мне одному так кажется?
– Да, Док, – ответил Гласс. – Лучше видно стало. Траву вижу, деревья,…правда, метра на два всего…
– Отлично! – удовлетворенно сказал Док. – Всем встать! Идём, как и прежде, за Глассом. 
– Гласс, помнишь: обратно траве! – напомнил Хась. – Как Тюлефан учил!
– Конечно, Хась! И про деревья помню. Жаль, только, звёзд нет! – бодро ответил Гласс, а сам подумал: «Не гаркни сейчас Док, через пять минут мы бы их уже не подняли! Молодец, парень!»

И, словно оправдывая звание «молодца», Док крикнул:
– Смотреть в оба! Кто что увидит – кричите «Тревога» и – на землю! Всем понятно?
Толпа глухо забурчала: «Понятно!», а сзади вдруг послышался жалостливый голос Жоржа:
– Шамиля ушоль! Шамиля ушоль! Убежаль в лес!

Действительно, Шамиля не было, его конец дрына, на котором беспомощно висел Пахан, воткнулся в землю, из-за чего Пахан сполз вниз и находился теперь в довольно нелепой позе: с ногами на уровне головы.

– Дурак ты, Шамилька, ага… – только и сказал Дед Пихто и подхватил брошенный Шамилем конец палки.
– Нет, отец, не ты! – возразил ему Док. – Пусть вон они тащат (он кивнул на «паханчиков»). А ты отец, как бывший фронтовой разведчик, мне в дозоре нужен! Быстрей, быстрей давай! – крикнул Док всем остальным. – Гласс, Хась, делейторы наизготовку! Чуть что – стреляйте! Внимание всем! Бегом марш!

Глассу потребовалось предельно напрягать зрение, чтобы разглядеть в такой темнотище не только дорогу, но и следить за направлением роста травы. Помогало то, что впереди, словно гончая собака по следу, трусил Дед Пихто, корректируя направление.

«Во даёт старик керосину! – подивился Гласс. – Никак от него не ожидал!»
Но вроде бы всё начинало получаться: сначала неуверенно, а потом всё смелее и смелее, группа наращивала темп. И хотя это, конечно, была далеко не дневная скорость, они всё же довольно быстро продвигались вперёд.

***

А сбежавший чеченец уходил назад, незаметно для себя забирая всё больше и больше на север. Гордый дух Шамиля не смирился с его положением в новом отряде. Эти ребята с «лучами», конечно, не сделали горцу ничего плохого, более того, они спасли ему жизнь, но… они уравняли гордого чеченца с «баранами», они не выделили его из остального «стада», а это был сильный удар по врождённому самолюбию горца. Поэтому оставаться с ними Шамиль не мог.

– Одын буду жить! – твердил себе чеченец, быстро шагая и пытаясь разглядеть в кромешной тьме хоть какую-то дорогу. – В Обитэль вэрнусь, дом построю. Старык жил одын, и я проживу!


Продолжение: http://proza.ru/2025/10/26/935