Кант и Вечное Возвращение

              Данный текст является продолжением публикации "Ф.Ницше и "Ворон"
              Э.По":http://proza.ru/2025/08/09/1023
              Но может рассматриваться и как вполне самостоятельный.


      Поэма Эдгара По «Ворон» послужила одним из источников формирования у  Ф.Ницше концепций европейского нигилизма и Вечного Возвращения. Такова высказанная мной версия.
    Что касается именно Вечного Возвращения, то я обратила внимание на перекличку «формулы»  ВВ «Еще раз!» с «вороньим» «Невемо!» («Ни разу больше!»), на то, что у Ницше это «Ещё раз!», как и «Невемо!» у По, является ключевой фразой и в конце книги «Так говорил Заратустра», кстати, тоже являющейся поэмой, повторяется рефреном. 
     Однако, если Ницше и заинтересовался поэмой По, то, конечно, не ради того, чтобы вступить в идейное противостояние с американским поэтом и писателем.  У Ницше был иной противник – Иммануил Кант, и он использовал всё, что могло помочь ему в борьбе с этим «врагом».   
       Ницше позиционировал себя в качестве антипода Канта. Его тексты, афоризмы построены на противостоянии с этим «пауком разума» (философия которого - венец рационалистически-моралистической традицию мышления, представленной Сократом и «платоническим христианством». По Ницше, естественно).   
     Критическому  мышлению самого «философа подозрения» присуща одна особенность: он фиксирует внимание не на собственно философских высказываниях, а на каких-то деталях внешности, биографии (исторических анекдотах) или вроде мы малозначащих высказываниях своего противника. И потом из этой детали, которая, казалось бы, не имеет  прямого отношения к философским воззрениям объекта ницшевской критики, выводит их истинный (по его мнению) смысл.*  Эта особенность напоминает художественный приём, к которому прибегал Л.Н.Толстой, когда через внешнюю деталь, через её настойчивое повторение давал психологический портрет своего персонажа. 
    И если уж Ницше «зацепился» сознанием за какую-то деталь, то результатом  этого становилось только одно - возникновение его собственной оригинальной концепции, прямо противоположной смыслу, выявленному посредством упомянутого «цепляния».
     Такой «трюк» Ницше проделал с Сократом и христианством. Результат -  его концепция реактивной воли к власти и ресентимента. Аналогичным образом он расправлялся и с Кантом.
     Собственно против Канта сам этот подход и был направлен. Кант стремился к объективности мышления – разумности, независимой от случайности человеческой психофизического устройства («человеческой природы»). А Ницше за объективностью разума вскрывает субъективно-психологические мотивы самих философов - создателей философских учений. Чтобы уже в них увидеть проявление (действие) фундаментального основания (силы) – воли к власти.
    Воля к власти -  тоже объективность, но иная, чем у Канта, поскольку  она нерасторжимо связана с субъективностью «человеческой природы».  (Типами «человек» и «сверхчеловек», которыми, согласно Ницше, представлена «человеческая природа»).      
     Так за что мог «уцепиться» Ницше у Канта, если говорить о Вечном Возвращении как об антикантовской идее? 
     В личном общении Кант как-то признался, что никогда бы не хотел вновь прожить жизнь. Кто-то, может, и не придал бы этому признанию Канта большого значения – во всяком случае, с философской точки зрения.  Но только не Ницше.
               
                Продолжение следует.