Евгений Онегин как двусторонний текст

"Евгений Онегин" как двусторонний текст


Я часто упоминала, что "Евгений Онегин" рассчитан на двух типов читателей  (см. например http://proza.ru/2024/08/20/95, http://proza.ru/2024/08/15/1564), так что читатели разных типов видят в романе разный смысл, и ни один  читатель не догадывается о существовании двух смыслов.   Потом я обнаружила, что и стихотворение "Я вас любил" устроено по такому же принципу. Тогда я ввела общее понятие для такого рода текстов:  "двусторонний текст" (http://proza.ru/2025/10/31/1209).  Как выясняется, двусторонний текст изобрел Пушкин (никто до Пушкина так не писал, и никто до меня не обнаружил у Пушкина этого приема).
Здесь я хочу наметить общий подход к пониманию романа  "Евгений Онегин" как двустороннего  текста.

1. Как устроен двусторонний текст?

Я привожу общее определение из http://proza.ru/2025/10/31/1209.
Считается, что когда автор пишет текст, то он имеет в виду некоторый тип (типы) предполагаемых читателей:  их характеристики, их способы понимать, домысливать содержание. Каждый из предполагаемых читателей придет к некоторому пониманию текста, найдет некую интерпретацию.   Обычно, интерпретацию можно (отчасти) сформулировать таким образом, чтобы она была понятна другим.  Другой читатель может найти чужую интерпретацию приемлемой, или неприемлемой,  если она, по его мнению, внутренне противоречива,  или противоречит тексту или известному ему контексту произведения.

Определение: Двусторонний текст — это художественный  текст, который удовлетворяет двум условиям:
-- Он  написан не для одного, а для двух типов  предполагаемых читателей.
-- Если некоторая интерпретация является приемлемой для предполагаемого читателя одного типа, она будет неприемлема для читателя другого типа.


2. Предполагаемые  читатели  "Евгения Онегина"

В http://proza.ru/2025/10/31/1209 я уже обратила внимание на то, то Пушкин разделил всех людей по способу восприятия в последней строфе четвертой главы " Евгения Онегина".

                LI
Стократ блажен, кто предан вере,
Кто, хладный ум угомонив,
Покоится в сердечной неге,
Как пьяный путник на ночлеге,
Или, нежней, как мотылек,
В весенний впившийся цветок;
Но жалок тот, кто все предвидит,
Чья не кружится голова,
Кто все движенья, все слова
В их переводе ненавидит,
Чье сердце опыт остудил
И забываться запретил!

Способы восприятия отличаются  в зависимости от  веры человека. "Блаженные" — это люди, которым их вера позволяет "покоиться в сердечной неге" и "угомонить хладный ум". "Жалкие" - те, чьи верования и сомнения не позволяют им забываться, чей ум -  поэтому - бодрствует.  Большинство людей будет принадлежать к той или иной группе, и невозможно принадлежать к обеим.
Пушкинское "учение"  в 51 строфе 4 главы помогает  различить   "блаженных" от "жалких", поэтому   это "учение" можно назвать Пушкинская  Нагорная проповедь. В отличие от Нового Завета, Пушкинская Нагорная проповедь говорит не о лучшем мире, а о том, что происходит на земле. Но вывод здесь  близок к евангельскому: "по вере вашей да будет вам".
Эта "проповедь" продолжается в восьмой главе "Евгения Онегина":

X
Блажен, кто смолоду был молод,
Блажен, кто вовремя созрел,
Кто постепенно жизни холод
С летами вытерпеть умел;
Кто странным снам не предавался,
Кто черни светской не чуждался,
Кто в двадцать лет был франт иль хват,
А в тридцать выгодно женат;
Кто в пятьдесят освободился
От частных и других долгов,
Кто славы, денег и чинов
Спокойно в очередь добился,
О ком твердили целый век:
N. N. прекрасный человек.
XI
Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость дана,
Что изменяли ей всечасно,
Что обманула нас она;
Что наши лучшие желанья,
Что наши свежие мечтанья
Истлели быстрой чередой,
Как листья осенью гнилой.
Несносно видеть пред собою
Одних обедов длинный ряд,
Глядеть на жизнь, как на обряд,
И вслед за чинною толпою
Идти, не разделяя с ней
Ни общих мнений, ни страстей.

В этих строфах Пушкин говорит о том, что "блаженные" в его классификации   прекрасно вписываются в общество и получают всевозможные награды.   А "жалкие"  оказываются отщепенцами, не разделяя со  "светской чернью"  "Ни общих мнений, ни страстей."
Как можно характеризовать пушкинских "блаженных" людей?

1.  Они не любят умствований  ("хладный ум угомонив"):
— Нетерпимы к неоднозначности,
— Не воспринимают иронии,
— Воспринимают все эмоционально прежде всего
     2.  Находятся в  мечтательном состоянии, идеализируют реальность   ("покоятся в сердечной неге") :
— Верят, что любовь движет миром. Верят в благодатную силу любви, считают, что влюбленный человек не может быть плохим.
— Ситатют, что хорошие люди должны всегда с сочувствием откликаться на чужие несчастья.
— В своем мечтательном состоянии они не воспринимают странные несоответстветствия и неувязки. 
3. Ценят моральную ясность  ("предан вере"):
— не одобряют попытки подорвать их убеждения
— ценят полезные поучения,
— с пренебрежением  относятся к отщепенцам и вольнодумцам
— солидны, серьезны, не любят и не ценят шуток, излишней живости.

"Жалкие" по Пушкину люди  обладают противоположными свойствами. Прежде всего, они не верят в то, во что верят "блаженные":
1. Не доверяют "непосредственным чувствам", видят "перевод" всех слов и движений.
2. Сомневаются в той вере, которая присуща "блаженным".  Не верят в идеальную любовь и обязательное сочувствие. 
3. Сомневаются в их  "поучениях" и их  "моральной ясности".
4. Сами являются отщепенцами и вольнодумцами; их убеждения не позволяют им "забываться", "покоиться в сердечной неге".
5. Неоднозначность - их натуральная среда.
6. Ирония является их естественным способом самовыражения.
7. Игра, шутки, смех - это то, что отличает их поведение.

Во времена Пушкина, к "блаженным"   по его классификации относились
— Любители  сентиментальных романов, поскольку убеждения "блаженных"   близки к сентиментализму как течению (приоритет чувств, моральная ясность и т.д.) .
—Предшественники славянофилов, архаисты, члены "Беседы любителей российского слова". Они видели в умствованиях, в рефлексии влияние Запада, пропагандировали сохранение древнего Русского языка (не зная его). Верили в моральный авторитет русского народа (не нуждались в подтверждении своей веры). Это общество было организовано Шишковым, но среди его членов (посетителей) был и Кюхельбекер.
— Новые писатели, которые стали известны после 1825 года, которые старались писать доступно, просто и поучительно для обывателей. Среди них был Фаддей Булгарин, который писал литературу как доносы, и доносы как литературу.
— Все люди с высоким положением в обществе не были "жалкими", они, очевидно, были "блаженными". От этих людей у Пушкина зависела возможность публикации  и свободы.
— Декабристы. Эти люди верили в необходимость государственного переворота, но скрывали это убеждение. В основном, их убеждения не мешали им иметь  высокое положение в свете, любить сентиментальные романы и иметь вполне консервативные убеждения (как тот же Кюхельбекер).  Декабристы, как правило, восприняли появление первых глав романа "Евгений Онегин" резко отрицательно.

"Блаженных"  по пушкинской классификации читателей я называю Несобственными читателями. А "жалкие" по Пушкину люди, к которым и сам Пушкин себя относит,  будут называться  Собственными читателями.

3. Как устроена  двусторонность пушкинского текста

Задача Пушкина состояла в том, чтобы донести свое сообщение до близких ему Собственных читателей.  При этом Пушкину нужно было избежать репрессий со стороны Несобственных читателей с чуждыми ему  взглядами. 

Как Пушкин мог решить эту задачу? Пушкин получил классическое образование в Лицее, и для него художественные методы   могли ассоциироваться с риторикой:  искусством использовать речь, чтобы убедить слушателей, вызвать желаемый эмоциональный отклик у аудитории.

Аристотель выделил три разных способа убеждения: пафос, логос и этос.  Аристотель предполагал, что на каждого человека можно воздействовать всеми тремя способами, хотя и рекомендовал подбирать для каждой аудитории соответствующее сочетание приемов.

Пушкину надо было,  чтобы  разные способы убеждения воздействовали на  разные группы людей, и при этом несли  разные сообщения.
Можно предположить, что Пушкин сознательно использовал пафос и логос для создания двух сторон   двустороннего текста. Пафос - это эмоциональное обращение к ценностям и убеждениям аудитории. Логос - обращение к рациональным способностям людей. Пафос в пушкинском двустороннем тексте  рассчитан на Несобственных  читателей с их сентиментальными  верованиями и убеждениями. Собственные читатели не разделяют с Несобственными читателями их верований, поэтому этот пафос не должен на них действовать. Логос двустороннего текста рассчитан на Собственных читателей. Для Несобственных читателей  он недоступен, так как они "угомонили хладный ум".

Я здесь покажу на двух примерах из "Евгения Онегина", как Пушкин создает двусторонний роман.  Я выбрала примеры, в которых Татьяна и Онегин впервые появляются как действующие лица в романе. Первое впечатление от героя формирует отношение к нему читателя. И это впечатление оказывается радикально различным для Несобственных и для Собственных  читателей.


4.  Пример 1: появление Татьяны

Посмотрим первую встречу Татьяны и Онегина. Как выясняется, Несобственные читатели просто не замечают описания этой встречи. Считают само собой разумеющимся, что Онегин и Татьяна познакомились, когда Ленский привел Онегина в гости к Лариным.  Именно так это преподается в школе.
В то же время, у Пушкина есть точное описание  встречи главных героев, и оно очень значительно для этого романа.  Несобственные читатели не замечают этого описания потому, что оно не для них написано. Пушкин спрятал это описание от них.
Вот как это описание дано.  Когда Онегин и Ленский возвращаются от Лариных, Онегин вдруг спрашивает Ленского: "Скажи, которая Татьяна?". Ленский отвечает: "Да та, которая грустна и молчалива, как Светлана. Вошла и села у окна".

Вот это и есть все описание.


Несобственные  читали не замечают его потому, что
— описание эмоционально не окрашено. Здесь нет ничего, что привлекло бы внимание Несобственного читателя.
— описание всей сцены занимает всего две строки
— Несобственные читатели "знают" как девушка встречает возлюбленного. Это было неоднократно описано в сентиментальных романах. Эти две строки не могут их переубедить.
— описание дается посторонним (Ленским), а не рассказчиком - автором и не участниками встречи (Онегиным и Татьяной), это также снижает его значимость.
— описание не содержит никаких образов, за которые воображение может зацепиться.
— эта сцена никогда больше явно не упоминается в романе.

Таким образом,  описание этой сцены не задерживает внимания  Несобственного читателя, не запоминается. Не заметив этой сцены, Несобственные читатели   вместо того верят эмоциональному письму Татьяны, где эта встреча красочно и эмоционально описана в точном соответствии с их ожиданиями, верят в искренность ее любви, ее непосредственность, они жалеют Татьяну и осуждают Онегина за то, что он оказался равнодушен к такому трогательному письму.

И так это Пушкин и задумал. 

Собственные читатели задумаются над странным смыслом  реплики Ленского:  Татьяна вошла в комнату, когда там принимали гостей, не обратила на них внимания, прошла мимо них и села у окна. Ее мать и сестра  не представили ее гостям. Для Собственных читателей ясно, что Татьяна продемонстрировала неуважение к гостям, отсутствие интереса к Онегину, пренебрежение правилами приличия. Ее появление напоминает привидение.  Они понимают, что  ее внезапная любовь к Онегину, на которого она не посмотрела при их единственной встрече, фальшива. Бьющие через край эмоции в ее письме не так очаровывают их, как Несобственных  читателей. Они видят, что ее письмо лживо: она описывает их встречу прямо противоположно тому, как она произошла..

И это тоже так и задумано Пушкиным.

В результате, этот эпизод  оказывается развилкой, разделяющей  пути понимания образа Татьяны для двух типов читателей.

5. Пример 2: появление Онегина


Онегин появляется в первой строфе первой главы. Посмотрим внимательно на эту строфу

«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
Его пример другим наука;
Но, боже мой, какая скука
С больным сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство
Полуживого забавлять,
Ему подушки поправлять,
Печально подносить лекарство,
Вздыхать и думать про себя:
Когда же черт возьмет тебя!»

В этой строфе дается внутренний монолог героя.
Первые два  предложения (первые пять строк) говорят о его дяде. Третье  предложение (строки 6,7, 8) говорит о том, то ухаживать за больным, о котором ты не заботишься на самом деле,  скучно. Четвертое и последнее предложение (строки 9 - 14) говорит о том, что ухаживать за больным, желая ему смерти, это — "низкое коварство".

Высказывания о дяде объективно можно считать нейтральными. Кажется, что у героя нет  ничего личного  против него. Дядя поступил так, как принято.

Во втором предложении герой жалеет себя потому, что ему надо изображать чувства, которых у него к дяде нет.

В третьем предложении речь идет о том, что в этом случае поведение притворщика не просто лицемерие. Это — "низкое коварство".  Это относится и к самому Онегину.
Так может хладнокровно посмотреть на эту строфу Собственный читатель. Он заметит и независимость героя, и его искренность с собой, и отвращение к притворству, и осуждение себя за согласие лицемерить. У героя нет никаких чувств к его дяде, которого он, видимо, давно не видел. Так бывает.  В целом, можно понять, что герой не согласен с обществом, которое поощряет лицемерие. Собственный читатель и сам является вольнодумцем и отщепенцем, как мы установили.  Поэтому он, в целом, положительно воспримет этом монолог.

Но не так воспринимается эта строфа Несобственным читателем.
Ругательство в последней строке грубо пробуждает Несобственного читателя, который "покоился в сердечной неге". Ругательства были совершенно неприличны в обществе, в литературе. Ругательства были неприличны и в народе.  Для Несобственного читателя, выражение сочувствия является единственно приличным, подразумеваемым поведением.  Скорее всего, этот читатель будет шокирован выражением равнодушия к умирающему дяде. Он сделает вывод,  что герой  заботится только о себе  (плохой человек, эгоист!), да еще и посылает этого несчастного дядю к черту (фармазон!).  Он также поймет, что герой выступает против общества, в которое этот читатель так хорошо вписался.   Этот читатель заметит в герое нетерпимое вольнодумство и влияние Запада, а именно, Байронизм.

Так, первая строфа делает Онегина близким Собственному читателю своей искренностью, своим отвращением к лицемерию, способностью к рефлексии. Та же строфа делает героя отвратительным Несобственному читателю своим вольнодумством, своей "чуждостью", неуважением к приличиям.

Поэтому Несобственный читатель всегда верит близкой ему Татьяне, когда та ругает Онегина. А Собственный читатель всегда готов сочувствовать Онегину.

6. Сюжет

Мы знаем сюжет "Евгения Онегина", как его преподают в школе - это и есть понимание Несобственных читателей (если из школьных уроков выбросить еще все, что сказали о романе по-разному ангажированные критики Белинский, Достоевский, Лотман).

Наивная, трогательная, искренняя деревенская девушка Татьяна влюбляется в светского франта, Онегина. Она ему пишет страстное письмо, но он пренебрегает ее любовью. Тут еще почему-то вдруг Онегин  убивает Ленского. Но  потом Татьяна вдруг оказывается женой важного князя - генерала, приближенного к императору, пользуется огромным светским успехом в Петербурге. Онегин видит ее там, влюбляется, и все повторяется, но наоборот: Онегин пишет письмо Татьяне, она отвергает его любовь. В самом конце она читает ему мораль, объясняет ему, какой он подлец, хочет прославиться из-за ее позора. Но она не такова: она будет верна своему мужу. Роман кончается, когда Онегин, незванно вдруг оказавшийся в доме князя и в комнате его жены, слышит звон шпор приближающегося князя-генерала. Читатель остается с открытым ртом: и что же с ним стало? Пушкин не говорит.  Роман не закончен, глубокомысленно объясняют критики.

Собственные читатели понимают текст по-другому. Они видят, что письмо Татьяны лживо. Они понимают, что ее любовь к Онегину, которого она не пожелала заметить при встрече, - ее фантазия, средство удачно выйти замуж. Собственные читатели не верят фантастической истории про Татьянино невероятное  замужество.  Они замечают, что в этой истории Татьяна названа  музой рассказчика-автора. А это и значит, что Пушкин приписывает авторство этой истории самой Татьяне. Татьяна оказывается соавтором Пушкина:  придумала лживое письмо, но когда ничего не помогло, она придумала свое замужество ради того, чтобы представить себе мучения Онегина и оскорбить его в конце. 

Собственные читатели симпатизируют Онегину. С их точки зрения его история принимает знакомые черты: это история Колобка.

Онегин искал личной  независимости и свободы. Он уехал из Петербурга в деревню, как Колобок укатился от создавших его Деда и Бабы.

Онегин неучтиво  <<укатывался>> с заднего крыльца, когда к нему приезжал кто-то из деревенского общества, которое, может быть,  играет в романе  роль Волка или Медведя. Они называют его фармазоном.

Лиса - Татьяна решила, что Онегин - самый подходящий жених. Она старалась очаровать Колобка нежными речами, написала ему письмо.

Он  нежно, хотя и несколько насмешливо, спел ей свою прощальную песенку.
Заяц-Ленский решил, что Онегин - очень подходит на роль верного поклонника его таланта.  Онегин  вежливо терпел <<дружбу>> с Ленским.

Но Ленский воспользовался своей дружбой с Онегиным, чтобы помочь Татьяне в ее хитрых планах. Он пригласил Онегина  на ее именины - смотрины.   
На именинах Лиса- Татьяна притворилась,  что она почти падает в обморок от страсти при виде Онегина.

Разозлившись, Онегин стал ухаживать за невестой  Ленского вместо Татьяны, к явному удовольствию этой невесты.

Заяц- Ленский вызвал Онегина на дуэль как <<развратителя>>, к несчастью для себя. В этом случае покушение на Колобка оказалось смертельным на атакующего.

Онегин-Колобок  ото всех ушел, а Ленского даже убил, согласившись на дуэль по его требованию. Больше его никто не преследует. На этом история Онегина - Колобка заканчивается.  История закончилась со смертью последнего претендента на власть над Онегиным. Но уже после того, как Онегин исчез из романа, Татьяна продолжала придумывать разные мстительные истории и называть Онегина разными плохими словами.

В этой интерпретации роман - это трагедия человека, который,  по Пушкинской Нагорной проповеди,  принадлежит к "жалким" людям, не разделяющим  со "светской чернью" "ни общих мнений, ни страстей". Это также трагедия "блаженных" Ленского и Татьяны, которые наивно пытались "оприходовать", приспособить Онегина.


7. Выводы

Я показала, что "Евгений Онегин" написан так, то его можно  читать двумя разными способами и найти два совершенно разные смысла. Пушкин использовал пафос и логос для того, чтобы передавать разные смыслы одновременно, как передатчик, вещающий на двух частотах. Предполагаемых читателей можно сравнить с приемниками, рассчитанными только на одну частоту. Несобственные читатели воспринимают роман на волне пафоса, а собственные - на волне логоса.

Для того, чтобы получить общепринятое значение "Евгения Онегина", надо настроиться на пафос: обращать внимание только на то, что вызывает сильные эмоции и понимать все буквально. Главное, не задумываться.

А для того, чтобы получить глубокий смысл, надо настроиться на логос: игнорировать пафос, нагнетание эмоций; читать текст,  обращая внимание на интонации, иронию, неоднозначности, противоречия и другие тонкие материи. И тогда можно найти именно то значение, которое Пушкин и хотел передать своим, Собственным читателям.

Каждый читатель по своей природе склонен видеть или то, или другое значение. Я думаю, каждому читателю может быть интересно, что в романе есть и другое значение, и что Пушкин так и задумал.