13. 11. 2025. Вот тут-то всё и началось

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ. Книга 2-я.
(к 50-летию советского 12-серийного телефильма «Семнадцать мгновений весны», 1973).

Иллюстрация: 1918. Москва. Сокольнический район. Улица Стромынка, дом №15. Отсюда началась работа Всеволода-Макса Владимирова в качестве разведчика нелегальной разведки ВЧК. 

13.11.2025. Вот тут-то всё и началось.

Улица Стромынка и дом врача № 16 Всеволоду-Максу не понравились. Дом был бревенчатый, двухэтажный, с кружевными резными наличниками на частых окнах фасада, с высокой крышей (чердаком) и «кукушками», специальными надстройками на крыше в виде небольшого домика с отдельной двускатной крышей. Только стёкла в «кукушке» были разбиты и зияли чернотой чердачного пространства, а жестяное покрытие крыши давно уже требовало ремонта или замены.
Бревенчатый дом № 15 на Стромынке был явно доходным домом, построенным когда-то ещё в XIX веке. Фундамент и цоколь, вероятно, был выполнен из дикого камня с кирпичными вставками и неряшливо, неровно покрыт многослойной штукатуркой. Брёвна, из которых был собран дом, были явно отборные, хвойных пород (сосна, лиственница), уложенные венцами с тщательной прокладкой межвенцовых утеплителей. В углах соединения брёвен были явно рубленные и защищены с торцов дощатой облицовкой.
Дом явно был весь деревянный, в том числе с перерубами для жёсткости конструкции и с деревянной стропильной системой конструкции крыши. Только со временем дом покосился, причём не равномерно, а частями, поэтому стал неровным, косым, с прогибами из-зха осадки фундамента.
Судя по частым окнам на первом этаже здесь располагались или должны были располагаться коммерческие помещения, а расположения окон второго этажа дома выдавали наличие жилых и иных комнат для проживания. Значит, в доме должна была быть «парадная лестница» на второй этаж, потому что с наличной стороны у дома был небольшой каменный порог и большие широкие двери, сейчас плотно закрытые. Большой и объёмный чердак дома, видимо, также использовался для хозяйственных нужд.
По углам и в центре дома были прилажены жестяные трубы водоотливов, но карнизов на окнах не было, зато были декоративные наличники на окнах. Когда-то на пороге была конструкция красивого крыльца в деревенском стиле, но сейчас это был невзрачный кривобокий вход в дом.
Судя по дымовым трубам на крыше в доме № 15 было печное отопление, а частые окна свидетельствовали о преобладании естественного освещения. Всеволод даже бы не удивился, если бы обнаружилось, что во дворе этого дома обустроено колодезное водоснабжение, как в деревне.
Пока Всеволод ехал на извозчике, он увидел, что в районе Стромынки такие дома имели дополнительные хозяйственные постройки во дворе и были окружены палисадниками. Правда, расстояния между зданиями были явно противопожарными. Чего не знал Всеволод-Макс, так это истории московской улицы Стромынка…
Район Стромынки развивался постепенно. В конце XIX — начале XX века здесь активно строились различные учреждения: больницы, богадельни, учебные заведения. В 1881–1884 годах в начале улицы была построена полицейская часть с великолепной пожарной каланчой, а в 1887–1908 годах возвели величественную Бахрушинскую больницу для хронических больных (богадельню).
(Далее цитатные данные из путеводителя по Москве - автор)
Стромынка – это улица-дорога на северо-востоке Москвы от Сокольнической площади до Русаковской набережной, расположена в районе Сокольники. В древности она была частью дороги из Москвы через Черкизово, в село Стромынь, с которым Москва в XIV-XV вв. вела оживлённую торговлю. Отсюда дорога, а затем и улица получили своё название.
В XIV-XVI вв. дорога на месте Стромынки проходила по густому лесу. К XVII веку лес был вырублен, и осталось огромное поле. Только у Яузы издавна были строения. Здесь, в местности, называвшейся «Собачья мельница», русский царь Алексей Михайлович построил себе в 1657 году деревянный Преображенский дворец, в котором проживал летом с семьёй, охотясь в соседнем лесу на лис, зайцев, лосей. Особенно любил он соколиную охоту, и дрессировщики соколов – сокольники – жили тут же, на опушке леса, от них и получившего своё название.
В 1672 году в Преображенском дворце была построена особая «храмина», в которой царь приказал «учинить комедию и на комедии действовать из библии книгу Эсфирь». Это представление (состоявшееся 17 октября 1672 г.) положило начало русскому постоянному театру.
После смерти царя Алексея Михайловича в Преображенском дворце постоянно с 1686 года проживала царица Наталья Кирилловна с сыном Петром (будущим российским императором Петром I - автор), который играл здесь со своими потешными в военные игры, построив близ дворца даже маленькую крепость Прешбург, а с 1688 года катался по Яузе в найденном в Измайлове парусном боте.
Переехав в 1713 году в Петербург, Пётр I не забывал мест, где прошло его отрочество. Приезжая в Москву, он обычно останавливался в маленьком деревянном домике-дворце по ту сторону Яузы, где квартировал Преображенский полк. В 1697 году по повелению Петра I построили на правом берегу Яузы полотняную фабрику, изготовлявшую паруса для Балтийского флота. На этой фабрике работали матросы, проживавшие в Матросской слободке на берегу реки Яузы, севернее Преображенского дворца. По преданию, возле фабрики, в безлюдной, тихой местности, Пётр I велел построить небольшую больницу для матросов, откуда и появилось название прошедшей здесь впоследствии улицы – Матросская Тишина.
В 1737-1745 гг. парусная фабрика, бывшая в то время в аренде у Д.М. Плавильщикова, была выведена из Москвы, а на её место в 1787 году перевели из Старо-Екатерининской больницы богадельный дом. В конце XVIII века рядом были построены: «доллгауз» – Преображенская психиатрическая больница и смирительный дом (тюрьма).
В 1850 году рядом с этими учреждениями по Стромынке был обширный (более 2-х гектаров) двор купца Берхмана с двумя каменными и 11-ю деревянными небольшими зданиями; за двором, против Преображенской больницы, был его обширный сад. По другой стороне Стромынки, близ Яузы, находился «святой колодезь» (ныне здесь Колодезная улица), из которого брали воду местные жители. Принадлежал колодец Приказу общественного призрения. Городская дума купила этот колодец в 1868 году, а в 1872 году устроила возле него Преображенскую водокачку; она подавала в сутки до 35 тысяч вёдер и обслуживала водой население восточной части города, куда не доходил Мытищинский водопровод.
С ростом города стало застраиваться и Сокольничье поле. В 1876 году на нём была выстроена близ Яузы первая городская детская больница, а в 1881-1884 гг. в самом начале Стромынки – полицейская часть с пожарной каланчой, перестроенной в начале XX века. В 1887-1908 гг. по левой стороне Стромынки была построена обширная Бахрушинская больница (ныне ГКБ имени братьев Бахрушиных), около которой возникли Большая и Малая Бахрушинские улицы. Напротив её в конце XIX века был построен Дом призрения престарелых и неспособных к труду инвалидов, давший название двум соседним Боевским улицам.
Все эти постройки вынудили город спланировать проходящую с юго-запада на северо-восток через всё прежнее поле улицу Матросскую Тишину. Между ней и Стромынкой в начале XX века были построены Сокольнический вагоноремонтный завод (СВАРЗ) и Сокольническая городская больница.
Пыльная площадь в начале Стромынки слева и справа в 1911-1913 гг. была обращена в общественные скверы. По самой Стромынке ещё в 1893 году вместо тротуаров были устроены с каждой стороны бульвары из двух рядов вязов. Если добавить, что на соседней Ермаковской (ныне улица Короленко) в 1901 году была построена ещё одна больница для неизлечимых больных под названием «Коронационное убежище», а рядом с ней – Сокольническое отделение городского работного дома, где принудительно использовался труд захваченных полицией нищих, то Стромынку с её окружением с полным правом можно было назвать районом больниц и богаделен.
В советское время на Стромынке и вблизи неё у Яузы были построены большие благоустроенные дома для рабочих и студентов (Студенческий городок). На углу Стромынки и Бабаевской (бывшая 5-я Сокольническая) улиц было выстроено по проекту архитектора Д.А. Мельникова большое, но неудачное здание клуба имени Русакова и большой жилой дом с магазинами на углу Малой Остроумовской улицы. Были устроены асфальтовые тротуары, а вся улица утопала в зелени аллей, садов и скверов.
Больница имени братьев Бахрушиных – это комплекс зданий в Москве по адресу улица Стромынка, дом 7, корпус 1 (выявленный объект культурного наследия).
Купцы и фабриканты братья Пётр, Александр и Василий Бахрушины были известны своей благотворительностью. На их деньги в 1885—1887 годах была возведена и больница для хронических больных в Сокольниках. Московские власти отвели для строительства большой участок Сокольничьего поля, на тот момент застроенного не полностью. Архитектурный проект больницы был разработан Б. В. Фрейденбергом при участии М. Н. Чичагова. Больница была рассчитана на 200 коек, а на её возведение и содержание Бахрушины пожертвовали сумму в 450 тысяч рублей. В больнице лечили «лиц всякого звания, преимущественно из недостаточных жителей», пациентов больницы, лечение которых проводилось за счёт учреждения, называли «пенсионерами братьев Бахрушиных».
Владение больницы тянется вдоль Стромынки, по краям квартала были проложены две новые улицы, получившие, как и сама больница, названия в честь создателей больницы — Большая и Малая Бахрушинская улицы. Корпуса больницы располагались вдоль улицы Стромынки, чуть в глубине участка, во дворе был разбит больничный сад. Все строения выполнены в русском стиле, наиболее представительным являлось главное здание больницы. Украшениями его фасада служили элегантные наличники окон, «ширинки», карниз и парадное крыльцо в центре здания. В здании больницы была устроена домовая церковь во имя Иконы Богоматери «Всех скорбящих радость», три главки храма возвышались над корпусом. В дополнение к этой церкви в глубине участка, в сторону Малой Бахрушинской улицы, стоял храм Св. Пантелеймона, выполненный в русском стиле, как и остальные здания. Под домовой церковью располагался фамильный склеп братьев Бахрушиных, где впоследствии были похоронены 7 человек: Пётр, Александр и Василий Бахрушины, их жёны, и сын Александра — Владимир Александрович Бахрушин.
С течением времени достраивались новые корпуса больницы. Так в 1892 году построен дом призрения для неизлечимых больных (хоспис). В 1902 году на средства Московского городского управления был возведён родильный дом с приютом, проект которого выполнил архитектор И. А. Иванов-Шиц. Спустя несколько лет к ним добавились амбулатория и корпус для больных туберкулезом. В 1911 году по решению Московской городской думы больница стала учебной базой Высших женских курсов (по госпитальной хирургии).
Первым Директором и главным доктором больницы был действительный статский советник, доктор медицины Пфель Леонид Карлович. После его кончины в 1904 году до начала 1906 года эту должность исполнял терапевт Титов Николай Дорофеевич. А с 1906 по 1918 год Директором и главным доктором больницы был вначале надворный советник, а в конце службы действительный статский советник, доктор медицины Чиж Сергей Францевич.
После Октябрьской революции больница (в 1923 г.) и примыкающие к ней улицы переименованы в честь доктора А. А. Остроумова. Оба храма в начале 1920-х годов были закрыты, домовая церковь вскоре после этого была уничтожена, а центральная часть главного корпуса вместо этого была достроена до трёх этажей. На церкви Св. Пантелеймона был снесён купол, а в 1971 году и здание целиком, до этого момента в бывшей церкви размещался больничный морг.
Склеп рода Бахрушиных предполагалось уничтожить вместе с храмом над ним. Оставшиеся родственники не имели возможность выделить деньги на перезахоронение. В результате склеп был замурован, и могилы Бахрушиных скорее всего и по сей день находятся под больницей. Долгое время больница Бахрушиных называлась ГКБ № 33, затем недолго № 14 им. Короленко. В 2013 году больница была переименована в Городскую клиническую больницу № 5. Наконец в 2016 году приказом Департамента здравоохранения города Москвы № 795 от 22.09.2016 больница переименована в ГКБ имени братьев Бахрушиных.
(Источник данных: Вся Москва / Суворин А. С.. — М.: Издание товарищества Суворина А.С. «Новое время», 1888—1918).
Всего этого Всеволод-Макс Владимиров не знал, поэтому подходил к покосившемуся и неказистому бревенчатому дому № 15 с некоторым разочарованием. Вдоль дома по тротуару ходили редкие прохожие, почти все домохозяйки с сумками. На подоконниках окон не было никаких выставленных горшков с цветами, да и видно через стёкла окон было плохо, потому что их давно никто не мыл.
Всеволод с другой стороны улицы подошёл к покосившемуся парадному входу и постучал в некогда солидные и прочные деревянные двустворчатые двери. На его стук никто не отозвался…
Слева от парадного входа с высокими и широкими дверями под карнизом располагалась невзрачная маленькая дверь, более похожая на вход в каморку дворника. Всеволод-Макс даже не взглянул на неё, но, зная, что его ждут в этом доме, продолжал вежливо, через паузу, стучать и стучать в парадную дверь.
Наконец послышались чьи-то шаркающие шаги, дверь нещадно заскрипела и чуть-чуть приоткрылась. В щёлочку Всеволод-Макс увидел чей-то глаз в обрамлении всклокоченных седых волос. Скрипучий и недовольный старческий женский голос произнёс:
- Чего стучишь? Не видишь что ли, что дверь эта не работает?
- Извините, - сказал Всеволод-Макс. – Не знал.
- «Не знал» - передразнила его старуха. – Вход в дом рядом… Вам к кому?
Всеволод-Макс немного растерялся, потому что не знал, что ответить, он не знал фамилии и имени доктора, к которому его направил Мессинг в этот дом. Всеволод-Макс невольно потоптался на месте, уже инстинктивно желая уйти, ретироваться.
- Да ты не смущайся, солдатик, - вдруг сказала добрым голосом старуха. – Со всеми такое случается. Ты заходи в дом, а там, на стеночке увидишь табличку с фамилией доктора и номер квартиры, туда и иди.
Всеволод-Макс даже не успел поблагодарить старуху, потому что дверь опять с ужасным скрипом захлопнулась и послышался грубый звук задвигаемого запора и накладываемого на дверь крючка. После этого Всеволод-Макс толкнул не запертую «дворницкую дверь», открыл её и шагнул в густую и разнообразно пахучую атмосферу старого бревенчатого дома.
В маленькой прихожей действительно одна из двух дверей вела, видимо, в подвальное помещение дворницкой, а другая дверь вела на «парадную лестницу», ведущую на второй этаж. В просторном вестибюле по бокам были большие двери, видимо, ведущие в служебные или коммерческие помещения. На стенах «вестибюля» действительно висели разные таблички с указанием квартир жильцов и разнообразные почтовые ящики.
Всеволод-Макс, почему-то сильно волнуясь, бездумно увидел медную табличку с именем какого-то нерусского доктора и номер его квартиры и пошёл вверх по лестнице. Дом неожиданно оказался большим, глубоким и разделённым внутренним коридором вправо и влево на две части. В коридорах были двери с номерами квартир. Всеволод-Макс нашёл нужную дверь, убедился по такой же медной табличке, что это квартира доктора, и постучался, а в ответ – тишина…
Опять Всеволод-Макс слегка опешил, замер и затоптался на месте. Потом всё же настойчиво постучался и прислушался. Дверь опять никто не открыл. Тогда Всеволод-Макс уже почти со злостью сердито и решительно бабахнул кулаком в дверь…
- Чего стучишь? – сердито спросил Станислав Адамович Мессинг, резко распахнув дверь. – Ты бы ещё головой стукнулся, звончее будет.
- Заходи, - пригласил Мессинг. – Только особо не топчись, доктор грязи в доме не любит. Проходи вон туда…
Мессинг жестом показал Всеволоду-Максу направление по коридору квартиры и они гуськом, один за другим, прошли на кухню и расселись на табуретках вокруг кухонного стола. Всеволод-Макс старался не озираться по сторонам, а сконцентрировать всё своё внимание на Мессинге. Станислав Адамович молчал и только смотрел, рассматривал Всеволода-Макса.
- Ну и задали вы мне работку! – наконец произнёс Мессинг, якобы, недовольным голосом, но Всеволод-Макс уловил в нём нотки удовлетворения и взбодрился. – Пришлось покопаться в архивах, поднять и озадачить людей, и всё это быстро, срочно, скорее. Однако дело того стоило, Макс или Максим… Как вам удобнее?
- Макс – короче, - сказал хриплым голосом Всеволод, - а Максим звучит больше по-русски, чем по иностранному.
- Верно, - подхватил Мессинг. – Исходя из того, что вас ожидает, будем больше применять имя Макс, но не забывать имя Максим. Пригодится.
- Ваша неожиданная встреча и знакомство с Прасковьей Нежиной и её поручение передать гостинец, горшок с цветами, некоей Елене Николаевне Копыловой, проживающей в доме № 4 на улице Денежный переулок оказались весьма кстати, потому что я голову сломал, чтобы вас как-то устроить с жильём.
Если у вас «выгорит» и вы станете компаньоном Елены Николаевне в её трёхкомнатной квартире, то вы получите мощное обоснование вашему новому облику и образу Макса. Поэтому вам завтра, в субботу 28 сентября, надлежит в точности выполнить поручение Прасковьи Нежиной, передать Елене Николаевне горшок с цветами и просьбу Нежиной пустить вас к ней на квартиру, понравиться Елене Николаевне Копыловой и попроситься к ней на постой. Задание вам ясно?
- Выполнить поручение Прасковьи Нежиной, передать Елене Николаевне горшок с цветами, понравиться ей и стать компаньоном в её трёхкомнатной квартире, - сказал Всеволод-Макс. – Ясно-понятно.
- Всё правильно, - сказал задумчиво Мессинг. – Самая суть.
- Для того, чтобы выполнить это задание, начал свой инструктаж С.А. Мессинг, - вам надлежит преобразиться в Макса как внешне, так и внутренне. Поэтому вкратце обрисую вашу личность, характер, облик, манеры и стиль поведения. Слушайте внимательно…
Вы молодой красивый восемнадцатилетний стройный и модный мужчина европейского склада, больше иностранец, чем русский; человек свободной профессии, журналист, коммивояжёр, деловой человек, без вредных привычек, обаятельный и в то же время самостоятельный и принципиальный, добрый и порядочный, строгий к себе и окружающим, поэтому весьма сдержанный в эмоциях и проявлении чувств; начитанный, культурный, интеллигентный и воспитанный с хорошими светскими манерами; вы личность, характер, облик, манеры и стиль поведения современного делового человека, но не большевика и не красноармейца, а тем более, упаси Бог, сотрудника ЧК.
Ваше внешность молодого человека отличается особой привлекательностью: стройная подтянутая фигура, ухоженные черты лица, аккуратная современная стрижка. Ваш рост выше среднего, вы стройных, худощавый, но крепкий физически, поэтому у вас уверенная осанка. Ваша одежда всегда соответствует последним тенденциям делового стиля, но при этом практична и удобна. В одеже вы предпочитаете качественные материалы и сдержанные цвета.
Ваш внутренний мир, мир Макса, наполнен энергией и целеустремленностью. Вы отличаетесь принципиальностью в деловых вопросах, честностью во всех делах и начинаниях, доброжелательством и отзывчивостью к окружающим, но самостоятельностью в принятии решений, строгостью к себе и окружающим, интеллигентностью и воспитанностью.
Ваши светские манеры Макса проявляются в уважительном и внимательном отношении к собеседнику, в чёткой и грамотной речи, в умелом ведении деловой беседы, при которой вы больше спрашиваете, чем отвечаете, а если отвечаете, то всегда нейтрально, не обидно, без раскрытия скрытой информации. Вы отличаетесь тактичности и дипломатичностью поведения, пунктуальностью и организованностью во всём
Ваш деловой подход Макса выражается в умении оперативно выбирать и принимать решения из множества правильных или возможных решений, в творческом мышлении и аналитических способностях, в общительности, контактности и эмоциональной устойчивости.
Ваш Макс в общении проявляет: обаяние и располагающую усмешливую улыбку, внимательность к деталям общения, тактичность в сложных ситуациях или неловкостях, умение находить компромиссы, способность внимательно слушать собеседника, даже при этом занимаясь другими делами.
- При этом вы в образе Макса сохраняете профессиональную дистанцию, повторяю, держите дистанцию с каждым и любым человеком, - сказал веско Мессинг. – Вы не позволяете никому, ни себе, ни другим, нарушать личные границы, что делает вас и вашего Макса надёжным партнёром в делах, быту или в личных отношениях, в том числе интимных.
Всеволод-Макс почувствовал, как он покраснел, услышав последние слова Мессинга.
- Да, - сказал печально Мессинг. – Вам и вашему Максу нужно научиться влюбляться и любить, не влюбляясь и не любя, как это может делать обычный человек. При этом вы должны научиться вести себя в интимных отношениях максимально искренне, страстно, пылко и темпераментно. Это очень трудно, но жизненно необходимо, потому что разведчики нелегалы больше всего проваливаются и раскрываются противников в интимных отношениях, когда инстинкты отключают волю и разум.
- Поэтому, - сказал Мессинг с едва уловимой усмешкой, - вам и вашему Максу должно тренировать себя в интимных отношениях, познать женщину и интимную половую жизнь. Здесь вы должны проявить присущие вам и вашему Максу силу духа, как у ваших литературных и киногероев, уравновешенность вашего общего на двоих характера, ваше обоюдное самообладание, стойкость, выдержку и способность к самоконтролю.
- Если вы хотите выжить и выполнить любое ваше задание разведки, - сказал серьёзно Станислав Адамович Мессинг, - то вы должны обрести, научиться и отточить вашу нервную устойчивость, психологическую стойкость и психическую выносливость, выдержку. Вы, Всеволод и Макс в одной сути, должны научиться, что называется, «держать удар», то есть не оскорбляться, когда вас оскорбляют, не бояться, когда угрожают, не трусить и не паниковать, когда встречаетесь со смертельной угрозой или опасностью.
- Самое главное, - жёстко и сурово сказал Мессинг, - вы должны научиться хладнокровно, умело и точно владеть любым холодным или огнестрельным оружием, стрелять и уничтожать врагов или противников, но только в самых крайних и безысходных случаях. Это вам тоже ясно-понятно?
- Так точно! - по-военному ответил Всеволод-Макс, он ловил и запоминал каждое слово, сказанное вполголоса Мессингом за кухонным столом в явочной квартире какого-то доктора с нерусской фамилией.
От всего услышанного в голове Всеволода-Макса всё перемешалось, спуталось, проскакивало искрами каких-то обрывков мыслей, ощущений и чувств. Всеволод-Макс молчал, молчал и Мессинг. Так они молча просидели несколько минут.
- Скажите, Макс, - обратился Мессинг к Всеволоду, - вы можете повторить всё то, что я вам сейчас рассказывал?
- Слово в слово – нет, - ответил Всеволод. – А вот понятийно, по смыслу и даже по выражениям – да, могу.
- Почему?
- Потому что я сам об этом, обо всём думал и хотел, чтобы я был таким, каким вы меня представили, - ответил Всеволод-Макс.
- Я так и думал, - пробормотал Мессинг. – Значит, я не ошибся. Хорошо. Теперь давайте вместе подумаем, кем вы будете? Кем предстанете перед Еленой Николаевной Копыловой?
Всеволод замешкался, а потом неуверенно предложил…
- Папа хотел, чтобы я поступил на учёбу в Петроградский университет на юриста. Может быть, представиться как слушатель подготовительных курсов в Московский университет? Я ведь и вправду слушатель курсов…
- ВЧК! – подхватил Мессинг. – Чтобы быть слушателем подготовительных курсов надо эти курсы посещать, записаться на них, ходить на занятия, быть с другими слушателями, общаться с преподавателями, показываться, оставлять подтверждающие следы и так далее.
- Тогда почему не сказать правду и не представиться сотрудником ВЧК? – спросил Всеволод, чувствуя, что его фантазии пока не хватает, чтобы предложить что-то разумное.
- Рано, - спокойно сказал Мессинг. – Мы ещё не знаем точно, что случилось с её мужем, враг он нам или нет. Да и кто такая и какая эта Елена Николаевна по духу, по идеологии, по мировоззрению? Может быть она ярая буржуйка, мещанка или контра враждебная? Это вам предстоит ещё узнать и увериться в своём знании.
- Тогда не знаю, - сказал Всеволод, догадываясь, что Мессинг сейчас ему что-то предложит.
- Вы как-то говорили, что, будучи в эмиграции в Швейцарии вместе с вашим батюшкой, вы подрабатывали в редакциях и издательствах газет, - сказал Мессинг и вопросительно посмотрел на Всеволода.
- Да, - просто ответил Всеволод, помня о том, что если кому-то что-то ответил, значит, раскрылся, проиграл, подставился.
- Кем? -  с усмешкой задал вопрос Мессинг и замолчал, ожидая ответа Всеволода; он тоже умел и любил играть в эту игру-состязание «вопросов и ответов».
- Да кем угодно, - ответил Всеволод. – Курьером – разносил по адресатам пачки газет и журналов, корректором – правил тексты занятых авторов и проверял их на орфографические и грамматические ошибки, водителем – на редакторском автомобиле ездил по поручениям редакторов, журналистов и авторов…
- А редактором вы не работали? – спросил Мессинг. – Сами статьи в газеты не писали?
- Нет, не писал, - признался Всеволод, - только несколько раз помогал одному автору подбирать материалы и данные для его статей.
- Как это?
- Ну, читал разные газеты и выискивал нужную информацию автору для его статьи. Делал такую сводку из фактов и данных, - ответил Всеволод.
- Вот и хорошо, - с удовлетворением сказал Мессинг. – Вот и славно. Как вы смотрите на то, чтобы работать или подрабатывать в редакциях разных газет и журналов, делать для них обзоры советской и зарубежной прессы, в том числе белогвардейских и вражеских газет и журналов? Хотели бы вы работать в газетах обозревателем?
- Обозреватель, - сказал вдохновенно Станислав Адамович Мессинг, - это специалист, занимающийся анализом и оценкой различных событий, явлений и материалов для подготовки обзоров, критических статей и аналитических материалов. Обязанности обозревателя:
- Сбор информации: учёт событий, изучение материалов, работа с источниками,
- Аналитическая работа: глубокий анализ данных, выявление ключевых тенденций и направлений развития событий,
- Подготовка справок, сводок и информационных материалов: написание статей, обзоров, комментариев,
- Работа с экспертами, специалистами и начальниками: проведение интервью, получение экспертных мнений, заключений,
- Редактирование данных и информации: проверка фактов, цитат, цифр в материалах,
- Планирование: участие в разработке планов редакции или циклов статей на определённую тему.
- Это же профессиональная работа! – воскликнул Всеволод. – Здесь нужно образование и опыт!
- Верно! - подхватил Мессинг. – Нужно образование: высшее в области журналистики или общественных отношений, навыки и опыт аналитического мышления, умение работать с большими массивами разнородной информации, а главное, свободно владеть русским письменным и иностранными языками, грамотной речью и письмом, быть не назойливым, а настойчивым репортёром.
- Выбирайте, на чём бы вы хотели специализироваться? – спросил Мессинг. – Кем бы вы могли и хотели работать или подрабатывать в газетах и журналах? Политическим обозревателем – анализом политических событий? Экономическим обозревателем – изучать экономические процессы? Культурным обозревателем – описывать культурные явления? Научным обозревателем – освещать научные открытия?
- Я хотел бы быть разведчиком, - после недолгой паузы ответил Всеволод-Макс. – Я хотел бы делать обзоры всех событий, фактов и материалов с точки зрения выявления правды, истины и закономерностей развития этих событий.
- О, как! – воскликнул Мессинг. - На ловца и зверь бежит! А что вы скажете на то, чтобы делать такие обзоры для белогвардейской и вражеской прессы, для пропаганды, разведки и контрразведки?
- Низа что! – резко и гневно мгновенно отреагировал Всеволод. – Что вы такое говорите?!
- Дело говорю, и дело предлагаю, - серьёзно сказал Мессинг. – Причём такое дело, за которое вы будете иметь вознаграждение, да ещё в твёрдой валюте, а не в бесполезных совзнаках.
Всеволод чуть ли не вскочил с табуретки. Он с изумлением смотрел на заведующего секретно-оперативным отделом (ССО) Московской ЧК и председателя московской Сокольнической районной ЧК. Если бы Всеволод не знал, что Станислав Адамович работает на этих должностях, он бы сейчас воспринимал его как предателя и иностранного шпиона…
- Вы предлагаете мне стать вражеским шпионом? – тихо спросил Всеволод-Макс, интуитивно чувствуя, что Мессинг не просто так его провоцирует.
- Точно! – весело ответил Мессинг. – Именно вражеским шпионом, белогвардейским или иностранным агентом, изменником, врагом народа и контрреволюционером. Только не настоящим, а притворяющимся, якобы, настоящим. То есть человеком, играющим роль шпиона, иначе говоря, разведчиком, нашим, красным разведчиком. Причём выполняющим это задание не легально, а нелегально, то есть тайно, под прикрытием, неформально, подпольно и конспиративно.
- Ничего себе! – невольно воскликнул Всеволод-Макс. – Как-то неожиданно…
- А что вы ожидали, - опять весело спросил Мессинг. – Игры в разведчика или в шпиона? Как в кино? Быть Натом Пинкертоном?
- Что-то в этом роде, - вдруг признался Всеволод-Макс, ошеломлённый услышанным предложением Мессинга.
- Нет, Макс, - сказал Мессинг. – То, что я вам предлагаю – это уже не игра и не кино, и даже не театр. Это реальная и опасная, но очень интересная жизнь и работа даже не на острие ножа, а на кончике иглы.
- Сейчас вы решаете свою судьбу, Макс, - сказал грустно Мессинг. – Перед вами сейчас выбор: принять моё предложение и пойти путём героя-демиурга или вернуться в свою обыденность и стать обычным человеком.
Всеволод из школьной программы помнил и знал, что слово «демиург» – это по определению греческих философов - высший разум, зиждитель мира; у гностиков — творец видимого мира. В античной философии это слово-понятие понималось как создатель вещей чувственно воспринимаемого космоса, в христианском богословии — одно из именований Бога как создателя мира, в первоначальном значении — «мастер, знаток своего дела».
Всеволод, а тем более только-только возникающий Макс, не считали себя демиургом (слишком высоко, далеко и глубоко), но каким-никаким специалистом и даже мастером – да, хотели и надеялись быть. Всеволод ничего не стал говорить Мессингу по поводу героя-демиурга.
- Я так понимаю, что вы предлагаете мне работать обозревателем и репортёром в какой-то газете? – спросил Всеволод. – В какой  газете?
- Например, в «Известия», - сказал Мессинг. – «Известия» – центральный орган исполнительной советской власти, нуждается в информации для контрпропаганды против белых, интервентов и контрреволюционеров. Но нам важнее и интереснее, если вы начнёте сотрудничать с белогвардейскими изданиями. Например, «Голос Сибирской Армии» освещает действия красных войск, «Вестник Донской Армии» — использует наши информационные материалы для своей контрпропаганды, газеты «Вольный Дон» и «Вольная Кубань» отслеживают советскую прессу, а «Великая Россия» — анализирует действия советского правительства и военного руководства. А вот ещё газета «Коммуна» выходит на нескольких языках и здесь требуется информация для международной аудитории.
- И что я должен анализировать и писать? – спросил ошарашенный Всеволод-Макс, он совсем не ожидал, что всё так обернётся всерьёз.
- А всё то же самое, что вы анализируете, когда читаете газету «Известия» и другие газеты, - ответил Мессинг опять свободным, лёгким и безмятежным деловым тоном. – Наши трудности, ошибки и промахи, умные и глупые решения и постановления, реакцию и отношение людей: рабочих, крестьян, солдат, мещан, интеллигенции, буржуазии, спекулянтов и бандитов к советской власти, проявления красного и белого террора с точки зрения их общечеловеческой правовой оценки, действия наших «союзников» и противников, стран Антанты и Германии, действия и политику белого движения, белых генералов, офицеров и войск, подрывную деятельность иностранных разведок, шпионов и диверсантов.
- А писать вы должны умные, содержательные, критические и интересные, увлекательно интересные заметки, обзоры, репортажи и статьи, - сказал Мессинг. – Причём чем критичнее и интереснее будут ваши статьи или даже фельетоны, тем лучше. Пишите глубоко, содержательно, иронично, но без зубоскальства и оголтелой грубости. Пишите интеллигентно, например, так, как пишет свои статьи, обзоры и заметки ваш отец, Владимир Александрович Владимиров.
- Вы знаете моего отца! – воскликнул Всеволод.
- Да, знаю, - коротко ответил Мессинг, - но только как отца Всеволода, но не Макса. Скоро у вас будет другой отец, отец Макса и вы должны будете только его любить, уважать и помнить.
- И кто это будет? – вырвалось у Всеволода-Макса.
- Со временем узнаете, - коротко и жёстко ответил Мессинг. – Давайте лучше обсудим с вами, как и когда вы завтра пойдёте к Елене Николаевне Копыловой с цветочным горшком. Кстати, цветок ваш цел? Вы его поливаете?
- Цветок цел, поливаю, а завтра у нас должны были быть спортивные тренировки на полигоне, но идёт дождь и погода ненастная, поэтому я не знаю, какая завтра у нас на курсах программа занятий, - ответил Всеволод-Макс.
- Завтра у вас будет банный день, постирушка и помывка, - сказал деловито Мессинг. - Какие-то занятия по группам, возможно, увольнение слушателей в город и их встречи с родными и близкими где-то не знаю где. Поэтому вам, как только вы будете готовы, надлежит взять ваш горшок с цветком, на минутку заехать к Петру Фёдоровичу, переодеться в гражданский костюм и пальто, и с цветочным горшком, не знаю, подмышкой, в руках или в сумке, пойти-поехать на улицу Денежный переулок, дом № 4, квартира 10 и постучаться к хозяйке квартиры Елене Николаевне Копыловой, жене Копылова Николая Кирилловича — полковника, корпусного интенданта 14-го армейского корпуса Московского военного округа.
Если во дворе дома или в парадной вас спросят, например, дворник, швейцар или консьерж: «К кому и зачем вы идёте?», вы скажете, что идёте в Елене Николаевне Копыловой с подарком от горничной Пелагеи Нежиной и с известием о её муже, Николае Кирилловиче Копылове.
- А что с её мужем, Николаем Кирилловичем? – спросил Макс-Всеволод.
- Пока вы скажете только Елене Николаевне, что её муж жив и здоров, и это всё, что вы о нём знаете.
- А если меня спросят: «Откуда я знаю о Копылове?».
- Тогда вы можете, опять же, только Елене Николаевне показать вырезку из газеты Майкопское эхо» номер за 11 сентября 1918 года: №8 (8-й год издания), редактор-издатель: Д.И. Рогачёв, в которой  упоминается фамилия, должность и звание полковника, корпусного интенданта 14-го армейского корпуса Московского военного округа Копылова Николая Кирилловича, причём как действующего офицера штаба Добровольческой армии генерала Антона Ивановича Деникина.
- А если Елена Николаевна меня спросит, откуда у меня белогвардейская газета? – спросил Макс-Всеволод.
- А вы тогда ей скажете, что получили эту газету от Осведомительного агентства (ОСВАГ), созданного при Главнокомандующем Вооруженными Силами Юга России в сентябре 1918 года и что вы с ОСВАГ сотрудничаете в качестве внештатного корреспондента, - сказал уже немного устало Мессинг.
Когда вы сегодня вернётесь в усадьбу Боткиных, то в библиотеке на третьем стеллаже, на первой полке снизу вы найдёте синего цвета папку с информационными материалами и справками по генералу Деникину, ОСВАГ, белогвардейским газетам и так далее. Изучите эти материалы тщательно и запомните то, что вы там прочитаете. Эту папку и эти материалы, кроме вас, никто не должен видеть. Прочитаете, аккуратно соберите всё в папку и поставьте её на то же самое место. Можете замаскировать листки из папки другими газетами, только ничего в папке не упустите, не потеряйте и не перепутайте!
- Если Елена Николаевна вас спросит, что вы ещё знаете о её муже, - сказал Мессинг, - ответьте ей правду: «Больше ничего», но добавьте: «Пока ничего». Больше ей о себе, о вашей работе или о чём либо ином в вашей жизни отвечать и рассказывать не надо. Всему своё время.
Главное, предложите ей предоставить вам в аренду комнату в её квартире с питанием взамен на плату за пользование комнатой и продукты питания по вашей продуктовой карточке. Предложите ей ненавязчиво свою помощь по домашнему хозяйству и защиту, только не переусердствуйте. Для защитника вы ещё очень молоды.
- А если она спросит, какой я человек, чтобы жить с ней в одной квартире? – спросил Макс-Всеволод.
- Постарайтесь ей просто понравиться таким, какой вы есть в натуре, как Всеволод, - сказал Мессинг. – Просто будьте самим собой, вежливым, воспитанным, интеллигентным, сдержанным, улыбчивым. Только боже упаси вас красоваться перед этой женщиной.
- А что это за женщина? – спросил Макс-Всеволод.
- Не знаю, - честно признался Мессинг. – Не было ни времени, ни возможности аккуратно и незаметно что-либо узнать о ней, только о её муже, но пока я вам о нём ничего рассказывать не буду. Всему своё время. Так что вам самому придётся познакомиться с Еленой Николаевной и подружиться с ней. Не пытайтесь всё сделать с первого раза. Главное, - закрепиться у неё в квартире, заключить с ней соглашение на пользование и ваше проживание в комнате.
- Станислав Адамович, - впервые Всеволод-Макс обратился к Мессингу по его имени и отчеству, - наём комнаты потребует денег, а у меня сейчас в положении слушателя курсов только 15 рублей 60 копеек в день и то только когда мы выходим в город на практику в районные комиссии.
- Если вы согласитесь с моими, вернее, нашими предложениями, а за мной есть ещё более высокие люди и начальники, то вы немедленно начнёте получать ежемесячную зарплату сотрудника ВЧК в размере 400 рублей, плюс деньги на оплату комнаты, коммунальных услуг, расходов по обеспечению конкретных заданий, в том числе на непредвиденные расходы.
Только вот что, Макс, эти дополнительные деньги вам будут даваться редко и с неохотой, так что больше рассчитывайте на себя и на свои доходы от вашей работы в образе Макса. Запомните, работать и выполнять задания и просьбы любых и каждых редакций и редакторов газет и журналов вы будете только за аванс по договорённости и гонорар за подготовленный вами материал. Будьте в этом весьма практичным.
- Кроме этого, - не сдержался Мессинг, - вам в ближайшем будущем предстоит познакомиться с прекрасной стройной девушкой теннисисткой и её партнёрами по их общей деятельности, в которой вам предстоит принять самое активное участие и это участие должно принести вам финансовую стабильность и относительную денежную независимость. Но это всё позже, не всё сразу. Ну, как? Согласны?
- Согласен, - почти мгновенно ответил Всеволод-Макс. – Конечно согласен. Я об этом мечтал всю свою сознательную жизнь!
- Ну, не так пафосно, - с довольным видом пробормотал Мессинг, хотя было видно, что он очень доволен. - О вас в образе Макса и о вашем задании знают только три человека: я, мой непосредственный начальник и Феликс Эдмундович Дзержинский.
Только мы знаем вашу настоящую фамилию, имя и отчество. Для всех остальных вы сейчас Петров Иван Сергеевич по вашему удостоверению слушателя курсов ВЧК и Макс для всех, с кем вы будете общаться в процессе выполнения вашего задания. Поэтому вам надо подобрать себе фамилию и отчество к имени Макс, пока только русскую фамилию для работы на территории России.
Думайте, фамилия должна быть органически вашей, близкой, родной, автоматически и даже инстинктивно воспринимаемой вами. Учтите, под этой фамилией вас будут знать ваши противники и наши враги. Этой фамилией вы представитесь Елене Николаевне и стройной девушке теннисистке. Только знайте и тонко дайте это понять вашим визави, что истинная фамилия ваша как Макса на самом деле будет иной.
- Какой? – машинально спросил Всеволод-Макс.
- Иной, - загадочно ответил Мессинг. – Сейчас идёт активный поиск данных и это очень сложная, трудная и, увы, долгая работа. Со временем вы всё узнаете и даже сами примете участие в подготовке вашей будущей легенды. У вас, Максим, большое будущее.
Мессинг и Всеволод-Макс ещё некоторое время посидели и поговорили о предстоящем задании. Станислав Адамович сказал, что никаких письменных заявлений, согласий и обещаний Макса-Всеволода сейчас оформляться не будет, но в дальнейшем, по результатам выполнения заданий, возможно, что-то будет оформлено, в том числе его личное дело, но это ещё не скоро.
Далее Мессинг и Всеволод-Макс обговорили технику и способы связи и передачи сообщений друг другу через тайники, специальные сигналы и знаки, а также меры и способы конспирации. Например, узнавать друг друга и общаться при свидетелях ни Мессинг, ни Всеволод-Макс теперь не должны. Встречи и общение с другими слушателями и даже с членами группы нелегальной разведки на курсах ВЧК также нужно аккуратно и естественно прекратить.
- И вообще, - сказал Мессинг, - на третьей неделе курсов вам, Макс, если всё у нас с вами получится, вам нужно будет перебраться из казармы курсов на жительство к себе в вашу комнату в квартире Елены Николаевны Копыловой. Ваши занятия и учёба продолжится, вероятно, в форме встреч с репетиторами по вашей подготовке к поступлению на учёбу в Московский университет. Это будут персональные занятия с нашими преподавателями, специалистами и экспертами. Ну, об этом потом…
- А сейчас, Макс, - сказал Станислав Адамович Мессинг, - хочу вас благословить на ратное дело и сказать – служите не кому-то и не за что-то, служите России, русскому народу, Родине, что бы ни случилось с нами, со мной и с вами. Удачи вам и да поможет вам Бог…
Вот так в доме № 15 по улице Стромынка в полутёмной кухне пахучей квартиры известного в Сокольничем районе города Москвы доктора с нерусской фамилией началась работа и служба красного разведчика Всеволода Владимировича Владимирова, с этого момента пока только просто как Макса или Максима. Какую же подобрать ему фамилию и отчество?