Туман гл. 5

В глазах у несчастного снова все помутилось, и к горлу подступил сладкий тошнотворный комок.
Он обессиленно откинул голову на подушку и слабо простонал...
— Простите Мила , а у вас не будет, что нибудь из Трамадола или Кетонала на худой конец, у меня похоже от боли уже начались галлюцинации, очень жутко болит затылок и все вокруг утверждают, что я попал в будущее. А еще хорошо бы, Церукал вернее все равно, что у вас есть от тошноты, или у меня действительно не все нормально с головой или я нахожусь в каком то кошмарном, бредовом сне...— Медсестра положив прохладную руку на лоб больного, нежно, успокаивающе проговорила...
— Умненький ты мой, все будет хорошо, необходимый минимальный набор ты получаешь, плюс  витаминчики, все  строго по назначению врача, а свободных лекарств у нас нет, в стране временные трудности разве что анальгин, могу принести таблетку...
— Ну чтож давайте ваш анальгин...— Уныло пробормотал огорченный Егорка.

 Помимо гудения в мозгу к которому пленник Хроноса уже начал постепенно привыкать и невыносимой боли, присоединилась таким образом, еще и куча вопросов, но задавать их уже не доставало никаких сил, и чтобы не сойти с ума, бедолага решил выкинуть все из головы, хотя бы на некоторое время и постараться по возможности хоть чуточку задремать. Постепенно лекарства делали свое дело, боль и гул отступили на второй план и он уснул.

Едва проснувшись горемыка обнаружил, что капельницы уже сняли, а рядом с кроватью на тумбочке стоит тарелка с прозрачной жижей в которой плавает два листика капусты и два кругляшка оранжевой морковки, слева от тарелки лежит алюминевая ложка, а справа  кусок серого хлеба...Егор поднял глаза на соседа, тот сидя к нему спиной, судя по сладкому чавканью и причмокиванию был занят поеданием чего то более существенного чем больничный диетический супчик...

Слышь сосед, а я точно в будущем, что то мне подсказывает, что именно этот же суп я кушал здесь и сорок лет назад!..Хотя живу на свете всего то двадцать пять, во парадокс а?!. — Бывший майор повернулся, держа в одной руке смачный бутерброд с домашней котлетой зеленью и сыром похожий на бургер, а в другой большой красный помидор...
— Ты давай не отвлекайся хлебай свой супчик, там за дверью каталка на ней твоя история болезни, садись и дуй на второй этаж на рентген, а то опоздаешь за пустыми разговорами, там этого не любят!..
— Чего не любят опоздавших или пустые разговоры, а я смотрю тебя не плохо снабжают, доля малая и не так уж мала, а майор ЗП Кузьмин ВТ?!!
— Запомнил молодец, может пригодится. На бутерброды хватает, ты жуй давай , разговорился!..
— А что тут жевать, тут всасывать нужно...Я смотрю в нашей больнице зубы это лишний орган в ротовой полости!!!
— Это ты зря, я слышал они играют немаловажную роль еще  для дыхания и речи!..
— Я носом дышу, а болтливость еще никого до добра не доводила, разве что перед выборами!..
Ну что же согласен, тогда пока еще есть чем есть, на-ка вот тебе малость сальца для рывца, ты и так не очень, а тут и правда совсем загнёшься на казенных харчах!..— И щедрый Тимофеич поставил на тумбочку рядом с остывающим недосупом свою тарелку с тонко нарезанными перламутровыми  ломтиками тихого хохляцкого счастья, жирно приправленного хреном и горчицей.

Наскоро перекусив салом с хлебом и залив  все это жиденьким овощным бульоном, незабыв поблагодарить майора, Егор осторожно ступая вышел из палаты и сразу уперся глазами в красный плакат с белыми буквами, раскинувшийся над входом в пищеблок, прикрывающий большую половину стены с осыпавшейся штукатуркой и жалкими остатками некогда вероятно синей краски. Плакат гласил...«Основная цель союзного государства служить народу» а в нижнем углу красовалась маленькая подпись А.Г. Лукашенко.

Слегка ошарашенный увиденным, пройдя по длинному коридору, мимо некоторого количества народа, сидевшего кучками в пижамах и тренировочных костюмах, уткнувшись глазами в такие же, как у бывшего майора плоские прямоугольные предметы, которому и намеревалось служить упомянутое на плакате государство, в виде лечения назначенного хромым «Айболитом». Восстанавливающие свои утраченные силы,после интенсивного оздоровления, отдыхая на старых, вытертых до полного изнеможения  обивки, диванах.

Хронотурист, пошатываясь и шаркая непослушными ногами, по останкам и клочкам некогда возможно оранжевого с серыми заплатами линолеума, стыдливо прикрывающего бетонные полы, вышел  из отделения на площадку с лифтами над которыми красовался еще один, вероятно тоже,  очень нужный для лечебного учреждения плакат, сообщающий всем вновь поступающим и выписывающимся на свободу невротикам, что «В условиях международной изоляции главная опора государства на собственные силы» , и  та же уже знакомая подпись А.Г. Лукашенко. А вот на одной из  дверей  висела другая, менее броская, но не менее важная конкретно для таких пациентов как Егор табличка  «Пассажирский лифт не работает по техническим причинам» , а далее следовала приписка от руки «Пожарная лестница на выход из неврологического отделения находится справа от грузового лифта за перегородкой»,  чуть ниже какой то шутник приписал карандашом на стене «Верной дорогой идешь товарищ. И подпись — Батька».

Егор повернулся, как было предписано направо, ко второй двери, чтобы нажать кнопку вызова. В это время кабина грузового лифта с жутким грохотом распахнулась сама и двое неопрятных санитаров, а возможно по совместительству и охранников из приемного отделения, на каталке вывезли из нее очередного полудохлого сердягу, и небрежно покатили того пред светлые, хотя и слегка подслеповатые очи Александра Сергеича.

Попытка нового пассажира проникнуть внутрь кабинки была тут же  пресечена строгим лифтером в грязном белом халате натянутом поверх телогрейки, дежурной фразой...
— Сюда только на каталке или с грузом, пассажирам вход воспрещен!!!
— Вот чёрт, нужно было слушать старших и ехать на коляске...— Подумал Егор и поплелся искать лестницу за перегородкой...

Продолжение будет. Хотя кому это нужно, комментариев то нет.