Подари мне сына, похожего на тебя. Глава V-1

Глава IV http://proza.ru/2025/11/15/1934

V

На следующий день нужно было выходить на работу. Никита позволил себе лишние полтора часа сна, поэтому с утра не было ни привычного завтрака в Блюфине, ни размеренного Флэт Уайта. До обеда он перекладывал бумаги из папки в папку, из букв складывал какие-то формальные полипропиленовые слова в каких-то бессмысленных межведомственных письмах, перечитывая каждый абзац по пять раз подряд, монотонно просматривал проектную документацию по кругу, хотя на самом деле пытался проснуться и сосредоточиться на срочных задачах. Но в мыслях все время всплывали вчерашние персонажи и образы: мужик с топором, замотанный в женские чулки, девушка с мишенью на животе, печальный ангел со срезанным крылом, запертый в клетке. И, конечно, беломраморный наливной бюст третьего размера, который он собственноручно упаковывал дрожащими пальцами в канареечный дождевик, чтоб скрыть от посторонних взглядов, в первую очередь от своих.

Дверь отворилась, и в кабинет вплыла Юлечка. Несмотря на высокие шпильки, она двигалась плавно и изящно, слегка покачивая округлыми бёдрами, прикрытыми лишь короткой облегающей полоской юбки, мало чем отличающейся от условных набедренных повязок людей-холстов. Полупрозрачная, полуоткрытая блузка свободного кроя из тончайшего люрекса с вышивкой явно была создана не для прикрытия женский прелестей, а для поимки в эту мерцающую сеть всех мужских взглядов, как на мелководье, так и на самой глубине. Она слегка нагнулась, чтоб поставить поднос на стол. Никита наблюдал за происходящим в недрах блузки. Казалось, еще немного, и пышный колышущийся Юлин бюст сам выпрыгнет из укрытия, помимо воли его счастливой обладательницы. Хотя, скорее всего, именно так это и было задумано.

- Юля, Юля, что же ты со мной делаешь, - протянул Никита, совершенно беззастенчиво и не скрываясь уставившись на ее сверкающе-откровенное декольте.
 
- Я вам кофе принесла, Никита Константинович, - совершенно невинно прощебетала Юля.

Она заметила его взгляд, смутилась, звякнула ложечкой о край фарфора, но выдержала и продолжила расставлять чашки и блюдца почти не дрожащими пальчиками, наклоняясь с каждым разом всё ниже и ближе к начальнику. 

Никита пожалел, что вчера закапал весь «развидин». Обычное промывание глаз проточной водой тут не поможет. «И явилась она не одета и не раздета... Просто сказочная героиня. Видимо, она решила идти до конца и дожать меня. Ещё немного и она совсем уляжется на мой стол», - потешался он в мыслях, но возможность наблюдать это представление с бесплатным стриптизом не упускал.

- Юлечка, с каждым днем ты выглядишь всё наряднее и пахнешь всё вкуснее — всё хорошеешь и хорошеешь. Скажи мне, кто тому причина?

Юля кокетливо стушевалась.

- Уверен, тут не обошлось без влияния молодого человека.

Она порозовела до корней своих светлых волос. Казалось, ещё немного и золотистый блонд естественным образом примет вошедший в моду пудрово-розовый оттенок в тон ее вышедшему из-под контроля румянцу.

- Неужели ты влюбилась?! Признавайся, кто он?
- Так… есть один… - невесомый люрексовый занавес заколыхался всё чаще.
- Счастливчик. Повезло же кому-то растопить сердце такой девушки. С каким красавчиком ты завела роман?
- Не то чтобы…
- Да ладно, знаю, вот бросишь меня… Кто же мне такой вкусный кофе будет приносить и заботиться о пользе моих обедов?
- Я вас никогда не брошу… - полушутя, полувсерьёз запротестовала она.
- А два кусочка сахара бросишь для меня?
- Всё вы шутите… - пожурила его Юля, размешивая сахар.
- Я всегда серьезен.

Никита взял чашечку кофе и направился к окну.

- Я пойду пока? - уточнила Юля.
- Да, - кивнул Никита. - Ты Александру Арсеньевичу отнесла уже кофе?
- Нет ещё.
- М-м-м. Отнеси, пусть тоже обрадуется.

Не прошло и полчаса, как к Никите решительно зашел Саня:
- Неделя только началась, а тут такое. С этим надо что-то делать, - начал серьезно товарищ.

Никита откинулся в кресле и приготовился выслушать бурю эмоций Сани, человека терпеливого и лояльного, но всему есть предел…

- По реновации набережной. Тендер нам отдали — это неожиданно и очень приятно, учитывая выделяемый бюджет. Но условия и сроки — это просто жесть. На вот, ознакомься, - хлопнул Саня ладонью по глянцевой глади стола, припечатывая пару листов. - Моё мнение: будет трудно, но надо браться. Только нужно оперативно продумать распределение задач и, думаю, надо штат увеличить. Поэтому, давай, соберись, накидай план стратегии, подумай, кому какую часть отдать и надо, край — до завтрашнего вечера, собрать отделы и провести совместный брифинг.

Оставшись наедине, Никита посидел пару минут, просматривая бумаги, и у него созрела стратегия — на кого бы переложить новую проблему. Это была его любимая часть работы — определять объем задач и перекладывать их на чьи-то правильно подобранные плечи.

Спустя пару минут Никита вышел из кабинета и направился на поиски Кристины. Проходя через приемную, он замедлил шаг, заметив, что Юля сидит за своим столом в очень собранной позе и одета уже гораздо более прилично. Теперь поверх ее вызывающей блузки был надет и застегнут на жемчужную пуговку вполне женственный, но довольно строгий черный жакет, не позволяющий ничего лишнего, скрывающий всё сокровенное.

Он даже не нашелся, что сказать на это. «Так вот, значит, как. Хитра плутовка. Для всех она соблюдает дресс-код, а в мой кабинет почти нагишом».

Но Никите нужна была Кристина. У него для нее было заманчивое предложение на вечер. И ему в очередной раз не пришлось прилагать усилия — жертва сама плыла в его сети. Никита едва заметно улыбнулся. Лучшее место и момент едва можно было бы придумать и подгадать. Двери цельностеклянного аквариума приемной отворились, запуская внутрь Кристину.

- О! Кристина! Привет, - сахарно подкатил он и преградил путь невысокой робеющей Кристине своей широкоплечей статью.
- Привет... Никита, - тихонько ответила она, ещё не привыкшая обращаться к нему на "ты" и без отчества.
- Вот ты-то мне и нужна, - засверкал он глазами.
- Слушаю, - улыбнулась она, не смея прямо смотреть на него, словно на солнце.
- Как выходные прошли?
- Хорошо. Отдохнула немного. А как ваша... твоя поездка?
- Неплохо, но мыслями я все время возвращался сюда, - он кинул быстрый взгляд на Юлечку. Та буравила взглядом Кристину. - Сегодня вечером какие планы?

Кристина едва заметно порозовела и с трудом подавила широко расплывающуюся счастливую улыбку. Сердце ее предательски набирало обороты и прыгало уже под горлом, мешая говорить ровным голосом:
- Да никаких особенно.
- Тогда зайдешь в мой кабинет после шести?

Она кивнула, затем добавила:
- Да, конечно.

Кажется, Кристина забыла, куда вообще шла и зачем тут оказалась. Направилась было обратно к двери, но на полпути чувство реальности вернулось к ней. Она развернулась, стыдливо улыбнулась своей рассеянности и направилась в кабинет Александра Арсеньевича.

Юля усердно делала вид, что печатает что-то важное и не замечает неприкрытого флирта под носом. Лицо ее выдавало всю степень серьезности и погруженности в дело — строгая, с прищуренными глазами, со взглядом, сконцентрированным исключительно на задаче.

Никита забавлялся. Он был крайне собой доволен.

Ближе к полудню Юлечка снова впорхнула к нему в кабинет, как ни в чем не бывало. Жакетик отсутствовал. Никита стоял у приоткрытого окна.

- Никита… Константинович, что будем на обед?
- Юля… оставь пока обед. Иди лучше сюда, постой со мной.

Юля мигом очутилась под занавеской.
- Я вижу, вы не курите.
- Ты же сказала бросить.
- И вы меня послушались?
- А как же иначе.

Помолчав с минуту, он кивнул в сторону окна:
- Что ты видишь, Юля?

Юля хихикнула:
- Ну, Москву, конечно.
- А я вижу небо и солнце.
- Потому что вы гораздо выше меня.

Теперь и Никита усмехнулся. Взглянул на Юлю со своей высоты:
- Как тебе Москва?
- Супер! Такой город шикарный, особенно из наших окон. Обожаю Москву!
- А наши окна?

Юля прыснула.
- Да окна тоже супер. Мне нравится тут стоять. У нас всегда такие интересные беседы.
- Не то слово. Ты же не из Москвы?
- Нет. А как вы догадались?
- У меня глазомер хороший. Так откуда ты?
- Из Архангельска.
- Из Архангельска?! Ах, ангельской красоты выпускают в свет девушек из Архангельска.

Юлечка звонко рассмеялась.

- Ты задумывалась, какое красивое название у твоего родного города?
- Честно говоря, нет, - хихикнула она. - Мне так всегда хотелось скорее переехать в Москву, что я старалась думать только об этом. Ведь мысли же материальны. Надо визуализировать свои желания и не отвлекаться на пустяки.

Никита вдруг, сам того не желая, представил Юлечку в одной из рамок на табло виван Эмилии. За хорошие деньги принимающую те нелепые и неудобные позы, которые хочет увидеть заказчик, принимающую на себя и в себя всю эту краску, гиалурон, броские тряпки, лишь бы получился достоверный портрет успешной модной привлекательной столичной штучки.

- Вон оно что. И ты преуспела в этом, я смотрю.
- Не во всем пока, - и Юлечка не таясь впилась своими небесно-голубыми ярко-накрашенными глазищами в его лицо.
- Может, тоже начать целыми днями думать только о том, чего я хочу? Вдруг сбудется?
- А чего вы хотите, Никита Константинович? - засверкали топазовым огнем глазки Юлечки, а щечки запылали возбужденным румянцем.
- Это страшный секрет, - зашептал Никита. - Даже для меня самого.

Юля кокетливо прикусила губку в полуулыбке. Никита продолжил:
- Скажи мне, белокурый ангел, а как называются жители Архангельска? Архангельцы и архангелки?
- Нет, - засмеялась она, удивленная таким внезапным вопросом. - Архангелогородцы. А вы скорее всего москвич?
- Ага. Ещё на ходу, но уже с большим пробегом. И ржавым бампером.
- Нет, я серьезно!
- Я добрый самарянин.

Юля снова рассмеялась:
- Как это?
- Из Самары я.
- А, тогда ясно. А почему добрый? Там все добрые?
- Да. И добрые всех злых выкидывают за борт. И если говорить по-правде, никакой я не добрый самарянин, а просто злой самарец.

Юля хохотала от души, хотя совершенно не могла понять всю глубину его самоиронии и ужасающую искренность.

Никита играл роль флиртующего увлеченного начальника. Его внимательный изучающий взгляд и открытый неподдельный смех сердечно воспринимались Юлечкой, как проявление симпатии и даже возможного чувства. В чем-то она не ошибалась, и он действительно зачастую бесстыдно рассматривал ее, допуская всякие фантазии, но не более. Однако не реже исследовал ее с тем же интересом, с которым исследуют тушку курицы на подложке: какой в ней процент натурального продукта, и сколько процентов искусственных добавок и наполнителей, чем там ее накачали несъедобным, прежде чем выставить на продажу.

И изучая ее налипные ресницы, ее в целом аккуратно сделанные, но всё-таки неестественно вывернутые "губья", длинные заостренные ногти - само собой, необходимую вещь в хозяйстве и самообороне в условиях городских джунглей, причудливо-вызывающие наряды и мильон позвякивающих побрякушек, Никита развлекался от души. Юля была уверена, что он так весело смеется с ней, а он смеялся над ней. Помимо этого ему не давала покоя ее наращённая манерность: искусственно завышенный до писклявости синички голос, театрально растянутые слова с наносным акцентом, словно она полжизни прожила где-то заграницей и никак не могла привыкнуть к русскому или полжизни смотрела сериалы о жизни богатых и знаменитых и никак не могла избавиться от синдрома слепого подражания.

Вот и сейчас. Она продолжала что-то постановочно щебетать, рассказывать о приключениях архангельской девочки в Москве, а Никита тем временем наблюдал ее с любопытством лепидоптерофилиста, осматривая как следует ее лапки и усики в приближении.

Яркий солнечный полуденный свет умывал собой всё, подчеркивал детали, выявлял истину и обнаруживал природу вещей. Ее молодое лицо и большие живые прозрачно-топазовые глаза хуже всего портили ее ресницы. Эти жуткие плотные громоздкие пластиковые ресницы.

«Как у дешевой китайской подделки. Подделки женственности, подделки женщины. Хотя она ничего, в принципе. Весьма симпатичная милая девушка, с приятными чертами лица, эффектной фигуркой, красивой улыбкой. Материал хороший, качественный, только слеплена ерунда. Удивительно, но девушки порой совершенно не замечают, как их природную красоту, естественную привлекательность искажает стремление быть в тренде и портят глупые модные вредные привычки. Умыть бы ее, одеть приличней, дать пару уроков по этикету и манерам, научить достойно держаться, отобрать все гаджеты с сериальчиками и «рилсами» на полгода, заставить прочесть десятка три классических книг, и можно было бы вылепить человека, приятную женщину. На которую и я бы повелся. Тем более с таким бюстом. Но пока бюст - это единственное ее достоинство привлекающее меня».


Золотое дыхание цветущего майского вечера невесомо покрывало улицы, дома, машины и парки, шёрстки котов и улыбки прохожих. Пахло горячей травой и свежескошенной выпечкой. В расплавленных лужах как в латунном зеркале прихорашивалась воздушная и нарядная красавица Москва. Нитки проводов с бусинками-птицами, кружева и вышивка старинных особняков и церквей, и оголенные покатые плечи-крыши - чутким небом бережно и романтично прикрытые легкой янтарно-персиковой вуалью. Выход в свет. Готовится блистать и этой ночью.

Неспешные и грандиозные взбитые глыбы молочно-потальных облаков пели свой молчаливый гимн вечности и безмятежности. Сопровождающие каждого из нас с первых дней жизни, но неповторимо всегда разные и непостижимо таинственные. Если можешь прервать свой бег и остановиться. Остановиться на минуту ногами, мыслями. Поднять глаза в безбрежную высь и приглядеться. Неизбежно встретишься взглядом с Безначальным и Бесконечным. Бог притаился в складках облаков. Вечность открывается тому, кто ее ищет. Любовь остается с тем, кто не боится ее щедро отдавать. Становится слышно биение сердца вселенной. И начинаешь находить внутри себя ответы на самые главные вопросы жизни. Янтарно-золотой, молочно-потальный разговор.

Никита задумчиво стоял на фоне окна, когда пришла Кристина. В начале седьмого, как и договорились. Он ещё утром отметил перемены в ней: новая прическа, духи, неброский, но освежающий макияж, красивая, но приличествующая месту одежда, старомодные очки исчезли, а элегантные каблуки появились.

- Прекрасно выглядишь, - Никита усилил свой комплимент долгим мягким взглядом.

Неизвестно, на что рассчитывала Кристина, но Никита рассчитывал максимально использовать ее усердность и ясный ум для решения срочной и ответственной задачи. Надо было качественно подготовиться к завтрашнему брифингу. Вечер предстоял быть долгим, не томным, но утомительным. И Никита уже приберег охапку любезностей, шуток и тёплых нежных взглядов, чтоб периодически в нужный момент подкидывать этот незатейливый хворост в пылающее сердце полезной женщины.

Спустя полчаса, как и следовало ожидать, их уединение нарушила Юлечка под предлогом чая. Жакетик присутствовал. Она не спеша расставляла чашки, не торопясь выкладывала печенье на тарелочку, поправляла салфетки. Работала под прикрытием, периодически бросая пристальные взгляды на Кристину.

Ещё через полчаса Юля вернулась за посудой и поинтересовалась, нужно ли повторить. Никита и Кристина отказались. Разворачиваясь с подносом в дверях, она снова окинула взглядом происходящее, оценила опасность ситуации и в конце концов нехотя удалилась.

По прошествии двадцати минут Юленька зашла полить цветы. Также нужно было протереть пыль, поправить занавески.

Видимо, все резонные поводы были исчерпаны, так как Юля больше не появлялась.

На исходе второго часа Никита вышел из кабинета. Он нисколько не удивился, увидев Юлю на своем карауле, но сделал вид, что для него это полная неожиданность. Как навострённая сторожевая птица она сидела на своем чутком посту, приклеенная к своей дозорной жёрдочке, в своей запертой изнутри клетке. Не смеющая лететь, яркая птица об одном крыле, второе срезавшая и бросившая его к ногам Никиты.

- Юлечка, а ты что же? Почему до сих пор не дома?
- Я тоже решила задержаться. Вы ведь там работаете. Подумала, вдруг что-то понадобится. Документы или кофе сделать.
- Нет, что ты. Мы и сами справимся. Не трать время. Вечер такой хороший. Не смею тебя задерживать. Иди домой.
- Точно?
- Точно.
- Вы долго ещё будете?
- Кто его знает. Как пойдет, - сладко улыбнулся Никита своей сахарной белоснежной улыбкой.
- Но не до утра же?
- Может, и до утра.
- А Кристина?
- А что Кристина?
- Как же она доберется домой?
- Какая же ты заботливая. Не переживай, одну ее посреди ночи точно не брошу. Подвезу домой, конечно.

Юля изменилась в лице. Она не знала, что делать. Караулить их тут более не было возможности. Он же отпустил ее, не задерживает. А Кристину ещё и домой повезет на своей роскошной машине. Ее никогда не возил, с ней никогда так допоздна не засиживался. А тут какая-то невзрачная увядшая Кристина, и ей столько возможностей, столько времени с ним рядом, наедине. Да ещё и ночью повезет ее домой. К кому домой?!

Юля пожав губки, поджав хвост, чуть не плача, засобиралась домой.

Кристина же, случайно наблюдавшая этот диалог в случайно оставленную приоткрытой дверь, пылала от вспыхнувшего счастья и распустившихся маковым цветом надежд. Она не видела себя в этот момент — как она вдруг похорошела и сбросила вместе с усталостью одиночества пару лет. Чёрные ее глаза горели молодо и пламенно, на щеках распустились нежные маки. Жаль, что и Никита ее такой не видел. Она привыкла скрываться и таиться, не показывать мужчинам даже намека на свою симпатию.

Продолжение: http://proza.ru/2025/11/25/82