Международный скандал

- Не может быть такого города! – почти кричал менеджер рецепции на английском языке, когда компаньонки по путешествию Татьяна и Нелли, утопая ногами в роскошных коврах, вплыли с чемоданами в прохладный холл турецкой гостиницы.
Плотный мужчина в коричневой футболке и синих шортах, раскрасневшийся по самые плечи, стоял возле стойки регистрации и пытался что-то доказать менеджеру на смеси английского с русским, но явно неудачно, потому что вскоре он отступился, чертыхнулся, взял ключ, протянутый менеджером отеля, и, ворча, потащилcя с багажом к лифту.
- Что случилось? - остановила его вопросом старшая путешественница.
- Да город наш им не понравился, видите ли.
- То есть? – заинтересовалась происшедшим и ее младшая спутница.
- Да говорит, не может город называться Сыктывкар.
Дамы ответили молчаливым недоумением. Только Неля проворчала:
 - А вдруг Пермь им тоже не понравится…

Неля и Татьяна были родственницами, в Турцию на отдых они отправились вместе за неимением лучшей компании. Различались они по возрасту, по стати и по интересам, но неделя возле моря вряд ли могла повлиять на их, в целом, добрые взаимоотношения.
Нелли была хрупкой, как девочка, несмотря на свой тридцатилетний возраст, а благодаря стилисту, которого молодая женщина навестила перед отлетом, выглядела, как подросток. «Барбер» так обкорнал ее, и без того короткие черные волосы, что она стала похожа уже даже не на девочку, а на мальчика подростка, очертив ее скулы, выдававшие принадлежность к одной из восточных народностей. В силу обстоятельств, а именно, наличия ребеночка до года, трудилась Неля на поприще домохозяйства.
Татьяна, пышная широколицая блондинка сорока четырех лет, формы, пусть немного, но прибавляли ей возрасту, работала в начинающей, но перспективной, фирме, руководителем которой был ее родной брат.
 В первый же лилово-ласковый южный вечер во время ужина в ресторане, расположенного под открытым небом возле подсвеченного бирюзой фигурного бассейна, спутницы выдали себя за мать и дочь. Вызвано это было повышенным вниманием уличных торговцев, служащих отеля от массажистов до администраторов к хрупкой, гибкой, как ивовая лоза, красавице Нелли. Кое-кто обращался к ней по-турецки, многие безошибочно угадывали в ней татарские корни. Татьяну несколько настораживало повышенное внимание мужчин к родственнице, которая была замужем за ее братом. Будто чувствуя это, Неля флиртовать в присутствии золовки, не смела то ли из природной скромности, то ли по этическим соображениям.
Татьяна считала себя ответственной за супругу брата, впервые оставившую крохотную дочулю на попечение мужа, еще и из-за того ,что незадолго до поездки  по телевизору посмотрела фильм о том, что в Турции, случается, пропадают молодые красивые женщины. Одна журналистка даже сыграла роль подсадной утки, чтобы выявить сеть по торговле людьми, едва избежав участи тех, ради кого ввязалась в эту историю.
Коротенький коренастый, курчавоволосый официант с непомерно крупной головой по имени Ибрагим, первым поинтересовавшийся, кем приходятся друг другу дамы, был весьма озадачен услышанным, с недоумением переводя взгляд своих огромных глаз-маслин с одной женщины на другую, явно выискивая сходство между столь разными людьми. Вскоре взор его просветлел, наткнувшись на широкие скулы Нели:
- А! У вас папа – татарин!
Затем он одарил Татьяну комплиментом, который в данной ситуации был ему простителен:
- Мадам, вы хорошо сохранились.
- Да нет, просто родила рано, - пошутила та в ответ.
Ибрагим воплотился в ангела-хранителя для русских туристок, был необыкновенно внимателен и предупредителен, сообщал им о новинках бара и ресторана, обо всех бесплатных акциях, только на их столике в вазочке материлизовывалась роза, в то время как другие столы украшались растущими по соседству рододендронами. Ибрагим был рядом, когда надо было наполнить бокалы, ни одна соринка на скатерти не уходила от его бдительного ока. При такой опеке спутницы чувствовали себя едва ли не ВИП-клиентками.
Постоялицы радовались особому вниманию турка, им не приходилось дожидаться официанта, как другим туристам, стоило повернуть голову, как он тут же «чегоизволил», но чем дальше, тем навязчивее становился сервис, настойчивее становился и сам Ибрагим, понятно по отношению к кому.
Все служащие отеля заметили его интерес к красивой русской туристке и готовы были заведомо признать их парой. Молодой женщине это по вкусу не пришлось, и она перестала быть хорошей девочкой: уже с утра заказывала официанту рюмочку, другую коньяку, при том, что названная мама совсем не притрагивалась к алкоголю. Ибрагим корил «мамашу» за неподобающее воспитание дочери: разве можно пить с утра крепкие напитки. «Хорошо еще, что она у вас не курит», - опрометчиво заявил он однажды и пожалел об этом: заслышав его слова «дочка» показательно затянулась.
Но и это не отвратило ухажера от русской прелестницы, скрипя зубами, он терпел все ее выходки. Этакой красавице в восточной стране позволено было все.
Однажды Ибрагим решился пригласить Нелли на дискотеку. 
- Сходи, развеешься, парень вроде нормальный, не наглец, молода еще сидеть в отеле все вечера: - сказала Татьяна, выделившая лишь неделю на отдых в невероятно жестком графике работы. Единственным ее желанием было отоспаться, к тому же, она не жаловала танцев в силу своих обширных объемов. Что поделать, никто не лишен  комплексов в этом мире.
Однако Неля отказалась:
- С ним не пойду, кто знает, чего ждать от этих горячих турок?
Оказавшись в Турции впервые, дамы максимально использовали недельный отдых для знакомства со страной, поэтому в один из дней они отправились в путешествие на плотах, называемое теперь на английский манер, рафтингом.
Многие слова перестали звучать по-русски лишь потому, что этот иностранный язык все большее место занимает в жизни российского, да и не только российского, человека. Часто меняется лишь ударение, как например, в словах Бостон, Порше, Бали или маркетинг. Иногда в словах появляются звуки, которые в языке оригинала не существуют, так Мицубиси превращается в английское – Мицубиши, никак не соответствующее японскому названию. И не пробуйте обращать внимание земляков на подобные нюансы, дебилом в глазах большинства будете выглядеть вы сами.
В тот раз путешествие по воде прошло одухотворяюще. Симпатичный русский парень- инструктор доходчиво объяснил туристам, как управляться с плавсредствами, снарядил всех касками, спасжилетами и распределил водный транспорт по принципу, кому что досталось. Это были катамараны на восемь человек и байдарки на двоих. Наши героини предпочли компанию сильных мужчин, правда, вперемежку с их дамами. Бурная речка впечатляла: огромные валуны, бурлящий поток воды, пенящийся как шампунь в джакузи, тут и там превращался в кипящие водовороты. Казалось, одолеть без подготовки подобную преграду не было никакой возможности, но они смогли, преодолели пенящееся варево, как преодолели его и десятки плотов до и после них. Одиночкам тоже посчастливилось пройти бурный участок.
Когда самый сложный отрезок реки остался за спиной, сплавщики огляделись: живописные ярко зеленые кустистые берега под густой синевой неба окаймляли отраженную от неба синь реки, впереди маячила белая скала, испещренная многочисленными черными и коричневыми значками. Наскальная живопись, дружно решили туристы, и только когда подплыли практически вплотную, увидели десяток коз, непонятным образом разместившихся на узеньких уступчиках скалы. Стояли они совершенно неподвижно, поэтому и походили на рисунки. Скорее всего, не двигались животные потому, что банально боялись упасть, но картина все же была впечатляющей.
Возвращались обратно на автобусах по жаре, очень хотелось окунуться в море, но до ужина не успевали, поэтому первым делом плюхнулись в бассейн, в конце концов, за него тоже плачено. И все было бы хорошо, но у Татьяны что-то приключилось с глазом. Почти сразу после бассейна его начало покалывать: что-то явно туда попало, решили родственницы, но глаз не отпускал и все больше наливался слезами, резь усиливалась. Однако Татьяна не сдавалась, обращаться к врачу за границей ей еще не приходилось, а до конца отпуска оставалось каких-то пару с половиной дней, поэтому она решила перебороть боль, во что бы то ни стало, а после сна, думалось, все образуется и соринка выйдет со слезами сама.
Во время ужина к дамам подсели две молодые москвички, лишь недавно заехавшие в отель, но желавшие немедленно сколотить компанию для веселого времяпрепровождения. Неля с удовольствием согласилась пойти с ровесницами на дискотеку в тот же вечер, а вот Татьяна долго отнекивалась, мол, инвалидам в развлекательном заведении делать нечего. В конце концов, девушкам удалось уговорить и ее. В результате, чувствуя себя среди молодежи мастодонтом, к тому же, раненым в глаз, танцевать она не пошла, так и просидела в дискотечном баре весь вечер, сторожа сумочки и напитки. Дискотека сверкала, искрилась, сияла, гремела музыкой, была огромной, несколько сотен человек топтались, извивались, подскакивали  в такт музыке. Отыскать знакомых в такой толпе не представлялось никакой возможности. Не открывающийся глаз налился уже не только слезами, но и кровью, резкая боль накрепко слепляла веки. Когда Татьяне окончательно поплохело, она отправилась домой, так и не дождавшись своих спутниц. Пару раз к ней подкатывали компании молодых мужчин на автомобилях. Даже в своем жутком состоянии она не позволила себя подвезти. На освещенной трассе в окружении машин и пешеходов, ей было довольно спокойно. Но в непосредственной близости от отеля между забором и кустами пролегала узенькая асфальтированная дорожка, освещенная лишь светом гостиничных окон. Глаз закрылся столь крепко, что разомкнуть его не смог бы ни один домкрат, поэтому двигалась Татьяна не слишком уверенно. Хорошо еще, что никто не вышел навстречу женщине, выглядевшей так, будто ее поколотил ревнивый муж, ну, или любовник. То, что в Турции подстерегали и другие опасности, в тот момент уже не думалось, вот только спутницу свою, добравшаяся до своего номера, Татьяна ожидала как никогда в жизни. Родной все-таки человек: поддержит, подскажет чего-нибудь.
В гостинице отдышалась, освежилась в душе, еще и еще раз безуспешно пытаясь выгнать то, что попало в глаз, с нетерпением ждала невестку: ни читать, ни смотреть телевизор, ни спать она не могла, вся жизнь ее на тот момент вращалась вокруг воспаленного глаза, заставлявшего метаться по номеру в броуновском движении, как молекулу.  Когда вернулась ни ко времени возбужденно-радостная Неля, желавшая немедленно поведать о своих приключениях, Татьяна прервала ее излияния и попросила вызвать Скорую помощь. Видя, что дело действительно плохо, невестка сбегала на ресепшен, сотрудники вызвали врачей, которые приехали мгновенно, но вот лечить не торопились, требовали денег, которых под конец отдыха у дам совсем не осталось. И только тогда туристки вспомнили про оплаченную страховку, но оказалось, что в данном случае воспользоваться ею было невозможно, потому что по страховке обслуживали только врачи из Антальи. Пришлось вызывать Скорую оттуда. Явившийся в два часа ночи огромный седовласый азербайджанец, натурализованный турок, был  недовольно многословен:
- Чего сразу не вызвали? Надо было ночи дожидаться! Сама мучается, и других среди ночи поднимает! В бассейне были?
- Да, - только и смогли вставить в его ожесточенный монолог женщины.
- Да, сколько можно?! Никак эти бассейны не позакрывают!
Не объясняя причин, он закапал, помазал, выдал лекарства на неделю и удалился, продолжая бурчать себе под нос.
Татьяна чувствовала себя виноватой, что побеспокоила азербайджанца, что залезла в этот злосчастный бассейн. Но, не смотря на нескрываемое недовольство медика, лечение помогло, глаз успокоился почти сразу. Выходит доктор точно знал, какая гадость водится в их бассейнах. 
Когда Татьяна перестала мучиться болями, Неля все же поведала ей о проведенном вечере. Оказывается, на дискотеке девицы познакомились с симпатичным турком, сходу бросившимся ухаживать за одной из москвичек. Подфартило и ее спутницам: герой-любовник показал девушкам свою яхту, пообещав прокатить вскоре, потом все вместе купались в море нагишом, пили шампанское на берегу и веселились бы до утра, если б Нелли не одолела совестливость, ей надо было возвращаться к больной. Татьяна вяло отреагировала на восторги невестки, после всех мучений ей хотелось отдохнуть, поэтому решено было осчастливить постели своим присутствием.

Когда Неля произнесла эту фразу, все турки, работавшие на тот момент в баре, обернулись на ее голос, мышцы их лиц обратились в камень. Выражения на фейсах не обещали роз и шампанского, поэтому условной маме пришлось прийти на помощь названной дочери:
А что не так? Почему все на нас так смотрят? – спросила она брызжущего гневными всполохами черных глаз официанта.
Что не так?! – вскричал тот, - Вы спрашиваете, что не так?! Да ваша дочь только что выругалась, как последний погонщик ишака!
Выругалась?! Какой ужас! - несколько притворно воскликнула «мамаша».
Да это же самое страшное ругательство в Турции! – яростно продолжал служитель бара.
Не может быть! Нам сказали, что это означает: «Не приставайте ко мне!» Разве это не так?
Не так!? Не так! Это значит то же, что по-русски «Пошёл ты нах!» - объявил на весь бар официант.
В этот момент, заслышав знакомые слова, обращенные к двум милым, очень приличным на вид, землячкам, обернулись все русскоговорящие и русско-понимающие туристы, наслаждавшиеся преимуществами «олинклюзива» в баре. Мужчины мгновенно подобрались и рефлекторно начали подниматься со своих мест, разминая слегка атрофировавшиеся от расслабленного отдыха члены, затем, все как один в абсолютной тишине медленно двинулись на официанта. «Грозные» турки резко притушили гнев на своих физиономиях, и несколько сдали назад. Один из них бросился за полицией.
Видя надвигающийся скандал, Неля кинулась к своим, объясняя всем и каждому в чем дело.
По бару многоголосо зазвучало: «Сыктывкар, Сыктывкар...», - округлив и без того огромные глаза присутствующих турок до максимально возможного размера. Русские постояльцы, несколько разочарованно разбредались по своим местам.
Татьяна в это время объясняла Ибрагиму по-английски:
- Мы не знали, да если б знали, разве ж могли бы такое сказать? Мы же женщины!
Официант постепенно оттаивал. Окончательно успокоившись, он отправился к бармену объяснить, каким образом случилось недопонимание, после чего тот гортанно оповестил своих собратьев, что конфликт исчерпан и все могут приступить к своим обязанностям.
- Ты откуда это слово-то откопала? Чуть не передрались все, за полицией вон послали, - шепотом спрашивала Татьяна невестку.
- Да сама не знаю. Вчера спросила турка, что сказать, если надо навсегда отвязаться от турецкого поклонника. Кто ж знал, что он мне такое посоветует: и слово-то такое славное, на название города похожее.
- Точно, похоже! А я то, все никак не могла взять в толк, чем им так Сыктывкар не приглянулся, - понимающе произнесла Татьяна и оглянулась, не слышал ли кто запрещенного в турецком обществе слова.
Ибрагим не забыл оскорбления, с того момента он проходил мимо женщин задравши нос выше собственного роста, просил кого-нибудь из  сослуживцев обслужить столик русских туристок до самого конца их короткого недельного отдыха. Но компаньонки лишь посмеивались над его потугами задеть их за живое и искренне радовались тому, что сумели предотвратить самый настоящий международный скандал.

15.12.2018 г.