История седьмая. Колькина любовь

Уставшая от палящего солнца, Полина Петровна вошла в коридор  маленького, построенного еще перед Великой Отечественной домика. Поставив на стол плетеную корзинку с земляникой, села на диван. В доме было тихо. Видно, дети еще не вернулись с речки. В такую жару их не выгнать из воды. Полина и сама  любила ходить на реку с детьми, плавать в чистой бодрящей воде.

В это лето она впервые за два последних года жизни в отцовском доме поняла, как тяжело со всем хозяйством управляться одной, и ждала, когда подрастут дети настолько, чтоб стать ей помощью и опорой. Ей, конечно, и сейчас помогал пятнадцатилетний Артем, вытянувшийся за эти два года жизни в деревне. Сын заметно повзрослел, но его еще детские руки не могли справиться и успеть везде, где требовалась  грубая мужская сила. Но даже не это угнетало Полину. Она чувствовала, скорее, душевную усталость. От бывшего мужа не было никаких вестей, а об алиментах и говорить нечего!

       Вернувшись с Сахалина на свою малую родину, она совсем забыла об аллергии, сбросила лишний вес (с таким-то хозяйством!). Женщина радовалась и своему собственному родному углу, и покою, и тому, что не нужно выслушивать лживые оправдания мужа. Дети напрочь избавились от «респираторок». Они тоже были счастливы, хотя…

Перебирать собранные ягоды не хотелось. Недолго думая, она сняла трико и в открытом купальнике по дорожке через огород поспешила к речке, которая несла свои воды прямо за тропинкой под огородом. Закрывая за собой калитку, Полина услышала женский смех в саду соседа. Николай, три года назад похоронивший жену, погибшую в автокатастрофе в Риге, куда она ездила по полученной от профкома путевке, жил один, выполняя и женскую, и мужскую работу. Хотя кто ее делил на мужскую и женскую? И, сама того не ожидая, почувствовала вдруг, что ей неприятно присутствие женщины в соседском саду.

Николай довольно часто заходил к ним: то приносил свежую, только что пойманную рыбу, то помогал Артему чинить старый, еще дедушкин велосипед. Недавно вот распилил своей бензопилой привезенные на зиму дрова, потом помог сыну сложить их в поленницу.  Нет, она не думала о Николае всерьез, считая, что тот помогает чисто по-соседски.
   -   Мама, ты уже пришла? Прыгай к нам, вода теплая-претеплая! - востороженно хлопая по воде руками, позвала дочка, первой увидевшая мать.

Настя готова было сидеть часами в речке, и понятно: по гороскопу она была рыбой. Но Артем строго следил за порядком, и девочка всегда слушалась брата.

А Полине почему-то совсем расхотелось купаться. Она осторожно села на заросший травой берег, опустила ноги в воду и сразу почувствовала, как потихоньку уходит усталость и жара покидает тело. Потом резко встала и тихо, почти не слыша себя, ответила девочке:
   -   Нет, я за вами. Искупаюсь под душем.
   -   Мамочка, а купальник зачем тогда надела? - спросила дочка, обрызгав мать водой.
   -   Надела, потому что жарко. Да, мам? - пришел на помощь сын.
Кивнув, Полина стала подниматься по тропинке к огороду. За ней один за другим, семенили дети, на ходу натягивая на мокрые тела одежки.
   -   Тема, мне холодно стало, - капризно говорила Настя. - В воде было теплее
   -   Это ты перекупалась, не послушалась меня - солидно заявил Артем. - Я тебе говорил, что пора выходить из воды, а ты все тарахтела: «Еще немножко, еще чуть-чуть!»
   -  Настя, надо всегда слушать Тему, - остановилась мать и взяла на руки девочку.
   -   Ой, мама, какая ты горячая! Я сразу согрелась, - прижимаясь к телу матери, смеялась Настя.

Полина не узнавала себя. Впервые холодно, кивком головы, она ответила на радостную улыбку соседа, который стоял у своей калитки, ожидая их с речки. Женщина не на шутку рассердилась на Артема, который задержался  и весело разговаривает с Николаем. Хотелось тут же прервать разговор взрослого мужчины и мальчика (вот о чем они могут говорить?), но что-то не позволило ей сделать это.

А Николай, поговорив с сыном Полины о рыбалке, на которую предложил пойти парнишке вечером,  все смотрел на дорожку между огородами, по которой только что пришла соседка с детьми. Сейчас он вспомнил первую встречу с этой женщиной, вернее, первой была незнакомая девчушка, которая гуляла по саду недавно умершего соседа-учителя.

Как-то вернувшись с работы, шел он к летнему душу, устроенному в углу сада. Девочка лет пяти, пухленькая, светловолосая, с яркими резинками на косичках хозяйничала у куста черной смородины. Обрывая крупные ягоды, она собирала их в ладошку и высыпала в рот.

Сердце Николая почему-то радостно забилось. Ему захотелось взять на руки этого очаровательного ребенка. Малышка тоже смотрела на него, потом с любопытством спросила:-
   -   Ты – кто?
Николай не успел ответить, так как в сад вошел мальчик лет двенадцати, очень похожий на эту девчушку.
   -   А это мой братик, Артем. – и, протянув ему ладошку с ягодами, спросила. – Хочешь смородины?
Николай растерялся.
   -   Спасибо, - ответил девочке, когда та высыпала на его смуглую крепкую руку несколько ягод.
   -   А мы с мамой и Артемом жить тут будем. Дедушка наш был старенький, он не дождался нас и умер, - с грустью закончило это белокурое чудо.
   -    А папа что, не приехал с вами? – и замер, ожидая ответа.
   -    У нас нет никакого папы! А у тебя есть сынок или дочка?

Мальчик не позволил сестренке дождаться ответа. Он взял за руку не в меру разговорившуюся девочку.
   -   Пойдем, Настя! Мама зовет нас кушать, и куклы твои уже соскучились.

Провожая взглядом детей, Николай почувствовал некоторое облегчение: теперь он не один, будет, с кем поговорить длинными дождливыми вечерами, а то, может, и чем-то помочь. Он очень страдал от одиночества. Общение с мужиками-соседями не приносило ему облегчения, а женщины после смерти жены его не интересовали.

С матерью этих ребят Николай встретился через несколько дней в магазине. Она выделялась среди других покупательниц и внешностью, и одеждой. Глядя на всех спокойным, открытым взглядом, женщина словно излучала тепло и доверие. Такой и оставалась Полина в его глазах. Сначала они редко встречались. Николай работал по сменам, а Полина вела довольно замкнутый образ жизни, одна справляясь и с работой, и с трудностями деревенского быта.

Как-то вечером он принес новым соседям только что пойманную в реке, прямо под огородами, рыбу. Женщина поблагодарила, бросив на него вопросительный взгляд.
   -   Мы ведь даже незнакомы, - улыбнулась она. – Вы всегда помогаете незнакомым людям?
   -   Не всегда, - смущенно ответил ей. – Так давайте знакомиться. Нам же жить вместе. Меня зовут Николай, а ваше имя я уже знаю.
   -   Вместе? Это вы о чем?
   -   Мы же соседи, а в деревне соседи иной раз ближе родственников.
   -   Да. Это правда. Вы проходите, пожалуйста. Что же вы так и будете стоять на пороге?

Николай отказался от приглашения: он с работы, сразу пошел на рыбалку. Надо принять душ, побриться, то-се… Полина не настаивала. С тех пор он частенько приносил свой улов в эту семью. Женщина брала, благодарила, а потом присылала Артема с тарелкой нажаренной рыбы.

Месяца через два Настя спросила мать:
   -   Мама, а Николай – это кто?
   -   Сосед наш, который рыбкой нас угощает.
   -   Нет, мамочка, он – Колька, ты что, не знаешь? А Николай – это совсем другой дяденька.
   -   Почему это взрослый человек – Колька? Это очень грубо. И если он услышит, то обязательно обидится.
   -   А вот и нет! Его все так называют: дядька Колька. И он не обижается, - вставил в разговор Насти с матерью Артем.
   -   Тебе разве не обидно, когда тебя называют не «Тема», а «Темка»?
   -   Ну и пусть называют. Меня на Сахалине все называли Артемкой, - пожал плечами сын.
   -   А ты его как называешь?
   -   Никак. Просто, если спрашиваю что-то, говорю «вы»…
   -   Ну, хоть так. — покачала головой Полина.

Сейчас, стоя за калиткой голубого дома, Николай - Колька вспоминал чаепитие с этой, внезапно возникшей в его жизни семьей и улыбался, вспоминая рассказ Полины, как она собирала малину в сопках … рядом с медведем.

…  -   В тот день было прохладно, как раз погодка для сбора ягоды. Позвонила мне Раиса Петровна (это моя коллега и хорошая приятельница, с которой мы подружились как-то сразу, после моего приезда на Сахалин), – начала она.
   -    Киселева, - подсказала  маленькая дочка хозяйки.
   -    Настя, молчи, когда говорят взрослые, - оборвал сестренку Артем.
Потупившись, девочка замолчала.
…  -   Так вот, дошли мы до первых сопок (дальние с некоторых пор стали для меня запретны) и решили прочесать ряды молоденьких, но довольно  высоких сосен, между которыми было очень много малинника…  Решили идти рядом: по одному ряду - я, по другому – подруга.
   -     Не понял: они что, рядами там растут? Как-то необычно.
   -   Да нет ничего необычного. Все высокие, столетние сосны спилили японцы и отправили в Японию. Вспомните пятидесятые годы… Они ведь там считали себя хозяевами, пока советская армия не погнала их прочь… Ой, ну что это я вам урок истории преподаю… Так вот, идем каждая по своему ряду, собираем малину. Мой рядок ровным оказался, а у Раисы Петровны раздвоился, и по какому из двух она пошла, я и не заметила. Но  заранее договорились: кто первый выйдет из сосняка, ждет другого.  Мы с ней однажды уже разошлись так…, - усмехнулась, покачав головой.
     -   И - что? – Николай подался вперед, надеясь услышать, что же произошло тогда.
     -   Нет, это уже другая история… , - Полина подняла голову и посмотрела на притихших детей, которые молча следили за рассказом матери, готовые в любую минуту подсказать ей что-то.
     -   Собрав последние ягоды, я услышала, как возле меня, на соседнем ряду, кто-то то ли чхает, то ли фыркает… Я уже хотела окликнуть подругу, спросить, не аллергия ли ее достает… Подняла голову, а у молодой сосны, в густом малиннике  – медведь стоит, лапой соскреб с ветки ягоды и сует их в пасть - прямо с листьями… Но листья он выплевывает, издавая этот фыркающий звук: фрр-фрр! Как же я испугалась! – улыбнулась своим воспоминаниям Полина и покачала головой.  -   … Пятясь, стараясь оставаться незамеченной, я стала двигаться назад, пока медведь остался далеко за соснами… Тогда я побежала, оглядываясь, боясь, что он вот-вот догонит …
Раиса Петровна дожидалась меня, сидя на мягкой траве у самой дороги… “Видала, не только мы с тобой за ягодой пришли? Вон, еще наши бабы собирают…” -   “А медведь?” – спросила я коллегу.  -   “А чо – медведь? И при чем тут медведь?”  И я поняла, что она большого Мишутку не видела. В этом плане я оказалась счастливее…

Николай закурил и покачал головой: “Взрослый мужик, а влюбился, как мальчишка... Влюбился в женщину, для которой ничего не значу”, - отчаяние охватило соседа Полины, потому что в этом он был совершенно уверен.

Полина весь вечер была сама не своя. Посмотрев “Спокойной ночи, малыши”, уложила детей. А сама, пытаясь отвлечься от грустных мыслей, в которых основное место занимал Колька-Николай, бралась за вязанье, за шитье, но все валилось из рук. Уже поздно вечером, когда Артем и Настя крепко спали, пошла в коридор, в котором отделена была еще отцом маленькая кухня с газовой печкой, и решила варить собранную землянику. Это можно было сделать завтра, но спать не хотелось и надо было чем-то заняться.

Тихий стук в дверь напугал женщину: в такое время они не ждала гостей. Громко застучало сердце, его было слышно, наверное, даже на улице. Так, по крайней мере, казалось Полине.
-   Кто там? – спросила и замерла, услышав голос соседа.
Открыв дверь, увидела Кольку - Николая, одетого в строгий костюм и светлую рубашку, верхние пуговицы которой были расстегнуты. Звенящую  тишину летнего вечера прервал взволнованный голос влюбленного мужчины:
-   Полина, выходи за меня замуж.  Я просто не могу больше жить без тебя.