Часть Третья

В Россию я поехала инкогнито. Перейдя границу, прибыла в Нарву. В Нарве, в местном отделении, агент нашего Братства, возглавляющий местный отдел милиции, выправил мне паспорт, снабдил деньгами, и я полетела в Москву. По паспорту я была эстонка, поэтому мой лёгкий акцент воспринимался спокойно.
В Москве я встретилась с другим агентом нашего Братства, профессор политэкономии, и попросила сделать мне членский билет в библиотеку имени Ленина, билет с допуском в спецхран. Агент предоставил мне квартиру на юго-западе Москвы, где я поселилась, и чтобы я смогла по прямой ветке метро без всяких пересадок ездить в библиотеку. Также наш агент пристроил меня как студентку по обмену из Таллина на факультет психологии. Такой статус позволял мне свободное посещение лекций. Студенческий билет позволял бесплатно перемещаться по метро. Всё это нужно было для того, чтобы изучить архивные материалы и найти того военного, который привозил малышей на смотрины.
Однажды, где-то месяц спустя, когда я приехала в библиотеку и подошла к администратору в читальном зале, я увидела у неё на столе стопку книг, и одна из книг называлась "Сотрудники НКВД во время войны". Я попросила её почитать. Администратор, проверив мой читательский билет, позволила мне взять эту книгу. На книге стоял штамп Спецхран, поэтому домой её взять было невозможно, я стала изучать её в читальном зале. Дойдя до начала войны, я наткнулась на интересную статью. В статье говорилось о создании специальной группы НКВД, которая называлась "Отдельной мотострелковой бригадой особого назначения". Когда на вкладке я нашла фотографию командира этой бригады, я узнала в нём того военного, который привозил малышей на смотрины.
Второй задачей, которую я поставила, это были поиски того, от кого я должна была зачать Лану. Для начала, мне надо было узнать, где же Вещий Олег разбил хазаров, и хочу сказать, что история и исторические факты у русских очень сильно отличаются от истории у нас в Европе. Я раскопала, что Вещий Олег победил хазаров в местах, которые сейчас занимала Калмыкия. Значит тот, кто для меня предназначался, родился в Калмыцких степях. Я стала изучать историю народов, проживающих на этой территории, и узнала, что во времена Сталина с Украины переселяли многие семьи в Калмыкию. А далее они перемещались в Ростовскую область, в Краснодарский край и на Северный Кавказ. В одной из газетных подшивок Ростовская правда за 1953 год, я обнаружила статью, в которой рассказывалось о семье, а точнее нескольких семьях, которые убегая от репрессий Сталина с Украины, сначала переселились в Калмыкию, а потом в Ростовскую область. И в одной из семей, фотография была помещена в газете, я увидела восьмилетнего мальчика, чем-то смутно мне напоминающего того малыша, который сказал мне, что я похожа на его маму. Подпись под фотографией говорила, что этого мальчика звали Вася Будаков. Ну всё, основная задача моей поездки в Москву выполнена, я нашла следы военного, которого мой отец называл Иваном и предположительно следы мальчика, от которого должна родить Лану.
В первую очередь необходимо было найти Ивана, чтобы узнать, где мальчики. Через архивы НКВД я узнала, что он очень засекреченная личность, создатель не только Советского спецназа, но также и советской школы разведки. Меня захватил охотничий азарт. По той скудной информации, которую я выявила из книг спецхрана, я узнала его фамилию, звание. Через очередного агента в паспортном столе я узнала его адрес. Приехав по адресу, это было на Таганке, высотное здание, я нажала звонок в квартиру на двери, на которой красовались три цифры. Взглянув на них, меня пронзила молния, мысль: "Я знаю этот код. Хитёр Иван, хитёр".
Дверь открылась, в дверях стояла девочка, которая спросила:
- Вам кого?
Я попросила её позвать дедушку. Девочка пригласила меня войти в коридор, прикрыла дверь, а сама пошла в комнату, крикнув по пути:
- Дедушка, это к тебе.
В ответ услышал такой знакомый голос:
- Марина, кто там?
- Не знаю, это к тебе, - ответила она, зашла в комнату, закрыв за собой дверь.
Буквально через минуту из другой комнаты вышел дедушка. Он практически не изменился, был такой же подтянутый, немного поредели волосы, зачёсанные назад. Увидев меня, он остановился, а потом сказал:
- Жди меня во дворе, я сейчас приду.
Я вышла из квартиры, спустилась по лестнице вниз, благо дело было не высоко, четвёртый этаж. Во дворе нашла под развесистым дубом скамейку и села на неё, ожидая генерала. Вскоре он вышел из подъезда, подошёл ко мне и сел рядом. Мы посидели молча, привыкая друг к другу. Потом я сказала:
- Я хочу знать, где мальчики.
- Зачем? - ответил он.
- Совет поручил мне смотреть, как идёт процесс их воспитания и подготовки к их будущим делам.
- У них всё хорошо, - ответил он, - проверки и контроль не требуется.
- Но тем не менее, Совет мне поручил, и я и вы должны исполнять поручение Совета.
До этого, изучая деятельность генерала я узнала, что он какое-то время служил в Туркменистане в погранвойсках, где ловил басмачей Джунаид-хана, поэтому я его спросила в лоб:
- Мальчики в Туркмении?
Он вздрогнул, посмотрел на меня долгим взглядом и сказал:
- Там только один, другой растёт в немецкой слободе, в Алтайском крае.
Я была удивлена, и спросила:
- Что, мальчики не знают друг о друге?
- Да, сейчас не знают. Не пришло ещё время их знакомить друг с другом.
- В Туркмении кто?
- Старший.
- Начну с него, - сказала я, встала со скамейки и пошла к выходу со двора.
Я не стала уточнять, в каком он городе, я знала это и так.
Приехав в этот город, стала искать семью Старшего. Позвонив отцу, узнала адрес агента, посетила его. Тот, используя своё служебное положение, быстро нашёл мне семью, в которой проживал мальчик.
Когда я приехала, там, в Туркмении наступил сезон сбора хлопка. На хлопок посылали всех, и школьников с 5 класса и студентов. Тот, кого мне надо было отыскать, вернулся с хлопка с предполагаемой дизентерией и его положили в инфекционную больницу. В больнице я быстро нашла его. Его скоро должны были выписать. И тут у меня родилась дикая идея, а может это он, Василий, от которого я должна родить?
Устроилась медсестрой в больницу.
Я нашла его. Мы прогуливались с ним по больничному саду, вели беседы на различные темы. Он был очень эрудированным. Я почувствовала, что он начал в меня влюбляться. Этот взгляд невинного юноши, голубые глаза. Я стала за собой замечать чувства, которые ранее не испытывала. Идея быстро оформилась в действия, и я решила совершить поступок, за который потом корила себя.
В один из дней в палате оставался только он один, больные были на процедурах. Я, используя свои гипнотические способности послала им, чтобы они не заходил в палату в течении часа.
Подошла к нему, увидела, что он притворился спящим, погладив ладонью его голову, спросила:
- Ты Первый? - тут же поправилась и добавила, - у тебя не было ещё опыта общения с девушкой?
Он открыл глаза, посмотрел на меня и сказал:
- У меня ещё не было девочки.
Я спросила:
- А хочешь попробовать?
Он кивнул головой.
Дальше было то, о чём мне до сих пор стыдно вспоминать. Мне сорвало крышу, я испытала то, что никогда и не с кем не испытывала. Такое ощущение что это не я у него была первая, а он у меня был Первым и единственным. Это потом я поняла, что чувства к нему были в моих генах, в моих клетках, проснулась та, которая была… В общем я стала для него жрицей любви, а он для меня Первым…
А на следующий день его выписали, и он уехал домой. Я сожалела, что не завершила полное его посвящение.
Дальше я проследила за ним и поразилась тому, как его мать, действительно, была похожа на меня. Вспомнила его детский возглас в моём мозгу «Как ты похожа на мою маму».
Из разговоров с соседями я поняла, что никто не знает о брате близнеце и их сестре.
Потом я поехала в Алтайский край, нашла Второго, увидела, что у него всё в порядке, рос в немецкой семье, не стеснялся бегать за девочками. В общем, всё не как у Первого.
Следующей задачей у меня стояло найти того, от кого я должна была родить. Некоторое время я подождала, у меня снова пошли месячные, значит Первый не тот, от кого я должна была родить Лану.
Чтобы мои поиски не вызывали подозрение, потому что я чувствовала, что русская контрразведка вела за мной слежку, я сделала себе новые документы и устроилась на работу к гастролирующему гипнотизёру, Юрию Гору.
Гастроли тура были очень напряжёнными. И вот однажды, посетив с концертами столицу Туркменистан, я опять встретила Первого, только он уже был другой, более мужественный, зрелый, немножко развязанный. Я это определила по тому, как в антракте вокруг него собрались девчонки, и он их веселил анекдотами. Я уговорила маэстро вызвать мальчика на сцену, чтобы проверить его способности. Мне важно было понять, каким он стал, поддаётся гипнозу или нет, и проснулся ли в нём Первый, или нет, или он до сих пор "Спящий".
Как я и предполагала, маэстро не смог его загипнотизировать, в зале даже послышался разочарованный смех. Маэстро тут же вызвал другого одноклассника первого, и совершил над ним все концертные процедуры. Тот прыгал как мячик, лаял как кутёнок, мяукал, изображал обезьяну и других животных. В общем, маэстро оправдался в глазах зрителей.
Когда маэстро закончил с одноклассником Первого, он обратился в зал:
- Я бы хотел обратиться к мальчику, который не поддался гипнозу, ты можешь встать?
Первый встал. Далее маэстро сказал:
-  Я хотел бы встретиться с тобой, чтобы изучить твои способности. Признаюсь вам, зрители, этот мальчик первый, кого я не смог загипнотизировать.
Это был достаточно смелый ход, маэстро, и я внутренне поаплодировала ему.
- Могли бы мы, молодой человек, завтра встретиться у меня в гостинице?
На что он ответил:
- Завтра суббота. Я смогу только днём, потому что утром у нас тренировки и тренер меня не отпустит.
- Хорошо, мы будем ждать тебя в гостинице "Ашхабад", я расположился в номере 431.
После концерта я проследила за Первым, узнала, где он живёт, узнала, где работает его бабушка, у которой он жил, узнала, чем занимается дедушка, бывший пограничник, чему я не была удивлена.
Итак, первая задача выполнена. Я доложила Совету в письменном отчёте о том, что мальчики развиваются по заданной программе, что у Первого наблюдается прогресс, и что появляется возможность использовать его раньше времени. На что получила ответ телеграммой. В телеграмме было написано следующее:
- Поиски прекратить. Возвращайся домой. Дочка скучает по маме. Подпись, Геннадий Иванов.
Я понимала, что Совет требует моего возвращения, но мне очень хотелось исполнить предначертанное в Хрониках Акаши.

Продолжение, Часть Четвёртая,
http://proza.ru/2025/12/06/1488