Эссе 2 пункт 9-й

the-work-in-progress
2 эссе для Эсы

Эссе № 2 пункт 9-й


9  антивторичные уловки

Неизмеримо полным полнее, чем в прочих областях и весях, переполнена вторичностями коробочка литературы. Битком. За края валятся. И продолжают разрастаться  своей общей массой, грудой и объёмами на душу населения.
Именно это-то и подвигло меня на предложение штукатуру с гайковёртом сделать шаг за грань их повседневного бы-е-бу. Взглянуть что с чем едят и запивают лит критики в их лит забегаловке. Тем более что в лит нутро невелика залита хитрость. Просто у них входная дверь жутко концептуальным граффитИ обмалевана для отпужки любознательных посетителей. Они ведь себя отдельной кастой вообразили вот и держат круговую оборону от тех, кто в их круг не внедрился услужением какому-нито маститому СП функционеру…
С чего начинается вторичность?
С повторения сказанного до тебя.
«С чего начинается родина?» было сказано до меня, и эту бы-е-бу я предусмотрительно беру в кавычки. Типа, да, знаю – не моё, и потому выделил, с полным почтением, что полагается цитатам.
Казалось бы – мелочь, малипусенькие жучки-кавычки, но теперь ни один лит критик на меня не скажет, что я наглый плагиатор. А пусть попробует, так я его по судам затаскаю за клевету про воровство интеллектуальной собственности у посторонних.
Жучки поставил и — я уже честный налогоплательщик, щепетильный цитатоман , несущий в массы золотые россыпи, которые наклал неведомый мне старатель. До меня.
Благодаря кавычкам, я – образец до ужаса кристальной чистоплотности. Однако повторять в домашних условиях не советую – жена запилит: «У всех мужья нормальные гайковёрты, а ты!..» Знаем, приходилось…
Идём дальше. Со скорбью. Мимо.
«Я помню» – это тут уже не цитата, хотя  кавычки и стоят, однако они не для блюдения авторских прав, но для понятки, что предстоит разбор этой заковыченной пары: она вторичность или как?
И да, и нет. В системе бы-е-бу данное сочетание  прокручивалось зигзиллионы раз. В литературе же никто не посягнёт объявить это выражение своим, стало быть – необлагаемая лит критикой новизна.
«Я помню чудное…» Ого! Запахло жареным, но всё ещё неподсудно:
«Я помню чудное выражение (и тут уже – на, критик! Выкуси!) в устах старшины нашей роты…»
И наконец:
«Я помню чудное мгновение…» – всё, кранты, сливай воду. Это уже в цитату заехал, хоть ты выежись. Этта уже низзя без намордника… э? Без кавычек, то есть. Это плагиат, брателло, За это лит криты по полной впаяют, с отягчающими, убля, обстоятельствами.
Однако же и вот сюда гля-ко:
«Мне вспомнилось чудное мгновение…»
Цитата? Плагиат? А вот бизань-грот им в рот! С полным такелажем!
Но те крючкотворы лит судейские не унимаются. Они на твой красивый финт статью удумали – «версификация». Та же фактически вторичность, только штаны матнёй назад надеты (кстати, через пару годков станут пискучим трендом среди законодателей лит крит моды).
И через этот модный приговор по статье версификации пишбратия снова угодила в кабалу к лит критам.
Писаки всех стран объединяйтесь!
Провозглашаю с манифестуальной громогласностью:
Вторичность есть, но её до того много, что её уже нет. Нет ничего другого помимо, она заполнила и исчерпала все лимиты.
Поэтому задача пишущего поставить бы-е-бу в такую позу (т. е., транспозитировать текстуру материала так), чтоб аж самому себе в кайф было. Чтоб перечитывая, умирал бы с хохоту, и умирая мог сказать лит критам: «да пошли вы!  и вообще –  я вас  бы-е-бу, где только сгребу!»