Поздняя осень Часть 11

Незаметно пролетел октябрь, то радуя солнечной погодой и золотом последней листвы, то заливая деревню долгим, уже холодным дождем. Как-то незаметно исчезла  яркая лазурь с неба, и оно стало серым, неприглядным. Все чаще резкий ветер  рвал из-под ног последние листья, стараясь укрыться ими, спрятаться подальше, чтоб не слышать, как стонут от непогоды обнаженные деревья, как пугливо озирается по сторонам совсем еще молоденький заяц, не зная, где он теперь будет скрываться от хищного зверя, и откровенно завидуя собакам, живущим рядом с людьми.

Бэт не пугали осенние холодные дожди. Она знала: теперь ее место тут, среди дорогих ей людей, за которых готова отдать свою собачью жизнь, и  сделает это,  не задумываясь.
Сейчас всеобщая любимица лежала на своем месте около печки, положив голову на лапы, и следила за хозяйкой.

Уложив детей, Анна приглушила звук телевизора. Скоро начнется “Время”. Она не пропускала ни одной передачи этой программы.
-   Я смотрю “Время” с большим интересом, чем любой из этих сериалов, - сказала она как-то в учительской. И увидела удивленные глаза коллег.
-   Глядя на вас, я бы никогда не подумала, что вас интересует политика, - поджала губы директор школы, Татьяна Васильевна Домовкина (она откровенно не любила учителя музыки).  – Вам больше подходят передачи типа “Алло, мы ищем таланты!”

Анна усмехнулась, вспомнив этот случай. Больше среди коллег она никогда не заговаривала о своих интересах, увлечениях…

Подойдя к окну, женщина открыла форточку. В комнату ворвалмя мокрый ветер и звук громко барабанящего по алюминиевому карнизу дождя.
Шоссейная дорога в свете уличных фонарей  блестела, как полированная.
Черное небо опустилось на землю, укрывая дома, голые деревья  и кустарники – все, до чего могли дотянуться его холодные мокрые руки, вязким осенним покрывалом Возможно, тусклый свет фонарей, освещавших совсем маленькое пространство вокруг себя, делало его таким неприглядным.

Если бы не “Время”, Анна так и стояла бы у окна, глядя на дождь. Он шел уже несколько  дней. Обычный, осенний, с ветром,  срывающим последние листья, чудом задержавшиеся на растущих во дворе  кленах и сирени.

Закончился грибной сезон. Анна часто ходила в березовую рощицу, где и поздним вечером было светло, как днем, от золота шуршащей под ногами и над головой листвы.

Бережно, осторожно срезала женщина тугие, на крепких ножках, грибы-рядовки, открывавшиеся ей всегда неожиданно. Росли они между рядами берез  или тополей целыми семейками. И, как правило, срезав их на одном месте, нужно было искать их рядом, тщательно разгребая холмики опавшей листвы  или подсохшей травы, приподнятой вместе с землей шляпками “взрослых” грибов, под которыми, теснясь, налезая друг на друга, сидели малыши, тугие, круглые, с шляпками, которые были гораздо светлее.

Так и ползала Анна на коленях, пока не наполняла корзину, подаренную ей летом “лесным гостем”. Наверное, это смешно, но и в эту посадку заходила любительница даров дикой природы со словами придуманного ею приветствия, благодарила землю и деревья за выращенное и сохраненное это грибное изобилие.

И кричала душа женщины, когда видела она порубленные тополя или спиленные и спрятанные до ночи, очищенные от ненужных веток стволы берез в густых зарослях кустарника. И обращалась она в такие минуты к Богу, прося защиты для еще оставшихся в живых  красавиц, и верила, что вор и вредитель непременно будет найден и наказан.

Все проходит. Грибной сезон закончился, и скоро на очищенную, умытую дождями землю ляжет снег. Резкий зимний ветер погонит по  замерзшей земле поземку, застывшие ветки станут стучать в окна домов, где всегда тепло и уютно.

… А сейчас мирно посапывают в спальне дети, мурлычет где-то рядом, разомлев от тепла, кошка; взвизгнет, увидев что-то во сне, собака, прикорнувшая на коврике  у печки, светится экран телевизора…

Что еще надо человеку для счастья? Мирное небо над головой, ласковая улыбка дочки, спокойное, ровное дыхание сына… Этого вполне достаточно. Достаточно ли? Пожалуй, Анна кривила душой. И ей все чаще приходили на ум слова Аркадия – Эла, слова странные и непонятные: “Ты опять победила, женщина!”

-   Нет, не победила! – хотелось крикнуть в темноту ночи. – Не победила… Иначе не ушел бы так, не простившись. Или написал бы, а то исчез, как вор. “Вор и есть! – подтвердил второй голос. – Украл твое бедное сердце и исчез”.

Программа “Время” вернула ее в реальность. Слушая диктора, Анна продолжала думать о своем. Думала как-то параллельно, не пропуская ни одного слова, ни одного сообщения, льющегося с экрана.

Теперь было много интересных программ, и телезрителям очень нравились передачи разных каналов. Даже самый притязательный человек  мог выбрать телепередачу по своему вкусу, и в каждом доме телевизор не выключался до полуночи.

Анна все так же работала в местной школе, вела уроки музыки в каждом классе и факультативы по мировой художественной культуре. Часов было немного, зарплата небольшая, но еще оставались сбережения, привезенные с Сахалина, неплохие деньги она выручала, продавая свиней и телят, а то и десяток-другой гусей, и жили они безбедно.

Мать двоих детей понимала, что сытая жизнь может закончиться, когда после окончания школы сын поступит в институт, но это будет еще не завтра, поэтому думать надо о сегодняшнем дне.

Хотелось верить в чудо. И она верила. Как и в ранней юности  ждала своего принца на белом коне, ждала в мечтах, веря и не веря в их сбываемость. Да, ей не семнадцать, и чудес, конечно, не бывает, но…
В минуты сомнений  доставала мечтательница подаренный  соседкой платок, накрывала его, и ей казалось, что вновь начинает звучать в ушах тихая музыка, видит она белоснежные здания из неизвестного материала, красивых людей, прогуливающихся по улицам чудного города, и слышит голос Эла, голос, полный страсти: “Я люблю тебя, Ан! Я люблю тебя...”