***В детстве я очень любил сказки. Да и сейчас бы читал и читал! Только тогда у меня отчего-то находилось для этого время, а теперь его нет. Помню, мне очень когда-то понравился «господин Сентябрь» из невесёлой сказки для взрослых. Пасмурный и нелюдимый герой-полуволшебник. На этюдах я – господин Сентябрь, но моего «волшебства» хватает только на то, чтобы ко мне не лезли с дурацкими вопросами. А иногда и его не хватает. Слабенькое такое волшебство. Не всегда даже удаётся его употребить для работы: особенно последнее время я проваливаюсь в какую-то бездну бессилия совладать и с формой, и с цветом. А вечное недовольство собой это вещь очень ядовитая, она отравляет всё в душе, не позволяя пробиваться чувству, делает руку слабой и безвольной и не оставляет никакой силы для жизни. Но тут я случайно встретил чёрного кота. Я прибавил шагу, дабы кот не перебежал мне дорогу, но кот спокойно посмотрел на меня и юркнул в подвал дома. Мне даже показалось, что перед тем, кот о чём-то подумал. И мысль его была не столь легкомысленна, как моя, и видно, что животное повидало виды и во всех смыслах имеет передо мной моральное преимущество. Но вот, наверное, таким же чёрным котом показался я обитателям развеселительного комплекса «Варшавский экспресс», что на Обводном. Я пристроился возле него писать Храм Воскресения Христова, удивительно похожий на Спас. Собственно, только в первом приближении, поскольку ясно, что постройка начала двадцатого века, поздний модерн, почти Гауди. Часа три я поработал под постоянным недобрым наблюдением сотрудников и охранников комплекса, затем плюнул и перебрался на другую точку. И переделал работу, прямо по написанному. Местечко там любопытное: сохранились двухэтажные деревянные дома девятнадцатого века, интересные городские уголки, занимательные своим запустением, я обнаружил кирпичное здание, ставшее от времени зелёным от верхних этажей и почти до первого этажа, двор, удивительно часто засеянный пнями. Но мне там всё равно не понравилось. Это не Лавра. Что-то очень холодное и неприкаянное морозит душу, заставляет свернуться. Это действует не только на меня: люди тоже сворачиваются в коконы и быстро пересекают нехорошее место. И кто там только гуляет в этом треклятом развеселительном комплексе, место-то объективно гиблое. Но я устроился на серой набережной, у серого канала, под серым, в то время, небом. И начал писать работу. Предыдущая прописка сильно мешала, краски замутились, получилось и грязно, и серо. Нужно как-нибудь победить этот серый цвет. У меня давно не было никаких личных побед, так пусть будет хотя бы эта. © Copyright: Виктор Меркушев, 2009.
Другие статьи в литературном дневнике: |
