... С последнего фамильного портрета в длинной
галерее предков на нас смотрит
«человекородица». Это еще не лишенная
покровной шерсти древняя самка homo, жадно
поедающая свою собственную плаценту, как это
вообще принято у большей части
млекопитающих всеядных. Она только что
разрешилась от бремени, и в ее глазках лукавое
предчувствие славы Девы Марии и Коко
Шанель. Действительно, пройдет всего пара
миллионов лет, и она получит кружевные чулки
и психику.
Мы здесь упомянули лишь два глобальных
разоблачения, опустив тысячи мелких, чтобы
вернуться к третьему, т. е. к «чуду» сознания,
разума, мышления и интеллекта.
Нет сомнения, что рано или поздно и этот
загадочный фактор ожидало развенчание, вслед
за статусом Земли и происхождением человека.
Оно, как и следовало ожидать, произошло по
мере накопления знаний о головном мозге. Но
тут-то и началась настоящая драма.
Выяснилось, что никакая научная, т. е.
основанная на строгой фактологии, трактовка
разума и мышления не в состоянии преодолеть
барьер самолюбования homo, его уверенность в
своей необыкновенности. Да, физиология
высказалась, а эволюционистика, физика,
химия и геология подтвердили ее печальный
вывод.
С учетом «низкого биологического
происхождения» человека ничего неожиданного
в нем и не могло быть, но… homo выслушал
вывод — и в ответ «включил» на полную
мощность уверенность в том, что секрет его
разума выше всякого знания. Теология,
философия, психология, эзотерика, поэзия и
литература провозгласили разум человека вечно
таинственным Граалем, изготовленным
надмирной силой специально для homo. Его-то
и передают друг другу через века Данте и
Майкл Джексон, Да Винчи и Блаватская.
Это сегодня человека мало беспокоят
разоблачения астрономических и
филогенетических мифов, но поначалу он
устраивал весьма эмоциональные истерики, как
по одному, так и по другому поводу. Он жег и
бросал в тюрьмы разоблачителей, вырывал у
них отречения, травил, проклинал, подвергал
остракизму, писал и издавал тысячи томов
опровержений.
Следует понимать, что кардиналы, судившие
Галилея, инквизиторы сжигавшие Бруно,
профессора, травившие Дарвина, сражались за
право человека на исключительную роль в
мироздании. Истребляя и вразумляя
разрушителей священных легенд, апологеты
духовности защищали уникальность homo и
центральность его роли в мире и Вселенной.
Спустя некоторое время homo успокоился. Он
утешил себя тем, что, несмотря на
астрономическую ничтожность места его
обитания и «обезьянье прошлое», с ним навсегда
остается его «Священный Грааль», т. е. чудо его
психики и «внутреннего мира». Наука рукой
Дюбуа-Раймона подписала мирный договор с
метафизикой, признав в мышлении таинство,
механизм которого — ignoramus et ignorabimus
(не знаем и не узнаем). Тем самым была
проведена жирная черта, отделившая в самом
главном вопросе человека от животного.
На некоторое время все затихло. Но в первой же
четверти ХХ века добрый взгляд Ивана
Петровича Павлова принес жуткую весть:
механизм образования условных рефлексов у
человека оказался точно таким же, как и у всех
остальных животных. В этой простой
формулировке заключался смысл, с которым
смириться было уже невозможно. Это означало,
что мозг у всех высших млекопитающих
работает по одному и тому же принципу, а
продукты этой работы не имеют
принципиальных биологических отличий.
Фото предоставлено автором
В «чашу Грааля» закапала слюна «собачек»,
существенно меняя химический состав
эликсира, который тридцать веков опьянял
человечество.
Напоследок Павлов вытер руки о грязный халат
и деликатненько посоветовал человечеству
отказаться от понятия «психика», заменив его на
более точное определение — «сложнонервная
деятельность организма». Чуть позже все, что
еще могло после Павлова оставаться
непонятным, разъяснили Пенфилд, Джаспер,
Мэгун, Моруцци et all.
Реакция была предсказуема. Трезветь и
перемещаться в статус дрессированного
животного человек категорически не захотел. Он
вцепился во все, что могло подтвердить наличие
и непостижимость его главной «тайны».
Сегодня, пользуясь случаем, имеет смысл
повертеть эту «тайну» в пальцах и хорошенько
ее рассмотреть. Мы знаем эту тайну, она всегда
под рукой, всегда в доступности; она имеет
тысячи форм и давнюю историю.
Итак, мы говорим о гипотезе, согласно которой
в основе разума, мышления и интеллекта все же
содержится некий таинственный и
непостижимый компонент. Именно он
обеспечивает прозрения, вдохновения,
способность чувствовать и оценивать красоту,
веровать и пророчествовать; его наличие
обеспечивает работу «кантовского императива»
и желание в весенний денек постукаться
крашеными яйцами. Вероятно, этот же
компонент обязывает homo прослезиться от 9-й
симфонии Бетховена или от «Комаринского».
Также он генерирует совесть и потребность
маршировать.
Остается решить, что же это? Либо это
действительно «внефизическая» компонента,
либо сложные цепи условных рефлексов,
вызываемых крайне специфическими,
виртуозно структурированными
раздражителями...
Александр Невзоров.
snob.ru/selected/entry/85234
