***Читая великую английскую женскую прозу девятнадцатого века (Шарлотта Бронте, Джейн Остин, Элизабет Гаскелл) поражаешься четкости и выверенности этической позиции авторов, их верности христианству, их умению создать положительный образ и сделать его убедительным, привлекательным, живым. Эти мысли неизбежно обращают к великой русской литературе того же периода. С метаниями и страданиями героев, с их ошибками или угнетенным положением в обществе, с вечной несправедливостью по отношению к ним.И невольно приходишь к выводу, что наша литература совершенно лишена христианского идеала. Самый привлекательный положительный персонаж, олицетворяющий христианство, князь Мышкин заканчивает в сумасшедшем доме, совершенно не найдя места в реальности. Это "не от мира сего" в самом буквальном смысле этого слова. И так далее. Правильная и достойная Татьяна Ларина в юности была слепа и своим необдуманным поведением спровоцировала невротика Онегина на поведение, приведшее к смерти человека.Школьная программа старательно изучает "лишних людей" почти откровено признавая их все же симпатичность несмотря ни на что.Гоголь сжег вторую часть "Мертвых душ", где по совету духовника попытался вывести положительные персонажи. Пожалуй, кроме действующих лиц"Капитанской дочки" А.С.Пушкина да некоторых второстепенных персонажей Лескова не вспомнить в нашей литературе образов христиан, устойчиво ступающих по земле и несущих благую весть окружающим своим этически выверенным поведением.Почему наши авторы находили порядочного человека скучным и жалким? Достаточно вспомнить ничем не обоснованные ненависть Л.Толстова к Каренину, недоверие Гончарова к Штольцу и далее продолжать список можно бесконечно.Почему благоразумие оставлялось только филистерам? Загадка русской самоидентификации © Copyright: Марина Балуева, 2014.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
