Интуиция в теории познания Н. О. Лосского«По ком звонит колокол?» Все зло мiра – от незнания Писаний, сказал святитель Иоанн Златоуст Конца финал, увы не за горами,
О сколь завистливых к таланту бесноватых, Не очернят лукавые - смиренных,
«Смысл кризиса всей современной философии, - пишет Николай Бердяев, - в возврате к бытию и к живому опыту, в преодолении всех искусственных и болезненных перегородок между субъектом и объектом. Должна быть создана новая философия тождества, по духу родственная шеллинговской, но обогащенная всеми новыми завоеваниями»профиль удален Когда в 1905 году вышла книга Лосского «Обоснование интуитивизма», эта работа сразу же вызвала неоднозначную реакцию в среде отечественной интеллигенции. С одной стороны, идеи мыслителя оказались предметом яростной и упорной критики. Ученого обвиняли в непоследовательности, представляли интуитивизм как «наивный реализм», буквально «по кирпичику» разбирали фундамент его системы. С другой стороны, даже критики (такие как Аскольдов и Бердяев) признали оригинальность той формы интуитивизма, которую обосновывает Лосский: «Чрезвычайный интерес получает вышедшая недавно книга Лосского «Обоснование интуитивизма», представляющая попытку новой теории знания и, быть может, дающая начало новому гносеологическому направлению. Как бы ни относиться к предлагаемому автором решению основных проблем теории познания, соглашаться с нимили нет, нельзя во всяком случае не признать, что в основу этого решения положен совершенно неиспользованный еще в гносеологии принцип». Основным методологическим принципом системы Лосского, выступает понятие «интуиция». Мыслитель противопоставляет свое понимание интуиции предшествующим теориям непосредственного знания. По мнению Лосского, исключив традиционные подходы к интерпретации интуитивного, мы четко обозначим специфику данного термина, что позволит избежать противоречий в дальнейшем. Известно, что понимание интуиции обусловлено несколькими оттенками и смыслами. Интуиция оказывается и непосредственным созерцанием «чистой» сущности, и сверхлогическим мышлением, и врожденной проницательностью исследователя, и теоретическим инстинктом, а также является особым видом творческого воображения. Лосский противопоставляет собственное представление интуиции следующим подходам. «Интуиция есть иррациональное созерцание». Данный аспект интуиции характерен для философских систем Шопенгауэра и Бергсона. Бергсон видит в интуиции альтернативу интеллектуального познания и обозначает ее как единственный путь в постижении непосредственного и конкретного бытия. Лосский же говорит о том, что интуиция включает в себя не только непосредственное, но и опосредованное, рациональное и иррациональное (чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция) «Интуиция есть видение конкретной целостности бытия». Лосский таким образом аргументирует свою позицию: «...и дискурсивное, отвлеченное знание может быть видением аспектов самого подлинного бытия, если в бытии есть разрывы и объединения, таким образом, я могу говорить об интуитивности даже и рассудка(не только разума)»Светлана Пешкова «Интуиция есть сторона бессознательного». Психологи часто представляют интуицию как часть бесознательного, или того, что находится на грани «сознания» и «бессознательного». Эта же позиция характерна и для житейского опыта. Лосский отказывается принимать подобный подход. «Интуиция есть пророческое вещание». Часто «непосредственное» созерцание оказывается следствием некого экстатического состояния или исступления, в мгновения которого происходит единство потусторонней и посюсторонней сфер. И, хотя, Лосский выделяет мистическую интуицию в качестве одного из уровней познания, все же речь идет о гносеологическом, а не мистическом аспекте. Итак, Лосский постепенно подводит нас к основному определению, которое станет для него тезисом для обоснования собственной гносеологической системы, - «Словом интуиция обозначаю это непосредственное видение, непосредственное созерцание предмета познающим субъектом. Все дальнейшие оттенки этого термина и особенности знания выводятся мною из указанного значения его. Критикуя мои взгляды, необходимо исходить из этого основного значения термина «интуиция» непосредственное имение в виду предмета в подлиннике, а не посредством копии, символа, конструкции» Данное определение – только первый шаг к понятию интуиции, позволяющим избежать неоднозначного его толкования. В работе «Идеал-реализм» Лосский подчеркивает, что непосредственное созерцание нельзя отождествлять с простым житейским опытом. Интуиция не есть«прозорливость» или « талант», по крайней мере, в том случае, в котором интерпретирует ее Лосский, - «Во избежание недоразумений нужно помнить, что мой интуитивизм не есть учение о таких необыкновенных видах знания, мой интуитивизм есть новая теория нашего обыкновенного знания, чувственного восприятия предметов внешнего мира, созерцание идеальной стороны мира»Сэр Писатель. Важно понять, какова природа интуиции, благодаря какой способности мы можем иметь то непосредственное, охватывающее полноту бытия? Для того чтобы более четко иметь представление о специфике интуиции, приведем пример, который приводит ученик Лосского С.А. Левицкий: «Положим, что, желая дать понятие о характере какого-нибудь человека, мы будем перечислять черты его характера... Сколько бы таких черт мы не перечисляли, все эти определения будут слишком общими, чтобы дать живое понятие об индивидуальности лица, о котором идет речь. Однако живое восприятие этого лица или художественное описание его характера могут сообщить нам живое знание о его индивидуальности. В таком случае, мы схватываем сущность этого лица как нечто целостное, т.е. интуитивно». Таким образом, интуиция есть, согласно Лосскому, способность улавливать истину в непосредственном созерцании. Но что есть это самое созерцание? Каким образом происходит взаимосвязь субъективного и объективного? Лосский противопоставляет свое понимание познавательного процесса психологизму и субъективизму. Вот что он пишет: «Согласно наиболее распространенным теориям, весь состав сознания слагается только из наших субъективных психических состояний... согласно интуитивизму, наоборот, чувственныекачества, т.е. цвета, звуки, тепло, холод, ароматы, вкусы, суть не субъективные ощущения наблюдателя, а свойства самого материального процесса»профиль удален. Для того чтобы понять специфику данного подхода, рассмотрим конкретный пример. Предметом нашего внимания пусть будет дерево. Мы видим его зеленую листву, слышим как она шумит. Согласно распространенной точке зрения, на самом деле, мы созерцаем не сам предмет, а его образ, что дают нам органы наших чувств и физиологические процессы, воздействующие на кору головного мозга. Если применить к данному случаю концепцию Лосского, мы получим прямо противоположную картину. Мы познаем как раз то, что созерцаем, реальный предмет, в совокупности различных его свойств и проявлений. По мнению Лосского, отказавшись от сложных умозаключений в отношении проблемы познании и, допустив простейший тезис о познаваемости объективного, мы избавляемся от ложных посылок, на которых основывалась европейская философия. Отрицание трансцендетности предмета и признание идеи об имманентности его сознанию, перечеркивает ряд проблем, преследующих человеческую мысль с самих ее истоков. По мнению Николая Бердяева, данный подход Лосского сопровождается некритичным отношением к познанию и познавательному процессу. Лосский, создавая гносеологическую концепцию, как бы не видит тех «подводных камней», скрывающихся над поверхностью вопроса о соотношении субъекта и объекта. То, что Лосский обосновывает, казалось бы, очевидный принцип, еще не говорит о том, что он не несет в себе ложное утверждение. Бердяев говорит: «Лосский как бы не чувствует драмы познания, оторванности субъекта от бытия. Гносеология Лосского не в силах объяснить факта разрыва между вещами и существами, с его точки зрения непонятна ложь, которойпренадлежит так много места в нашем познании». Согласно Лосскому, данная аргументация, встречающаяся практически у каждого критика его системы, на самом деле не имеет никакой почвы. Для того, что бы иметь представление о предмете этого спора, необходимо затронуть основные положения интуитивистской теории мыслителя. Итак, первый тезис Лосского можно представить следующим образом: мир познаваем, в основе познания лежит интуиция, связывающая субъект и объект. Если я вижу предмет, то, благодаря моему вниманию и акту различения, который я совершаю, данный предмет становится имманентным моему сознанию и предстает перед ним « в подлиннике», то-есть таковым, каковым он является. Между тем, Лосский отказывается встать на сторону имманентизма Шуппе. Он полагает, что речь не идет о том, чтобы представить предмет как часть сознания и следствие его деятельности. Именно благодаря предмету, субъект преодолевает свою «замкнутость» и происходит разделение на «данное мне» и « мое». «Мое» есть то, что принадлежит субъекту познания, его чувства, эмоции и т.д., а «данное мне» есть то, что приобретает субъект в процессе познания. При этом, предмет познания оказывается трансцендентным по отношению к субъекту, что, по мнению Лосского, позволяет преодолеть односторонность субъективного идеализма. В книге «Интуитивизм» ученый приводит несколько доказательств в пользу тезиса о том, что внешний мир познается также непосредственно, как и психический. Первое доказательство. Никто не может отрицать, что наши собственные чувства осознаются и переживаются нами непосредственным образом. Все они предстают как «мое», то, что мы относим к своему «Я». Что же можно сказать освойствах того предмета, которые я созерцаю в процессе познания? В результате непосредственного опыта, мы не получаем таких оснований, которые бы могли дать нам право присваивать свойства объекта сознанию. Достаточно привести пример о свойствах цвета или какого-нибудь другого качества предмета. Было бы абсурдным, полагает Лосский сказать « Я зеленюсь», описывая процесс созерцания зеленого дерева субъектом: « Я не могу сказать «я зеленюсь» подобно тому, как мы говорим «я радуюсь», береза со всеми своими свойствами предстоит в сознании как внешний транссубъективный мир. Правда, можно сказать « я воспринимаю березу», но точный анализ открывает, что в этом сложном процессе к области «моего» относятся только интенциональные акты внимания, различения и т.д., а предмет, на который они направлены, есть бытие внешнее для меня»Сама Ночь. Несмотря на это, все, что я вижу и представляю как нечто, противостоящее «мне» и «моему», я так же отчетливо воспринимаю, ровно, как и собственные психические состояния. Второе доказательство. Лосский показывает, что интенциональные акты или акты внимания не есть причина данного предмета. Интенция есть способность «обнаружения» предмета. Действительно, благодаря деятельности субъекта, объект становится имманентным сознанию. Как только я направляю свое внимание на тот или иной объект, он тут же становится внутренне присущ моему сознанию. Но это не означает, что он есть результат моих психических состояний. Сам предмет трансцендентен и не зависим от моего восприятия: «акт осознания, когда он направлен на внешний мир, есть акт трансцендирующий, выходящий за пределы моей психо-физической индивидуальности. Мое сознание, направленное на предметы внешнего мира, есть сверхиндивидуальное целое, составленное из моего я, моих интенциональных актов и «данных мне» предметов внешнего мира.» Интенциональные акты не изменяют ничего из того, что мы воспринимаем в качестве предмета. Поэтому перед нами не образы вещей, не их копии, а «подлинное» вещи, то - есть сама вещь. Этот тезис Лосский противопоставляет учению Канта, согласно которому, мир вещей наделен собственным бытием, недоступном для познания. Интуитивизм, говорит Лосский, есть знание о «вещи в себе». И все же в познавательном процессе субъект воспринимает объект как нечто непосредственное и являющееся частью его самого. На самом деле, идея этого единства - это «гносеологическая координация», онтологическое единство субъекта и объекта. Нужно отметить, что понятие «гносеологической координации» у Лосского мало разработано и природа его не совсем ясна. Об этом говорят почти все критики творчества мыслителя. Во-первых, что есть «гносеологическая координация»? Обратимся к определению, которое дает Лосский. Рассматривая соотношение субъекта и объекта, он пишет следующее: «Связь субъекта с предметом внешнего мира («данного мне») есть также не причинное отношение: субъект не производит предмета и предмет не производит субъекта. Здесь нет субординации, зависимости одного бытия от другого, как в случае причины и действия: обе стороны, субъект и предмет внешнего мира, стоят друг против друга в сознании как равноправные по бытию. Отдав себе отчет в своеобразии связи их в сознании, назовем отношение их друг к другу «координация», чтобы подчеркнуть равноправие их по бытию. Точнее следует рассмотреть эту сочетанность субъекта и предмета словом гносеологическая координация, так как она есть условие возможности знания о предмете» Здесь можно обосновать необходимость, с которой Лосский вводит «гносеологическую координацию» в контекст собственной системы. Хотя основной своей целью Лосский ставит создание новой гносеологической теории, он должен был показать, каким образом вообще возможно познание и почему субстанциальный деятель, совершая транцендирование, все же оказывается имманентным другому деятелю. Несмотря на то, что Лосский говорит о том, что гносеологическая координация не есть интуиция (знание), все же остается не совсем ясным, какую роль играет интуиция, а какую гносеологическая координация в познавательном процессе? Разве интуиция не выступает также условием познания? Этот аргумент приводят многие критики творчества Лосского. Данные замечания стали возможны потому, что сам Лосский не проясняет природу «гносеологической координации. Как пишет В. Зеньковский, - « В первой книге Лосского «Обоснование интуитивизма» гносеологическая координация есть «досознательная сочетанность объекта и субъекта», и здесь это трактуется (справедливо), как «условие возможности возникновения сознания и знания». Но если «досознательная сочетанность» действительно означает возможность познания, то сама она еще не есть познание. Лосский постоянно ссылается на то, что «данность в сознании есть проявление своеобразной взаимоисключенности элементов мира и «единосущия» субстанциональных деятелей, но этот онтологический тезис сам по себе не устраняет понятие «дистанции» между субъектом и объектом, то - есть, неравнозначен гносеологической «имманентности всего всему»Ветренная Применяя понятие «гносеологической координации» в своей теории познания, Лосский попытался обосновать онтологию интуиции. Для того чтобы процесс познания стал возможным, необходимо найти основу, связывающую субъект и объект. Если этой основы нет, то мы оказываемся оторванными от предметного мира и вновь попадаем в плен субъективизма. Для того чтобы понять взаимообусловленность субъект-объектных отношений, Лосский анализирует познавательный процесс. Для того, чтобы он стал возможным, необходимо внимание или сосредоточенность субъекта на предмете, который он воспринимает и который должен был стать объектом сознания. Вслед за Гуссерлем, Лосский вводит понятие «интенционального акта», другими словами, интенциональный акт есть внимание, направленность субъекта на объект. Проблема в том, рассуждает Лосский, что сам по себе интенциональный акт не очевиден для познающего, ведь когда мы воспринимаем объект, мы созерцаем не сам процесс его восприятия, а предмет. Но если проанализировать то, что содержит в себе познание, можно выявить в нем субъект, объект и отношение между ними. Благодаря интенциям происходит взаимодействие субъекта и объекта, но это не есть и чистое тождество, иначе мы не могли бы тогда говорить о познании как таковом. Лосский определяет критерии, относительно которых нельзя говорить об имманентности предмета субъекту сознания. Во-первых, следует представить интенциональный акт как проявление Я (субъекта сознания). Во-вторых, предметом интенционального акта может быть реальное -идеальное, материальное и психическое. В-третьих, «интенциональный акт есть событие, т.е. нечто оформленное временем: предмет может быть событием, т.е. бытием временным, но он может быть также и невременным, идеальным бытием»Роберт Итиль. Связь между субъектом и объектом непространственна, а отношения субъекта и объекта «координированы» друг с другом. «Гносеологическая координация» для Лосского - альтернатива, которую он противопоставляет как трансцендентным, так и имманентным теориям познания. Лосский отрицает субординацию сфер познавательного процесса, настаивая на «равноправии» по отношению друг к другу субъекта и объекта. Координация не имеет никакой пространственной и временной формы, а субъект, который координирован есть сверхвременный и сверхпространственный деятель. Тем не менее, нужно отметить, что знание достигается только благодаря интенциональному акту самого субъекта. Лосский полагает, что интуиция - неотъемлемое условие познания, не зависимо от того, на каком уровне оно осуществляется. В отличие от предшествующих интуитивистских концепций, которые представляли интуицию противоположной чувственной и рациональной сторонам познания, Лосский сводит познание к различным ступеням бытия, которое и становится объектом интуиции. Познание внешнего, материального мира осуществляется с помощью чувственной интуиции, восприятие идеального бытия - интеллектуальной, а преодоление трансцендентной сферы (познание Абсолюта) становится возможным благодаря интуиции мистической. Первой ступенью, с которой начинается познание, является чувственное восприятие. Лосский оспаривает традиционное представление относительно его природы. Согласно общепринятой интерпретации, чувственное восприятие есть деятельность наших органов, нервной системы. В процессе познавательного акта - объект, воздействуя на органы чувств, вызывает раздражение коры головного мозга. В результате работы нервных клеток, импульсы поступают к мозгу и, таким образом, рождается восприятие. Кроме того, часто мы принимаем предмет сквозь оболочку внутрителесных ощущений. Субъект, обладая внутренним восприятием, переносит его на предмет. Онпредставляет его как часть своего внутреннего переживания, почему и возможна субъективистская трактовка восприятия. Следуя за Бергсоном, Лосский полагает, что органы чувств только проводники от внешнего к внутреннему, условие и стимул, порождающие познание. Ученый пишет: «Значение органов чувств при восприятии подобно значению больших ворот и маленькой калитки, через которые стадо проходит на скотный двор так, что большие животные, коровы и быки, идут через ворота, а мелкие, козы, овцы, идут через калитку. Раздражаемые глаз, ухо и другие органы чувств суть, подобно воротам и калитке, не причина, порождающая чувственные качества, а условие, побуждающее меня осознать и опознать наличные уже транссубъективные свет, звук и т.п»Al. Если допустить то, что ворота или калитка окажутся поврежденными, мы будем наблюдать нарушение нормального прохождения стада. То есть, Лосский пытается объяснить, почему в случае потери зрения, или врожденной глухоты или слепоты, человек оказывается как бы оторванным от внешнего мира, имеет «искаженное» представление о нем. Он на самом деле содержит априорные способности к познанию предмета, но, не имея условий, не в состоянии приблизиться к нему. В результате чувственного созерцания, мы не просто испытываем воздействие потока свойств предмета, но, путем акта сравнения и различения, принимаем то, что нас интересует, это придает чувственной ступени познания целесообразность и, поэтому, считает Лосский, интуиция не может быть до конца чувственной. Постоянно отталкиваясь от учений американских неореалистов о непосредственном знании, Лосский доказывает, что вовсе не ощущения суть причина чувственного созерцания. В его основе, лежит духовный акт: «Согласно интуитивизму все эти виды восприятия и направления от субъективного переживания к транссубъективной вещи суть не ступени объективирования субъектом своих состояний, а ступени действительного выхода его за пределы себя, ступени развития духовной дальнозоркости духовного видения» Иначе, свою теорию восприятия Лосский выстраивает в противовес сложившимся подходам. Принято считать, что восприятие есть процесс субъективный, согласно же русскому мыслителю, восприятие нужно понимать как то, что выходит за пределы субъективности. Восприятия возникают в результате трех условий: Я не-Я (внутрителесный мир) единства «Я» и «не-Я» (внетелесный мир) Я – это свойство субъекта направлять внимание на объект, возможность осуществлять акты различения и сравнения, благодаря которым, предмет входит в состав сознания. Не-Я – свойство самого предмета (запах, цвет и так далее). Здесь Лосский оспаривает концепцию, согласно которой все, что мы называем «свойством» предмета, есть субъективное его переживание. На самом деле, считает он, все, что мы интерпретируем как «наше» ощущение, выходит за пределы «я», многообразные качества и проявления суть свойства предмета. Наконец, третий вид отношения предполагает выход «Я» и «не-Я» за свои пределы, проецирование вовне. Представив структуру восприятия данным образом, Лосский подробно не разъясняет, в чем заключается специфика каждой из данных сторон. Как пишет Аскольдов: « Вообще Лосский сосредотачивает свое внимание главным образом на формально логических вопросах гносеологии, не давая сколько-нибудь обстоятельной теории восприятия»Аlex. Это означает, что Лосский как бы выстраивает идеалистическую картину познания, не стремясь более глубоко проанализировать те тезисы, что лежат в ее основе. Данный аспект явился причиной многочисленных критических комментариев в отношении учения Лосского. В своей книге «Об интуитивизме Лосского», Поварнин пишет: «В таком виде, в каком интуитивизм существует теперь, он безусловно не может служить фундаментом прочного знания, так как сам что называется «разъезжается по швам». Поварнин, безусловно, занимает весьма крайнюю позицию к системе Лосского. Аргументы, приводимые им против некоторых аспектов интуитивистской теории мыслителя, справедливы, поскольку часто Лосский не очень утруждает себя в более глубоком анализе выдвигаемых положений. И лишь по мере появления критических замечаний в свой адрес, он прояснял и дополнял то, что вызывало недоумение среди философов. Однозначно представлять интуитивизм в формулировке Лосского как «разъезжающегося по швам» было бы несправедливым, поскольку главной заслугой Лосского выступает то, что он не только обосновывал интуицию как метод гносеологии, он способствовал рождению мощного движения, противопоставившего себя агностицизму и скептицизму, ставшими характерной чертой для европейского сознания. На фоне разнообразных неокантианских, позитивистских течений, интуитивизм Лосского предстал как «яркое пятно», альтернатива, в которой все увидели надежду преодоления многовековых философских проблем. Система Лосского требовала доработки, это понимал и сам ученый, постепенно углубляющий те моменты, что были представлены им в качестве важных аспектов теории познания. Если вернуться к вопросу о чувственной интуиции, то здесь, помимо проблемы восприятия, которая не раскрыта Лосским должным образом, хотелось бы отметить следующий момент, который рассматривали критики интуитивистской теории. Если субъект изначально владеет знанием, то зачем ему познание? Кроме того, если в восприятии мы всегда видим «подлинное» вещи, как можно тогда понять природу многочисленных ошибок (галлюцинации, фантомы), сопровождающих нас. Лосский объясняет данный факт, апеллируя к обусловленности сознания физиологическими процессами: « Галлюцинации могут быть объяснены, так же, как и иллюзии, наличием центральных физиологических процессов, которые сопутствуются имением в виду данных прошлого опыта с характером такой чувственной полноты, какая присуща воспоминанию эйдетиков. Эти данные могут быть подвергнуты субъективному синтезу, вследствие чего целое галлюцинации имеет характер предмета нового, не встречающегося в прошлом опыте»Алекс. По нашему мнению, это один из наиболее сложных моментов в трактовке Лосским факта заблуждений. С одной стороны, он говорит, что, по сути, нет ошибок в познании. Даже если мы видим фантом, иллюзию -это есть синтез того, что мы получили в прошлом и того, что созерцаем в настоящем. Лосский приводит пример с полотенцем, когда, заходя в темную комнату, мы воспринимаем тень от него за человека. На самом деле ошибки, как таковой, нет. Потому что реален и человек, и полотенце. Мы просто соединили ощущения, которые пережили в прошлом и то, что непосредственно созерцаем в данную минуту. Этот синтез рождает новый предмет созерцания, а именно: фантом, иллюзию. Важную роль в этом процессе играет память: «Память есть способность, предполагающая более глубокое единство субъекта с миром, чем чувственная восприимчивость по поводу наличного телесного раздражения, следовательно, она есть более высокое проявление духовности»Доленнарвен. Часто восприятие и представление воспоминание просто смешиваются и то, что было в прошлом, мы принимаем как настоящее. Отсюда и возможность ошибочного восприятия. С другой стороны, апеллируя к природе заблуждений, Лосский обращается к психофизиологическим процессам, то есть то, что мы зовем «субъективными ощущениями». Деятельность нервной системы и головного мозга, органов чувств, также влияют на то, как мы воспринимаем предмет. Например, выходя из темного помещения на свет, человек некоторое время еще видит темные пятна, или, войдя в темную комнату, иногда можно видеть образы тех предметов, которые только что созерцали. Возникает вопрос, каким образом учение о субъективности ощущений можно соотнести с точкой зрения Лосского? Аскольдов пишет: «Хотя Лосский и отрицает это умение в строгом смысле термина «субъективность», но и он все-таки признает, что некоторые ощущения не относятся, по-видимому, целиком к внетелесному транссубъективному миру. Впрочем, здесь мы находим у Лосского полную неопределенность. Он утверждает с полной уверенностью только одно, что ощущения, как обладающая характером «данности мне», относятся к миру «не-я», но к какому миру - внутрителесному или внетелесному, - этот вопрос он оставляет открытым, допуская обе возможности»Независимая. Действительно, хотя Лосский не сосредотачивает должного внимания на данном моменте, крайне важно его уточнение, поскольку основная цель Лосского - опровержение теории трансцендентности знания. Именно здесь, ученый должен был решить теорию восприятия должным образом, потому что именно она во многом проясняет вопрос о субъективности или транссубъективности ощущений: «Такое уклонение от решения данного вопроса мы считаем совершенно недопустимым у автора, берущегося решать в категорической форме вопрос отрансцендентности знания. Категоричность этого последнего решения обязывает автора к такой же категоричности в вопросе о природе ощущения. Очевидно, что между этими вопросами существует полная зависимость»Евгений Минаев. Если ощущения связаны с деятельностью нервных клеток, внутренними физиологическими процессами, то вообще, какое они имеют отношение к транссубъективному миру? Лосский же признает одновременно два источника восприятия, противоположных друг другу. Таким образом, это становится препятствием к опровержению трансцендентной теории. Помимо того, что Лосский до конца не разъясняет теорию восприятия, он отождествляет восприятие с представлением. С очевидностью это предстает в его учении об интеллектуальной интуиции. Согласно Лосскому, непосредственное восприятие возможно не только на чувственном уровне, но и затрагивает деятельность разума. При этом Лосский полагал, что интеллектуальная интуиция возможна при содействии духовных сил, независящих от деятельности мозга, становящейся своеобразной координацией между субъектом и объектом. В одной из своих работ, мыслитель подчеркивает: « Ввиду пронизанности реального бытия идеальным неудивительно, что чувственная интуиция, направленная на реальные чувственные данные, а также нечувственная интуиция, направленная на реальные психические процессы, может дать знание не иначе как в сочетании с интеллектуальной интуициею, направленною на идеальные аспекты бытия. Эту интуицию можно назвать также по-русски умозрением или просто мышлением»Астральная. Помимо созерцания объектов чувственного мира, предметом познания для субъекта является его собственная внутренняя жизнь. Спомощью интеллектуальной интуиции, происходит трансцендирование «вовнутрь», когда открываются глубины нашего Я. Хотя указанный аспект не подчеркивается Лосским, его можно вывести, исходя из духа самого учения. Благодаря интеллектуальной интуиции, происходит первый проблеск знания о субстанциальности Я. Это один из важнейших этапов познания. Интеллектуальная интуиция открывает сознанию первоформы идеального бытия, которые не могут влиять на реальные процессы, но оказываются характерными для моего Я. С помощью интеллектуальной интуиции, мы схватываем единство и закономерные связи между вещами, природу логического, индуктивного и дедуктивного. Интеллектуальная интуиция усматривает второстепенный признак субстанции, именно того, что «она есть носитель множества событий и качеств, точка объединения их. Мыслитель, усмотревший этот аспект субстанциальности, не находит в субстанции, за вычетом качеств и событий, никакого особенного содержания, видит ее только как бессодержательную «точку», которой «принадлежат» события и качества. Поэтому различие между многими субстанциями для него заключается только в различии комбинаций отвлеченно-идеальных эмпирических качеств и событий, носимых ими. Подлинное индивидуальное, стоящее выше, чем различные сочетания не индивидуальных качеств, не усматривается ими»Альян Таким образом, если чувственная интуиция есть восприятие предметов объективного мира, то интеллектуальная интуиция-это Лосскому, высшей ступенью познания является мистическая интуиция. Мистическая интуиция открывает глубинные пласты бытия и к ней можно приблизиться, лишь преодолев ограниченность «психоматериального царства». В интерпретации мистической интуиции, Лосский близок к той традиции, которая восходит к неоплатоническому учению. Мистическая интуиция есть высшая ступень познания бытия, а, следовательно, возможность укоренения я в этом бытии. Для выхода за пределы чувственного опыта и рационального созерцания, необходима зрелость познающего.Дело в том, что , чем выше ступень развития познающего, тем более богаче становится его эмпирическое содержание. Но для этого важно пройти все предшествующие этапы, начиная с чувственной интуиции. Мистическая интуиция открывает субстанциональное содержание я, открывает его творческую силу и выводит субъект к созерцанию металогического бытия. Осознание собственной природы, происходит, согласно Лосскому, посредством сближения с Высшим Сверхсистемным началом. Однако в отличие от мистиков-пантеистов, Лосский отстаивает принципы персоналистического подхода. В момент экстаза, Я не теряет своей субстанциальности и не оказывается рассеянным в лучах божественного света. Тем самым, ученый противопоставляет свою концепцию « безлично-монистической» и «пантеистической» мистике. Он строит учение на принципах христианского Откровения, постоянно вступая в полемику с традицией восточной религиозной школы. Как и чувственная, и интеллектуальная интуиции, мистическая интуиция не может быть ошибочной: « даже заблуждения, которые могут возникнуть при опознании данных мистической интуиции и выражении их в понятиях, всегда все же содержат в себе объективный момент»Кирилл Кметь. Лосский приводит следующий аргумент. Для верующего человека, бытие высшего первоначала не созерцание идеального бытия, при этом речь идет об общих закономерностях, которым подчиняется наше мышление. Согласно вызывает сомнения, более того, субъект убежден в том, что все предикаты не есть исчерпывающее содержание сверхсистемного начала, а его присутствие в сознании, как в качестве идеи, так и в качестве Личного бытия, не представлено как следствие деятельности субъекта. Общей же оценкой мистической интуиции может быть следующая цитата Лосского: «мистическая интуиция открывает не только такие легко выразимые в понятиях и доступные интеллектуальной интуиции аспекты я, как сверхпространственность, сверхвременность, принадлежность ему, как носителю, качеств, событий, согласно сказанному выше, она ведет к усмотрению той, стоящей выше ограниченных определенных качеств силы его, которая делает его способным к свободе и творчеству, мало того, она ведет к усмотрению индивидуального своеобразия я. Здесь мы дошли до того аспекта бытия, который невыразим в понятиях и в каждом данном случае может быть только обозначен именем собственным»Даблл Делль. Таким образом, мистическая интуиция позволяет обнаружить внутреннее единство субстанциальных деятелей, органическое единство бытия во всей своей конкретике и многообразии свойств и проявлений. А главное, интуиция на каждом уровне, открывает предмет и его содержание. И чувственная, и интеллектуальная, и мистическая интуиция, присущи для определенной ступени познания. Объединяющим моментом для них служит восприятие предмета в непосредственной данности. Благодаря трем уровням интуиции, происходит осмысление бытия как единства. В этом состоит основа учения Лосского. Нет сомнения в том, что данные идеи несут в себе научную новизну и представляют собой факт оригинальности и самобытности, хотя здесь справедливо указать на различные влияния, которые испытал Лосский, выстраивая собственную систему. Так или иначе, Лосский был первым из русских мыслителей, кто попытался преодолеть агностицизм, путем введения в гносеологию нового методологического принципа. С одной стороны, это был важный шаг в процессе изучения гносеологического аспекта в интуиции. С другой стороны, интуиции Лосский придал абсолютное значение, о чем справедливо сказал Николай Бердяев: «Сфера интуитивного знания гораздо шире, чем обычно думают, но все же уже, чем думает Лосский. Невозможно совершено отрицать различие между интуитивным и дискурсивным мышлением...»;Черная Принцесса Бергсон интуиции противопоставил деятельность разума и рассудка, в противоположность ему, Лосский включает отвлеченное знание в сферу интуитивного. Таким образом, интуиция становится для Лосского условием познания. В целом, сущность его теории может быть отражена в следующих принципах. Во-первых, важнейшим тезисом интуитивистского учения Лосского выступает идея о том, что знание не есть оторванный от действительности процесс. Между субъектом и объектом существует онтологическая связь, так называемая «гносеологическая координация» (отношения между субъектом и объектом не имеют пространственно - временного характера). Объект имеет метафизическую трансцендентность по отношению к субъекту и независим от него. Во-вторых, познание открывает субъекту подлинный мир вещей. Лосский категорически отвергает гносеологические концепции, согласно которым, объектом познания выступает не сам предмет, а его образ или символ. Это происходит потому, что познание выводится целиком из наших ощущений. Согласно Лосскому, познание «подлинного» предмета, осуществляется благодаря интуиции. В-третьих, - интуиция есть условие непосредственного созерцания истины, которая осуществляется на всех трех уровнях познания: чувственном, интеллектуальном и мистическом. Данные принципы были направлены против психологизма в познании и должны были обосновать иной подход в решении актуальной проблемы познания о соотношении субъекта и объекта. Лосский настаивает на том, что между субъектом и объектом не может быть «не преодоленной пропасти», о которой говорил Кант. Предшествующие теории доказывали воздействие предмета на субъект, влияние внешнего мира на душу познающего субъекта. Результат, к которому приходит Кант, отмечает Лосский, совершенно не совпал с той целью, что ставил кенигсбергский мыслитель в начале собственного исследования: «"Если у предшественников, - резюмирует исторический экскурс Н.О. Лосский, - вещи в опытном знании действуют на душу познающего субъекта и насильственно (но неуспешно) хозяйничают в ней, то зато у Канта, наоборот, познающий субъект создает объекты (и создает их плохо, так как они оказываются только явлениями для субъекта, лишенными самостоятельной жизни)Шум и Гам. То, что субъект обладает способностью к познанию изначально, имеет возможность созерцать свойства вещей в их единстве, имеет стремление познать истину, говорит, что эти способности не просто априорны, они несут онтологический характер. Субъект и объект взаимообусловлены, что исключает какую-либо субординацию. То, что Лосский называет «гносеологической координацией» очень напоминает «философию тождества» у Шеллинга. Шеллинг, стремясь преодолеть субъективный идеализм Беркли, Канта, Фихте, настаивает на том, что субъект и объект субстанциальны. Возможность взаимообусловленности достигается за счет того, что в основе двух противоположных начал лежит единая основа (Абсолют). Подобное мы находим и у Лосского, хотя, безусловно, отдавая большую роль субъекта в процессе познания, очень сложно увидеть у Лосского «координацию», исключающую субординацию одной формы познания над другой. Это становится особенно очевидным, когда речь идет о теории восприятия, которая не раскрыта у Лосского должным образом. Создается впечатление, что Лосский, утверждая собственную теорию, как бы «подгоняет» под нее то, что требует дополнительных разъяснений. Проблемы, возникающие из некоторых утверждений ученого, часто им просто не замечаются или отдаются на рассмотрение психологии и нейрофизиологии, в то время, как справедливо замечают критики, это наиболее важная сторона в рассуждениях Лосского, так как «камнем преткновения» различных субъективистских теории выступает злополучная теория восприятия, когда в процессе познания предмета вмешиваются субъективные качества. В этом же вопросе Лосский принимает «дипломатическую» позицию, одновременно настаивая на объективности ощущений и влияние физиологических процессов на познавательную деятельность. Несмотря на указанные критические замечания в отношении интуитивизма Лосского, важно указать на существенный вклад его в историю философской мысли. Очень верны слова Аскольдова: «Лосский, по нашему мнению, вполне доказал огромное значение интуиции в элементарных актах познания и возможность обновления древнего реализма. Он привел множество тонких и глубоких соображений, дающих совершенно новое освещение, а иногда и новое понимание в таких областях, где, казалось уже нечего прибавить»Alex Shumilin Более того, Лосский был одним из немногих мыслителей, который решительно противопоставил собственную систему популярным на тот момент позитивистским и материалистическим направлениям. В этом состоит оригинальность его философских взглядов, смелость обоснования научных положений, привносящих оптимизм в решении многих философских проблем. Понятие «гносеологической координации» Лосский вводит намеренно, чтобы разрушить субъективизм, признав «равноправие» предмета и субъекта в познавательном процессе. Однако, ознакомившись с теорией восприятия у Лосского, становится очевидным тот факт, что именно субъект играет основную роль в созерцании бытия. Несмотря на противоречие некоторых моментов в системе русского ученого, следует подчеркнуть ту значимость, которую оказала теория Лосского на дальнейшее развитие гносеологических теорий. Спецификой интуитивизма оказывается его принципиальный отказ от догматизма. Предыдущие теории познания выстраивались на предпосылках, которые ими некритически принимались. Однако подлинная гносеология не должна быть обусловлена предпосылками, она должна исходить из фактов, которые мы получаем, опираясь на то, что дано нам непосредственно. Если взять в целом, нашу духовную жизнь, то найдем в ее составе и законы Ньютона, и чувства, и впечатления от увиденных предметов объективного мира. В этом плане, мы должны признать отсутствие всяких перегородок я и не-я. Тем не менее, к существующим образам у нас есть некое отношение, что предполагает выделение их в качестве созерцаемого объекта. Решение проблемы соотношения объекта и субъекта, можно отнести либо трансцендентному пониманию, либо имманентному. А так как история гносеологии ярко свидетельствует о противоречивости теорий трансцендентного знания, следует, что объект знания входит в содержание знания, при этом, сохраняя свою субстанциальность. Более того, Лосский нарушает традиционный подход о том, что непосредственны для субъекта только душевные переживания, его внутренний мир. Предметом душевной жизни с такой же очевидностью и непосредственностью предстает и область не-я. Таким образом, перед нами открываются новые горизонты в исследовании феномена знания. Признавая интуицию основным методологическим принципом, Лосский способствует расширению научного исследования феномена непосредственного. До Лосского, об интуиции говорили как способности, либо дополняющей рациональную деятельность субъекта, либо входящей в состав рационального. Кроме того, никто из предшествующих мыслителей не давал четкого определения интуиции, что совершает ученый, противопоставляя собственное понимание уже сложившимся концепциям. Это и представляет научную новизну в его учении. Интуитивизм Лосского нашел свое продолжение в учениях Франка, Левицкого, Кожевникова, оказал влияние на развитие последующих гносеологических учений профиль удален Бердяев Н.А. Философия свободы // Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989. С. 151.
© Copyright: Скобелев, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
