Опять тот же сонДостоевский мне снился раз пять. Он постоянно пьёт чай с конфетками-бараночками в той Двери в Стене, что открывается у моего балкона в фазе глубокого сна. (Реже я вижу там усердно макающего перо в чернильницу Пушкина, но не рискую открыть рот первым и молча лицезрею). А Фёдор Михалыч гостеприимно ждёт. Аж всматривается в полутёмный проём. После вялой дискуссии о церкви и русских либералах (мы оба знаем, что она лишена смысла) он искренне сетует, что в ста местах я его недопонял, а то и вовсе неверно истолковал. Начинается умная манипуляция: Ты (ты!) не можешь этого не понять! «Широк человек, я бы сузил» – это не про то вовсе. Контекст реплики, личность героя, диалектика, etc. Перед рассветом он меня добивает: вчера-с сиживали на веранде с Антоном Палычем, да-с. Ты заходи, непременно застанешь однажды. С Иваном Сергеичем привычно поругались на днях. В знак примирения послал ему «Западный вестникъ». Островский стал невыносим. Заглядывает всё реже и реже. У Грибоедова и ТУТ масса дел, не до чаепития. А ты заходи, если что :) Рассвет. Ощущение послевкусием – родственная душа, если помалкивать о политике и православии. © Copyright: Константин Жибуртович, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
