Любимый литературный жанр доносМой знакомый одно время работал в Пятом Главке КГБ СССР, по охране конституционного строя – была такая вотчина печально известного генерала Бобкова. Отдел у него был по творческой интеллигенции, отвечал за Союз Писателей. Так жаловался, что больше всего времени и сил отнимал не сбор оперативной информации, а разгребание гор доносов литераторов друг на друга. Притом самые ретивые обличители после 1991 года моментально перекрасились в убежденных либералов, жутко «пострадавших» от тоталитарной советской власти. При обрушившемся на страну фантастическом бардаке, они чуть ли не открыто уничтожали архивы Союза Писателей и документацию, которая тоже наполовину состояла из их доносов. Вот бы какие собрания сочинений печатать. Жалко, бумаги сожжены или секретны… Вообще, донос – это же не просто банальный оговор или донесение жгучего компромата тем, у кого ушки на макушке. У творческой интеллигенции донос стал образом жизни (достаточно вспомнить одного «невинно замученного» очень известного режиссера, который подвел под статьи сотни человек), а потом и одним из любимейших литературных жанров. При переменах в политической и общественной ситуации многие наиболее бесстыдные и голодные тут же рвутся творить в этом жанре принародно - в виде мемуаров и «правдивых романов, которые писались в стол без надежды на опубликование», ну а заодно кино и даже балета. При этом с безумным азартом авторы сводят какие-то свои счеты и с государством, которое им где-то что-то недодало и в миску не доложило, и с коллегами, которые сплошь «бездари» и «сатрапы режима», и с народом, который их вечно недооценивал по причине собственной всеобщей лапотности, дремучего невежества, исступленного пьянства и врожденной рабской психологии. Что ни революция, что ни смена власти – тут же наваливаются горы этого литературного хлама. Так было и в 1917-м, и при приходе вредителя Хрущева, и в проклятую Перестройку. Всякие книги об ужасах царизма, а десятилетиями позже - «Дети Арбата», Архипелаги с ГУЛАГами, совершенно дикая автобиографическая похабщина. Обязательно найдутся ушлые деятели культуры, которые были страшно обижены прежним ужасным тираническим режимом. В последнее время углубился в мемуары разных знаменитых фигур прошлого. На этот раз попался на глаза «Эпилог» - воспоминания Вениамина Каверина, он же Зильбер. Ей Богу, закрадывается крамольная идея – а не родственник ли он ныне иноагента и террориста, а заодно поэта и кумира тысяч и тысяч почитателе и читателей быковатого Зильбертруда – очень уж у них мысли и истерики похожие. «Вошли два брата дегенерата». Вообще, на книгах Каверина выросло не одно поколение. «Два капитана» - гимн стойкости, честности и верности народу и стране. «Открытая книга» - повествование о героизме ученых, создавших наш пенициллин. Правда там уже началось – кровавые чекисты, жестокая сталинская власть. Ну это уже оттепельные заморочки - тогда так было положено. Но все же люди - дела чести, профессионалы и патриоты – это его герои. А еще прекрасные у него были сказки. Хороший писатель. Недаром ему Сталинскую премию дали и Орден Ленина. Вот по наивности всегда я считал, что это чистый и честный человек. Пока не почитал его откровения, где он оторвался на все деньги. Тут уж вырисовывается совершенно противоположный образ. Вечного интеллигентского страдальца, который кушать не мог, так ненавидел советскую власть и всякое быдло, вроде русского пролетариата. Такой мощный заряд злопыхательства поискать еще, да и фиг найдешь. Воспоминания, со слов автора, написаны в семидесятые. Вообще, сомнительно, поскольку вышли уже в восьмидесятые, в разгул горбачевщины и огоньковщины, когда жанр доноса на страну и коллег по цеху стал вдруг необычайно востребованным и высокооплачиваемым. Начало драматичное. Оказывается, вся жизнь Зильбера в СССР, со всеми его сталинскими премиями и прочими награждениями, экранизациями, встречами с пионерами и трудящимися – была сплошным страхом. При Сталине боялся за жизнь. А потом. Ну, потом просто боялся. Абстрактно. Потому что за ним следили. Всегда и везде. Правда, ничего не делали, но замышляли наверняка что-то жуткое. Иначе чего бояться честному гражданину? Притом больше всего страху натерпелся при Брежневе, который вообще то славился своей добротой и неприятием репрессий. Только Хрущев с его оттепелью – свет в окошке. Дал свободу самовыражаться, то есть запустил разнузданный антигосударственный карнавал, именуемый оттепелью. Все эти Аксеновы, Гладилины, Солженицыны – многочисленные релоканты, сбежавшие на Запад и поливающие до сих пор грязью и СССР, и Россию, они те самые, из шестидесятников. Есть в воспоминаниях интересные моменты о жизни страны. Но основной текст – это такая болезненная, ностальгическая, сладостная погруженность в склоки творческой интеллигенции и Союза Писателей. Бесконечные дрязги, обличения, ругань в адрес коллег. Кто кого печатал или не печатал. Кто какие письма подписывал в обличение кого-то или в защиту. Бредни давно ушедших времен. Какие-то бури в стакане воды, казавшиеся гигантскими страстями, а на деле лишь бледные отблески на фоне великих дел и испытаний, сотрясавших страну – воевавшую, выходящую в космос, строящую будущее, и вместе с тем натыкающуюся на колдобины, тормозящую совершенно неожиданно. Все эти мелкотравчатые писательские клановые проблемы и надуманные переживания. Да тьфу на вас… Кстати, Зильбер-Каверин далеко не один так резко отметился в жанре склочного мемуарного доноса. Целая плеяда выдала с середины восьмидесятых тошнотворные заметки, записки, воспоминания. Вон, Нагибина взять – тот, правда, писатель совсем средний, но очень был верный делу КПСС. Как КПСС с цензурой ушли в туман, даже не попрощавшись, тут же развернулся на сто восемьдесят градусов, поливая отборнейшей грязью и русский народ, и защитников Москвы в сорок первом. Да много кто дал стране угля. Взять опусы уважаемых мной и опозорившихся Гранина, Васильева. Тоже страдали от бесовской власти. Готов был сапоги целовать каждому представителю древнейшего народа. «Зашел человек с одухотворенным лицом, которое свойственно всем представителям этой нации» - что-то типа этого писал. Мне, интернационалисту, привыкшему оценивать по делам, а не по национальности, такое придыхание всегда было чуждым. А для него – так вообще нормально… Ну что, опять к пресловутым мемуарам Каверина. Значительная их часть – ушаты грязи в сторону своих порой более удачливых и продвинувшихся выше в табеле о рангах, а значит и в привилегиях, коллег. Александр Фадеев: «Небольшой писатель, имя которого едва ли останется в нашей литературе, он был вознесён на неслыханную административную высоту и занимал в литературе положение, близкое к тому, которое Сталин занимал в стране. Отличаясь таким образом от других писателей, он, в результате полной зависимости от Сталина, решительно ничем от них не отличался. Неестественную идею управления литературой он воплощал с ловкостью и изяществом». Блин, ну Фадеев, может, и не великий писатель, но очень неплохой, и такое говорить несправедливо. Но вопрос в том, что он по долгу службы держал всю эту шоблу в руках, не давая распоясаться, из-за чего стал врагом цивилизации в их глазах, то есть врагом их призрачного, странного мирка, который они соорудили в сознании. Причина страстной нелюбви к нему – точно такая же, почему мелкие хулиганы не любят милицию и полицию. Сергей Михалков «…живое воплощение язвы продажности, разъедавшей и разъедающей нашу литературу…». Что ему Михалков сделал? Прекрасный критик Бушин пишет: «Старший Михалков, в отличие от своих сыновей, достоин глубокого уважения. Он был благороднейшим человеком и талантливым баснописцем, прекрасным детским писателем. Человек с юмором. Много доброго сделал людям». Но как же, он близок к верхам и любим ими. А Каверин не был среди любимчиков власти? Да? А Сталинская премия, экранизации, ордена? Катаев: «…широко известный своей лживостью и предательством писатель…» Вообще, прекрасный писатель. «Белеет парус одинокий» изумительная вещь, зачитывались дети во всех концах мира. Кого он там предал в ней? Или вообще кого предал? Может, на Запад через Верхний Ларс сбежал? Не сбежал? Военным корреспондентом всю войну прослужил и написал «Сын полка»? «Шолохов не пишет уже сорок лет, его вздорно-кровавые выступления не имеют ничего общего с литературой. Однако именно он возглавляет касту неприкосновенных, его Вешенское — это новая Ясная Поляна для тысяч читателей, от которых упорно, десятилетиями скрывают незавидную правду». Ну елки-палки. Каверин, конечно, неплохой писатель, но до Шолохова ему – это как хромой блохе допрыгнуть до вершины Эльбруса. Шолохов – гигант! А Каверин – недурный беллетрист. Так что Шолохов заслужил все почести и имел право и на слабости и на свою «Ясную Поляну». Ну и так по многим Каверин прошелся. Будто с его небесных высот право дано всех судить и осуждать. Что-то маниакальное в этом видится. Самомнение запредельное. Кто у него хороши? Ну, всякие там. Мандельштам – плюнул в лицо тирану. Солженицын – разоблачал тиранов и сидел. При этом и вкус, и профессионализм напрочь отказывают товарищу Зильберу. Записать Солженицына в великие писатели – правда, с его слов, еще не совсем великий, но станет им - это нужно непростых грибочков объесться. Вся заслуга «гения» Солженицына в уникально точном попаданиями в политическую мишень. «Архипелаг Гулаг» нечитабелен. «Денисыч» - обычная повестушка, ни плохая, ни хорошая – таких масса. Но появились эти книги во времена демонизации Сталина и всеобщего запредельного вранья про культ личности. И тут на руку пришлись Хрущу в его борьбе со сталинской гвардией подобные опусы. А дальше началось – слава срывателя покровов, якобы потрясающая гениальность. Вон, даже Зильбер поверил в его таланты. Или врёт, как дышит, просто Солженицын ему идейно близок? Вообще Солженицын действительно гениален в смысле разрушительных последствий. Но Каверину это нравилось… Так чего Каверину надо было от жизни? Чего он напрягался в своих мемуарах, выдавливая из себя нечистоты? А нужна ему, оказывается, полная свобода самовыражения и Правда. То есть чтобы вообще без границ – и до лампочки на последствия. Такая простая мысль, незатейливая: культура должна нести только правду, отражать внутренний мир творца и внешний мир… Все так, но начинаются нюансы, как всегда ставящие все с ног на голову. Правда – она такая, сильно разная и для каждого своя. И есть личная правда, а есть гораздо большего, глобального характера – рассчитанная на благоденствие и прогресс народа. Она, как правило, приглаженная, немного искаженная. Но она для всеобщего дела. Она наполнена пользой для людей, а не для кучки снобов. Литература – это не только осмысление, но и формирование правды. Кстати, это понял жаркий апологет такой вот правды искусства без тормозов любимый Зильбером Шкловский, личность легендарная. Он изменился и потом начал пропагандировать государственный подход к культуре, за что своим другом Кавериным в мемуарах облит презрением, впрочем, с уточнением – мол, надо пожалеть несчастного, у него судьба тяжёлая была, сбился с пути. А что сам Каверин на неправильном пути – на это его раздутое эго даже намекнуть не способно… Ну и самовыражение творца – главная цель культуры. Чтобы вообще творцу никто не мешал и боялся в его сторону взглянуть, и творец падал во тьму своей мятущейся личности. В принципе, есть в этом какой-то смысл. Но вот что любопытно - практика показывает, что когда пишут не для читателя, а для себя и толпы писателей - до добра не доводит. Получаются абсолютное не читабельные, не нужные, глубоко личностные произведения, которые интересны только создателям. Сколько творцов на этом погорело, а потом стенали, что народ до них не дорос. Нет, родной, это ты не дорос до народа со своей рефлексией. Вообще лучшие произведения культуры созданы при просвещённой автократии, когда культуру считают ресурсом в укреплении Державы и развиваются ее лучшие стороны. Или когда есть крепкие традиции, жесткая мораль. Пока США были нормальной страной, у них были Марк Твен, Фицджеральд и прочие. Хиппюжные времена дали только Сэлинджера, неплохого, но явно переоцененного. А закончилось все «классиком» «Кингом с его вампирами, злобными клоунами и ненавистью к России. Кстати, лучшие произведения Каверин создал не в те времена, когда можно было писать все, а во времена Вождя всех народов. Искусство без определённого пресса становится вещью в себе - только самовыражение и кристально чистый эгоизм, притворяющий гуманизмом и самоуглублённостью. Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя… В общем, «Эпилог» - это такой толстенный том желчи, яда, каких-то гнусностей. Но почему? Заказ такой? Может и так. Но дело не в этом. В желчи своей автор искренен. И считает себя кругом правым. Он жертва подлого СССР. Которое отняло у его семьи сеть музыкальных магазинов и вообще всячески угнетало. Прям как космонавта Леонова, которому не дали вырасти нормальным кулаком в честной кулацкой семье, как он мечтал, а послали в смертельно опасный космос под дулом чекистского гранатомета. Вообще, в чем причина, что наши любимые артисты, писатели, композиторы, открываясь, демонстрируют нам такое вот неприглядное нутро? Почему они так ненавидят нашу страну, историю, да, фактически, каждого из нас? Откуда такое двуличие и такая разница между оптимистичным творчеством и мутной грязью личностных убеждений? Нужно учитывать волшебную атмосферу, царившую и царящую в разных творческих союзах и творческой тусовке в целом. Быть достойным гражданином и любить страну там наказуемо и порицаемо. А что книги хорошие пишут – так то заказ. Напишешь гадость – отлучат от кормушки. Едва государство взяло под полный протекторат творческих людей, появились Союзы, госдачи, просто необычайно комфортные условия существования с домами творчества, всенародным признанием, постоянными субсидиями – так и стали прибиваться к этой кормушке и драться за блага таланты, а заодно крикливые бездельники. И, как всегда бывает, появились «незаслуженно обиженные и недооцененные», «не по талантам приподнятые», зависть, склоки, интриги. Было чего делить. И еще появилась фига в кармане. Так уж повелось. У избранного, а члены Союзов считали себя именно таковыми – ну, не «быдлом» же пролетарским себя считать, непременно должна быть в кармане увесистая фига. И чем фига больше, тем ты избраннее. Откуда на этом рынке такие большие фиги? Откуда такое неприятие власти - кормящей руки, можно сказать? Да черт его знает. Так повелось. Культура все же должна быть немного фрондирующей и сильно совестливой – она вообще одно из хранилищ совести народа. И изящное искусство, в особенности литература, созвучно с человеком. Оно описывает этого человека - его ценность для мира. И понятно, что чаще всего в вечном противоречии власти и человека становится на сторону человека – ибо кто еще защитит этого самого простого маленького человека. В этом гуманистический посыл великой русской литературы. Но это когда пишут титаны. Они своим разумом понимают - и грани, и границы. А тупые их последователи – у них на уме одно остается: «власть - это абсолютное зло. А эгоизм маленького человека – абсолютное добро». Слезинка ребенка, ну и так далее. Изначальные мотивы и смыслы выветрились, остались только русофобия да космополитизм с маниакальным ощущением собственного превосходства Русская литература сложилась под влиянием разночинцев с их фантастическими представлениями о справедливости и ненавистью к царизму. Ее создавали дворяне – часто космополиты, которые не знали русский язык, но знали французский и считали, что свет только на западе, здесь мрак, и нужно, как декабристам, повесить для начала батюшку царя и раздербанить страну на части, а потом каяться перед цивилизованной Европой. Уже при советской власти колоссальное влияние в этой среде приобрел еврейский фактор. Хорошо к евреям отношусь, но есть у них такое свойство – собираясь в толпу, они начинают дружно ненавидеть государство своего пребывания, особенно российское, плакаться, что их угнетают. И все это замешано на ветхозаветных еврейских вирусах своей исключительности и безусловного превосходства - сперва национального, а позже кланово-тусовочного. Они как дрожжи, брошенные в деревенский сортир – все, в оккупированных ими творческих союзах, в глубине бурлило, но на трибунах все идеально, в разрезе линии Партии и Правительства. Типичное двоемыслие. Так постепенно сложилась уникальная русофобская среда творческой интеллигенции. Втихаря, на кухонных дискуссиях и жалобах на жизнь, в тайных записках и дневниках. А потом – нате, Перестройка, и вся эта жижа обидок на всех и вся вылилась на страницы журналов и книг. Тут еще личностный фактор. Творческие люди часто просто инфантильны, капризны, до безобразия завистливы к чужим успехам. Достаточно побывать на летучке в районной газете, чтобы увидеть птичий базар и скандал по любому поводу – в основном, кто лучше пишет, а кто тупица. Непризнанный гений – самое озлобленное существо на земле. Для него весь мир – сплошная тьма и неблагодарность к нему, грандиозному и неповторимому. Сложились постепенно политические и нравственные постулаты этой тусни. Воинствующая антигосударственность и русофобия. Вечная обиженность на верхи и народ. Абстрактные общечеловеческие ценности. Совершено искажённое понятие гуманизма. Низкопоклонство перед Западом, где ну все-все по-другому, правильно и прекрасно. Там человек не раб тоталитарного государства, а член полноправный демократического общества. Хочу, хочу, хочу туда! Ты обязан восхищается Мандельштамом и плакать скупой интеллигентской слезой над ГУЛАГом. Кривить губы по поводу ввода наших войск в Прагу – это раньше. А сегодня - щурится презрительно при словах Специальная Военная Операция – хорошо еще сразу срываться в ругань по этой теме их отучили. Но кукиш в кармане складывают непременно – иначе товарищи по тусовке не поймут. Все по заветам бессмертного Щаранского – того самого литературного персонажа, созданного Мартьяновым, светлая ему память, а не антисоветского гада. «Честные и порядочные люди, геи и демократические журналисты». Это такое специфическое сетевое сектантство. В секте: «Гуру сказал, значит, это истина». В тусовке творческой: «Мы таки культурные люди. Мы все понимаем, в отличие от простецов и быдла». Капризные, инфантильные, иждивенческие, чистоплюи, жестокие и непримиримые к тем же, кто рядом, но не их. Такой вот коллективный разум – не очень, кстати, умный. Своеобразным апофеозом этого тусовочного чванства и высокомерия являются поздние Стругацкие. Они идейные мины заложили. Все их сверхчеловеки, прогрессоры и людены – это таки те, кто все понимает. И вынуждены жить среди быдла, которое таки не понимает. Вот их прогрессоры и напрогрессировали в девяностые. Кстати, Гайдарка и его кровавая банда изменников Родины так себя и называли – прогрессорами, знающими, как все обустроить. Ну обустроили – публичный дом с олигархами, вялотекущей войной… Тусовщики, со временем, сами начинают свято верить в эту чушь, потому что просто не способны глядеть на мир объемно. Ну да, они же властители дум, им виднее, и плевать, что мир не такой. Хотя все эти их вечное нытье о противоречии личной свободы и закабалении со стороны власти донельзя банальны и пережёваны тысячи раз. По большому счету, в тусне правят не демоны и ангелы, а мелкие обыватели, желающие тепло пристроиться. Только и читаю в мемуарах Каверна и таких же тусовщиков – кто подписался, кто не подписался против Пастернака. А я бы и сейчас против подписался – проза у отличного поэта примитивная, роман дрянной, Нобелевская премия незаслуженная. Ну как у Алексеевич и какого-то нынешнего русофобского венгерского уродца, главное произведение которого – описание как он ходит по пирсу и плюет в яхты с российским флагом, потому как захвачены Украина и Крым. Вот скажешь такое – и ты для них не человек. Ты для них враг. Эта среда инакомыслия не терпит. Инакомыслие возможно только когда против власти и народа. Но против тусни – наказуемо. И упаси тебя Господи выпасть из трендов. Тогда тебе в твоих делах ничего не светит. Ты становишься чужим. Ни положительной критики, ни допуска в высокое общество. Ни изданий в сборниках и в издательствах. Нет, все интеллигентно – не просто «ты такой сякой государственник», а «вам надо поработать над слогом и сюжетом. Приходите – ну, через годик, или десяток». Если ты, конечно, не официальный протеже большого руководства и не литературный начальник. В отношении них тусовке остается только зубами скрипеть и писать в стол в пока не изданных мемуарах, какие они все тупые и бездарные. Как Каверин про Фадеева. И этой тусовке, в ее чаяниях и устремлениях, всего лишь шаг до открытого предательства. Это когда Солженицын устами своих героев мечтает об атомной бомбежке Москвы и пишет, что ничего плохого не было бы, если бы немцы победили. Это не героя, это его мысли.. Потрясающий документ нашел на просторах интернета. Агентурные донесения НКГБ 1943 года о настроениях в писательской среде. Сталин – это просто эталон всепрощенчества, по сравнению с ним Махатма Ганди злобный и мстительный карлик. Вот честно, я бы в военных условиях их всех к стенке за такое поставил. «Других писателей для вас у меня нет» – говорил Вождь. А он был велик в рациональном использовании человеческих ресурсов и мог закрывать глаза на многое, что обязательно для великих государственных деятелей… Так что там писатели наговорили. «Уткин И.П., поэт, бывший троцкист: "Будь это в 1927 году, я был бы очень рад такому положению, какое создалось на фронте сейчас (Уткин имеет в виду невозможность достижения победы силами одной Красной армии). Но и теперь создавшееся положение весьма поможет тому, чтобы все стало на свои места... У нас такой же страшный режим, как и в Германии... Все и вся задавлено... Мы еще увидим, как изменится государственная форма нашей жизни, не может без конца продолжаться парадоксальное положение, когда наряду с "лучшей конституцией" у нас - наихудший режим. Режим полного попрания человеческой свободы..." Никандров Н.П., писатель, бывший эсер: "Мы прошлым летом ждали конца войны и освобождения от 25-летнего рабства, в этом году, этим летом и произойдет освобождение, оно только произойдет несколько иначе, нежели мы думали. Большевизм будет распущен, как Коминтерн, под давлением союзных государств... Вальве Б.С., литературовед: "Германский фашизм есть закономерная реакция на наш социализм. В конце концов два вида социализма: нацизм и большевизм оспаривают мировое господство. Тренев К.А., писатель, бывший кадет: "...Что касается нашей страны, то она больше выдержать войны не в состоянии, тем более, что за сохранение существующего режима вряд ли многие согласятся бороться... Новиков-Прибой А.С., писатель, бывший эсер: "Не может одна Россия бесконечно долго стоять в стороне от капиталистических стран, и она перейдет рано или поздно на этот путь, правительство это само поймет..." Чуковский К.И., писатель: "Скоро нужно ждать еще каких-нибудь решений в угоду нашим хозяевам (союзникам), наша судьба в их руках. Я рад, что начинается новая разумная эпоха. Они нас научат культуре..." Голосовкер Я.Э., поэт-переводчик и историк литературы, арестовывался и был судим за троцкистскую деятельность: "Советский строй - это деспотия, экономически самый дорогой и непроизводительный порядок, хищническое хозяйство. Гитлер будет разбит, и союзники сумеют, может быть, оказать на нас давление и добиться минимума свобод..." Краснов П.Б., журналист: "...Наше положение далее становится нетерпимым. Обескровленная страна может не выдержать нового натиска гитлеровцев. У меня вся надежда на Англию и Америку, которые нанесут немцам решающий удар. Но очевидно, что и Англия, и Америка не хотят целиком поддерживать сталинское правительство. Мои симпатии всегда на стороне демократических держав... Я готов терпеть войну еще хоть три года, пусть погибнут еще миллионы людей, лишь бы в результате был сломлен деспотический, каторжный порядок в нашей стране". Федин К.А., писатель, "...Все русское для меня давно погибло с приходом большевиков; теперь должна наступить новая эпоха, когда народ не будет больше голодать, не будет все с себя снимать, чтобы благоденствовала какая-то кучка людей (большевиков). Сафонов В.А., писатель, ответственный редактор серии "Великие люди русского народа" в издательстве "Молодая гвардия": "Он считает, что даже потеря Украины не является достаточным препятствием для заключения мира..." Довженко А.П., украинский литератор и кинорежиссер: "Возмущаюсь, почему создали польскую дивизию, а не формируют украинских национальных частей..." Пришвин М.М., писатель: "...Население войны не хочет, порядками недовольно, но как только такой человек попадает на фронт, то дерется отважно, не жалея себя... Я отказываюсь понять сейчас это явление..." Попадись они в руки немцев, то писали бы про героический Третий Рейх и недочеловеков славян. И организовали бы свой Союз фашистских писателей, где дрались бы за дачи и привилегии, как сегодня дерутся за гранты жабы Сороса… Вообще, плюс ко всему, мемуары Каверина просто тупые. Он вообще не понимал, что происходило в стране, куда и откуда она шла, как быть и что делать. Он весь в своих склоках и обидках. Ну пусть хотя бы нелюбимого им Шолохова почитал – тот эти вопросы сек на лету. У настоящих классиков, генерирующих истинные новые идеи и не фальшивый, а реальный, гуманизм, уровень осознания был все же куда больше, чем у обычных беллетристов. Они ощущали движение цивилизации. А эти – просто копируют идеи и эмоции, облекая их в сектантские догмы и не понимая сути. Вон, Достоевский – это же не просто «слезинка ребёнка». Это целый пласт мировоззрения, порой сложного, где-то неправильного, но это работа гиганта. А рассуждения Каверина о слезинке Пастернака – это просто пустое идеологизирование и злоба… И что еще интересно. Современные отзывы в сети на «нетленку» – там какой-то хор наивных балаболов. «Прекрасно, изумительно. Глаза открыли!» На что вам глаза открыли, юродивые? Вас обозвали быдлом и рабами, страну – преисподней. И вы довольны? Хотя понятно, что нравится. Интересно народу подсматривать за кулисами культурки и жизнью кумиров. Особенно, когда грязи полно. Особенно в замочную скважину. Вот только эта замочная скважина в подобных мемуарах - в сортир. И картинки там аутентичные. Такой вот мазохизм и тяга к мерзости – ну, к сожалению, склонная к этому публика, особенно та, которая «мы же культурные люди и все понимаем». К чему столько эмоций и такие пространные рассуждения о давно почивших кумирах? Ну уж явно не из-за воспоминаний хорошего писателя и оголтелого «творческого интеллигента». Вопрос более широкий. Ведь все осталось то же самое, и эта тусовка, «совесть нации», имеет огромное влияние на народ и власть. Что касается властей, то тут интересен вопрос обласканных. Что при СССР, что при России была категория обласканных писателей – тех, которым с неба сыпались премии, звания, привилегии, ордена и благодарности. Речь не о «генералах» Союза Писателей и прочих Союзов, назначенных властью, у них и так все хорошо. Обласканные - это те, по который тусовке хватило ресурса толкнуть их наверх и сделать из них кумиров. Раньше были обласканными Евтушенки всякие и Каверины – но те хотя бы заслуженно, писать они, как ни крути, умели. И хотя бы на людях были за страну и народ. Сегодня самые обласканные, вплоть до самой Специальной Военной Операции, были те, кто эту Россию ненавидел больше других. А нашей власти очень долго было плевать и на культуру, и на писателей с режиссерами. Других забот хватало. Она просто в этом не разбиралась. А тут еще и либеральная идеология до сих пор считается важнейшей из идеологий. И Солженицыным улицы называют. Вот и пролезли, пробрались в обласканные те, кто в общественное сознание ничего, кроме яда, не несет. Кто у нас там побывали? Яхина с цистерной дерьма и на русский, и на родной татарский народ. Ей даже Премию правительства РФ за русофобство дали. Сорокин – но рановато раскрылся, пришлось уголовное дело возбуждать. Акунин – чуть ли не в школьную программу засунули малограмотного. Кому бы он ни нравился Акунин – но он посредственный писатель с гигантскими амбициями, а его история России вообще достойна уголовного наказания. Улицкая, где все положительные герои иудеи, а все сатрапы – русские Ваньки. Дина Рубина, свалившая давно в Израиль, но заколачивающая бабки здесь – там ее не читают и не платят. Хорошая девушка, ратует за убийства всех палестинцев, кровососка по сути своей. Она бы и за наше убийство ратовала. Быков-Зильбертруд – вообще, когда стало плохо, самолеты гоняли, чтобы эту свиную тушу доставить в больницу. Типичный пример паразита, выросшего на государственных средствах и грантах. Обласканные редко ведут себя прилично. Рано или поздно они начинают грызть с урчанием и присвистом дающую руку, а если этой руке надоедает и она дает щелчка по лбу, с готовностью нацепляют на себя маски пострадавших от тоталитарного режима и начинают активно побираться на Западе. Вон, Алексеевич – даже Нобелевскую премию дали за антисоветизм и русофобию, а Батька ее поздравил. Что с этим делать? Конечно, может сказать – все, литература умерла. Скоро ни писателя не будет, ни читателя – одни компигрушки, блокбастеры на экранах и тексты Алисы в компе для тупого времяпровождения – вон, весь АвторТудэй заполнен ее творениями – пятьдесят пятый том о приключениях князя из знаменитого, но увядшего, рода. Сегодня книга – не событие, а текст. Точнее, товар, который надо продать с помощью рекламных технологий. Но ненадобность литературы - это все же рассуждения дикарей. Высокосознательное общество подразумевает высокую культуру – в том числе литературную. Культура – все же то, что отличает нас от животных, без нее мы примитивные организмы, одержимые инстинктами алчности и доминирования. А для русского человека литература вообще один из важнейших способов познания смысла жизни и сплочения в народ. Ну и как работать с этой тусней? А вот фиг его знает. Сталин как-то управлялся, более поздним правителям они сели на шею. Тут главное не наломать дров. Давить их нещадно? Тоже нельзя. Засохнет культурка, останемся только с компьютерными играми и новостной лентой Рамблера. Излишняя опека и формалистика идеологии привели к тому, что литература, за исключением военной прозы, в послевоенное время практически скончалась, великих не было – деревенщиков, Астафьева и Пикуля не предлагать, это не Толстой и даже не Шолохов… Давать творческой интеллигенции распоясаться? В принципе, можно, но она ведь влияет на массы и выворачивает сознание людей - порой кардинально во вред народу. И может подточить государство. Да и нужны народу и массовая литература, и андеграунд, и кандидаты в классику. Все нужно, иначе застой. Не должно быть только болезненных злобных бацилл, которыми творческие люди так любят заражать своих потребителей. Ясно одно – надо как-то с культурой работать. И не как Любимова, отбашлявшая снова, почему-то не из свой зарплаты, на очередной чудовищный продукт российского кино – там негр самый страшный и главный эсесовец. Как и в идеологии – в культуре должны быть четкие приоритеты и четкие меры. А не Госпремия Яхиной и Акунин в школьной программе… В общем, почитал «Эпилог» Каверина - и как в грязи вывалялся. Товарищи, для душевного спокойствия не слушайте разглагольствования артистов о политике, не читайте мемуары режиссеров, писателей с претензией на откровения о своих страданиях под игом автократии. Они или врут, или просто тупые. Наслаждайтесь плодами их талантов и не обращайте внимание на рвущуюся наверх и скопившуюся их дурь, блажь и негатив, которые до времени перемен тихо спали и никому не мешали. А «Два капитана» как-нибудь перечитаю. Хорошая книжка. Правильная, честная и оптимистичная… http://aftershock.news/?q=node/1551208 © Copyright: Душа Шахини 1, 2025.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
