Мир с надеждой смотрит на Дональда Трампа
Мир с надеждой смотрит на Дональда Трампа— избранного 45-го президента США. Те, кто прогнозировал его победу, пожинают лавры прорицателей.
Как Владимир Жириновский.
Большинство же делают вид, что их логичные прогнозы, основанные на информированности и опыте, не сбылись лишь чудом, из-за вмешательства её величества «американской демократии».
Мало кто при этом сомневается в том, что «система будет рихтовать» Трампа.
Так и заявил премьер-министр России Дмитрий Медведев: «политическая система дала несистемному кандидату победить на выборах, однако эта же политическая система будет рихтовать нового президента страны».
Российский премьер задался при этом риторическим вопросом: «насколько будущий президент Трамп вообще подвержен такой рихтовке». «Поживем — увидим», — резюмировал он.
Да, увидим… Но ведь и поживем!
Во время выступления в Праге экс-госсекретарь США Мадлен Олбрайт заявила, что победа Трампа - не причина для паники, так как «мы не знаем, что будет». По ее мнению, именно окружение Трампа должно скорректировать его позицию по Украине и России, сообщает «Радио Свобода».
Сенатор-республиканец от штата Вирджиния Ричард Блэк в интервью RT заявил буквально следующее:
«Я должен сказать вам нечто очень важное о людях, окружающих Дональда Трампа. Они настроены про-сирийски и очень определенно — анти-террористически. И я не мог бы переоценить значения этих выборов… Это, возможно, самая решительная победа над терроризмом с момента начала войны с ним. В отношениях с Россией нас ожидает драматический разворот. Вы знаете, что я человек военный. Я провел в рядах 32 года. И я знаю, как готовятся войны. Они не случаются вдруг, к ним готовятся долго. И вот что я скажу. Мы двигались к Третьей мировой войне с Россией».
Пока американская «система» и ее внешние метастазы, с наиболее опасным из очагов в виде НАТО, прикидывают, в каких местах и под каким углом рихтовать Трампа, мир на короткий период времени вздохнул с облегчением.
Глобальный политический процесс (кризис) поставлен в режим ожидания. Ожидания весьма тревожного, но, как уже было отмечено, наполненного надеждой.
Источником надежды, прежде всего, является понимание того факта, что в сложившихся условиях «система» вынуждена будет перезапускаться с новой базовой точки. В любом случае. И в качестве оной выступает не угроза кандидата от «системы» Хиллари Клинтон «стереть Россию с карты мира», а обещание вышедшего на авансцену глобальной политики «несистемного» Трампа — наладить сотрудничество с Москвой в деле искоренения другого несистемного явления — агрессивного исламизма, вылившегося в трансграничный терроризм.
Для нас же интересен другой немаловажный вопрос, исходящий из заявления премьер-министра России Дмитрия Медведева.
Почему все-таки «политическая система дала несистемному кандидату победить на выборах»? Намеренно, в целях самосохранения, или же речь идет о коллапсе «системы»?
Семантика словосочетания «дала победить», означает, что «система» была не только не против, но и в какой-то степени желала избрания Трампа.
В противном случае, она не дала бы ему победить. Ведь и Хиллари Клинтон, заявившая о своем разбитом поражением Трампу сердце, в чем-то права, когда обвиняет в этом директора ФБР Джеймса Коми. Голосовать за «первую женщину президента» и за «первую обвиняемую женщину президента» — это не совсем одно и то же. А что же ФБР, как не важнейший механизм внутренней системы США?
Парадокс в том и состоит, что американская «система» никогда не действовала системно, а наоборот всегда опиралась на несистемные силы, инструменты, ценности и решения. «Несистемный» кандидат Трамп вполне мог быть главным кандидатом «системы», тогда как якобы «системная» Клинтон, с кровью американского посла в Ливии на руках и мужем-развратником — ложной ставкой.
Не случайно, еще один человек «системы» — вице-президент Джо Байден «неожиданно» отказался от чести быть Госсекретарем при президенте Клинтон, а также призвал ФБР опубликовать ее электронную переписку.
Не случайно, нити, связывающие «системную» Клинтон с несистемными силами радикального характера на Ближнем Востоке, особенно явно проступили под занавес предвыборной кампании.
Оказалось, что Клинтон не только получала прямое финансирование от режимов, спонсирующих международный терроризм, таких как Катар и Саудовская Аравия, но и держала в качестве своей ближайшей помощницы с доступом к секретной информации дочь ключевых лиц из международной структуры «Братьев-мусульман».
Теперь понятно, почему «демократическая» администрация США так радовались свержению Мубарака в Египте и приходу к власти Мухаммеда Мурси. Что же до демонстративного и жестокого надругательства над Муаммаром Каддафи в Ливии, то это и вовсе могло быть заветной мечтой клана Хумы Абедин.
Но должна ли за это отвечать «система»?
Сегодня, в период фактического транзита власти, уходящий президент США Барак Обама в авральном режиме приказывает найти и уничтожить главарей террористической группировки «Джебхат ан-Нусра», бросив на эти цели все силы разведки и ударные беспилотники. Как отмечает в этой связи The Washington Post, «ранее Белый дом игнорировал эту группировку, но сейчас власти США решили действовать». И это больше похоже на лихорадочное заметание следов.
Ведь когда «система» перестает дергать за ниточки, то появляется риск, что за них начнут дергать с обратной стороны. Реорганизация «системы» заставила ее на миг остановиться, в то время как объективные процессы, которые она запустила и активно ими манипулировала многие годы, продолжают развиваться в прежнем, а то и более интенсивном режиме. Именно это и заставляет Обаму нервничать.
Но настолько ли «несистемен» Трамп?
На самом деле, привлечение несистемного механизма к управлению «системой» имеет смысл только в том случае, когда «система» уже не способна вылечить саму себя. Человек из «системы» — Хиллари Клинтон обеспечила бы в лучшем случае движение «системы» по инерции в заданном направлении, которое в свое время сама изнутри «системы» помогала определять и видела единственно возможным.
Трамп посмотрит на систему изнутри, но «несистемным» взглядом. Он будет призван работать над реорганизацией и реабилитацией американской, а значит и глобальной «системы». Этого от него все и ждут. И с этим связана паника тех, кто в качестве винтиков и маховиков продолжают функционировать в еще действующей, но резко замедлившей свой ход и потерявшей ориентиры «системе».
«Система» знает, что она больна и идет к краху.
Нужен «несистемный» Трамп, которому придется рубить метастазы, вытягивающие из «системы» все соки и принимать на себя ответный удар. Во время своих выступлений перед избирателями Трамп не переставал перечислять, сколько судей, губернторов, мэров, генералов, адмиралов и прочих ответственных лиц его поддерживают.
А что это, если не «система»? Он, безусловно, уже очень хорошо знаком с «системой», и во время выборов пользовался поддержкой существенной ее части — той, которая видела гибельность прежнего пути. И дело здесь вовсе не в транснациональных корпорациях, которые тоже встроены в «систему».
Предвыборные обещания Трампа — это диагноз всей «системе». Попробуем вспомнить наиболее важные их них — базовые точки, с которых начнется отсчет его президентства — либо в сторону реабилитации «системы», либо личного поражения и личной гибели вместе с миллионами людей в ее жерновах.
1. Свертывание глобализации ради глобализации — пересмотр невыгодных для экономики США торговых соглашений.
2. Отказ от тактики «кто не с нами, тот против нас» — поиск компромисса с крупными независимыми игроками, прежде всего Россией. Ибо Китай в экономическом плане очень сильно зависит от США.
3. Ограничение практики интервенционизма, в том числе путем применения технологий «цветной революции» и дестабилизации других государств.
4. Избавление от «нахлебников», пассивно «потребляющих» американскую безопасность, в том числе в рамках альянса НАТО, цели и задачи которого на сегодняшний день далеко не ясны.
5. Избавление американцев от чудовищного госдолга. Какими именно средствами — другая история.
6. Укрепление суверенной американской военной мощи.
Могут ли перечисленные меры оздоровить американскую «систему», вернуть США былую мощь и авторитет? А разве не в этом должна быть заинтересована «система»? В этом, а не в ядерной войне с Россией, к которой с остервенением шла «мадам Киллари» и ее многочисленные безумные фанатики.
Вышеизложенные тезисы программы Трампа — единственный выход из ситуации для «системы».
Потратив $ 800 млрд за последнее десятилетие, США умудрились в конечном итоге привести к власти в Ираке проиранский режим, усилить Тегеран и потерять доверие Израиля.
Умудрились потерять Египет, который сегодня отходит от Саудовской Аравии, становясь важным партнером России в регионе. Потерять саму Саудовскую Аравию, Турцию и даже Филиппины.
Эти страны обращают свои взоры в сторону России и Китая. Бывших партнеров США подгоняют хаос и мракобесие, воцарившиеся в Ливии и Сирии, вместо ожидавшихся «системой» стабильных поставок нефти и наземного транзита газа с Персидского залива в Европу. Плюс ко всему национальная консодидация вокруг Владимира Путина и военный ренессанс России, дестабилизация Евросоюза с выходом оттуда Великобритании (глаз и ушей США), рост амбиций мощнейшего Китая, упадок Японии и прочее. «Система» шла в никуда.
Причем не только в политическом, но и финансово-экономическом направлении — внешний долг в размере $ 20 трлн венчает тяжелую картину, став неподъемной ношей на шее всего человечества. Что касается идеологии «системы», то она похоронена под обломками Алеппо.
О какой вообще демократизации Сирии и Ливии шла речь?! А есть ли она вообще та демократия? Оказалась, что есть! И вот она — в самих США.
В целом, миссия Трампа сводится к возвращению США той роли, на которую Америка исторически претендовала — комбинатора идей, двигателя мировой экономики, законодателя политической моды.
А не разжигателя хаоса и крышевателя насилия.
Однополярный мир не только опасен, но он еще и невозможен — в свое время предупреждал президент России Владимир Путин.
Попытки задушить альтернативные центры силы и развития дорого обходятся. В определенный момент ресурсов для закрепления контроля над ними начинает не хватать, и тогда непосильная ноша обрушивает «систему».
В связи с этим стратегия Трампа до выборов предлагала умерить военную активность, переложить часть расходов на союзников, а высвободившиеся средства пустить на поддержание собственного глобального превосходства.
В отличие от «стратегии» рвущейся в пекло войны Клинтон, она вполне рациональна для американской «системы».
Для России наступает новый исторический этап. «Система» не сможет и не будет рихтовать Трампа до формы Обамы, Буша или Клинтон.
У нее нет такой задачи. Скорее всего, она примет лицо Трампа и возьмет на вооружение его базовый приоритет — «восстановить былую мощь США».
Но без прямой конфронтации с Россией, которая обходится слишком дорого, становится трудноуправляемой, а при таком лидере России, как Путин, еще и весьма опасной.
Виген Акопян, главный редактор EADaily
Устали быть всегда виноватыми
Юрий Аммосов о том,
почему консервативная Америка проголосовала против «политики идентичности»
После президентских выборов во многих университетах США прошли протесты против избрания Трампа. Самыми популярными лозунгами были обвинения Трампа в неприязни к черным, женщинам, ЛГБТ и призывы к этим группам объединиться и оказать сопротивление. Это вполне ожидаемый результат после многих лет активного внедрения Демократической партией в американское общество так называемой политики идентичности (identity politics) — идеологии, по которой демографические группы имеют единые интересы и должны действовать заодно.
Связка анкетных данных и симпатий и антипатий была основной на выборах последних полутора десятилетий. За Обаму призывали голосовать как за «первого черного президента», за Клинтон — как за «первую женщину-президента».
Критика направлялась не только на чужие «плохие» группы, но и на индивидуальное нежелание вести себя сообразно требованиям для своей «хорошей» группы
В первую очередь в отказе следовать «прогрессивным» принципам («прогрессивный» — термин американской политики, означающий примерно «продемократический» и «левошестидесятнический»).
Список дискриминируемых групп при этом сузился. Официальная политика активно защищала женщин, ЛГБТ и черных. В США официально установлены расовые группы белых, черных, латиноамериканцев, азиатов и аборигенов Америки. Хотя официально угнетателями по-прежнему считались белые, по факту страдания черных признавались куда более актуальными, чем других небелых групп. А азиаты в течение многих лет неформально находятся в наихудшем положении — средний балл на стандартизированных тестах для них выше, чем для других «расовых» групп.
По сути, «расовая проблема» выглядит в 2016 году как «черные против остальных».
Среди ЛГБТ также возникла своя мини-привилегированная группа трансгендеров — политика и тут косвенно акцентировала заданную группу, а не ориентацию и личное предпочтение.
«Политика идентичности» не привела Демократическую партию к победе, зато создала в обществе и особенно в университетах и колледжах (через которые проходит уже каждый третий американский юноша и девушка) токсичную атмосферу взаимного недоверия и ненависти по групповому признаку.
Внедрение «политики идентичности» шло в последние годы не только через «прогрессивную идеологию», но и с использованием механизмов административного давления.
Когда летом 2013 года сенат США утверждал сравнительно незначительную кандидатуру заместителя министра образования США по гражданским правам, многие критиковали это назначение как «жетонное» (tokenism). Этот созданный Мартином Лютером Кингом термин означает демонстративное назначение на должности лиц из дискриминируемых групп с целью подменить борьбу с дискриминацией демонстративными действиями без последствий. «Мы не (расисты, гомофобы, сексисты) — смотрите, у нас есть (черный, гей, женщина)». Кандидат Белого дома Катрин Ламон (Catherine E. Lhamon) была черной лесбиянкой, а управление по гражданским правам (OCR) занималось в основном рассылкой номинальных циркуляров и агитационных материалов.
Однако Ламон довольно быстро показала, что ее-то как раз судить по анкете не следует, и превратила токен-назначение на токен-должность в реальный инструмент серьезного влияния. OCR под руководством Ламон сразу выпустил новый циркуляр для высших учебных заведений, которым сообщил, что будет рассматривать любые акты «сексуального харассмента» как нарушения гражданских прав студентов, а отказ университета расследовать их — основанием для своего служебного расследования.
Через год OCR начало публиковать списки открытых расследований. Только за первый год их было начато больше ста, а к настоящему времени OCR ведет 246 расследований в 195 учебных заведениях (всего в США около 3 тыс. университетов и колледжей). Метка «Нарушение гражданских прав» не только серьезно бьет по репутации, но и дает основания лишить университет федерального финансирования, что в современных условиях может привести к кризису учебного заведения. Формально правом на защиту могут воспользоваться все, а статистику жалоб OCR не публикует, но почти все известные случаи — это обвинения женщин в адрес мужчин и черных в адрес белых.
Понятие харассмента OCR в новых циркулярах трактовало как «любое нежелательное посягательство». По циркулярам прежних лет (2003 года) требовался объективный состав, с 2013 года фактом «нежелательности» признаются «эмоциональные переживания» обвинителя.
Случаи изнасилований и других преступных посягательств на половую неприкосновенность стали теряться в сведениях личных счетов и просто произвольных жалобах.
Критики университетской жизни стали применять термины из психоанализа — «слова-триггеры» (упоминания о психотравмирующих ситуациях, способные вызвать стресс) и «микроагрессия» (формально мирная, но подсознательно агрессивная фраза).
Ассоциация азиатских студентов Университета Брандейса организовала обучающее мероприятие, где был плакат, объясняющий, что выражение «Вы азиат — вы, должно быть, очень умный» — микроагрессия (быть умным не только плохо, но и обидно). Активисты, сами азиатского происхождения, потребовали закрытия этого мероприятия… за микроагрессию, выраженную в упоминании микроагрессии. Объяснения этой логической рекурсии они дать не смогли, но этого и не потребовалось — по новым правилам OCR жалоба уже есть доказательство, и мероприятие от греха свернули.
Сейчас, когда шок от результата еще не прошел, мы склонны видеть в Трампе сокрушителя устоев и чуть ли не Робеспьера, однако есть ли основания... ;
Группы студентов-активистов все чаще выдвигали к преподавателям и мероприятиям на кампусе цензурные требования, в том числе и когда подразумеваемые «жертвы» претензий не заявляли, а сами активисты никак в спорных курсах и мероприятиях не участвовали.
В одном университете активисты потребовали убрать из программы английской литературы Шекспира, так как это представитель «белого привилегированного большинства».
В другом — убрать из истории экономических учений Маркса, так как в его «Капитале» «отсутствует расовый анализ». Студенты Нью-Йоркского университета в 2014 году возмутились, увидев на лекции древнегреческое изображение сирен Одиссея с обнаженной грудью — до официальной жалобы дело не дошло, но вполне могло дойти.
Спустя три года атмосфера в кампусах университетов серьезно поменялась. Руководству университетов стало проще избавиться от обвиняемого, не утруждаясь разбором дела по существу, чем противостоять федеральным инспекторам по равноправию. Студентов и преподавателей часто травили, преследовали или вышвыривали вон по обвинениям, которые через некоторое время оказывались заведомо ложными (как, например, известный случай с «матрасом» в Колумбийском университете).
Недоверие и отчуждение между группами по принципу пола и цвета кожи нарастало. Возникшие в 1970 годы «безопасные места» (зон в кампусе, где представители дискриминируемых групп могут собираться без угрозы для себя) превратились в места только «для своих», а фактически — для агрессивного студенческого актива.
Руководство университетов начало побаиваться групп активистов, которые пользовались безусловной поддержкой (если не организационной, то моральной) OCR. Активисты, в свою очередь, стали требовать зачетов за общественную работу и особого отношения на курсах и экзаменах, то ли наивно, то ли цинично мотивируя это тем, что общественная работа — пикеты, плакаты, собрания и прочее — не оставляет им времени для академических занятий.
До «освобожденной общественной работы» по образцу советского комсомола осталось не так уж много.
Интересно, что пострадавшими от новой политики оказались американцы еврейского происхождения. В последние годы борцы за равноправие уверенно включают евреев в белое привилегированное большинство. Указания, что исторически это, мягко говоря, ложно, парируются аргументом «Ваши предки наших (их) предков продавали в рабство» (отсылка к мифу столетней давности о евреях как профессиональных работорговцах).
В 1950–1960 годы белые супремасисты на глубоком Юге преследовали белых активистов борьбы за гражданские права черных как «этих нью-йоркских еврейчиков» — и действительно, среди белых прогрессивных активистов было немало евреев, вчерашних жертв такой же дискриминации. Этот вклад сейчас в «прогрессивном» дискурсе США забыт, и американцы еврейского происхождения считаются белыми угнетателями, которые обязаны признавать и искупать бремя исторической вины.
Концепция коллективной ответственности за грехи предков, подлинные или мнимые, праву США несвойственна, наоборот, с 1930-х годов суды рассматривали расу как самоидентификацию, и теоретически любой американец может считать себя кем угодно. На практике же расовую принадлежность считают врожденной, а в последнее время периодически происходят скандалы, оттого что молодые активные правозащитники то тут то там провозглашают белокожих «врожденными расистами».
Интересно, что не только «привилегированное большинство» не обладает никакими сколь-либо очевидными привилегиями, но и «угнетенные меньшинства» чаще всего не имеют опыта дискриминации.
Один из отцов-основателей США Томас Джефферсон говорил, что в свободном государстве надо каждые лет пятьдесят устраивать революцию. Чтобы система не... ;
Большая часть цветных студентов в США — выходцы не из низших слоев, где проблемы социальной адаптации реальны и остры, а из вполне успешных семей среднего класса, потерявших связь с цветной беднотой и не встречавших дискриминацию иногда на протяжении уже двух поколений. То же верно и для девушек, которые росли в обстановке, максимально исключавшей дискриминацию по полу. Фактически борьба с дискриминацией оборачивалась борьбой за привилегии.
Вот с таким багажом образованный класс Америки встречает конец демократического восьмилетия Обамы — Клинтонов. Поэтому одним из острейших вопросов в политике США является то, как новый президент Трамп поступит с наследием «политики идентичности». Объективно «политика идентичности» была направлена, конечно, не на гражданское равноправие, а на создание управляемого массового электората Демократической партии, которым можно манипулировать по групповому принципу. Поэтому у Трампа будет стимул нанести «политике идентичности» как можно больший урон, чтобы подорвать базу демократической машины к выборам 2020 года.
Другой вопрос, как это будет сделано и как это стоило бы сделать. Трамп вовсе не отмороженный расист, сексист и гомофоб, каким его рисовала враждебная пропаганда.
Возврат к дискриминации не только несимпатичен новому президенту и не только невозможен политически, но и не имеет смысла, так как только усугубит раскол общества по вздорным признакам.
Оптимальной политикой для Трампа будет именно всемерное сглаживание расовых, гендерных и ориентационных конфликтов, сближение и примирение общин, чтобы «идентичность» вообще перестала быть значимой. Это не только сделает атмосферу более дружелюбной и мирной. Это еще и создаст почву для возникновения групп политической поддержки по новым принципам, не связанным с групповой идентичностью и подчинением членов группе, к чему Трамп будет готов, а демократы — нет.
Интересно, что именно такой политики хотел и Мартин Лютер Кинг, сказавший в 1963 году: «Есть у меня мечта, чтоб моих детей судили не по цвету кожи, а по душевным качествам».
Автор — преподаватель МФТИ
© Copyright: Сергей Шрамко, 2016.
Кони ходят криво
Владимир Толмачев
Недавно мы с приятелями предположили, что «зачистка» чиновников высшего ранга весьма вероятна. И вот нам сообщают об аресте министра правительства РФ Алексея Улюкаева. Причем, подают новость как сенсационную. Хотя какая уж тут сенсация, если противоречия возникающие в политико-экономическом управление страны давно стали явными. Причем, мы же с вами не знаем нюансов кулуарных взаимоотношений, противоречий существующих внутри правящей элиты? К примеру, данный арест сегодня склонны объяснять конкретной ситуацией, возникшей при приватизации одной из мега-компаний сырьевого рынка России. Мол, ничего лишнего – лишь деньги. Объясняют задержание с намеком на давнее противостояние ключевых фигур сделки. Вроде как один «приближенный к телу» сумел создать проблемы своему противнику из иного клана. Этакий спор Монтекки с Капулетти. Безусловно, такие противоборства внутри правящей верхушки есть. Но мы то в своем предположении, не пересказывали друг другу песни придворных «трубадуров», а исходили из иных аргументов. Алгоритм которому мы в своей дискуссии следовали был такой, громкие аресты так или иначе были увязаны с экономическими программами, которые находятся под личным кураторством президента РФ. С экономическими программами, которые являются основой той внутренней и внешней политики, которую проводит Владимир Путин. Начиная с подготовки к Сочинской олимпиады, наведения порядка в ДФО, где реализуются стратегические проекты, и работы с банковской структурой, вроде как имевшей отношение к финансированию строительства Крымского моста (где по делу о «восьми ярдах» задержали полковника Захарченко). Эти проекты точно укладываются в тезис о том, что «политика есть самое концентрированное выражение экономики». Теперь нельзя «накладывать лапу» на то, что определяет настоящее и будущее страны, опять существующей в недружественном окружении. Это вопрос выживания. Впрочем, вы помните, что выживание страны интересно лишь тем, кто не желает (не имеет возможности) родину менять. У кого долгосрочные планы с ней связаны. А для «глобалистов», государственные границы давно являются досадной помехой. Так вот, по некоторым признакам, Алексея Улюкаева можно отнести именно к лагерю тех либеральных экономистов, которые представляют именно глобальное лобби. Понятно, что это условное деление. Откуда нам знать, какие они идеи продвигают? Лишь полагаясь на доступные источники и логику.
Давайте попробуем понять, почему первым взяли именно этого министра. Учитывая всю существующую в мире мифологию, коррупция для высших эшелонов российской власти является распространенным явлением. Как и существование противоборствующих кланов. Думаю, любая верховная власть старается поддерживать несколько группировок в состоянии нерешаемых противоречий, чтобы они не могли договориться и выступить против «хозяев». И то, что мы видим как группу единомышленников, таковым не является. Есть ключевые фигуры, а есть «пехота». Причем, официальный ранг может уступать реальным возможностям. Стоит предположить, что Улюкаев в этом ряду относится к крупным фигурам либерального лобби. К примеру, как нам сообщает открытый источник ru.wikipedia.org, Алексей Валентинович являлся одним из советников (помощников) Егора Гайдара, в период, когда правительство РФ активно рушило «советское наследие». Он является дипломированным специалистом советской экономической школы и относился к той группе околопартийных функционеров, которые стояли у истоков «перестройки». Легко сравнить биографии основных фигурантов, чтобы увидеть, как некоторые экономисты-экспериментаторы той поры неожиданно перешли…в журналистику. Егор Гайдар (следуя тому же источнику) стал редактором партийного «рупора» журнала «Коммунист», где среди начальников отделов мы находим и Алексея Улюкаева. И эта группа через пару лет начала управлять страной. Именно они тесно работали с «западным экспертным сообществом», рихтовавшим нашу страну под новый шаблон. Так что, малоприметный государственный чиновник, скорее всего, является одним из гуру младо-реформаторов той эпохи. И не случайно нам пытаются сказать, что он был реальным оппонентом одной из влиятельнейших фигур из окружения президента. Мол, был в состоянии противостоять. И не случайно, в отношении дальневосточных проектов у журналистов начал звучать термин «итальянская забастовка». Это когда все вроде чиновники пишут-бегают, а эффекта нет. Кстати есть анекдот перестроечных времен. Рассказывают, что приехав на горный комбинат, Горбачев посетовал, что самосвалы из карьера к отвалам ездят медленно. Потребовал ускорения и пообещал проверить. В следующий визит доработанные «Белазы» носились со скоростью «спорткаров», но…куча не росла:
- А чего у вас отвал-то на прежнем уровне? - спросил генсек.
- Так, ускорились же…загружать не успеваем, - ответили горняки.
Примерно такое впечатление оставляет и «эффективная» деятельность чиновников по проектам, реализуемым в ДФО. Наши предки создавали целые отрасли промышленности в жесточайших условиях, в короткие сроки, не зависимо от господствующего строя. Что металлургия на Урале при Иване Грозном или Алексее Михайловиче. Что Транссиб при Николае Втором. Или комсомольские стройки 30-60 годов. Ни тебе Орды на пути, ни революционной разрухи или масштабного бандитизма в сибирской тайге, ни трудностей восстановления послевоенного хозяйства. А реализация проектов масштабностью и иным эффектом не поражает. Так как весь этот путинский «бросок на восток» не является порождением экономической мысли, которой привыкла жить часть управленческой элиты. Им чего попроще надо, делить имеющееся и торговать поделенным. Не случайно, фигурирующую в этом деле возможную взятку связывают именно с процессом безудержной приватизации. И хотя все пытаются сказать, что 2 миллиона долларов это слишком маленькая сумма для такого «большого человека», но ведь это обычная практика правоохранительных органов, когда берут не за все возможные прегрешения, а только за те которые могут доказать. В данном случае, по данным столичной прессы, с ним работали около года. Министр правительства РФ является чиновником, имеющим доступ к государственным секретам высшего уровня. Оперативные мероприятия в его отношении могут быть одобрены лишь президентом страны. И это было сообщено практически сразу. Судя по быстрой реакции с увольнением как «утратившего доверие» и спокойным выступлением Дмитрия Медведева, это дело не является для них сенсационным. Учитывая отсутствие «утечек» по такому делу, уровень секретности и возможного наказания за «слив» был максимально высоким. Значит, его арест является системным ударом. Представляете, с каким интересом и выдержкой смотрел Владимир Путин весь год на министра, который часто вступал в полемику по принципиальным для него вопросам (зная о подозрениях в коррупции и ведущихся оперативных мероприятиях). Понятно, что расследование тут же попытались поставить под сомнение. Но в этом плане интересно, не заявление Алексея Кудрина о возможной ошибке в деле Улюкаева, а место где он на эту тему выразился. Бывший министр финансов РФ выступил с заявлением в Нью-Йорке. Кстати, а самого Улюкаева задержали накануне его вылета в Перу (svopi.ru). С одной стороны, "защитники" привели пару сравнений с делами высокопоставленных чиновников, по которым производство было прекращено. И это возможно, но именно как тактический ход, как борьба именно группировок. Когда после обвинений, за время следствия перераспределяются потоки, «рисуют» иные схемы, создают новые договоренности. Оправдание в итоге ключевого фигуранта уже ничего не решает. Но в последнем случае, замена ключевой фигуры может означать приобретение одной из сторон качественного преимущества. Значит, угроза была такова, что временная победа одной из частей «элит», менее опасна для государства.
Вернемся к Нью-Йорку. Накануне обсуждаемых событий один из обозревателей (к сожалению, я не запомнил его фамилии) задался вопросом совсем из иной географической точки мира. Он спросил себя и читателей, не является ли авианесущая группировка кораблей флота РФ, идущая к берегам Сирии частью фокуса. Это когда явные действия фокусника являются «завесой», отвлекающей от его рук. Так и спросил читателей: «От чего отвлекает внимание «Адмирал Кузнецов?». И все вроде ясно, но предложенный алгоритм был очень интересен. Понятно, что к Алеппо русские военные и Асад стянули всех возможных душманов со всего Ближнего Востока. Тем самым создали нужный уровень цели для группировки. Ну не быть же крылатыми ракетами по одиночным бойцам. В период взятия Пальмиры наш «корпус мира» массовые цели на территории Сирии сравнял с песком. Требовалось вновь собрать «полки и бригады», чтобы война вернулась к рентабельному варианту. Благодаря действиям «коалиции» у Масула, собрали к Алеппо до 10 тысяч боевиков и сотни единиц техники (без учета душманов сидящих в окружении). Часть перемололи в первую неделю ожидаемого наступления. Теперь будут добивать те группировки, что стоят на подступах к Алеппо. Примерно так собирался действовать Пуликовский, с боевиками в 96-м году захватившими Грозный. Войдя в город, они неожиданно оказались под угрозой тотального уничтожения. Их спасли Березовский и Лебедь, посланный Ельциным срочно заключать мир. В этот раз наши военные сценарий доработали. Но, где тут флот? Ведь насытить авиагруппу дополнительным полком можно без дорогостоящих морских походов…
Давайте попробуем пофантазировать на тему. Чем отличаются наши современные военные от себя самих середины 90-х годов? Они и тогда были героями, воевали самоотверженно, да и техника присутствовала. Рохлин, привел в Чечню корпус численностью…до полка. Но приволок всю корпусную артиллерию и средства усиления. И успешно решал задачи. Его марш к Грозному был назван эталонным. Чего у него не было? А ничего более у него и не было. В том числе, профессионального информационного сопровождения. Впервые нам ВС РФ показали, как правильно работать в медийном поле в 2008 году при грузино-осетинском конфликте, потребовавшем ввод наших сил. Обратите внимание, что сегодня даже МИД играет роль обеспечения интересов нашей боевой группировки в Сирийских событиях. Нет, я не буду предполагать, что массовые бомбардировки с авианесущего крейсера и кораблей флота, являются информационным прикрытием ареста Улюкаева. Я предположу, что профессиональные парни из «кремлевского пула» создали к ноябрю 2016 года новую информационную реальность, где отсутствует «главная новость». Год нам предлагали основной темой прессы выборы в США, увязывая все происходящее в мире с проблемой по принципу «черное-белое». И все мировое медийное сообщество (в том числе отечественное), жило этой реальностью. Что есть теперь? Есть выбранный непредсказуемый Трамп. Есть растерянная Европа, ищущая «точки соприкосновения» и знающая, что до инаугурации нового президента США ни чего точного сформулировать не получится. Время реальных договоренностей наступит позднее. Есть затянувшаяся бойня в Масуле, куда привязали все наличные силы в регионе и окруженный Алеппо (от которого все устали). Есть русский флот, который сам стал основной новостью, к примеру, для Британии. Теперь есть подозрение, что началась чистка политической элиты России от глобалистов ушедшей эпохи. Причем, даже с участием нью-йоркской прессы эта новость не может стать основной. Не может превратиться в консолидированное наступление «демократических сил» на нашу страну. Информационный фронт умело был разбит на «котлы». Даже Крым, Донбасс и Минские соглашения, ушли на «третий план». Большая часть хаоса создана без нашего участия, эксперты лишь строили свои схемы на прогнозах. И угадали. Вернее, реализовали новую реальность из имевшихся предпосылок. В информационном поле воцарился «управляемый хаос», о котором нам так любили рассказывать западные эксперты. И если он развивается согласно прогнозам, то тот, кто строил правильные предположения и может извлечь преимущество. Осталось увидеть, какие цели Владимир Путин считал достижимыми. Срок существования этой ситуации минимальный, не более пару месяцев. Мы все увидим. И тому, кто это все придумал, шахматная корона чемпиона мира оказалась бы маловатой.
© Copyright: Владимир Толмачев, 2016
Свидетельство о публикации №216111600462
Другие статьи в литературном дневнике:
