Рухлядью прокисшей, позолотой смачной
из болотной жижи вздыбился во мгле —
этот самый тёмный, этот самый мрачный,
этот самый подлый город на земле.
Вроде, добродушный, но на дне, на сердце —
лавовым потоком спёкшийся базальт.
На поверку здесь же — искренний Освенцим,
на поверку здесь же — точный Бухенвальд.
Мрак идеализма, секты, как проказа,
снобы-либералы в едкой тишине.
Расползлась оттуда смрадная зараза
по огромной, бывшей, канувшей стране.
Монументом вставший, кладбищами лёгший...
Подмигнул ехидно вечный вицмундир...
И упрямо веет чем-то нехорошим —
из окна в Европу, в чёрный ход, в сортир.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.