***
Скифы, тавроскифы, росы - так византийцы называли воинов знаменитого русского князя Святослава Игоривеча. Лучшим византийским войскам пришлось столкнуться с росами Святослава в Болгарии в 970-971 гг. Византийцы писали, что "этот народ безрассуден, храбр, воинствен и могуч, что совершает нападения на все соседние племена". Произошли сражения которые греки сравнивали с эпосом о Троянской войне и предполагали, что голубоглазый Ахилл, всегда дравшийся пешим, был по происхождению скиф.
Тризна и Перунов Цвет
Наигрывает Мстиславова свирелька. И сам -то он , как молодой жеребчик. А давно ли они с Изяславушкой,Изяслав -перепрыгивая через костёр.в волка превр...Гуня -в сокола...
А среди них - ангелами с крыльями развевающихся плащей за спинами -Рогвалд, Борислав, Родимир, Велибор, Бранко, Любомысл-всё отборная княжева кавалерия.Дружинники.
Пока мы рассаживались вокруг нашей скатерти-вышиванки, на уже выложенные яства упала тень. Купальским кострищем пылающее Ярило как бы вырезало два лёгших поверх печёного поросенка, яблок,груш, хлебной ковриги силуэта -женщины и мальчика.
Обернувшись и глянув снизу вверх, я увидел в обрамлении солнечной короны мою Забаву. Рыжая медь её волос отливала в солнечных лучах червонным золотом.Но не тем, что мы увозили в наших ладьях после замирения с рамеями, конечно.Совсем другим. Светилась, излучая тепло, а не блестела хищным блеском.
Вместе с тем лада моя не забыла рядом с оберегом в виде сокола на шнурке, напоминавшим ей обо мне во время наших дальних походов украсть шею и жемчужным ожерельем из лёгших на дно ладей наших тяжёлым бременем груд откупа византийцев.Дороже тех жемчугов жался к маминому подолу наш сынишка -золотоголовик.
- Мирослав!- вскочив с примятой травки, подхватил я отрока на руки и он обвил мою шею ручонками, притулившись к моей обросшей бородой щеке. - Ты вовремя подоспел.Я тут столько корья нарубил! Сейчас соорудим ладью с мачтой из камышины, парусом будет лист лопуха- и поплывём мы воевать с рамеями. Вот этот пень будет Царь-градом, а вон тот -поменьше Доростолом. Смотри -как мураши снуют-пехотинцами, жучки в своих блескучих доспехах суетятся,строясь в шеренги...Катафракты греческие!О - глянь -как эти мураши тащат сухую веточку- ни дать ни взять -таран для сокрушения крепостных ворот...
- Здравы будьте! - огласил поляну отроческим голосом наш с Забавой старший Дарослав.- Кудри золотистые, перехваченные ремешком, глаза-голубень, открытая улыбка.- Там старый кузнец -варяг Греттир за горой Щековицей уже наплющил серебряной и золотой фольги.Я ему помогал...Ждёт -когда вы нового Перуна вытешете...
-Недолго ждать осталось...Вон Родимир уже стамеской брови и усы вырезает. Слышишь , как киянкой -то стучит. И спина вся мокрая, рубаха прилипла промеж лопаток, будто с хазарами рубится!Все уже уселись трапезничать, а он увлёкся...
- Стучит , как тот дятел!-ухмыльнулся, чернорясный дьякон, вышедший на поляну из-за вишнёвого куста.- Я сегодня, отзвонив к заутрене, ходил к капищу. Там на идоле Перуна сидел дятел и выдалбливал червей из гнилой деревяшки...
-Ты присаживайся, дедушка, ко столу-то, сегодня праздник у нас!Вспомним былые походы и подвиги героев...
-Бесовской праздник! А у меня пост...А у вас тут скоромное...Разве яблочко...
Выкладвающая из корзины съестное Забава, протянула дедуле румянобокое яблочко...
-Угощайтесь!
_-Вот дщерь Евина , из ребра Адама сотворённая, всё как в Писании- и древо-кивнул он на вишнёвый куст с уже ободранными ребятнёй ветками -и Змий тут , как тут,-ткнул он пальцем в бревно,-И яблочко греховное...
Проворчав это , сопровождаемый улыбками собравшихся, он все же принял яблоко и впился в него последним зубом Кощея бессмертного.
- А ты , дедонька, не ругай старых богов-то! Может они и сослужат ещё службу. -Епископ наш говорит,-шамкал, жуя яблоко, дед.- На соседней со Щековицей горе будет заложен храм Илии Пророка...А ваш идол...Эх-ма! Да что там говорить...
-Не торопись хулить старых богов,а нас объявлять бесами. С этими богами на устах русичи в бой на хазаров и рамеев шли.Когда бы не они-платить бы нам дань рабынями по сей день!- возразил дьякону приковылявший к нашему кругу волхв с клюкой.-Ты звонишь в свою медяшку-и звони, отпугивай дятлов от наших богов!
Отложивший долото и киянку Родимир, поднял чашу.
-Не будем изнурять себя словесными бранями. Помянем нашего князя!Светлая память память Святославу!
Выпили. Давило, принялся кромсать византийским ножом печёного поросёночка,приговаривая:- Эх! Не хрустеть тебе золотыми желудями на этой поляне.Вот так же вероломный Цимисхий рубил кривым мечом скатионом- вероломного Никифора Фоку , а мы доверяли его слову! Разрубленная надвое голова поросёнка уткнулась в расшитую скатерть пятаком, подобно василевсу, распластанному на его узорном ковре.Из печёной свинины вытекал аппетитный сок...А скольким я бошки раскроил своим боевым топором,хоть они и били по мне своими пармелионами и скатионами***Да что толку отскакивали они от моей секиры, как палки дял игры в бабки, а то и ломались!
- Так ему и надо,этому Фоки,старикан ведь не постеснялся взойти на трон женясь на Феофано,ведьме этой гречечанке из блудниц трактирных, отравившей своего молодого муженька Романа. Одного я видел во время боя, верхом на коне и с воздетым в руке мечом! Коротышка, а дрался как лев!Другого, багрянородного, во время наших переговоров- во дворце , на троне! Вот где золота-то было, каменьев, паволок! - осушив чару, расвспоминался Родибор. Но тут же заткнул себе рот свиной ногой.
-Залью алтарь моего чрева сим вином армянским!- осенил себя крестным знамением дьячок, и осушив чашу,добавил. - Так призывая Яхве, пророк Илия лил воду на жертвенник. Но огнь всё одно возжогся! И грянуло, и сверкнуло, и пролилось на иссушенную землю благодатью...И посёк Илия бессчётно язычников на горе Кармил и сбросил тела их в бурный поток реки Кессон...
Тем временем малец мой со старшим братом соорудили из дубовой коры целую флотилию ладей -и, воспроизводя мои рассказы о Святославовых балканских походах отправили игрушечные кораблики в плавание к стенам болгарских крепостей и Константинополя. Натоптанные вокруг пней тропки- как бы заливы. Неприступные стены -узловатые комли спиленных дубов. Вот уже наши отправившиеся за руном воинской славы аргонавты-в заливе Золотой рог. И усевшийся на былинку алый мотылёк полыхает боевым прапором.Будет сеча!
Собиравшие на другом краю поляны хворост и ветки волхвы, сложили топливо в огромное сорочье гнездо, перерезали горло комолому теленку и затолкав его в середину кострище, запалили жертвенное пламя.Сладковатый дымок с привкусом палёного мяса и шерсти поднимался вверх и растекался над луговиной.
-Видя нечестие и развращение во Израили,-бормотал дьячок кондак, подставляя чашу под льющуюся из кувшина винную струю,- преславный пророче, зело духом твоим скорбе;л еси; и ре;вностию по сла;ве Божией воспламеня;лся еси;; я;ко сы;нове Изра;илевы ме;рзким и;долом поклони;шася, от Бо;га же И;стиннаго отступи;ша, Ему;же вся небе;сная во;инства со стра;хом вопию;т...
Слова его молитвы смешивались со звуками возлашемых рун волхва среди которых можно было расслышать "Перуне наш-вседержитель и прородитель, пролейся живою водою на землю, напои лоно ея, дабы произросли злаки..."
На другом краю поляны собиралась молодёжь. Уже навоевавшись с пнями -крепостями, старший мой - направлялся к ним. Его явно привлёк алый сарафан русокосой нимфы. В руке у девушки зеленела павлиньим пером ветвь папортоника. Как только смеркается -разбредутся молодые по лесу искать перунов цвет, то самый, что показывает места зарытых кладов.И цветёт только раз в году, когда сверкает молния...
-Когда я был молод, имал я Перуницу, - осушив рог, что носил с собой за поясом волхв похожий на гриб,завёл он свою байку, повторяемую на каждый праздник громовержца-молниеметателя.- И зашёл я в темен бор да не один, а сдевой, с коей любилися мы в последние русалии...Идём , за руки держась. Темень. Филины ухают. Только луна едва проглядывает сквозь ветви. Тучи набежали. Гром загромыхал. Сверкнуло. Вижу-огонёк мех перьев папороти зажёгся, а стебелёк -не вниз а вверх- а лепестки полыхают наподоби Жар-птицева пера. Схватил я тот цветок, ну думаю-щас клад из под земли выскочит. Где там! Никакого клада. Дева моя -смотрю-не девица молодица, а сморщеная старуха. Нос крючком, подбородок -торчком...И вспрыгивает она мне на загривок -и велит:"Вези!". Я взвился ввысь, аки сокол..
-Вот бисовы дела! Илия пророк на запряжённой конями колеснице на небеси вознёсси, а ведьма-кудесника оседлала...У язычников все кудеса такие...Нечестивые.У прорка Елисея вон топор плавал -вот то было чудо!- перекрестился звонарь на вонзённые в пень топоры.- А тут...И далеко вы улетели? Не в град ли Иерусалим, как новгородский инок -на бесе?
-Нет на поляну, где Перуновым цветом цвёл праздничный костёр, любились дивчины с парубками, а потом витязи показывали свою удаль молодецкую да через огонь прыгали...А топор разве может плавать? Враньё! - откликнулся волхв-старичок.
То растянув рот в улыбке, то испуганно тараща глазёнки, жмётся к мамке сынишка-золотоголовик.
-А что , тятя, правда, что берсёрки -оборотни...И могут превращаться, кто в волка, кто в вепря, кто в медведя или быка...
- А ты разве не видишь, что Давило вот -сущий Медведь...А помнишь на колядки у нас под окном с мешком громилу в медвежьей маске?Ты ему ещё -в мешок пряники и ..бросал...
-Да. там была ещё тете с рогатой козлиной головой и дядька - с бычачьми рогами...Но то ж всё ряженые...А я про настоящих оборотней...
-Те ряженые только на вид ряженые, на самом деле ...
- На самом деле-они и в том и в этом теле!-в рифму подхватила , писаживаясь к застолью, ... Мой Изялавушка,блаженствовать ему в Ирии или в вАлгалле пировать, на Колядки и Масленку наряжался волком, была у него накидка в виде выделанной волчьей шкуры с головой. Её он и в бою на плечи накидывал и дрался. как волк . рыча...А вот твоего батюшку матушка впервые увидела на соколиной охоте -и примерещилось ей, что Финист-ясный сокол...Ударится о земь и превращается из птицы в добра молодца.Так ведь , Гуня?
- В бою, отпив из батины, куда воевода Сфенкел добовлял из особого бурдюка боевого зелья вещуньи Ингрид, и не такое можно было увидеть...Не даром Святослава звали "пардусом"-гепардом...А великаны-воеводы Сфенкел и Икмар наводили на врагов ужас , словно перед ними были не воины, а вепри в человеческом обличии...Помянем их, богатырей наших!
Сдвигая чаши, все поднялись. По небу плыло длинное облако ,похоже на богатырский стол во дворе князя Владимира,-и за тем столом пировали все вместе - живые и отошедшие в мир иной...Выприли. Осушил чашу и звонарь, перекрестив её перед этим, истово осенявший себя двоеперстием пока шли разговоры про оборотней...
Два освободившихся от хлопот жертвоприношения волхва и несколько жинок при них- накрывали съесное -поминальное на слегка отёсаном бревне, на одном из концов коего уже проступили черты Перунова лика.Волхв Облаконь успел вымазать губы кумира свежё кровью. Жинки настелили расшитую птицами и оленями скатерти и рушники. Расставляя снедь , они как бы совершали какой-то ритуал. Хотя это могло только показаться. Но круглое блюдо с тушкой запеченного гуся оказалось на том месте где у Перуна в последсвии должен был оказаться щит, сверкающий рядом кухонный тесак , возлежал так, словно то был меч -акинак воинственного тавроскифа.Между обозначенными стамеской бородой и ухом не без смысла примостились три яблока -два жемчужно зелёных и между ними алеющее ярким корбункулом. То была как бы знаменитая , помянутая рамейским летописцем Львом Диаконом серьга Святослава.Горки фруктов, зелень овощей, вольготно разлёгшиеся на тарелках рыбины, кувшины с вином и горшки с медами быстро покрыли Перуна от бороды до комля ещё не обработанного бревна. Подойдя к накрытому столу,пахнущий дымом жертвенного кострища верховный волхв Облаконь с несколькими кудесниками, поднял окованный серебром рог.
-Мы принесли жертву богу нашему Перуну, -торжественно произнёс он воздевая и кубок и левую руку с посохом к парящему облаку и нарезающему круги коршуну.- Сегодня знаменательный день. День решающей битвы под Доростолом. И хотя наши вои не одержали победы. Они не посрамили воинской славы русов. За Святослава! Да воздвигнем мы нового кумира нашего в ближайшие дни!За сына его -великого князя Владимира! Вечного ему здравия и ратных побед.
Длинную его бороду шевелили Дуновения Стрибога. Ниспадающие на плечи, перехваченные на лбу ремешком седые волосы.Ясный , отражающий небесную синеву взгляд. Соколиные крылья бровей вразлёт. Беля хламида, подпоясанная шёлковым шнурком.Золотой знак солоноворота на цепи. Носки красных сопожек , выглядывающих из -под края хитона.Пророк!
Над поляной зависла тишина. Все слушали волхва , внимая его велеречию. Знал бы он, что очень скоро великий князь Владимир , вернувшись из Херсона, привезёт рамейскую принцессу Анну- и , женившись на ней, порушит этого Перуна! А сам волхв будет лежать на дне Дона с камнем вместо оберега -солоноворота на шее и его будут обсасывать сомы!
Червлёным шитом идущего в бой витязя -роса закатывалось за бугор солнце, бросая зловещие кровавые отблески на поляну и собравшихся на ней. Слышался смех со стороны кострища. Там молодые и мой старший сын меж них водили хороводы, прыгали через огонь, как мы когда-то. Жизнь продолжалась.
Прибитым к вратам Царьграда щитом вещего Олега сверкала на чёрном бархате небосвода Луна.
Усыпанным драгоценными каменьями ножнами меча-подарка Иоанна Цимисхия мерцал пересекающий небо Млечный Путь.
Вот добрый клинок!- со звоном вынул князь меч из ножен(но то не звон был , а девий смех).-Кто то лишится головы...
Три исполина- Святослав, Сфенкел и Икмар шли через поляну. Сквозь их кольчуги и доспехи просвечивал дальни лес, луна и распустившийся лепестками Перунова цвета костёр. Они парили над поляной и казавшиеся тяжёлыми шаги не производили никакого сотрясения тверди земной. Вдруг Святослав обернулся, снял с плеч голову, так же как привычно снимал с потной головы шелом после боя -и размахнувшись кинул в нас ею.
-Возьми-те её она мне больше не нужна!Слишком много в ней дум варилось! Через край вылилось...
И покатилась голова обращаясь в окованный серебром , зияющий глазницами кубок. И хлынул из того кубка наземь чёрный поток Днепра. И припал к нему хан Куря, не понимая своей дурьей башкой, что захлебнуться ему в том смоляном вареве, что не сладкое вино он пьёт, а глотает расплавленное олово.
рассчитывая на подмогу.
11. Порушенные боги
Старого, издолбленного дятлами Перуна, могучий кривич Давило выдернул из земли,как гнилой зуб...Почистили мы образовавшуюся лунку от трухи и гнили -и водрузили в образовавшуюся яму нового идола.Прикопали, притоптали комель. Вознёсся Перун к небесам блистающей главой.Лик его был направлен встреч солнцу и был хорошо виден из теремного дворца великого князя.Серебряный шелом с заострённым навершием , усы золотые, ниже железом обшит , словно в латы закован. В одной длани - обоюдоострый меч, в другой -щит. И по всей длине -от бороды до пят - изузорен рунами, тайный смысл коих ведом лишь волхвам -кудесникам.А нам были доподлинно известны лишь руна молнии и солоноворот.
Не так много времени прошло с того дня, как срубили мы бревно в дубраве и совершили над ним поминальную тризну. Не изгладился ещё в памяти моей сон , в коем явился мне Святослав.Когда мы проснулись, лёжа на охапках сена из оказавшегося по соседству разворошённого стога, хозяин того стога на чём свет стоит ругал нас за потраву. Он требовал платы,и мы начали кидать ему в шапку монеты, не вступая с ним в спор.Происходило что-то похожее на балаганный раёк. И все вчерашние события показались не такими торжественными, как во время нашего празднества. Мужик грозил -кому?-нам, воям, прошедшим столько битв, вилами и требовал вернуть стожок на место.
-Ладно, дядя, не ругайся!- сказал, продирая глаза Давило, и вооружившись вилами, взялся собирать в кучу растребушённый стожок. Видно было, что кривичу метать стога было не в первой.Подруга его ...помогала ему граблями.
-Ты тащи-ка дядько, литовку мы тебе шас всю поляну выкосим! -успокоил хозяина стога Родимир. И тут же явились три литовка,и ещё грабли - и наши подруги с детьми включились в работу...
А потом мы пили из крынки парное молоко и мужик , подобрев, извинялся...
-Так што ж вы, хлопчики, сразу -то не сказали, што вы сразу-то не сказали, что дружинники Святослава? А вроде простые мужики в посконных рубахах-дровосеки...А их я недолюбливаю. Губят дубраву-то...
Может и это всё тоже был сон. Как и крутобокая корова с полным выменем из которого лилисьв в подойник звонкие струйки, и коршун с коршкнятами, и вороны, растаскивающие остатки вчерашней трапезы.По крайней мере, кода поднлось над поляной солнце -мужика с вилами и след простыл, как и призраков Святослава Сфенкела и Икмара. Смысл того сна был туманен. О чём хотел сказать мне призрак? О чём предупредить? Не о том ли, что произошло в день первого жертвоприношения обновлённому божеству? И последующих за тем событиях? И откуда взялся этот мужик с вилами? Да и был ли он?
И вот под бормотания волхвов
Это все кто с воеводою Свенельдом в 972 году отправились в Киев через степь и избежали гибели от сабель ли половецких, от предательства греков или медлительности не бросившегося на выручку отца Ярополка.
11.Руны старой печеры
Кто я, что я?И сколько мне лет? Неужель я и впрямь -вечный? Вот сижу я сгорбленный в своей келье, вывожу буквицы пергаменту, доверяю кожам жизнь свою и душу. Оживают события былых лет. Сами оживают или я их оживляю? Может быть я -колдун? И всё это есть -богопротивная магия? Пророк ли я, как Илия, победивший жрецов Ваала, Ахава и Иезавель , Елисей, совершавший кудеса? Аль великий еретик? И не один я такой. Я здесь в своём монастырском узилище заперся, пощусь на хлебе и воде, а другой монах -келейник - в другом затворе. А третий -в третьем. И целое войско нас, черноризников -по монастырям да скрипториям, шуршим перьями по кожам, что те мыши в чулане...А может, все мы -это един я? И в теле , и в духе? Сказывала мне матушка ещё до того, как умыкнул меня варяг, старую-старую сказку про разрубленного на куски Ивана-Царевича. Как сложили те куски в бочку, бросили в море-океан.Носило ту бочку по морю 33 года,разбилась она о камни, вынесло куски Иванова тело на песок, так бы их там и съёли крабы, чайки растащили, но прилетели два посланных Марой Тотсветовной ворона, принесли в клювах-один мёртвой воды, другой -живой. Окропил первый ворон те кусочки мёртвой водой, -срослось тело.Окропил второй ворон живой водой-ожил царевичь.Отряхнулся, вскочил на ноги, как заново на свет народился. Пошёл по берегу -а навсречу красна девица,золота коса. Только мнится мне всё чаще, что если я тот самый Иван, то не срослось моё прежнее тело, а каждый кусок превратился в отдельного Ивана. И разбрелись те Иваны по свету в разные стороны и в разные времена. А вечным сделали меня отвары пророчицы Ингрид из фьёрда ...Вечным на все времена -и в будущее, и в прошлое. И это мне носили те же два ворона еду в пустыню, когда был я пророком Илией и ещё не знал, что возгнесусь на небо в колеснице, а только шёл в Сурепту, чтобы совершить там кудеса. Чтобы у вдовы не кончалась мука и масло в кувшинах???и ожил её умерший мальчик, как ожил я , когда отпаивала меня Ингрид от жестокой простуды...
12. Сеча. Доростол...
13.Фреска.
14. Вечный
Основные события 60-х годов 10 века
960-962 — Миссия немецких священников, присланных Оттоном I по просьбе Ольги, терпит неудачу, предположительно из-за гонений на христиан со стороны язычников, поддерживаемых Святославом.
964 — Поход к племени вятичей
965 — Поход против Хазарского Каганата, захват крепости Саркел
966 — Поход на вятичей и наложение на них дани.
967-968 — Первый дунайский поход Святослава в Болгарию — покорение 80 городов, в качестве ставки князя назначен город Переяславец
968 — Осада Киева Печенегами: Святослав возвращается в Киев для защиты столицы
968-969 — Поход на Волжскую Булгарию и племена буртасов, союзников Хазар. Разгром Итиля, столицы Хазарского каганата, разгром города Сермендер. Поход на ясов и касогов.
969 — Князь Святослав перед возвращением в Болгарию назначает своих сыновей управлять разными княжествами, а своей резиденцией назначает Переяславец.
969-970 — Возвращение Святослава в Болгарию: повторный штурм городов, при поддержке византийцев поднявших мятеж в отсутствии князя.
Основные события 70-х годов 10 века
970-971 — Русско-византийской война из-за отказа Святослава покинуть Болгарию по требованию императора Византии.
971 конец июля/август — Подписание мирного договора между Русью и Византией.
972 весна — Смерть Святослава Игоревича на днепровских порогах от рук печенегов
Византийская армия, Скутаты, Катафрактарии
Парамерион — византийское длинно-клинковое оружие, представлявшее собой саблю с клинком небольшой кривизны, общей длиной около 90 см. В византийских источниках упоминается с конца IX века. Парамерион использовался как пехотинцами, так и кавалеристами наряду с прямым обоюдоострым мечом-спатионом, причём в трактате Praecepta Militaria, приписываемом императору Никифору II Фоке (965 год), указывалось, что тяжёлый конник-катафракт должен иметь при себе и спатион, и парамерион. При этом спатион подвешивался на плечевой перевязи, свисая почти вертикально, тогда как парамерион подвешивался к поясу на двух точках подвески, находившихся на ножнах со стороны обуха, так что он располагался почти горизонтально, с небольшим наклоном. Такой способ ношения позволял катафракту вынимать любой клинок на выбор. Именно благодаря такому способу подвески парамерион и получил своё название. Кроме того, Никифор Фока особо выделяет разновидность катафрактов, у которых парамерион являлся основным оружием и, предположительно, даже заменял в таком качестве пику.
этой битве, по информации греков, погиб один из ближайших сподвижников Святослава – воевода Икмор. Он даже среди русских скифов выделялся гигантским ростом и срубил много ромеев. Его убил один из телохранителей басилевса Анемас. Гибель одного из больших воевод, да ещё и в День Перуна (русский громовержец, покровитель воинов, смутила русов. Рать отступила за стены города.
© Copyright: Юрий Николаевич Горбачев 2, 2024.
Список читателей Редактировать
© Copyright: Юрий Николаевич Горбачев 2, 2024.
Список читателей Редактировать
Один из ближайших сподвижников великого русского князя Святослава, так же как и Сфенкел известен только по византийским источникам. Пользовался почётом не благодаря происхождению или расположению князя, а за одну свою доблесть и выдающиеся антропометрические данные. Лев Диакон писал о нём: «Был между скифами Икмор, храбрый муж гигантского роста, после Сфендослава предводитель войска, которого почитали по достоинству вторым среди них. Окруженный отрядом приближенных к нему воинов, он яростно устремился против ромеев и поразил многих из них.».
тыс подписчиков
Подписаться
"Бросились, рыча наподобие зверей": византийцы о росах, воинах князя Святослава
5 минут
2555 прочтений
7 июня 2020
Скифы, тавроскифы, росы - так византийцы называли воинов знаменитого русского князя Святослава Игоривеча. Лучшим византийским войскам пришлось столкнуться с росами Святослава в Болгарии в 970-971 гг. Византийцы писали, что "этот народ безрассуден, храбр, воинствен и могуч, что совершает нападения на все соседние племена". Произошли сражения которые греки сравнивали с эпосом о Троянской войне и предполагали, что голубоглазый Ахилл, всегда дравшийся пешим, был по происхождению скиф.
Византийский историк Лев Диакон оставил подробные описания битв и геройских подвигов ее участников (естественно в основном византийцев). В этой статье мы обратимся к описанию росов-скифов на поле боя
1. Росы, которыми руководило их врожденное зверство и бешенство, в яростном порыве устремлялись, ревя как одержимые ...
Битва у Преславы. При виде наступления византийской армии, воины Святослава "поспешно схватились за оружие, покрыли плечи щитами (щиты у них прочны и для большей безопасности достигают ног), выстроились в грозный боевой порядок, выступили на ровное поле перед городом и, рыча наподобие зверей, испуская странные, непонятные возгласы, бросились на ромеев ... однако ни та, ни другая сторона не могла взять верх. Тогда государь приказывает "бессмертным" (гвардия императора полностью закованные в доспехи конные воины - Авт.) стремительно напасть на левое крыло скифов; "бессмертные", выставив вперед копья и сильно пришпорив коней, бросились на врагов. Скифы всегда сражаются в пешем строю; они не привыкли воевать на конях и не упражняются в этом деле. Поэтому они не выдержали натиска ромейских копий ... " (Лев Диакон, История)
Битва у Доростола. "Тавроскифы плотно сомкнули щиты и копья, придав своим рядам вид стены, и ожидали противника на поле битвы. Император выстроил против них ромеев, расположив одетых в панцири всадников по бокам, а лучников и пращников позади, и, приказав им безостановочно стрелять, повел фалангу в бой. Воины сошлись врукопашную, завязалась яростная битва, и в первых схватках обе стороны долго сражались с одинаковым успехом. Росы, стяжавшие среди соседних народов славу постоянных победителей в боях, считали, что их постигнет ужасное бедствие, если они потерпят постыдное поражение от ромеев, и дрались, напрягая все силы. Ромеев же одолевали стыд и злоба, что они, побеждавшие оружием и мужеством всех противников, отступят как неопытные в битвах новички и потеряют в короткое время свою великую славу, потерпев поражение от народа, сражающегося в пешем строю и вовсе не умеющего ездить верхом ... оба войска сражались с непревзойденной храбростью; росы, которыми руководило их врожденное зверство и бешенство, в яростном порыве устремлялись, ревя как одержимые, на ромеев, а ромеи наступали, используя свой опыт и военное искусство.
Много воинов пало с обеих сторон, бой шел с переменным успехом ... Но когда светило стало клониться к западу, император бросил на скифов всю конницу во весь опор ... Они устремились с необыкновенной силой ... Скифы, не выдержав такого натиска, обратились в бегство и были оттеснены за стены" (Лев Диакон, История)
Можно увидеть, что на византийцев в первую очередь произвели впечатление длинные щиты росов и умение с их помощью построить свои боевые порядки в виде непроницаемой стены и конечно же "зверские" крики и "одержимость" в сражении :)))
2. Был между скифами Икмор, храбрый муж гигантского роста ...
Византийцы также отметили, что росы-скифы были неустойчивы в бою если теряли своего предводителя (приведем два примера), но при этом предпочитали гибель в бою сдаче в плен и позору проигравших:
Гибель Сфенкела (тут можно заметить, что среди воинов Святослава многие носили скандинавские имена, но какой процент этих воинов был в его войске неизвестно): "На следующий день тавроскифы вышли из города и построились на равнине, защищенные кольчугами и доходившими до самых ног щитами. Вышли из лагеря и ромеи, также надежно прикрытые доспехами. Обе стороны храбро сражались, попеременно тесня друг друга, и было неясно, кто победит. Но вот один из воинов, вырвавшись из фаланги ромеев, сразил Сфенкела, (почитавшегося у тавроскифов третьим после Сфендослава (т.е. Святослава - Авт.), доблестного, огромного ростом мужа, отважно сражавшегося в этом бою. Пораженные его гибелью, тавроскифы стали шаг за шагом отступать с равнины, устремляясь к городу. Тогда и Феодор, прозванный Лалаконом, муж непобедимый, устрашающий отвагой и телесной мощью, убил железной булавой множество врагов. Сила его руки была так велика, что удар булавы расплющивал не только шлем, но и покрытую шлемом голову ...
_______
*"Был между скифами Икмор, храбрый муж гигантского роста, первый после Сфендослава предводитель войска, которого скифы почитали по достоинству вторым среди них. Окруженный отрядом приближенных к нему воинов, он яростно устремился против ромеев и поразил многих из них. Увидев это, один из телохранителей императора, сын архига критян Анемас, воспламенился доблестью духа, вытащил висевший у него на боку меч, проскакал на коне в разные стороны и, пришпорив его, бросился на Икмора, настиг его и ударил мечом в шею - голова скифа, отрубленная вместе с правой рукой, скатилась на землю. Как только Икмор погиб, скифы подняли крик, смешанный со стоном, а ромеи устремились на них. Скифы не выдержали натиска противника; сильно удрученные гибелью своего предводителя, они забросили щиты за спины и стали отступать к городу ..." (Лев Диакон, "История")
Однако, одно или два отступления для росов не было поражением и не ломало их воинского духа. Византийцы были поражены стремлением "скифов" умереть на поле боя.
Они писали о росах: "они вплоть до нынешних времен никогда не сдаются врагам даже побежденные, - когда нет уже надежды на спасение, они пронзают себе мечами внутренности и таким образом сами себя убивают ... убитые в сражении неприятелем, считают они, становятся после смерти и отлучения души от тела рабами его в подземном мире. Страшась такого служения, гнушаясь служить своим убийцам, они сами причиняют себе смерть".
По словам Льва Диакона Святослав Игоревич сказал воинам: "Не пристало нам возвращаться на родину, спасаясь бегством; мы должны либо победить и остаться в живых, либо умереть со славой, совершив подвиги, достойные доблестных мужей!"
Герои и битвы
23,9 тыс подписчиков
Подписаться
Телохранитель императора и другие воины Византии, имевшие удар чудовищной силы
3 минуты
19,2 тыс прочтений
8 июня 2020
Византия своим блеском и богатством привлекала к себе весь окружавший ее цивилизованный и дикий мир. Все самое лучшее было здесь, на службу императору приходили лучшие воины различных народов. История и хроники византийских историков Льва Диакона и Иоанна Скилицы приводят нам интересные примеры ударов огромной, нечеловеческой силы, нанесенных византийскими воинами в сражениях в воинами киевского князя Святослава Игоревича в 970-971 гг.
1. Анемас, телохранитель императора
Итак, первый удар принадлежит телохранителю византийского императора Анемасу, которого историки называют сыном эмира Крита. В бою он поразил одного из предводителей росов ( также называемых греками скифами) Икмора "Видя, как он мужественно сражается, ободряет и воодушевляет других и приводит в замешательство ряды ромеев, Анемас, ..., не смущаясь ростом этого мужа и не боясь его силы, ..., заставил своего коня ... прыгнуть в разные стороны, извлек висевший у бедра клинок, бешено устремился на скифа и, ударив его мечом в левое плечо повыше ключицы, перерубил шею, так что отрубленная голова вместе с правой рукой упала на землю. когда скиф свалился, Анемас невредимым вернулся в свой стан".
Позже в одной из битв у Доростола Анемас пробился к самому князю Святославу : "Разорвав вражеский строй, он нанес ему удар мечом в середину головы, сбросил с коня, но не убил, так как помешали бывшие на нем доспехи. Сам же Анемас был окружен и, подвергаясь со всех сторон нападению многих, погиб, геройски закончив жизнь и возбуждая великое удивление даже среди врагов" (Иоанн Скилица. Хроники)
2. Полководец Варда Склир
Выходец из богатой семьи на востоке Малой Азии. Его интриги при дворе успеха не имели, и он так и не стал императором, но как воин он был более удачлив и нередко вступал в единоборство на поле боя.
В битва при Адрианополе "некий скиф, гордившийся размерами тела и неустрашимостью души, оторвавшись от остальных, ... бросился на самого магистра (Варду Склира - Авт.), который объезжал и воодушевлял строй воинов, и ... ударил его мечом по шлему. Но меч соскользнул, удар оказался безуспешным, а магистр также ударил врага по шлему. Тяжесть руки и закалка железа придали его удару такую силу, что скиф целиком был разрублен на две части. Патрикий Константин, брат магистра, спеша к нему на выручку, пытался нанести удар по голове другого скифа, который хотел прийти на помощь первому и дерзко устремился на Варду; скиф, однако, уклонился в сторону, и Константин промахнувшись обрушил меч на шею коня и отделил голову его от туловища; скиф упал, а соскочил с коня и, ухватив рукою бороду врага, заколол его (Иоанн Скилица. Хроники)
3. Два Феодора
В бою у Доростола один воин по имени Феодор, прозванный Лалаконом, муж непобедимый, устрашающий отвагой и телесной мощью, убил железной булавой множество врагов. Сила его руки была так велика, что удар булавы расплющивал не только шлем, но и покрытую шлемом голову ... (Лев Диакон. История)
Второй воин стратиг Феодор из Мисфии, когда его конь "был сражен пикой, (он - Авт.) упал на землю. В этом месте закипела упорная схватка, ибо росы порывались его убить, а ромеи старались защитить его. Этот Феодор, свалившись с лошади, схватил какого-то скифа за пояс и, двигая его силой своих рук во все стороны как небольшой легкий щит, прикрывался им от летящих в него копий, а сам, обороняясь таким образом, понемногу отступал, приближаясь к ромеям, которые оттеснили наконец скифов и спасли этого мужа от опасности". В этом примере Феодор не наносил тяжелых ударов, но показал огромную физическую силу.
Читайте: Fightmaster: поединки между главами школ боевых искусств в средневековой Европе и их оружие
Читайте: "Бог дал ему бесстрашие": как крестьянин-силач Суета в одиночку сдерживал полк наемников
Пожалуйста, подписывайтесь на канал и ставьте понравилось!
Это очень поможет
Византийский историк Лев Диакон оставил колоритное описание внешности Святослава при его встрече с императором Цимисхием после заключения мира:
Показался и Сфендослав, приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с густыми, бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны её свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он хмурым и суровым. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближённых только заметной чистотой.
Другие статьи в литературном дневнике:
