Георгий, спасибо за такой развернутый анализ моего очерка. Постараюсь поубедительней ответить на Ваши претензии.

Во-первых, что значит - ответ даст история, время? А история и время чьим языком будут говорить? В главе 5 "А судьи кто?" у меня говорят как раз те, кто против Солженицына. В других главах есть ссылки на людей, поддерживающих писателя и помогающих ему с риском для своей жизни, благополучия. Авторы видеофильма, который я комментирую, полтора часа тем и занимаются, что очерняют писателя, лгут, поэтому я и искала иную зрения.

Вы великодушно не указываете на ошибки моей аргументации, но это ведь не мои измышления, я привожу мнения известных личностей, знающих Солженицына, как поддерживающих его, так и критикующих.

Вы не совсем правильно поняли мою вторую главу. Она посвящена не моим сомнениям в авторстве Шолохова, а тому, что судить о лживости Солженицына по тому, что он этого авторства не признает - нельзя. Сторонники и противники Шолохова спорят и до сих пор.

В 11 классе нам учительница литературы спокойно говорила, что Шолохову попали черновики убитого бойца и он по ним написал свои рассказы. Это были 1963-64г.г., Шолохов еще не был Нобелевским лауреатом. Про "Тихий Дон" разговоров не помню. Фильм тоже не смотрела, так как было мне 11-12 лет, скорее всего до 16 лет дети не допускались. "Поднятую целину" его читала из-под палки, но выпускное сочинение написала на 5.

Наверное, должно быть стыдно мне за мое невежество, но литература для меня была не профилирующей дисциплиной, я тогда занималась усиленно математикой и физикой. Во взрослом состоянии пыталась наверстать упущенное, однако читать у него уже было нечего.

По поводу Эйнштейна я голову не ломаю. Без меня знатоки додумались, что Эйнштейн - это грандиозный сионистский проект. Не знаю, насколько это верно, но вот что он самый разрекламированный из физиков - лауреатов Нобелевской премии, видно невооруженным глазом.

Наверное, бывают чудеса: без особого блеска закончивший Политехникум студент с дипломом преподавателя математики и физики, с трудом устроившийся в патентное бюро в 1902 г. в 1905 г. уже издает свои научные работы. Общую теорию относительности он выдал в 1915 году в возрасте 36 лет. Потом его работы выходил в соавторстве с другими известными учеными. Последние 20 лет он работал над Единой теории поля, но вынужден был признать ее ошибочность.

В семейной жизни он не был образцом. Разводы, любовницы, разрыв с собственными детьми. Но его пацифизм, приверженность к социалистическим идеям (кроме советского тоталитаризма) и страсть к женскому полу сыграли на руку нашим ядерщикам. Найдите время, посмотрите фильм о его связи с женой скульптора Коненковой, советской разведчицы. Это не РЭН-ТВ, а канал "Культура" http://youtu.be/fgs-3i6i_mQ

Так что спасибо ему от всего советского народа.

Вы отправляете меня на сайт Шаламова, где он вроде лично рассказывает о своих взаимоотношениях с Солженицыным. Я с этого сайта и начинала, там воспоминания Сиротинской прочитала очень внимательно. Я основательно походила по сайту и у меня небольшое уточнение: сайт создан в 2007-2008 гг. с одобрения и при поддержке Сиротинской. Шаламов умер в 7 января 1982 г, поэтому лично о своих взаимоотношениях с Солженицыным он рассказывать не мог. За него нам все рассказала Сиротинская, ее я и цитирую.

Сиротинская была любовницей Шаламова и, как она пишет, что устала от него, но принимала участие в его жизни до самой его смерти. О том, что он был завистлив, сверхвысокого о себе мнения - это писала она. И что после смерти Шаламова началось "соперничество" его поклонников с Солженицыным, тоже ее слова. Она с ненавистью и обвинениями обрушилась на Солженицына, и тот ответил на эти обвинения в статьях "С Варламом Шаламовым" Дневник писателя"/"Новый мир" 1999 г. и № 4 и "Новый Мир" 1999, №9. Рубрика "Из редакционной почты". У меня есть ссылка на эти источники. Так что не права Ваша учительница, утверждающая, что Солженицын сводил с Шаламовым счеты. Он просто вынужден был прояснить ситуацию.

Как раз Сиротинская и есть та противоположная сторона, которую Вы мне советуете выслушать. Она тоже осудила Шаламова за письмо в "Литературную газету", правда позже, как любящая женщина оправдала его.

И еще - Вы не заметили, что кроме Солженицына и Сиротинской в разговоре участвует Борис Лесняк, знающий Шаламова не менее Сиротинской. Им она тоже не довольна несмотря на то, что его мнение о Шаламове во много совпадает с ее. Лесняк так же не мог поверить, что В.Т. добровольно написал это письмо, однако Шаламов откровенно назвал причину, по которой он это сделал. Написал - и получил желаемое. Как бы он себя не оправдывал и не объяснял мотивы этого письма в основе его поступка лежит корысть. Он заявил во всеуслышание, что проблематика «Колымских рассказов» давно снята жизнью, и что не надо представлять его в роли подпольного антисоветчика в то время, когда в ГУЛАГах и психлечебницах прятали инакомыслящих.

В Вашем романе "Учитель истории" действующие лица перебрасываются фразами из воспоминаний Сиротиной и ответов ей Солженицына, сведений, почерпнутых у псевдоисториков и блогеров. Я так поняла, что они - люди молодые, жертвы реформ образования, гласности и плюрализма. Сомневаются, обсуждают. Понятно, что мудрый учитель истории им укажет верные ориентиры.

Мое поколение не сомневалось в существовании ГУЛАГов и невинно репрессированных. Мы среди них жили. Все описала в своей "Семейной истории". Там же в комментариях я объяснила, появление своих воспоминаний и что писательством занялась случайно, делу не обучена и учиться мне уже поздно.

Вы, я поняла, профессионал и почитатель творчества Шаламова. Дело вкуса. Не спорю, читать его короткие рассказы намного легче, чем эпопею на двух тысячах страниц "Красное колесо" со множеством героев, событий и непонятных слов. В этом отношении с Вами солидарен Твардовский: "Форма письма СОЛЖЕНИЦЫНА, действительно, заслуживает осуждения. Но содержание его — такое четкое, пунктуальное; я не помню вот в длительной цепи обсуждений ни одной попытки опровергнуть содержание". (Документ № 21, 1968 г. из сборника "Кремлевский самосуд")

Несмотря на свое несогласие с формой письма, Твардовский выбрал Солженицына, а не Шаламова, рассказы которого лежали у него в редакции около двух лет без движения.

Я учла Ваши замечания и подредактировала главу 12: дополнила ее цитатами из письма Твардовского к Федину о влиянии творчества Солженицына на современных ему писателей. (Документ № 21, 1968 г. из сборника "Кремлевский самосуд")
Еще раз спасибо за неравнодушное прочтение моего очерка.
С уважение и наилучшими пожеланиями

Надежда Дьяченко   15.02.2020 09:22   Заявить о нарушении