Жил-был доктор или сколько верёвочке не виться

   Среда. По окончании утреннего рапорта у главного врача, заместители и ведущие специалисты остались обсудить ошибки врача R. допущенные при оказании неотложной помощи пострадавшим в ДТП.
   Итак, что же случилось в тот злополучный воскресный день?

ВЕРСИЯ дежурного персонала.
   В двадцати километрах от городка N. произошло тяжёлое ДТП с участием двух легковых машин. Инспектор ДПС сообщил о происшествии в отделение скорой и неотложной медицинской помощи районной больницы. На ДТП выехала фельдшерская бригада, чуть позже доставившая в приёмное отделение двух наиболее пострадавших пассажиров.
В одной из машин ехала семья: муж, жена и дочь-подросток. При лобовом столкновении, муж погиб, жена получила многочисленные травмы, у дочери - несколько лёгких ушибов. Пассажирам второй машины повезло больше: у водителя были переломы костей правой голени. Все остальные отделались лёгким ушибами.
Легко пострадавшие добрались до больницы на попутном транспорте. По оказании медицинской помощи отпустили домой.
   Пока суд да дело, диспетчер вызвал дежурного хирурга. Врач анестезиолог-реаниматолог бегло оценил состояние больных и пошёл готовиться к операции. Хирург назначил обследование пострадавшим. После обследования и оказания медицинской помощи, пациентку, гражданку Казахстана, хирург (!) решает перевести для дальнейшего лечения в больницу по месту жительства. Заместитель главного врача по медицинской части даёт согласие (?) на перевозку. Пострадавшую в сопровождении фельдшера «Скорой помощи» доставляют в больницу города G., где она умирает через тридцать минут.
   Если рассказывать вот так, сухо, по протоколу, то ничего особенного не случилось: обыкновенное, рядовое происшествие. Единственно что вызывает вопросы, так это транспортабельность пострадавшей.
   Родственники пострадавшей написали в Управление по здравоохранению и краевую администрацию жалобы на имевшие место ошибки при оказании медицинской помощи. Начались «разборки с пристрастием».
   Медицинский совет рассмотрел оказание медицинской помощи поминутно; выяснил, кто и что сказал, написал, сделал; выявил ошибки и принял решение о наказании.
   Решение Медицинского совета было, мягко говоря, корпоративным и поэтому не удовлетворило Управление. И оно, в свою очередь, потребовало принять адекватные меры к виновным.
   Проблема обсуждалась в течение месяца и интереса у присутствующих не вызвала. Выйдя из отпуска, я впервые услышал подробности истории.
   Как говорили герои в рассказах Михаила Евдокимова: «Это только потОм, когда разобрались…»
   Действительно, когда разобрались, всё предстало совершенно в другом свете…

ВЕРСИЯ Медицинского совета.
   За пострадавшими выехала фельдшерская бригада. Чтобы не терять времени вызвали дежурного хирурга R..
   R. опытный специалист, более двадцати лет заведовал хирургическим отделением, хорошо оперировал, несколько хуже «выхаживал» оперированных. Правду сказать, не любил писать многочисленные бумаги, направления, карты, истории болезни и проч. В этом была проблема: не было заведующего отделением не пострадавшего от его безалаберности, и всё ему сходило с рук. Слава «прекрасного хирурга» создавалась родственниками и в личных беседах с руководителями района различного уровня.
   Привезли пострадавших. Через тридцать минут приходит R., взъерошенный, в лёгком подпитии. Переоделся, посмотрел больных. Назначил обследование.
   Как потОм, оказалось: осмотрел больных недостаточно внимательно и назначил неадекватное обследование. Занялся легко пострадавшими. Это обычная практика работы военного госпиталя, в мирное же время всё делается наоборот.
   Тем временем, пострадавшей сделали рентгеновские снимки левого бедра и костей таза, наложили гипсовую повязку для фиксации перелома бедра и оставили на каталке. Травматический шок, невыносимая боль… В этом состоянии она пролежала три часа. Как потом утверждала постовая медсестра, обезболивающие препараты не были назначены, она их ставила из чувства сострадания.
   Тем временем приехал сын пациентки и вместе с сестрой они буквально умоляли R. оставить маму в больнице и не перевозить её по месту жительства. На что последовал отказ: «Она жительница Казахстана, пусть там и лечится».
Машина «Скорой помощи» увезла пострадавшую…
   Смерть в результате травмы подлежит судебной экспертизе. Было проведено патологоанатомическое вскрытие: был обнаружен, прижизненно не диагностированный перелом девяти (!) рёбер левой половины грудной клетки, разрыв левого лёгкого. Именно они и были причиной смерти.
   Итак, допущена грубейшая врачебная ошибка, нарушен порядок и технология оказания медицинской помощи пострадавшим в ДТП.
   Состоялось заседание хирургического совета Управления по здравоохранению. Вывод один: допущены ошибки на уровне организации оказания медицинской помощи. Врач R. был оправдан.
   НЕВИНОВЕН… Корпоративность хирургической службы Управления по здравоохранению возобладала над мнением Медицинского совета районной больницы. Хирургический совет не захотел мараться и доводить дело до суда. Сор остался в избе…
   Теперь «о верёвочке». На ней мнОго «узелков».
   Безалаберность при ведении документации на этот раз привела к фатальному исходу для пострадавшей и врача. При поступлении пациентов, врач обследует и лечит их согласно стандартам соответствующей патологии. В экстремальных условиях, когда на врача воздействует многофакторная ситуация, легко упустить нечто важное, но стандартная документация не позволит этого сделать. Неписаное правило: выполни стандарт, затем всё не вошедшее в него. В нашем же случае даже история болезни не оформлялась.
   Настоящий случай расставил всё по своим местам, и показал всем, что у доктора R. напрочь отсутствует сострадание и милосердие. Коллега вспомнила случай: её укусил паук каракурт. Дежурный врач, вызванный для осмотра, а это был R, даже не подошёл к ней и не сделал соответствующих назначений.
   Излишняя самоуверенность, умствование в вопросах организации оказания медицинской помощи привела к тому, что был нарушен порядок её оказания. Территориальная программа медицинской помощи предполагает её для всех больных и пострадавших, независимо от гражданской принадлежности и платёжеспособности.
   В нашем случае, ситуацию усугубило алкогольное опьянение R. Пьянство сгубило многих, в числе их было немало врачей.
   Виновным себя доктор R. не признал и на прощание мы сказали всё, что думаем о нём. «Не суди никак», к этому случаю не подходит.
   Размышляя о случившемся, подумал, что для доктора R. случившееся, не что иное как крест. Ему бы проанализировать свою жизнь, причины ошибки, смирится, сказать себе: «Спасибо Господи за всё», и дальше работать рядовым доктором. Но не случилось…

ЭПИЛОГ.
   Главному врачу больницы указали на допущенные нарушения при оказании первичной медико-санитарной помощи. Заместителя сняли с занимаемой должности.
   R. развёлся с женой и уехал в другой район. Работает главным врачом районной больницы.
   Как сложится его дальнейшая профессиональная деятельность сказать сложно, однако у нас, медиков, есть такая поговорка: «Если за ошибкой врача стоит одна могила, то за ошибкой организатора здравоохранения – целое кладбище».

31.08.2007 г.