Состояние души

   - Хамство - это состояние души. Так случилось, что я с малышачьего возраста знаком с цитатами из Библии. Была в Ветхом Завете история Хама. У того древнего человека, что подглядывал за пьяным отцом, было что-то нехорошее с чувством собственного достоинства. Возможно, Ной был деспотом и унижал пацана, а Хам потом оторвался, когда папаша сомлел и голым в палатке валялся... Да не в этом дело, понимаешь? Дело в том, что попрание этого чувства, я о достоинстве, требует компенсации. Ты с шайкой таких же отморозков убивала и истязала. Тебе полегчало? Когда перед тобой в крови и соплях ползал на коленях, вымаливая пощаду, какой-нибудь бедолага, купец или случайный путник, не ощущала ли, что унижение его достоинства возвращает тебе твоё? А куда твоё-то подевалось? Ты откуда? Молчишь... Если ты очнулась в лаборатории клонирования, как те несчастные "копии Гэри" из идиотского убежища, очнулась и не смогла вспомнить детства, родителей, друзей-ровесников, то путь тебе был в хамы. Знать о человеческом достоинстве тебе было не дано, тебя кто-то должен был научить, а тебя научили убивать и пытать жертвы. Сейчас твоё симпатичное лицо не искажает злоба, глаза обращены к небу над Пустошами, а в небе нет Бога и поэтому тут, на земле, всё позволено. А я смотрю на тебя и чувствую груз смертей, что внёс в этот мир. Знаешь, скольких я убил? Не знаешь... Я сам не знаю. Сотни людей, мутантов, диких гулей и животных. И я не чувствую себя от этих побед более достойным, чем ты. Просто... Просто папа когда-то многое рассказал и объяснил, а мамы не было и он был за двоих, а когда я остался один, всё то, что он внёс в мою душу с пелёнок, заставило меня выбирать светлую сторону. А ты ведь наверняка не считала себя плохой. Да? Это просто жизнь была такая, а ты приспособилась, как умела. Хотелось ли мне сподличать или поизмываться? Хотелось... Особенно хотелось мстить самым болезненным способом. Я пробовал и вдруг понял, что это меня унижает. Никто ведь не узнал, мне некого было стыдиться. Только перед самим собой и стыдно было. Скоро в моей жизни будет крутой поворот. Не исключено, что последний. Мне не очень верится, что я встречу свой двадцать второй день рождения. Чутьё подсказывает, что полоса удач в моей жизни кончилась и непреодолимое втиснуло меня в узкий коридор. Стен не видно, но шагнуть в стороны никак не получается, а возвращаться нет смысла. И я бегу вперёд. По трупам... Ещё несколько месяцев назад я мог двигаться в любом направлении. Мог сгонять в Ривет Сити, поторговать в Кентербери или опять поискать легендарный Рокополис. Мог навестить старых знакомых. Но их всё меньше, а смертей всё больше и я уже не хочу свободного выбора. Я хочу добежать до финиша и будь, что будет.

      Псина слушал хозяина и соглашался. Псина всегда поддерживал друга. Хозяина-друга. С тех пор, как на свалке щенка пригрел первый человек, только в этом, во втором, Псина ощутил что-то, что вызвало такое же доверие и желание быть рядом. Человек не понимал гавканья, Псина не понимал слов, кроме "беприпасы", "еда" и ещё нескольких, но согласие двух личностей слов в обязательном порядке не требовало и согласие было. Ждать в доме было скучновато, но иногда снова вместе выбегали на пустыри и случалось подраться, как сегодня. Противники кричат почти одинаково всегда. Сегодня тоже были знакомые сочетания звуков. Набежать и укусить, погасить угрозу - это было правильным делом и сделать его надо было хорошо. Такие дела делались много раз, но таким своего человека Псина не видел никогда. Сегодня впервые. Слушая голос, Псина ощутил, что скулить будет уместнее, чем гавкать, но мы победили и нечего грустить. А было как-то неуютно, хоть и победили. А хозяин-друг всё говорил...

   - Я не хотел тебя убивать... Нет, вру! Хотел. Когда ты бросила пистолет, присела, прикрыв голову руками, закричала, что не хочешь умирать, я видел пистолет у твоих красивых ног и догадывался, что вижу уловку. Там должно было оставться еще несколько патронов, ты ведь выпалила в меня не больше половины обоймы. Попала бы ниже кромки каски и я бы валялся у твоих ног, а не ты. Я придерживал палец на спуске до той секунды, пока ты не цапнула пушку. Ты не хотела умирать. Я знаю. Ты хотела бы, чтобы умер я. Ты бы подвесила моё тело на крюк рядом с другими и я бы уже не рассуждал о достоинстве. А ты бы поняла, что уничтожая и унижая других, не возносишься сама? Ты бы не смогла погордиться победой перед шайкой, ведь последняя была, мы с Псиной уже убили всех... Откуда вы берётесь? На меня только что свалилась вся гора трупов, которая была бы, если бы кто-то собрал убитых мной в кучу. Тебе было не обязательно попадать в эту кучу. Какого беса ты схватила пушку? Всего несколько дней назад мне удалось попасть пулей в гранату, которую собиралась кинуть в меня такая же, как ты. Её разорвало. И девчонку, и гранату. Девчонка была молодой и тоже красивой. Она была из пустынных рейдеров и шорты не скрывали стройных ног. Я бы охотно переспал с ней, а не стрелял бы. А был бы некрофилом, то сперва стрелял бы, конечно... Эх, напиться, что ли? Не поможет. Уже пробовал. Кто-то коварный, злой и несправедливый отобрал человеческое достоинство у людей. Выходит, что ядерная война и была тем Апокалипсисом, о котором писалось в Библии? А всадники с печатями прошлись не по пустошам и городам, а по душам? И люди стали другими, и брат пошёл на брата. А я убил всех и тебя. И разговариваю теперь с трупом, как безумец.

      Псина видел, как после драки человек обшаривал трупы и складывал трофеи в кучу. Человек был усталым и настроение у него было плохое. Вообще в последнее время Псина не видел улыбки на его лице. Долгое время человек был связан незримыми нитями с другим, чей запах был тоже запахом друга, но недавно эта связь порвалась и свой человек остался один, а дружеский запах другого человека стал пропадать. Когда человек сдёргивал одежду с последнего тела, вдруг повеяло чем-то страшным и Псине стало так одиноко, как никогда не бывало. Даже в тот день, когда враги убили первого хозяина-друга, боевая ярость и азарт не оставили места и времени, чтобы понять своё положение. В самый разгар побоища появился новый хозяин-друг и они бились против врагов одной стаей. И победили, а потом пошли вместе. Сейчас человек долго говорил с тем, с кем не разговаривают. Если облаять труп, то ты же не сигналишь ему, а выражаешь отношение от полноты своего чувства. А человек говорил так, будто надеялся получить ответ. Но что может ответить мертвечина? Было неуютно и даже тоскливо. И Псина немного повыл.

   - Да, дружище. Ты всё правильно понял, как всегда. Именно этого мне и хочется. Сегодня будет почти полная луна, к рассвету мы доберёмся домой и ты останешься там. А я оставлю этот броник в шкафу, а сам влезу в силовую, которую ты не любишь и всегда облаиваешь. Да, да, не спорь! Там, куда я отправляюсь, будет так опасно, что даже такие храбрецы, как ты, не живут больше секунд. Там смерть будет везде и соберёт она богатую добычу. Мы пойдём отвоёвывать будущее для всех и рисковать своим. Хотя... Если армагеддонская битва уже была и сейчас мы все просто машем кулаками после всеобщей драки, то будущего не будет ни для кого, так что мы ничем не рискуем. Будет немного больно, а потом всё кончится. И я почти хочу этого. И ещё я хочу сегодня повыть на луну, как ты. Я не умею, но попробую, только уж ты меня не осуждай, если у меня получится плохо. Господи, лучше бы мы умели хорошо выть, чем так хорошо убивать...