История в лужских названиях

Когда-то, еще в школьные годы, в отрывных календарях я с удовольствием читал рубрики: „Почему мы так говорим“ и „Откуда берутся такие названия“. При этом никогда не думал, что через какое-то время сам стану заниматься такими исследованиями. Как и многим моим современникам, мне казалось, что уже все давным-давно известно.
Но вот однажды мне случайно попался на глаза список существующих ныне населенных пунктов Лужского района. Заинтересовавшись названиями, я понял, что все они могут немало рассказать о нашем прошлом. Например, помочь в восстановлении хронологии заселения нашей местности, прояснить, к каким этническим группам принадлежали первые поселенцы, или внести ясность в происходившие у нас когда-то исторические события.
Обложившись картами, справочниками и толковыми словарями, я начал искать значение и смысл этих названий. Возможно, многое из того, что мне открылось, было уже давно известно, однако отдельные находки стали неожиданностью не только для меня, но и для многих наших краеведов. По ходу дела мне пришлось ознакомиться с топонимикой соседних областей и даже центральной России и Поволжья куда уводили нити поиска. И сейчас я могу с уверенностью сказать, что такому разнообразию исторических и этнических корней в наших топонимах может позавидовать любой уголок России. О том, что мне удалось узнать, я и хочу рассказать.

I

Первые крупные поселения на территории Лужского района стали возникать на рубеже VI-IX веков с приходом сюда славян. Вначале все они имели только общие названия – селища и городища. В основе первого обозначения лежит корень славянского глагола сесть, в значении – осесть, второе обозначало более крупное укрепленное поселение, обычно имеющее ограждение. К самым древним поселениям в наших местах можно отнести деревни Городец и Селище, которые в своих названиях полностью или частично сохранили те первые обозначения населенных пунктов. Кроме того, в Лужском районе имеются два Великих Села, Новое Село 1, Новое Село 2 и Новоселье.
К разряду общеопределяющих древних названий местности также можно отнести уже подзабытое обозначение усадище и иногда встречающееся на современных картах урочище. Усадищами называли места, где располагались обрабатываемые пашенные земли или покосы. Обычно люди там постоянно не проживали, а поселялись лишь на время сезонных работ. Некоторые усадища со временем становились населенными пунктами. Иногда они сохраняли свое первоначальное название, например, существующие и сейчас деревни Усадище под Волошово и Усадищи под Ям-Тесово. Можно предположить, что изначально к усадищам могли относится деревни Лужки, Луги, Луговское, Парищи (от слова пар – отдыхающее незасеянное поле). Позже словом усадьба стали называть дом с примыкающими строениями и угодьями.
Урочищами с древних времен назывались участки, чем-то отличающиеся от окружающей местности. Они не были пригодны к использованию в сельском хозяйстве, но при этом были богаты зверем, рыбой, грибами или ягодами. В центральной России такие места чаще называли угода (от ягода), от него произошло более известное нам слово угодья. В урочищах наши предки занимались охотой, рыбной ловлей или собирательством. Во время сезона они жили там по нескольку недель, ночевали в шалашах, землянках, в сторожках или охотничьих домиках.
Возможно, именно с оборудованным ночлегом связано название нашего урочища Спалище, хотя есть и другой вариант топонима: наличие большого количества звериных нор и берлог. Возле озера Вялье находится урочище Вдовий Остров, где и сейчас стоит охотничий домик. Название этого урочища пока остается загадкой.
На старых географических картах Лужского района урочищ было обозначено значительно больше. Однако и сейчас на современной карте можно найти урочища Косткино, Высокое, Подхиновье. Недалеко от деревни Пехенец находится урочище Гладкие Пожни, в районе Волошово расположены урочища Кресты и Блинный Мох, у деревни Клескуши – Гришина Нива и Большой Жар. Возможно, еще живы люди, которые могли бы рассказать историю происхождения всех этих названий.
Думаю, что небольшая часть урочищ, также превратилась в населенные пункты. Возможно, это связанные с соколиной охотой – любимой забавой новгородцев в средние века – деревни Сокольники и Чеголи (чеглок – малый сокол). Не исключено, что это деревни Туровка и Турово (тур по-древнерусски зубр), деревня Точище (от токовище), а также существовавшая до недавнего времени деревенька Тетеревино.
В нашем районе всегда имелись большие свободные территории с болотами и мелколесьем. Эти земли были непригодны под сельхозугодья и обычно были мало заселенными. Находились они в основном на северных песчаных склонах возвышенностей или в болотистых низинах. Такие участки местности с давних времен именовались пустошами. Населенные пункты здесь были исключением из правил, но и сегодня у нас есть деревни Пустынь, Пустошка и Малая Пустошка. Имеется в Лужском районе и пример обратного порядка: название пустоши Елемцы перешло на деревню Елемцы.
В конце ХIХ века стало входить в обиход слово поселок, хотя в некоторых местах оно еще раньше применялось наравне с усадищем и обозначало временное поселение. В наших местах появление поселков было связано с заготовкой древесины и с началом промышленных разработок кварцевого песка и торфа. Вот потому их в народе называли рабочими. К таковым и сегодня можно отнести поселки Плоское, Торковичи, Тесово - 4, Мшинская.
В ХХ веке с развитием курортно-санаторного лечения и появлением в лужских местах домов отдыха, санаториев и пансионатов, появились поселки другого типа. В них постоянно проживал обслуживающий персонал этих заведений. Как правило, раньше это были барские дома и усадьбы, и именно на месте проживания усадебной челяди образовались такие населенные пункты. На карте Лужского района появились поселки с довольно необычными названиями: Пансионат „Зелёный Бор“, Санаторий „Жемчужина“, Дом отдыха „Живой Ручей“.
По данным на январь 2005 года, в Лужском районе зарегистрировано 348 населенных пунктов: 1 город (Луга), 1 поселок городского типа (Толмачево), 21 поселок, 318 деревень, 5 местечек и 2 кордона. Местечками в этом реестре обозначены: Железо (геобаза), Турбаза, ГЭС-1, Санаторий „Красный Вал“ и Череменец (Череменецкий монастырь). Обитаемых кордонов у нас осталось всего два: Глубокий Ручей рядом с Лугой (20 человек) и Клокино недалеко от Заклинья (8 человек). В 25 населенных пунктах Лужского района на начало 2006 года не было зарегистрировано ни одного жителя, а еще в 55 проживали менее 5 человек.

II

Вернемся к периоду возникновения топонимов.
С ростом количества селищ и городищ, с налаживанием торговли появилась необходимость в более конкретном указании того или иного населенного пункта. В древние времена для этого использовали два основных принципа. Первый – по отличительным особенностям окружающей местности и сюда можно отнести топонимы Бор, Болото, Ручьи, Низовка, Горушка, Овраги, Горыни, Поля. Второй – это привязка к уже существующим наименованиям рек и озер – Луга, Оредеж, Сабо, Кемка, Мерево, Самро, Сяберо.
Но если вышеперечисленные названия сложности в их расшифровке не представляли, то дальше пошли определенные сложности. Причиной этому был широкий диалектический спектр древнерусского языка: например, болото имело чуть ли не десяток различных обозначений. Приведу лишь несколько: бежа – заболоченная местность, отсюда Бежаны; вязило – топкое место, отсюда Вяжище. Деревню Вяз можно смело отнести сюда же, хотя само название вроде бы говорит о могучем и красивом дереве. Но вязов там к сожалению нет и название она все же получила от того же древнего обозначения болота.
В лужском районе и сейчас много рек, озер, ручейков и болотистых мест. А тысячу лет назад, когда появлялись первые названия населенных пунктов их было значительно больше. Потому значительная часть топонимов связана именно с болотами. Кроме вышеперечисленных сюда можно добавить и производные от слова мох – мшага, мхи, мошье, от которых произошли названия деревень и поселков Мшинская, Мхи, Мошковые Поляны. К болотной теме возможно относится и топоним Клескуши, скорее всего образовавшийся от балтского слова клеск – чавкать, чмокать. Из сохранившихся сегодня названий „влажного“ типа можно перечислить деревни Мокрово, Разлив, Сырец. Правда, связь некоторых топонимов с болотистой местностью бывает и слегка завуалирована: например, деревня Гниленка под Осьмино – так обычно так называли скопление деревьев, гниющих от сырости или Хлупино под Тесово-4, название которого образовано от слова хлюпать (на старых картах – Хлюпино).
К интересной особенности лужской топонимики можно отнести большое количество населенных пунктов, название которых начинается с за-. Их у нас более тридцати, в том числе пять деревень Заполье, по три Заозерья и Замостья, по два Замошья и Заклинья. А в придачу к ним есть Заречье и Загорье, Заорешье и Задубовье.
Объясняется это просто. Одно из значений предлога за – позади чего-то, по ту сторону. Все эти названия указывают, за каким именно природным объектом находился данный населенный пункт. Кстати, и в северных районах Псковской области таких названий ничуть не меньше.
Несколько иной смысл содержится в топониме Затуленье. Старинное слово тулить означало прятаться (отсюда притулиться). Деревня Затуленье как бы спрятана за бугром от расположенной рядом более крупной Каменки, и потому ее название можно перевести на современный язык как Запрятанная.
Но есть среди названий, начинающихся с приставки за-, и более сложные, значение которых не могут объяснить даже местные жители. К таким сложно объяснимым  топонимам можно отнести Запишенье и Задейшино.

III

Если балты и финно-угры жившие в наших местах издревле были охотниками и рыбаками, то славяне, начавшие заселять эти места в середине первого тысячелетия, занимались скотоводством и землепашеством. Первые предпочитали селиться по берегам рек и озер, славян же селились на более сухих и возвышенных местах. Около 30 наименований лужских деревень имеют прямую или косвенную связь с таким расположением, а половина из них содержат в себе слово горка.
Деревня Красные Горы и Красногорское озеро получили свои названия от холмов из красного песчаника. А вот в наименовании деревни Красная Горка заключается иной смысл: красивая горка, ведь в старину красный имело значение красивый (красна девица, красный молодец, красная площадь). Красоту окружающей местности отражают и названия деревень Большая Дивенка (от диво) и Золотая Горка (возможно, по ее красоте осенью). Интересно происхождение названия Белая Горка, сами жители которой выдвигают две версии. Первая: сама горка, по которой названа деревня, состоит из белой глины; вторая: снег с нее сходит позже, чем с других близлежащих холмов. Обе версии дополняют друг друга, ведь глина удерживает влагу, а значит, и оттаивает значительно дольше, чем преобладающие в нашем районе песчаные грунты.
По направлению к Осьмино находятся две деревни с похожими названиями Высокая Грива и Орехова Грива. Названы они так, скорее всего, по расположенным здесь вытянутым холмам, поросшим лесом (ледниковым озам). Эти холмы хорошо просматриваются на равнинной местности. Названия населенных пунктов Рель и Релка, расположенных за Осьмино, имеют то же самое значение – грива (древненовгородский диалект). Подтверждает эту версию и поросший лесом остров Большой Рель на озере Вялье – узкий и длинный, похожий на конскую гриву.
От особого расположения на местности возникло название деревни Конезерье. Находится она у южной оконечности озера Врево, т.е. на конце озера или в местном произношении – езера. Само же озеро Врево, по одной из версий, названо от древнерусского урев – врев – ров, рытвина под высоким крутым берегом. Хотя есть и другая версия, чаще упоминаемая краеведами: от слова вервь – крестьянская община.
Топонимы Островно и Островенка однокоренные, но имеют некоторое различие в происхождении. Первую деревню назвали так потому, что она расположена в болотистой местности, как бы на острове. А вторую – по реке Островенка, вытекающей из одноименного озера, на котором имеется несколько крупных островов. В XIX веке в Лужском уезде существовало два Островно; одно находилось возле деревни Романщина, а второе, ныне существующее, в тот период называлось Новое Островно.
Интересна одна из версий происхождения названия деревни Вычелобок. Расположена она на возвышенности, напоминающей по форме бычий лоб, и первоначально называлась Бычелобок, но со временем, видимо, произошла замена звуков. Однако с этим топонимом нужно еще разбираться, ведь в новгородских писцовых книгах деревня упоминается как Вычелопок.
Нередко при названии населенных пунктов принималось во внимание и то, что находилось у людей под ногами. Например, название расположенных в окрестностях Луги деревень Большие, Средние и Новые Крупели можно связать с месторождением мелкого кварцевого песка. Эти топонимы могли произойти от слова крупъ – мелкий, равномерный (до XIV в. первоначальное название муки). А название местечка Железо появилось от существующих в его окрестностях родников с железистой водой и большим количеством болотной руды лимонита. Из этой руды в древности прямо на месте выплавляли заготовки – крицы, а затем из них выковывали железо. Видимо, по желтому цвету местного песка названа и деревня Жельцы, первоначальное название которой было Желцы, а на новгородском диалекте оно звучало как Желчи.
Многие лужские топонимы содержат в себе названия характерных видов растительности. Например, деревня Бор окружена сосновыми борами, а деревня Олешно названа от старого слова олешье (ольховые заросли). Деревня Лединки названа от слова ледина – поле, поросшее молодым лесом, или редколесье. У местных грибников и сегодня белый гриб подразделяется на боровой и лединый, и никто из них мне не мог пояснить значение последнего. Теперь, надеюсь, будут знать и они. Деревня Хвошно (первоначальное название Хвощно) расположена на берегу Светейского озера, на мелководье которого и сейчас произрастает много хвоща. Что интересно, местные жители это озеро так и называют Хвощновским.
Названия деревень Липово, Дубровка, Рябиновка, Березицы и Репьи указывают на преимущественную флору в местах расположения этих деревень, правда, на тот момент, когда они возникли. По мнению некоторых исследователей-краеведов, деревня Ситенка тоже названа по ситняку (старинное название камыша). Но в данном случае есть и другая, не менее правдоподобная версия. Вспомните старинное восклицание: Друг мой ситный! Ситным в старину называли качественный хлеб из муки, просеянной через сито. Как утверждают местные старожилы, их предки славились выпечкой такого хлеба. Дополнительным подтверждением может служить то, что на некоторых старых картах деревня указывалась как Сытенка.
Большое значение для людей во все времена имела чистая вода. Родники и колодцы тоже отмечены в лужской топонимике. Например, деревня Кипино в районе Ям-Тесово названа от слова кипень – сильно бьющий родник. Обычно такие родники находились по берегам водоемов или в самих водоемах, отчего на мелководье вода в них как будто кипела.
В междуречье, у впадения Оредежа в Лугу, расположена деревня с названием Разлив. Действительно в этом месте в половодье обе реки широко разливаются, потому здесь много заливных лугов. С междуречьем связаны еще два лужских топонима – деревни Сутока и Рассохи. Сутока – старинное слово обозначавшее сужение, слив (отсюда же и слово сток), а рассоха – наоборот, расхождение, раздвоение, развилка. Вспомните прозвище лося – сохатый, оно было дано ему за ветвистые рога.  Рассохой называли и ручки сохи торчащие в разные стороны.

IV

Как отмечалось выше, населенные пункты часто назывались по названиям рек и озер. И если первые топонимы на территории нынешнего Лужского района мы можем отнести к IХ-Х векам, то некоторые гидронимы могут иметь и более древнюю историю. Именно такие названия поселений имеют для нас наибольшую историческую ценность, но они же и таят в себе больше загадок.
Еще задолго до прихода в наши места славян в границах современной Ленинградской области проживали финно-угорские племена водь, ижора, корела и чудь. Основные поселения этих племен находились по берегам Финского залива и Ладожского озера. От устья Нарвы до устья Луги поселилась водь. Южная граница расселения этого племени находилась в районе нынешнего города Кингисеппа. Ижора жила восточнее, в устьях Невы и Волхова, южная граница ее расселения проходила по Мшинским болотам. Корела (онежичи) занимала нынешний Карельский перешеек (Выборгский и Приозерский районы), а чудь (возможно так новгородцы именовали вепсов) – обитала в Тосненском и Бокситогорском. Все эти племена оставили о себе память в названиях рек озер и поселений на карте Ленинградской области. Можно отыскать их в Лужском районе.
Основным промыслом северных финно-угров была рыбная ловля, и скорее всего именно они дали названия большинству рек и озер в местах своего проживания задолго до прихода славян. Известно, что Нева переводится с финского как моховое болото, а название нашего озера Вялье означает просторное, обширное. Интересен и такой аспект, что по древним гидронимам, сохранившимся до наших дней, можно проследить, откуда могли прийти в наши места и сами финно-угры. Однажды, просматривая карту Карелии, я натолкнулся на очень интересные совпадения известных гидронимов с названиями рек в районе Белого моря. Например, главными притоками карельской реки Кемь являются Нижняя Охта и Норва с проточным озером Раппома. Все эти гидронимы имеют „дубликаты“ в границах расселения племен води и ижоры. К таковым можно отнести реку Нарву (Нарову) и приток Невы Охту. Но эти следы ведут и к нам. Кто не знает приток Луги Кемку? В эту же версию может вписаться наша речка Рапотка, по которой было названо поселение Рапти. Рапотка фактически является протокой, как и упомянутое выше карельское озеро. А довеском может служить название нашей деревни Онежицы, звучавшее ранее как Онежичи, т.е. люди пришедшие с Онежского озера.
Однако другие лужские гидронимы, находящиеся в западной части нашего района: Самро, Сяберо, Саба, Сабица и Сарка – среди северных названий аналогов не имеют. Местные жители об этих названиях ничего сказать не могут, молчат и краеведы. Хочу представить свои версии их происхождения.
Гидронимы Саба и Сабица, по которым впоследствии были названы деревни Засобье, Саба и Большой Сабск, имеют в своей основе финские корни. Но пришли они к нам не с северо-востока, а от западных соседей. С перечисленными названиями проблем не возникло, ведь саба по-эстонски – хвост, и в нашем случае названия этих рек обозначают приток. А вот найти разгадку наименований Самро и Сяберо оказалось сложнее. Названия эти очень уж необычны, и в них ощущается даже что-то славянское. Пришлось глубже окунуться в историю.
В новгородских летописях IХ-Х веков при перечислении племен и народов, живших по соседству с ильменскими славянами, кроме упомянутых води и ижоры, были племена меря и весь. Весь (вепсы) жили на северо-востоке нынешней Ленинградской области, где их поселения встречаются и сейчас. А вот каких-либо конкретных документальных ссылок на места расселения мерян нет. Однако при исследовании древних лужских названий, я все больше убеждался, что это племя прживало южнее всех остальных, в том числе и на территории Лужского района.
История мерянских племен хранит еще много загадок. Известно, что пришли они в центральные районы России и на Северо-Запад со Среднего Поволжья, а еще раньше жили на Урале и в Западной Сибири. Примечательно, что все сохранившиеся названия рек в местах бывшего проживания мерян оканчивались на -ра: Печора, Вытегра, Вишера, Сура, Самара. Учитывая, что самое древнее из известных названий Волги было Ра, можно предположить, что в языке этого племени ра обозначало реку, а само название меря (возможно, первоначально мера) означало человек реки.
Проследив дальнейшую историю этого племени, мы можем найти очень впечатляющие совпадения. Центр расселения меря в VII-IX веках находился в Ярославской губернии, где главным их укрепленным поселением было Сарское городище. Располагалось оно на берегу реки Сара, вблизи ее впадения в озеро Неро. Тогда-то и родилось предположение, что если ра – это река, то ро вполне может означать замкнутый водоем берега которого можно узреть. Не исключено, что именно от мерян славяне и северные финно-угры и переняли общее определение таких водоемов – озеро.
Интересно, что на всем Северо-Западе, кроме главного мерянского озер Неро гидронимов оканчивающихся на -ро, лишь только два – Самро и Сяберо в Лужском районе. В версию мерянского происхождения этих названий вписывается и наша речушка Сарка (приток Луги) и поселение Сара-Лог. Оба эти имени собственных являются однокоренными с названием бывшей столицы мерян и реки на которой их городище стояло.
Корни мерянского языка просматриваются также в топонимах Которск и Спас-Которск. В местах проживания древних мерян протекает река Которосль – приток Волги. Мерянский язык большей частью утерян, и потому точного перевода слова котора нет, но местные жители применяют его в значении отдельный, обособленный. А вот что означало по-мерянски мол, нам известно: рыба, ведь название реки Молога имеет точный перевод: рыбная река. В районе Оредежа и у нас есть Молосовские озера, видимо, тоже получившие такое название от хороших уловов. Не стоит исключать и версию того, что в названиях озера Череменецкое и селения Черемно имеется сходство с самоназванием одной из ветвей племени меря – черемисами.
Меря уже были частично ославянизированы еще до прихода Северо-запад, так как почти 3000 лет проживали по соседству со славянами сначала на Средней Волге, а потом в центре России. Этим и объясняется их быстрая ассимиляция со славянами и исчезновение их из летописных источников. Подтверждение этому можно найти и в лужской топонимике: здесь очень хорошо просматривается взаимосвязь мерянского и славянских языков. Например, в названиях озер Самро и Сяберо первый слог имеет славянские корни а второй мерянские. Сяб в данном случае означает общее, товарищеское, дружное, а сам в древнерусском языке имело значение равный. И действительно, озеро Самро практически круглое и к тому же имеет равномерную глубину. В топониме Сара-Лог имеем то же самое в обратном порядке. Впереди идет мерянское слово сара – ветвь, ответвление, приток, а вторым славянское лог – широкий овраг, и в совокупности получаем: приток протекающий в овраге.
На проживание в наших краях народности меря прямо указывает и название деревни Мерево, расположенной на берегу одноименного озера. Конечно, такое вроде бы прямое указание на мерянскую народность можно объяснить обычным совпадением и согласиться с общепринятой версией происхождения этих названий от древнерусского мрёвка – кладбище. Но уж слишком гнетущим выглядит такое предположение для столь красивых мест.
До последнего времени историей племени меря никто не занимался, где они раньше жили и откуда пришли, об этом в учебниках нет ни слова. Думаю, данная топонимиистическая версия подтолкнет профессиональных историков к дальнейшим исследованиям. Уж очень много примеров говорит в ее пользу. Например, до сих пор существуют гидронимы Сара и Сарка на севере Ленинградской области, в местах нынешнего проживания вепсов. Известно, что по территории Москвы, где тоже жили меряне, протекает река Сара, правда, уже в подземном коллекторе. Река Сара (всего их около 20) есть в Калужской области, а населенные пункты с этим же названием и сейчас существуют в Оренбургской и Ульяновской областях. Да и наши областные центры Саратов и Саранск, имеют ту же коренную основу. Думается, такое количество совпадений вряд ли можно объяснить случайностью.

V

В середине первого тысячелетия на северо-западные земли пришли славяне. Они осели на озере Ильмень. Слово ильмень означает небольшое заболоченное озеро с заросшими камышом берегами. Так называют озера в дельтах Волги и Урала, в поймах Дона и Днепра. Всем известный Днестровский лиман тоже когда-то произносился как ильмен. Ильмень до прихода славян назывался озеро Мойско и академик О.Ткаченко считает это название мерянским. Что касается славянского названия Ильмень, то несомненно, этот гидроним связан со словом ил. Сегодня слой ила в некоторых местах озера составляет более 10 метров.
Первым населенным пунктом ильменских славян, упоминаемым в летописях и преданиях, были Славенск и Изборск. Археологи пока не дают точного ответа о дате их основания, она указана расплывчато: I-VII века.
По предположению члена географического общества России писателя и публициста Е.Н. Кольцова, первым населенным пунктом на лужских землях был Хомоград (будущий Тесов), и возник он в то же время, что и Славенск. Но это приятное для лужан предположение еще требует серьезных подтверждений. А пока же мы имеем только загадку этого призрачного города. Дело в том, что при раскопках в районе нынешнего Ям-Тёсово был найден лишь слой ХI-ХII веков, а вот более ранних следов, как и более поздних Тёсова ХV-ХVI веков, упоминаемого в хронике русско-шведской войны, там не обнаружено.
Первым документально зафиксированным поселением на территории Лужского района является Городец. Он был упомянут в связи с походом княгини Ольги на новгородские земли в 947 году. Тогда же вместе с Которском он был сожжен киевской княгиней, вероятно, для устрашения новгородцев. Кстати, при раскопках Передольского городища были обнаружены следы пожара того же времени, что вероятно тоже связано с приходом Ольги.
Жителям уничтоженных огнем городов было настоятельно предложено поселиться вдоль Волхова между Новгородом и Старой Ладогой. Прагматичную княгиню больше всего заботило обеспечение безопасности пути „из варяг в греки“, приносившего киевской казне немалый доход. После переговоров, по некоторым данным, состоявшихся под Городцом, были установлены размеры торговых пошлин, отчислений и податей Киеву от новгородцев с участка водного пути от Старой Ладоги до Гнездова, расположенного в верховьях Днепра.
Однако к середине ХI века знаменитый торговый путь был полностью заблокирован шведскими викингами в Финском заливе. Новгородцам приходилось платить большую мзду за сопровождение и пропуск судов хотя бы в Нарву. Неудивительно, что начался поиск внутренних водных путей на запад. Для этого лучше всего подходили такие реки как Луга и Плюсса. Но прямого водного пути здесь не было. Вот тогда-то и возник Тёсов (в те времена слово тёс означало доска), а позже и деревня Пристань на берегу разлива реки Оредеж, впоследствии названного Пристанским озером. В Тёсове новгородцы начали изготавливать ладьи средней вместимости, которые курсировали от Тёсова до Нарвы. В Тёсов же товары перевозились или лодкам плоскодонками по прорытым каналам (копанкам) или в зимнее время на санях. Здесь находились склады для товаров, охрана и таможенный пункт.
Тогда же или чуть позже рядом появилась деревня Бутково, скорее всего, названная от слова бутеть – толстеть, т.е. растущая и богатеющая на глазах. После уничтожения Тёсова немецкими рыцарями в 1240 году эта деревня стала самым значительным населенным пунктом на среднем Оредеже, и в средние века всю округу стали называть Будковским погостом.
В начале ХII века солеторговцы из Старой Руссы проложили еще один путь по Череменецкому и Вревскому озерам в реку Лугу, обходя таким образом контрольные посты новгородцев. Путь был сложный, с большим количеством волоков, а значит и остановок. Самые трудные участки пути заканчивались на Череменце. Именно тогда здесь стали появляться места для отдыха и ночлега. Торговые люди останавливались на постоялых дворах, здесь же добирали товар от местного населения, производили ремонт судов. Потому местное население всегда было обеспечено приработком. А то, что приют торговых людей приносил неплохой доход, подтверждает название деревни Бутковичи, аналогу Бутково.
Слова купец, еще не было, оно появилось лишь в XIV веке, и торговых людей, совершающих дальние путешествия, называли гостьба. От этого слова и возникли названия населенных пунктов Югостицы и Госткино на Череменецком озере. В районе Каменки до конца ХIХ века существовала деревня Нежгостицы. Здесь кроется маленькая загадка, то ли здесь всегда могли встретить нежданных гостей, то ли их здесь нежно встречали. Скорее всего, второе, ведь гостьбе всегда были рады – об чем свидетельствуют топонимы сохранившиеся на границах Лужского района. В Новгородской области это две деревни Радогостицы, а на Псковщине – Маслогостицы.
Путь на Нарву по лужским землям функционировал до середины ХVI века, пока был полностью не перекрыт шведами. Но внутренние водные артерии в междуречье Луги и Плюссы оставались главными путями сообщения вплоть до ХIХ века. Как память о них в нашей топонимике остались названия поселка Волошово, деревень Переволок и Наволок. С волоками связаны и гидроним Волошное (озеро) и топоним Крени. Последний произошел от слова крень – так назывался брус, подкладываемый под перетаскиваемое судно с боков не дающий ему крениться.

VI

Многие топонимы прямо или косвенно отражают древние верования людей или указывают на существование сакральных мест. До появления христианства местные финно-угорские народы поклонялись воде – озерам и рекам, дающим основное пропитание, а также камням. Считалось, что старшие из их рода сначала превращались в камни, а потом улетали на небо. В древних славянских культах преобладало поклонение деревьям, родникам и местам захоронений предков (курганы и сопки). Все древние культовые места, будь то озера, рощи или горки –отражены во всей восточнославянской топонимике. И у нас на северо-западе, как и в центральной части России встречаются сотни „святых озер“, „святых рощ“, „красных горок“, „лысых гор“ и т.д.
Финно-угорских топонимов и гидронимов с языческими корнями в наших местах почти не сохранилось, да и славянских осталось всего лишь несколько. С культом бога Велеса (Волоса), покровителя скотоводов, связаны названия деревень Волосковичи, Волосково. Топоним Красная Горка происходит или от красивая (красная) горка, где видимо проводились языческие празднества. Впоследствии праздник красная горка стал христианским.
Интересно происхождение гидронима Ящера (приток Луги). Видимо извилистое русло реки у древних людей ассоциировалось со следом от проползшей здесь когда-то огромной змеи. Образ нашей обычной ящерицы был конкретизацией очень архаичных представлений о Ящере, хозяине подземного и подводного мира.
Переход к христианству вдали от культурных центров происходил медленно. В отличие от католичества, применявшего силовые методы насаждения веры, православие было более терпимо к сложившимся языческим праздникам и обычаям. Например, на древней копанке между озерами Сяберо и Завердужье находилась старая часовня Параскевы Пятницы. Ее поставили рядом с „целебным камнем“ – валуном красного гранита, принесенным ледником и почитаемого местными жителями испокон веков. По преданиям, это было языческое мольбище языческой богини Макошь. Именно эта языческая богиня, по мнению историков и стала прообразом христианской святой. В пойме реки Луги недалеко от Осьмино лежит камень, напоминающий конскую голову. Здесь тоже до революции проводились молебны, учитывая почитание камня местным населением.
Примерно к середине ХII века относится упоминание о первом монашеском ските на Череменцком озере. Чуть позже монахи появились на Сяберском и Верхутинском (Поддубском) озерах. Именно с монашеством связано название Клобутицкого озера, отмеченного на карте ХIХ века, и деревень Клобутицы и Малые Клобутицы. Они произошли от слова клобук, обозначающего монашеский головной убор. Сейчас эти деревни слились с поселком Серебрянский, а озеро обмелело и превратилось в два, которые сейчас называются Большое и Малое.
С православием связаны и такие топонимы, как Спасс-Которск, Святьё и Серебрянка (под Осьмино), поскольку серебро у христиан считается священным металлом, им отгоняют нечистую силу и святят воду. На западе Лужского района среди христиан в особом почете был святитель Николай (церковь его имени в деревне Рель), с его почитанием можно связать и топоним Николаевское. А у жителей южной части нашего района особо почитался праздник Покрова Божьей Матери – от него и произошли названия деревень Покровка и Покровское.

VII

Древние новгородцы, осваивавшие Полужье, были свободными землепашцами, которых в то время называли своеземельцами. Постепенно часть из них попадала в зависимость от князей и бояр. Сохранять относительную свободу становилось все труднее. Более бедные, котрых зажиточные своеземельцы пренебрежительно называли смердами, пытались обосноваться поближе друг к другу, организовываясь в товарищества – верви. Видимо, деревня Смерди была местом одного из последних таких объединений. Происхождение гидронима Врёво, как уже говорилось тоже может быть связано со словом вервь. Позже смерды стали работать на боярских и монастырских землях по найму за половину урожая. Поэтому их называли половниками. Подразделялись половники на огородников и землепашцев – изорей (от древнерусского ор – пашня, изорать – вспахать поле, изорник – пахарь, хлебопашец). Отсюда происходит более десятка одинаковых названий деревень в Псковской, Новгородской и Тверской областях. В Лужском районе это деревня Большие Изори.
Крестьянам земли нарезались клиньями у леса или болота, и это отразилось в топонимах Заклинье, Но применительно к Заклинью находящегося рядом с Лугой можно рассмотреть и другое значение слов клин – так на псковщине назывался островной лес на берегу реки или озера. И действительно, со стороны нашего города деревня находилась за рекой и прибрежным лесом. К системе взаимоотношений крестьян и помещиков можно отнести и название деревни Гобжицы, видимо, образовавшееся после поголовного обложения крестьян оброком, именовавшимся обжа. Рядом с ней еще в 30-х годах существовала деревенька Межник. В отличии от Межника деревня Замежье в списке населенных пунктов еще числится. Оба этих названия произошли от слова межа – середина или граница между пашнями. Интересно, что в давние времена существовало еще одно значение этого слова – меженная пора – период летних полевых работ в середине лета.
После присоединения новгородских земель к Великому московскому княжеству была произведена их первая перепись. Лужские земли оказались приписаны северные к Водской и южные к Шелонской пятинам. В писцовых книгах начала XVI века можно найти имена первых лужских землевладельцев: Вельяш, Филимон, Никифор, Максим. Почти все они зафиксировались и в известных нам названиях деревень Вельяшева Гора, Филимонова Горка, Бор Никифоров и Максимов Пихинец.
В XVI веке значительная часть лужских земель принадлежала монастырям. Названия деревень Владычно и Владычкино говорят об их прошлой принадлежности Новгородской епархии. Известно, что Череменецкому монастырю принадлежали деревни Госткино и Наволок.
В середине и конце XVII века некоторые монастыри были расформированы и закрыты. Например, Никольский монастырь в селе Клинска Тесовска (окраина деревни Усадище) и Городецкий монастырь (Гремячая Пустынь) были упразднены в 1764 году по Указу Екатерины II. Видимо, в то же время или чуть позже прекратил существование и Троице-Верхутинский монастырь, находившийся в селе Верхутино на берегу Поддубского озера и женский монастырь во Владычкино.

VIII

Рост населения в новгородских землях продолжался до середины ХVI века. По данным писцовых книг, за полвека в Шелонской пятине прирост составил около 40%, при этом росло количество деревень. В отдельных волостях число дворов увеличилось в три раза. Но в северных неплодородных и западных приграничных волостях Водской пятины в этот период наблюдалось обратное явление. Здесь население уменьшилось почти на 20% по причине голода и болезней.
В 1548-49 годах голод охватил все северные районы страны. В 1552 году разразилась страшная эпидемия в Новгороде и Пскове. Только в Пскове умерло 30 тысяч человек. В 1556-1557 годах вновь наступил голод, а уже через год началась Ливонская война.
Возросшие подати, грабежи и насилие проходивших и по Полужью войск привели к разорению и опустошению некогда процветавшего края. Цены на хлеб выросли в 8-10 раз. Вслед за голодом вновь пришла чума. В Водской пятине опустело 3/5 всех дворов (обеж), но точно неизвестно, сколько крестьян погибло, а сколько ушло в другие места. Об этом тяжелом периоде напоминают названия сохранившихся деревень Псоедь около Осьмино, Моровино под Ям-Тёсово и уже исчезнувшее Мроткино.
Цена на хлеб снизилась вдвое только при Борисе Годунове к концу ХVI века. Он в то время проводил мягкую политику и в два раза снизил оброки. В Полужье вновь стала расти численность населения, но ненадолго. Уже в начале следующего века наступили трудные времена. В 1607-1617 гг. вся территория Лужского района была оккупирована шведами. За это время не менее ста деревень было сожжено и покинуто. Все они исчезли вместе со своими названиями, которые мы теперь никогда не узнаем.
Шведам трудно было контролировать занятые новгородские земли, в том числе и Полужье. Жители деревень уходили к Новгороду и Москве. Многие жгли свои дома и укрывались в лесах. К этим событиям можно отнести сохранившиеся до наших дней топонимы Пожарище и Жглино. Именно тогда шведы документально зафиксировали первые в нашей истории партизанские действия местного населения. Отряд „разбойников“ в районе Тёсова, по их данным, составлял 500 человек. Шведы поняли, как трудно управлять русскими, что и учли при установлении границ. Возможно, потому после подписанного Столбового мира граница Швеции и Московии (так в то время называлось наше государство) прошла по нынешней границе Гатчинского района, хотя предварительно она намечалась по руслу Луги и нижнему течению Оредежа. Отдав Мшинское болото, взамен шведы взяли Ям (Кингисепп) и Осьмино.
Там и раньше всегда находились приграничные поселения. Например, недалеко от Осьмино еще на границе с водью возникла деревня Славянка. А название деревни Райково, находящейся примерно там же произошло скорее всего от эстонского райя – граница, рубеж.
Тогда же, в период смутного времени на территории Лужского района возникли топонимы с чисто финскими корнями Келло (келло по-фински колокол) и Клуколово. Вероятнее всего, эти две деревни остались от двух десятков поселений, куда в период оккупации шведы перевозили лояльных к ним финнов.
Более века наши земли находились в приграничной зоне, и за это время поселений больше исчезало, чем появлялось. Во время Северной войны Петр I дважды проезжал по нашим местам – сначала на Нарву, а потом в обратном направлении. Известно, что в Долговке и Жельцах стояли тыловые и саперные части армии Петра. Именно к этому времени относится топоним Табор, имеющий тюркский корень (лагерь) Именно здесь стояла часть под командованием одного из потомков татарских князей Камаева, которой было поручено проложить дорогу от Долговки на Тёсово. Заброшенная лесная дорога в районе деревни Жельцы до сих пор местными жителями называется Камаевской.
В начале ХVIII в. Петр начал строить дорогу от Санкт-Петербурга на Порхов и далее на Смоленск. С этой дорогой связано появление нашего города, учрежденного Указом Екатерины II, изданного в 1777 году. С немецкой педантичностью она определила его местоположение в 70 верстах южнее Рождествено – именно таким был дневной переход со сменой лошадей. Строительство дороги продолжалось около 10 лет. С прокладкой участка от Луги до Городца можно связать название деревни Старая Середка, оказавшейся как раз на его середине.

IХ

Населенные пункты в наших местах иногда переименовывались. Происходило это по разным причинам. Например, при смене владельца его имя или прозвище добавлялось к уже существующему названию а потом могло и стать основным. Известная деревня Хабалинка под Оредежем сначала, видимо, называлась Гора, а потом стала Хабалиной Горой, о чем свидетельствует карта ХIХ века.
Итак, можно утверждать, что в Лужском районе от имен собственных (антропонимов) произошли названия деревень Ивановское, Васильковичи, Исаково, Натальино, Алексеевка, Паншино и т.д. К ним добавим Филимонову и Петрушину Горы, Петровскую Горку и Ванино Поле.
С приходом христианства древнеславянские и древнерусские имена, такие как Путята, Будило, Чудин, Вельяш, Буса, Зуй, стали исчезать и забываться. Но многие из них сохранилась в лужских топонимах: Путятино, Будилово, Чудиново, Зуево, Бусаны. Почти на самой границе Лужского и Гатчинского районов есть деревня Твердять, название которой связывают с именем Твердила (в 1240 году воеводой в Пскове был Твердила Иванкович). Деревня Вельяшева Горка была основана своеземельцем Вельяшем. Потомок Вельяша Тимофей Вельяшев упоминается в документах как сборщик кормов для шведских войск в Тёсовском погосте в 1611-1612 годах.
До ХV века имена-прозвища на новгородской земле были в большом ходу. Например, деревня Смешино у Заклинья названа по прозвищу Смеш – веселый человек, а топоним Хабалинка произошел от прозвища Хабал – сквернослов, хулиган. Топоним Шалово тоже, возможно, образован от мужского личного имени Шалай/Шелай – шалый человек, повеса, сорви-голова, впоследствии перешедшего в прозвище. Существовало и неканоническое имя Черемно, в псковских диалектах до сих пор говорят чермный, что означает рыжий.
С ХVII века деревни стали именоваться и по фамилиям их владельцев. Например, топоним Голубково произошел от фамилии бояр Голубевых, живших в Новгороде в ХV-ХVIII веках. Потом стали появляться деревни, названные по фамилиям псковских и московских дворян, а к концу ХVIII века – новоявленной знати из Санкт-Петербурга. Так в Лужском уезде появились деревни Неплюево, Сукино, Пушкино. Последняя из них сохранила свое название лишь благодаря гению русской поэзии, а вот топонимы Спицино, Воронцово (Торошковичи) и другие с нынешних карт исчезли. Деревня Каменка в ХIХ веке также именовалась по фамилии ее владельца Минкина.
Иногда в топонимах отражались особенности местных построек. Названия деревень Баньково и Овиновичи могут говорить о большом количестве или о добротности бань и овинов, а топоним Пристань прямо указывает на главную достопримечательность деревни.
С определенным промыслом или профессиональными навыками жителей можно связать название деревни Дёргово под Серебрянкой, вероятно произошедшее от слова дерь – драть (например, лен или лыко), хотя и второе значение этого слова – ветошь, дерюга не стоит сбрасывать со счетов. Деревня Извоз, скорее всего, названа по основному занятию ее жителей, а Печково видимо славилось хорошими печами или печниками. Название Ставотино, похоже, произошло от слова став – примитивный ткацкий станок. Но все эти топонимы не поддаются однозначной расшифровке и краеведам еще есть чем заняться.
Хочу показать пример ошибочных толкований. Ведь многие названия с точки зрения современников могут истолковываться легко и просто. Например, неподалеку от Ретюня находится деревня Буяны. Ну, значит, там жили те, кто любил побуянить. А в Немолвах, получается, что там жили неразговорчивые? А в Невежицах под Скреблово – однозначно невежественные? Думаю, что не все так просто.
В древности слово буяны означало речную пристань, чаще всего грузовую. Слово мол, в старину имело сразу два значения: сырость, дождливая погода и сооружение в виде стенки для защиты судов от волн. Не будем забывать и о финно-угорском его значении – рыба. Вежа (старорусское) – крепостное сооружение или отдельно стоящая наблюдательная башня. Но в сочетаниях с окончанием вы и приставкой не получились более знакомые нашему уху слова молва и невежа, которые и вводят нас в заблуждение. Поэтому ошибок в расшифровке топонимов и гидронимов, особенно когда к этому подключаются сами жители, предостаточно. А если это подкрепляется их неуемной фантазией, то мы получаем местные легенды и предания очень далекие от действительности.

Х

К разряду трудно проверяемых топонимов относятся и названия лужских населенных пунктов, связанных с древними историческими событиями. Все они основаны именно на местных преданиях. Например, топоним Пёлково на границе бывших ижорских земель некоторые исследователи связывают с ижорским именем Пелгусий. В 1240 году шведская флотилия подошла по Неве к устью реки Ижора. На рассвете июльского дня старейшина ижорцев Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил лагерь врага и спешно послал доложить об этом Александру Ярославичу, находившемуся в Новгороде. Князь быстро собрал дружину, внезапно напал на шведов и разбил их. За эту победу Александра Ярославича нарекли Невским.
Еще в середине прошлого века в границах Лужского уезда существовала деревня со своеобразным названием Свинорежа. По рассказам местных жителей, зимой 1242 года дружина Александра Невского, двигаясь к Чудскому озеру, провела здесь учения, на которых отрабатывался способ вклинивания в построение немецких рыцарей, прозванное новгородцами свиньей.
С теми же временами связаны еще два лужских топонима. В районе нынешней деревни Щупоголово в 1240 году произошла схватка новгородцев (скорее всего, гарнизона Тёсова) с отрядом немецких рыцарей. Гарнизон был разбит. По преданию, уцелевшие и раненые воины долго ощупывали свои головы, как бы проверяя, живы они или нет. У деревни же Шеломино в 1241 году отряд наших дружинников внезапно напал на тевтонских рыцарей и посшибал им головы вместе со шлемами, т.е. ошеломил. В продолжение этой темы и у меня возникло интересное предположение возникновения название деревни Ветчины (до революции Вятчины), находящейся неподалеку. Известно, что в дружине Александра Ярославича состояли и вятичи, приведенные на подмогу новгородцам его братом князем Суздальским Андреем. Вполне возможно, что в этой деревне могли остаться и осесть залечивающие раны воины суздальских полков.
Незаурядные личности также нередко оставляют после себя легенды и предания и Петр Первый, не раз проезжавший по нашим местам не стал исключением. Одна из легенд утверждает, что, двигаясь с войсками на Нарву, он вынужден был остановиться для ремонта повозки, поврежденной при переправе через речку Сабу; с тех пор населенный пункт, где чинили сломанную ось, называется Осьмино. В действительности же топоним Осьмино произошел от слова осьмина – мера земельной площади, которая выделялась в поселениях под дом и хозяйственные постройки.
Еще одна легенда связана с деревней Петровские Бабы. Многие жители уверены, что якобы любвеобильный государь отправлял сюда беременных дворовых девок, где для них отводили землю и строили дом. Но более реальной выглядит другая версия: в этой деревне останавливалось войско Петра и здесь, после этого осталось много беременных женщин. Существует и третье предположение: большая часть мужиков, мобилизованных из этой деревни, погибла в сражении под Нарвой, где потери русской армии составили 6000 человек, и деревня состояла из вдов. Ну а самая прозаическая версия связана с двойным названием этого населенного пункта. На карте Лужского уезда середины ХIХ века деревня обозначена как Петровское, а в скобках стоит второе название – Бабы. Так что не следует исключать и простое совмещение двух наименований.

ХI

Топонимика наука интересная, живая, и в ней еще много белых пятен. До сих пор в Лужском районе остается много спорных толкований в названиях деревень, рек, озер и других природных объектов. Некоторые из них на первый взгляд просто необъяснимы, и здесь, по-видимому, сыграло роль неправильное произношение, замены и потери букв. Труднопроизносимые для славян балтские и финские топонимы иногда искажались до неузнаваемости. Вот как, например, передавались по-русски в письменных источниках XVII-XVIII веков названия с финскими корнями на Карельском перешейке: Имбилакша (Импилахти), Питкаранда (Питкяранта), Гелюла (Хелюля), Вярчела (Вяртсиля) и т. д. Показательно и сходство односложных финских слов с топонимами Гатчинского района: Суйда (суйстамо – дельта),  Тайцы (тайпале – путь, расстояние, перешеек), Выра (вуорио – гора). То же самое происходило и в наших местах. Название деревни Келло легко соотносится с финским словом кааламо, что означает брод.
Как возникли топонимы Юбры, Крокол, Щегоща, Слапи, Жилое Рыдно, Пустое и Жилое Горнешно, Жеребуд? Многие из них до сих пор объяснить невозможно. Но все-таки и этот список можно сократить.
Вот, например, Жилое Рыдно. Близких славянских корней у данного существительного вроде бы нет; если бы было Рядно, тогда было бы проще: ряд в древнем Новгороде означал договор (отсюда поговорка судить-рядить). Посмотрим на карту. Расположение вдали от дорог и путей говорит о том, что договариваться здесь было не с кем. Деревня стоит на речке Рыденка, а значит, названа от нее. В отличие от самого Жилого Рыдно, гидроним Рыденка ассоциируется с рыженькой (в прибалтийских языках руде означает рыжий). Смотрим этимологический словарь: прилагательное рыжий образовано от глагола рдеть, отсюда же руда и ржа, впоследствии ржавчина. Жилое Рыдно находится на краю болота. Когда-то с поверхности подсохших собирали болот руду лимонит, которая имеет рыжий цвет, и из нее выплавляли заготовки весом по 2,5 - 3 килограмма – так называемые крицы. За каждую крицу можно было получить мешок муки. Это был вполне доходный промысел, кстати, объясняющий удаленное месторасположение деревни. Когда-то рядом с Жилым Рыдно находилась деревня Веряжино. Ее название, несомненно, тоже связано с выплавкой руды и происходит от вережа – варежка, рукавица. Таким несколько кружным путем с данным топонимом и наступила ясность.
В окрестностях Сяберского озера есть две деревни с интересными названиями Пустое Горнешно и Жилое Горнешно. На первый взгляд их объяснить тоже трудно. Возможно, они связаны с расположением: древнерусское слово горень означало возвышенное и светлое место, от которого произошло и слово горница. Но такое объяснение мне показалось несколько примитивным и решил копнуть глубже. Озеро, на котором стоит Жилое Горнешно, называется Горнешенское. Подобный гидроним нашелся в самом центре России – речка Горнешня. Название этого небольшого притока Москва-реки исследователи связывают с балтским словом горнеш – журавль и переводят как Журавлиная река. Подтверждением может служить еще одно озеро Горнешенское на севере Ленинградской области. Выходит, что лужские деревни получили свои названия от обилия журавлей в этой местности. Такая версия подтверждается названием находящейся рядом деревни Затрубичье: трубич – журавль (новг. диал.) В двух десятках километрах южнее на территории Псковщины есть озеро Колпино (колпан по-вепсски – лебедь) и все это говорит о том, что здесь в большом количестве останавливались перелетные птицы.  Такое совпадение названий свидетельствует и о том, что когда-то в данной местности мирно сосуществовали балты, славяне и финно-угры.
Некоторые топонимы имеют по два, три, а то и четыре объяснения. Например, жители деревни Моровино предпочитают версию, что название их деревни произошло не от существительного мор (смерть), а от глагола морить, и утверждают, что их предки когда-то хорошо морили дуб. Топоним Лопанец тоже не имеет однозначного толкования. Например, деревню могли назвать от слова лапа, перешедшего в лопа (отсюда лопата), означающего широкий конец или от лопотать – говорить тихо и невнятно. К этому списку надо добавить древние слова лопань – колодец на топи, на болоте и лопатина – округлая западина, обширная котловина, заливаемая вешними водами. Все это можно проверить, побывав на местности, и примерив найти наиболее подходящий вариант.

ХII

Зачастую путаницу в толкование топонимов и гидронимов могут внести изменения в их произношении или написании. Выше приводился пример с названием деревни Жельцы (первоначально – Желчи, Желцы), в котором явно произошла ассимиляция звука [л] с последующим мягким звуком [ч'], после чего в написании и появился мягкий знак. Нередко в названиях населенных пунктов закреплялись ошибки, допущенные переписчиками в  писцовых книгах, а позже не совсем грамотными уполномоченными советской власти в 20-30-х годах прошлого века.
На краю Мшинских болот есть древняя деревня Пехенец. Поначалу расшифровка этого топонима ввела меня в заблуждение. Единственное близкое к нему славянское слово, которое имеется в словарях, – пехий, то есть пеший (от него произошло слово пехота). Учитывая удаленность деревни от больших дорог, можно было бы предположить, что жители туда добирались только пешком. Однако на дореволюционных картах деревня имела другое название – Максимов Пихинец. Исчезновение имени собственного в топониме объяснимо: после революции не принято было оставлять для истории имена бывших хозяев земельных угодий, а замена буквы и на е, скорее всего, произошла из-за ошибки в написании. Корень этого слова нашелся в вепсском языке. В Бокситогорском районе есть гидроним Святозеро, которое местные жители называют Пихьярвь, вкладывая в него то же самое смысловое значение. Следовательно, пихь по-вепсски означает святое. Вполне возможно, что вблизи деревни Пехенец когда-то существовало языческое святилище финно-угров: родник, роща или камень.
В числе других ошибок среди лужских названий можно привести примеры, когда в топонимах исчезают или появляются буквы. Например, в названии деревни Гверёздно неизвестно откуда появилась буква д (ранее писалось Гверёзно), а в названии деревни Перечицы (до этого Передчицы) эта же буква почему-то исчезла.
 Такие изменения при объяснении современных топонимов учитывать очень важно, чтобы избежать ошибочных выводов. Если, например, Перечицы происходит от слова перечить, то есть препятствовать, то Передчицы означает совсем другое. В ХIII веке, когда возник этот населенный пункт, он был первым крупным славянским поселением на реке Оредеж, которое встречалось на водном пути со стороны Нарвы. Первыми же жители деревни принимали удар при нападении шведов и немцев. Что же касается названия деревни Гверёздно, то без звука [д] оно было созвучно топониму Грязно (деревня в районе Рождествено, где находился известный по тем временам Грязновский Ям). Эту версию косвенно подтверждает расположение самого Гверёздно на краю большого болота.
Еще более запутанная ситуация с названием поселка Торковичи. Краевед В.П. Емельянов со ссылкой на Институт русского языка РАН приводит такой ряд: „Торг – Торгищи – Торговищи – Торковичи“. А.А. Абакумов в книге „Нижний Оредеж“ упоминает топоним Турковичи. В.П. Емельянов предполагает еще одну версию, что он произошел от слов туркиксе и туркис (финск. – пушнина, пушной зверь). Однако в перечислении часовен Лужского уезда (конец ХIХ века) этот населенный пункт значится как Тырковичи. В любом случае мы имеем три версии: Торковичи – торговое поселение, Тырковичи – возвышенное место или Турковичи – место охоты на пушного зверя.
Сегодня мы можем лишь догадываться, по каким причинам и при каких обстоятельствах изменялись, исчезали или появлялись буквы в наших топонимах. Может, это происходило по неграмотности царских писцов, писавших порой на слух, или советских переписчиков, убиравших вместе с буквой ятъ и другие, казавшиеся им лишними. Из-за таких ошибок многие топонимы до сих пор остаются необъяснимыми.

ХIII

После некоторого отступления вернемся к нашей истории. С воцарением династии Романовых (1613 г.) перед Москвой встала задача укрепления западных рубежей. Новгород уже давно потерял свое торговое и политическое могущество и превратился в небогатый провинциальный город, Псковщина тоже была в запустении. Москве требовалось время, чтобы оправиться после продолжительных войн. Разрушенные во время ливонских и русско-шведских войн и в годы шведской оккупации погосты и монастыри восстанавливались очень медленно. Даже при заметном снижении налогов для северо-западных областей люди не спешили поселяться на лужских землях.
С начала XVII века в Полужье появились жалованные земли. Их давали служилым людям за ратные подвиги или другие заслуги. В 1616 году молодой царь Михаил Романов подарил сельцо Рапти и 100 четвертей земли в Шелонской пятине Григорию Афанасьевичу Базанову („и детям его, и внучатам, и правнучатам“). По предварительному варианту установления границы (1615 г.) это должна была быть шведская территория, и потому царская  щедрость была весьма сомнительна, ведь эти земли оставались спорной территорией. Григорию Базанову все же повезло: граница между Швецией и Россией, окончательно установленная в 1621 году по Столбовому миру, прошла севернее.
Практика жалования земель продолжилась при Петре I. Например, Осьмино Петр сначала пожаловал сыну Алексею, а потом жене Екатерине, поместье Голубково он подарил своему учителю Зотову. Эту традицию продолжил в начале ХIХ века Александр I, пожаловавший земли в районе Островенского озера в мариоратное владение маркизу де Траверсе.
Основанный в 1777 году Екатериной II город Луга большей частью был расположен на свободных землях. Вначале он входил в состав Псковской губернии, но уже в 1781 году город и уезд стали подчиняться Санкт-Петербургу. Именно тогда в уезде были проведены работы по учету землевладений и составлены планы всех частных имений.
Уже к середине ХIХ века наступило заметное оживление в приобретении лужских земель жителями Санкт-Петербурга. Постепенно их загородные имения стали появляться все дальше и дальше от северной столицы. Однако в связи с большой по тем временам удаленностью и плохим сообщением под Лугой обосновывались в основном небогатые дворяне. Они скупали небольшие деревеньки, не приносящие значительного дохода. Новые хозяева использовали их под дачи, выезжая сюда на летний сезон.
В ХIХ веке практиковалось двойное название населенных пунктов. К исконному добавляли производное от фамилии владельца: Торошковичи (Воронцово), Ильжо Верхнее (Кречево), Солнцев Берег (Свинцово).

ХIV

К концу ХIХ века в Лужском уезде насчитывалось около ста двадцати крупных имений. Судьба их различна: одни исчезли, другие поменяли свои названия.
Появились усадьбы: Солнцев Берег, Световид (Югостицы), Тригорское (Новый Брод), Далеково, Перепутье, Отрадное, Затишье, Живописная (Коленцево), Александрия, Никольская, Покровка. Не менее красиво звучали и Поддубье, Дубки, Липки, Лиственка, Натальино, Лидино, Любино, Дарьино. И хотя имения исчезли, о многих из них напоминают названия деревень. Но от большей части усадеб не осталось и следа: Александрию, Алтуфьев Берег, Далеково, Лиственку, Кудрово можно найти только на дореволюционных картах.
Несколько имений также носили вторые наименования по фамилиям владельцев. Например, Боровое называлось Львово. Георгий Александрович Львов был известным в начале ХХ века нефтепромышленником и одним из самых богатых людей России. Усадьба Никольская (в настоящее время д/о Луга) называлась Спицино по фамилии предприимчивой петербургской домовладелицы Лидии Модестовны Спициной.
Л.М. Спицина приобрела в 1882 году часть имения Турово и занялась дачным бизнесом. До 1895 года она сдавала дачи и в принадлежащей ее мужу усадьбе Голубково. Среди ее дачников было много известных людей.
В 1887 году у Спициной снимал дачу композитор Н.А. Римский-Корсаков. Парк усадьбы Никольская, березовые аллеи и красивое озеро вдохновили композитора на создание многих произведений. Здесь он написал симфоническую сюиту „Испанское каприччио“, а также закончил оперу Бородина „Князь Игорь“. Но еще до этого, в 1880 году, Римский-Корсаков жил на мызе Стелево, принадлежавшей помещику Марианову. Здесь создавалось одно из любимых произведений композитора – опера „Снегурочка“.
В имении Ильжо у М.А. Снарской летом 1872 года снимали дачу художники И.Н. Крамской, К.А. Савицкий и И.И. Шишкин. Шишкин здесь написал картины „Полдень“, „Пруд в старом парке“, „Лесная глушь“. За последнюю в 1873 году он получил звание профессора. В 1896-1897 годах Шишкин вновь снимал дачу в наших местах – теперь уже в имении Дубки в Жельцах, где он написал картину „Мельница в лесу на станции Преображенская“ и этюд „Поворот на Жельцы“.
В 1865 году брат композитора М.П. Мусоргского Филарет Петрович приобрел в Лужском уезде Минкину пустошь, где построил загородную дачу деревенского типа. В Минкино (так называлась усадьба до 1880 года) великий русский композитор провел лето и осень 1867 года. Здесь написаны его известные романсы „По грибы“ и „Пирушка“, а также музыкальные произведения „Интермеццо“, „Ночь на Лысой горе“, „Еврейская песнь“. Сейчас в Каменке от усадьбы Мусоргского сохранилось лишь несколько хозяйственных построек.

ХV

На карте Лужского уезда середины 60-х годов ХIХ века мы находим и уже забытые обозначения: Пустынь, Мыза, Будка, Постоялый двор, Харчевня, Питейный дом.
Мызами назывались отдельно стоящие жилые и хозяйственные постройки, рассчитанные на проживание семьи среднего достатка. Название это закрепилось в наших местах еще с начала ХVII века, когда на оккупированные земли шведы пытались заселить финнов и эстонцев. Эстонцы предпочитали селиться в стороне от местных поселений и называли свои хозяйства мызами. По скромным подсчетам, в Лужском уезде мыз было больше сотни. Многие обедневшие помещики продавали или сдавали под мызы небольшие участки своих имений, расположенные в живописных местах.
На мызах всегда имелось подсобное хозяйство – сад и огород, держали птицу, свиней и коров. Многие мызы не имели названия, другие именовались по своему расположению (Наволок, Влешковицы, Белый Мыс, Солнцев Берег) или по именам хозяев (мыза Саблина, мыза Хтышина).
Старожилы деревни Хвощно указывают возвышенное место на берегу Светейского озера, где когда-то была Карлушина мыза. По преданию, ею управлял немец Карл. Но следов построек там не осталось. Еще одна мыза находилась в районе станции Преображенской (пос. Толмачево) в пойме реки Луги. На небольшой гряде можно увидеть остатки фундаментов нескольких зданий. Одна из мыз впоследствии стала населенным пунктом – это ныне существующая  деревня Надевицы.
В 1853 году началось строительство железной дороги Петербург – Луга, которую в те времена называли „чугункой“. Строили ее вручную на протяжении пяти лет. Через каждые 2-4 версты ставили небольшие дома для обходчиков. Их на карте обозначали словом Будка. На перегоне от Луги до станции Преображенской таких Будок было семь.
После того как было налажено железнодорожное сообщение у местных землевладельцев появился новый вид деятельности, и потому стали появляться дачные усадьбы. Они строились в основном вблизи железнодорожных станций и полустанков. Это конечно подорвало бизнес на главном лужском тракте, ведь там было множество харчевен, постоялых дворов и питейных домов. Например в районе деревни Крупели находились постоялый двор и харчевня. Харчевни также располагались в районе поселка Межозерный, в Ванином Поле, в Жглино и Городце. В трех верстах за Городцом стоял питейный дом. В самой Луге эти заведения на карте не обозначены, но в нашем уездном городе они были.
С конца ХIХ века было налажено судоходство вниз по реке Луге, и это дало новый толчок развитию дачного строительства. Высокие берега Луги и Кемки были усыпаны дачами. В имении Натальино появился дачный поселок Путиловского завода. Открылись и первые пансионаты: „Железо“, „Сокольницкие ключи“ и „Теплые ключи“. Все они располагались вблизи источников минеральных вод, богатых железом. Ниже по течению, в Муравейно, петербургская домовладелица Е.К. Барсова построила загородную дачу удивительной по тем временам архитектуры. Башенки, множество застекленых веранд, яркая окраска придавали дому некую сказочность.

ХVI

С приходом советской власти началась эпоха переименований городов и сел в честь выдающихся деятелей революционного движения или символов революции. Например, Ямбург переименовали в Кингисепп, Гатчину – в Троцк (1923-1929 гг.) В Лужском районе имение Рапти стало поселком имени Дзержинского, имение Заполье было названо именем Володарского, станция Преображенская превратилась в поселок Толмачево.
Церковь была отделена от государства, и почти все населенные пункты, имевшие в названиях христианские символы, были переименованы: Святой Крест стал Прикумском, Часовня – Парижской Коммуной и т. д. В Лужском районе исчезли топонимы Большие и Малые Клобутицы – эти деревни вошли в поселок Серебрянский.
Символом новой власти стал красный цвет революционного знамени. Известна история переименования города Струги Белые во время Гражданской войны. Когда „красные“ выбили из города „белых“, они тут же сменили название на Струги Красные, хотя древний топоним никакого отношения к белому движению не имел. В декабре 1920 года появляются города Краснодар и Красноармейск.
Не обошлось и без казусов. Известным историком Ф.М. Лежневым приводится одно из первых новых наименований с корнем крас- – топоним Красная могила. Так во время Гражданской войны назвали по ходатайству жителей поселок при железнодорожной станции Провалье в память о погибших там 400 красноармейцах. Совет Труда и Обороны без каких-либо поправок утвердил это название, не подумав о его негативной стилистической окраске. И действительно, оно как будто придумано в штабе контрреволюционеров. В нашем районе сегодня сохранился только один топоним с четкой политической окраской – Красный Маяк.
Чтобы вычеркнуть из памяти звания, чины и имена бывших владельцев, названия менялись полностью или частично. Менялись наименования, где образующими были имена царствующих особ или титулы. Простейшие примеры: Петроград переименовали в Ленинград (1924 г.), Екатеринбург в Свердловск (1925 г.), Новониколаевск – в Краснообск (1922 г.), затем в Ульянов (1924 г.) и наконец в Новосибирск (1926 г.) Царское Село было переименовано в Детское Село. В 1925 году город Царицын переименовывается в Сталинград, хотя этот топоним тюркского происхождения – от названия реки Сарысу – желтая вода.
В Лужском районе примеры, конечно, менее масштабные. Усадьба Львово вновь стала называться Боровое, деревня Бор Никифоров стала именоваться просто Бором, а Пехенец перестал быть Максимовым. Тогда же исчезли с карт деревни Сукино и Неплюево, названные по фамилиям местных помещиков, а деревня Борошово стала Борщовом.
Строители новой и непременно в будущем красивой жизни старались поменять названия населенных пунктов, которые, по их мнению, не соответствовали этой грандиозной цели. Замена многих топонимов была связана с их неблагозвучностью. Так, на территории Бокситогорского района деревни Кобылья Гора и Кобелево получили новые наименования: соответственно Красная Речка и Сосновый Бор.
В первые годы советской власти в Лужском уезде появился поселок имени Герцена. Он был назван в честь основателя этого нового поселения – Семена Антоновича Герцена. Случай этот достаточно уникален, и поэтому остановимся на нем подробнее.
С.А. Герцен (Шарин) родился в д. Русыня в 1886 году. Она находится на правом берегу р. Луги, ныне в Новгородской области. Работая в Санкт-Петербурге, Шарин вступил в партию левых эсеров и был в числе ее активистов. В 1919 году его арестовали. Он огласился сотрудничать с ВЧК, затем вступил в ВКП(б) и был направлен на хозяйственную работу.
По названным С.А. Шариным адресам произошли аресты, левые эсеры приговорили его к смерти. После покушения на Шарина в Москве он был направлен в Петроград, где вновь подвергся преследованиям своих бывших соратников. Ф.Э. Дзержинский посоветовал Шарину взять псевдоним и временно уехать в глубинку. Он взял фамилию Герцен в честь известного писателя-демократа и уехал в родную деревню. Образованный и деятельный С.А. Герцен по согласованию с местной партячейкой организовал кредитно-кооперативное сообщество, члены которого поселились недалеко от Русыни на левом берегу Луги.
В архиве семьи С.А. Герцена имеется групповая фотография с XVII губернской партийной конференции, где он сфотографирован с Дзержинским, Кировым и Молотовым. Попав в первую волну репрессий, Герцен был исключен из рядов ВКП(б) в 1930 году, но по настоянию Дзержинского его восстановили в партии. И все же жизненный путь Шарина закончился в лагере, в 1940 году он умер от интоксикации.
Еще одна волна переименований прошла в начале 80-х, когда один за другим нас стали покидать престарелые советские вожди. Город Набережные Челны временно стал Брежневом, Рыбинск – Андроповом, Ижевск – Устиновом. Но уже в 90-е годы им вернули прежние названия. Тогда же на карте России вновь появились Санкт-Петербург, Екатеринбург, Тверь, Нижний Новгород. Возвращались названия и небольшим населенным пунктам. В 1999 году постановлением правительства РФ были утверждены старые названия в Волосовском районе Ленинградской области: Мыза-Арбонье, Озера, Кудрино, Лопец, Мазаная Горка, Стойгино, Труново, Ожогино, Муромицы, Ухора.
Страсти ХХ века уже позади, и он сам стал историей. Были предложения и в Лужском районе вернуть первоначальные названия поселкам имени Дзержинского и Володарского. Но они были отклонены. Кажется, мы становимся мудрее и понимаем, что от переименований мало что изменится, ведь мы сейчас знаем, прежние названия этих населенных пунктов, главное теперь их помнить.
Каждый уважающий себя народ бережно хранит свою историю. Хочется подчеркнуть, что топонимика Лужского района широко отражает этнический состав населения и исторические события, происходившие здесь на протяжении многих веков. Древние названия рек, озер, населенных пунктов и даже участков местности – это голос наших предков. Мы должны понимать и ценить любую весточку из прошлого.

Приложение
Для будущих краеведов прилагаю перечень населенных пунктов Псковской и Новгородской областей, сходных с названиями лужских деревень и их пояснения.
 
БУЯНЫ – речная пристань, обычно грузовая. Село Буявино на р. Тверце под Торжком.
БУДИЛОВО – от строения – буда, будка, или от неканонического имени Будислав, Будимир.
ВЯЛЬЕ  – просторный, свободный (финск.). ВЯЛИ – по эстонски – поле.
ВРЁВ – ключ-кипун, родник. ВРЕТЬ – по древнерусски кипеть.
ГОСТИЖНЫЙ БОР – вполне возможно, один из таможенных пунктов. Гостижный от гость, Бор от сбор.
ГРИВА – пологие и длинные увалы, невысокие плоские бугры. В Псковской водоразделы по которым проходит дорога.
КЛИН – островной лес по берегу реки, участок болота заросший лесом, граница, рубеж (Псковская обл.).
КУРА, КУРЁХА, КУРЕВА – метель, пурга, вьюга или дождь при сильном ветре. (Евр. Север).
ЛАВА – порог, речная гряда. Сплошные лавы – пороги, закрывающие лишь часть русла – забора (Украина). Зыбкий островок, плавучая трясина, плавучий мост (Псковская). Мосток (Вятская, Вологодская).
ЛЯДА, ЛЯДО – пустошь, заброшенная земля, заросшая лесом или кустарником. Берёзовый или смешанный лес по болоту. В Новгородской области ЛЕДИНА – сырые леса, которые противопоставляются бору.
МЕЖ – лес (латыш.) с. Межениеки, Межари. МЕЖЕНЬ – от межа – середина. Низкий уровень воды после половодья. Меженная пора – период летних полевых работ. Второе значение – северо-восточный ветер (Пск., Новг.).
МЕЖНИК – ручьи, речки по которым делились поля и угодья. Села названы по ним МОКРИК, МОКРЯК – юго-западный ветер (Онега, Пск., Твер., Ряз.), западный (Ильмень).
НАВОЛОК – пойма, низменная долина, берег реки с рыхлыми отложениями. Плоский мыс, коса или полуостров. Участки речных долин с хорошими сенокосами.
НЕЛА – возвышенность параллельная долине.
ОБЛОЙ – пойма, затопляемая низина, низменные луга под водой.
ПЕЧИНА – торчащие из озера камни (Псковское).
РАЙДА – мокрое место, болото (Карел.).
РАССОХА – раздвоение, развилок, двойное верховье рек.
РЕЛКА, РЕЛЬ – удлинённый невысокий вал, гряда, обычно на болоте, пойме, на лугу. Старые береговые валы, удалённые от современного русла.
СИТО – поросшее камышом и залитое водой место (Пск.). СИТНИК, СИТУХА  – мелкий дождь.
ТОР, ТУР – озеро (Ханты, Манси).
ТОРОК, ТОРОЦ, ТОРОПЕЦ – сильный, порывистый ветер, шквал (Евр. Север). ТУРИ – холка (эст.). ТУРА – крутой, прямой (марийский).
ТУЛА – скрытое, недоступное место, затулье, притулье. Но образование города Тула связано с тулой (лит.)  в значении поселение на новом месте.
ХИЛОК – слабый ветерок, который обычно связывают с плохой, мокрой погодой. Перемена погоды в худшую сторону.
ШЕЛОМ – холм, бугор.
ЭЗЕРАС – озеро (латыш., литов.), очень близко к русскому озеру.