Татьяна Вегерина. Убогость без Бога

Рецензия на рассказ Пуговицы

С разных точек зрения можно писать рецензию на конкурс. И предыдущие авторы  в полной мере это продемонстрировали. Не буду повторять ни их позиции, ни суть дискуссий по поводу таких позиций. Постараюсь объяснить свою.
Все, без исключения, авторы хотят быть изданными! Не в сети, не тремя экземплярами для себя и друга, а нормальным печатным тиражом, с нормальными читающими и почитающими их. Кстати, кто не знает разницу между восприятием произведения в инете и в книге, поверьте мне на слово: она огромная. То, что воспринимается в сети, как милое, трогательное, простое (большинство ведь любят читать миниатюрки?), в печатном виде выглядит, как правило, неряшливым, слабым и незавершенным. Поэтому попытаюсь отрецензировать данный рассказ с точки зрения литературного редактора издательства, хотя бы потому, что никто еще не попытался сделать это именно так.


Убогость без Бога

 Есть два отношения к идентичному, когда мы смотрим фильм или читаем роман о жизни, похожей на нашу  собственную: если все несколько красивее и живее, чем было в нашей реальности, то мы готовы себя идентифицировать с вымышленными героями. А вот если наоборот-стандартно и банально, как у всех, тогда нам это неинтересно. Когда Вера Алентова ездила по всему миру с премьерой «Москва слезам не верит» и ей даже в Африке говорили, что «это обо мне», такая похожесть радовала и была залогом сумасшедшего успеха картины.
В чем разница между успешным и неуспешным проектом, интересной и неинтересной книгой? В том, что первый прецедент хочется повторить, а второй нет, хотя события и поступки могут быть одинаковыми.
Хотелось бы вам жить рядом с дурочкой Лялей? Боюсь, что нет. Ну, мало того, что подобное соседство неинтересно ( о чем разговаривать с ней или с ее алкоголичкой –матерью?), так оно еще и проблемно во всех смыслах. Умственно неполноценные люди непредсказуемы, от них можно ждать чего-угодно… «Ляля не такая? Она добрая и бескорыстная? Ведь она ведет себя как ребенок…» Сомневаюсь. Даже маленькие дети часто превращаются из ангелов в бесенят, а что уж говорить, когда гормоны начинают играть! Лучше быть от этого подальше…
Почему же автор с такой симпатией пишет о Ляле? Почему позволяет себе всякие неточности–от медицинских до стилистических ? Что за странная прихоть: сделать главным героем неполноценного, даже ущербного человека, ни в чем, на первый взгляд, не полезного обществу? Может, потому, что в собственной жизни было что-то похожее? Осталась боль или стыд за себя или за общество, в котором живем? Поэтому и пишет… Ведь любое написанное слово утраивается в своей силе.
«Вещи и дела, аще не написанiи бываютъ, тмою покрываются и гробу безпамятства предаются, написавшiи же яко одушевленiи …»
Возможно, и так. Отсюда нарочитая беспристрастность, повествовательный тон произведения с минимумом диалогов, без всяких страшилок в описании чувств, без грубого  натурализма, без закрученного сюжета. Как бы отстраненно, чтобы не идентифицироваться.
Достаточно умело и профессионально автор взывает к разуму читателя, считая, что это наиболее конструктивный путь для социума. Сегодняшние люди, во всяком случае, те, которые могут влиять на события в стране, городе, обществе, очень прагматичны. Апеллировать к их совести или чувственности – бесполезно! Они просчитывают прежде всего прибыль от своего поступка. Все так. Все правильно, расчет верный. Но ведь это не публицистика, а художественный рассказ, с вымышленными персонажами…
Но как раз художественности в нем мало, мало образности!. И  это главное противоречие рассказа, которое делает его уязвимым для любой критики. С одной стороны – намеренная скупость изобразительных средств ( практически , кроме пуговиц, ничего и никто не заслуживает характеристик), а с другой -  явный  их недостаток.  Потому что не пробуждаются чувства: ни к безобидной никому не нужной Ляле, ни к ее жестокой тетке, ни к бессовестной соседке, нагло обворовывающей сироту…
Хотя можно и скупым языком живописать, если владеешь даром слова. А можно десять раз сказать, «как красиво!», но читатель не поверит, потому что не увидит этой красоты. И тогда даже сильная идея померкнет, не «подсвеченная» авторским мастерством.
Кстати, об идее. С чем можно сравнить идею произведения? С сердцем в организме человека? Если его нет, то и человека нет. А если есть, но больное? Тогда и человек не в полную силу живет, не может раскрыть свой потенциал.
А, может, с мотором в машине? Если все детали на месте, если машина по последнему слову техники и дизайна, но мотора нет, поедет ли она? Скажу более прагматично: нужна ли она кому-нибудь без главного своего качества-умения двигаться?
Вот так и рассказ без идеи: он «не работает». При большом желании можно, конечно,  найти скрытый смысл пуговиц, дебильности, да вообще каждого персонажа, чем и занимаются  профессиональные критики, которые старательно читают между строк, удивляя этим порой и самого автора  несказанно. Но читателю это не нужно, он сразу должен ориентироваться в том, ЧТО  похоже на его жизнь, а что – нет… А если нет, то и не надо!
Мой разум «отсчитывал» ошибки и промахи, начиная с первого абзаца, построенного так неудачно, что не сразу поняла, кто кому мать, сестра и т.д., Почему только что она была Ирка, и тут же Ирина? Это же совершенно разные смысловые интонации…Но чувства, которые могли бы компенсировать подобные ляпы, не пробуждались… И надежда на то, что они придут позже, стоит прочитать еще один фрагмент, и еще один, увы, не оправдалась. Мне, как читателю, явно не хватало работы души и сердца! Не отзывались они на такое сухое изложение. Сейчас столько равнодушия, жестокости и немилосердия  дождем сыплется с экрана  телевизора, что уже за норму принимаешь вопиющие факты. Где-то недавно прочитала, что во всей огромной  России 19 века было около 10 убийств за год! И убийцам сочувствовали, молились за их страшный грех. А мы уже привыкли. Так что уж Лялька с ее и квартирой, и востребованностью, и коллекцией любимых пуговиц. Практически, счастливый человек. Ну, подумаешь, в собственном туалете запертой посидела…
Все время хотелось какой-то кульминации! Какого-то ключевого слова не хватало в этом спокойном бесстрастном повествовании.
И  только на последнем предложении «Держи меня…Ляля… не отпускай…» сердце мое неожиданно дрогнуло. Как легко отпустила тетка свою старую больную мать, за которой устала ухаживать, хотя основную ношу несла Ляля, и, как оказывается, не хочется уходить из этой жизни ей самой теперь!  Тогда с раздражением и неприязнью приказывала: «Не держи ты ее, Лялька», а теперь как за соломинку цепляется за руку своей убогой племянницы, видя только в ней спасение
Так, может, в этом и заключается  главная идея рассказа, что жизнь дается Богом одинаково всем-и умным, и глупым, и успешным, и неудачникам, и красивым, и уродам? И нет среди нас никого, кто был бы более достойным жизни, чем остальные! Никакие заслуги не могут продлить ее, если Бог сказал: «Все! Твой срок истек».
А Он может сказать это в любой момент, в любую секунду и не найдется человека, который «удержит» тебя на этом свете…
Мы все – убогие! Но только жизнь одних убога с маленькой буквы, а других - у Бога с большой, потому что посвящается Богу. И тогда физический уход не будет окончательным, потому что останутся плоды этой жизни. Как сказано в молитве Феодоровской иконе Божьей матери, которой молятся при трудном зачатии: «…и неплодное сердце наше покажи плодоносно благих дел». Значит, сначала сердце дает плоды невидимые, а потом уже  и все остальное?..
Так что же мы оставим после себя?..
Сначала мне казалось, что я бы не рекомендовала к изданию этот рассказ. Слишком он прост. Хотя, с учетом всего выше изложенного, дала бы автору шанс или исправить его, или презентовать другой, потому что наличие литературных способностей у автора бесспорно. Но дочитала до конца, и приняла другое решение: рекомендую  к изданию!


© Copyright: Татьяна Вегерина, 2010
Свидетельство о публикации №21003230736