Сила, или Повествование дьявола. Отрывок-1

Наби Джалалиддин. Узбекистан.

(Отрывки из романа "Сила, или Повествование дьявола")

Да будет вам известно, что мы,  невидимые глазу смертных нечистые, как они нас обзывают, силы – черти, джинны, ифриты, дивы – время от времени устраиваем тусовки.  Люди величают подобные сборы съездами. Так вот, наш последний съезд состоялся после Второй мировой войны. Помню, как кипели страсти на нём, – к тому времени проступки, преступления человека перешли все мыслимые границы; его деяния ошарашивали даже бывалых демонов, и они не находили слов, чтобы выразить своё возмущение… Предстоящий же курултай решено было провести в Йемене. Почему именно там? Потому что существует авторитетное мнение, что чудище Даджал (люди зовут его ещё Антихристом) появится  как раз в Йемене. Пришествие его предвещает приближение Конца света. А там и обещанный Суд, которого я  жду,  не дождусь; вот и поглядим на человека, когда ему предъявят счёт. Авось, дебаты  наши бурные разбудят  Даджала и восстанет он…

Форум начался на широкой, усеянной редкими каменными глыбами равнине, примыкающей к миниатюрным горам. Поле, куда съехались именитые бесы и джинны со всего света, было освещено яркими лучами солнца, которое как будто нарочно опустилось ниже по случаю столь торжественного события, и только клочья облаков бросали на степь едва заметные прозрачные тени, ласково обволакивающие камни. Тучи расчёсывали лучи светила, превращая их в сияющие волокна, – это придавало всему окружающему дивную таинственность. И небо снизошло, и было так близко, что вершина карликовой горы,  на подступах которой расположился президиум, пряталась в облаках.

Человек представляет нашего брата страшным уродом; это и понятно, ведь он знает, что мы прокляты Богом. Но нам, как выяснилось, далеко до чудовищ в человеческом облике, чьи деяния изумляют даже нас. Если бы какой-нибудь честнейший художник вознамерился изобразить венца творения в подлинном его обличии, то он не нашёл бы таких мрачных красок, которыми можно было бы передать истинное лицо человека;  а воображение свело бы мастера с ума, а потом, вероятно,  и в могилу. Но это я так, к слову…  По мне, черти – твари весьма симпатичные; глаза у сатаны такие широкие и круглые и очень проницательные – вмиг всё приметят. Этого не скажешь о джиннах, наших близких друзьях-соратниках. Точно так же, как среди них бывают и хорошие и плохие, есть джинны-красавцы и  не дюже привлекательные.

Как и следовало ожидать, съезд начался с душераздирающих сетований и жалоб, сопровождаемых   яростными протестными выкриками. Преамбула форума вся состояла из крайне эмоциональных выступлений чертей и джиннов, делегированных из северо-западной части света; очевидно, у них в душе так накипело, что они то и дело рычали на президиум и, казалось,  готовы были затеять драку.

– Не кажется ли вам, господа, что между нами и людьми особых различий уже не осталось?! – горевал один из бледнолицых бесов. – Те превращаются в дьяволов, а мы обращаемся в изнеженных институток, которым не достаёт только пары хрупких крылышек вместо лопаток… Подумать только: узаконены притоны, где женские тела превращаются в отстойники, а мужчины вытворяют друг с другом такие трюки, которые и не снились никаким Неронам и Калигулам в их самых кошмарных снах! Даже нам омерзительно посещать подобные вертепы; да уже и нечего делать нашему брату в таких злачных местах! Я был удивлён, увидев недавно в одном толстом словаре архаизм «целомудрие»; кстати, кто из вас знает, что он означает?.. Дети рождаются, а их мамы только догадываются о том, кому же это выпало честь стать отцом их ребёнка… Разумеется, мы сами поощряем людей на те или иные деяния. Однако они до того увлекаются и перебарщивают, что никакой сатана более им не нужен.

Словом, посланцы всех континентов вдоволь отводили души на этой тусовке, бесцеремонно перебивая друг друга, благо оглашаемые факты, думается, того стоили. Что и сказать, человек вырождается.  Он потерял чувство меры, дарованное ему господом; ценности, которые он уже воспринимает как оковы, наличествуют только в приторных  речах проповедников да в заплесневелых книгах. И, что не менее ужасно, человек зазнался, он превозносит себя;  составляет себе какие-то родословные деревья, бахвалится своим происхождением, забывая  о том, что он есть потомок Адама, сотворённого из глины. Он хочет, во что бы то ни стало, отличиться от своего ближнего, вознестись над ним; навешивает на себя всякие ярлыки: называет себя ишаном, потомком пророка,  князем, лордом, графом… Он  даже цвет крови себе бы поменял, имей он такую возможность. (Порой я думаю: не зря, наверное, Создатель сделал цвет крови одинаковым у всех.)

Потуги человека причислить себя к высшей расе, благородному роду, отнести к особой внеземной породе обусловлены его звериным инстинктом, – животные так же стараются отличиться, взять верх друг над  другом. Даже у каннибалов имеются свои вожди, шаманы, аристократы, и на разного рода празднествах лакомые куски человечины достаются сиим досточтимым  господам... Если вы согласны с тем, что человека создал Бог, то вы должны признать, что все люди являются потомками Адама. Ежели вы сторонник Дарвина,  то, стало быть, предок ваш – обезьяна. Так или иначе, все смертные имеют одинаковое происхождение и не след им кичиться надуманными родословными.  Однако даже те из них, что разглагольствуют о равенстве и братстве, делают это потому, что подсознательно хотят отличиться от ближних своим благородством и бутафорским человеколюбием, хотя эти так называемые гуманисты знают, что нет равенства меж людьми и быть не может.

И вот, человек предстаёт лицом к лицу с Азраилем… Умирают люди кто как. На закате их бытия  пребываю я у изголовья их смертного одра. Сопровождавший человека в течение всей его жизни, – неизменный  спутник, я  не кину его в преддверии великого испытания и открываю ему глаза перед тем, как они закроются навсегда. В эти минуты проявляется истинное лицо человека, который сочинил столько мудрых  книг, былей и небылиц  о жизни и смерти. Мало кто выдерживает испытания смертью; того меньше тех, кому на последнем дыхании удаётся увильнуть от моих чар. Особенно уязвимы малахольные, коим внушили, что они мудры, ибо только дыша на ладан, они осознают, сколь зыбки и никчемны их представления. Лишённые божественного наития,  долгие годы усердно размышляют они, оставаясь, тем не менее, наивными мечтателями,  живущими только так называемым будущим, хотя об этом и не подозревают. И под конец, когда не остаётся никакого «будущего», «завтрашнего дня», они обнаруживают собственную душевную пустоту, наполняемую… страданиями. А тем из них, для кого «будущее» означает жизнь на том свете, и которые прилежно готовятся к ней, как благородные девы собираются замуж,  я внушаю, что загробная жизнь – плод их воображения, и они сгинут навсегда, в то время как такая чудная жизнь во вселенной будет длиться вечно и  ещё столько же. И перед смертью многие из них, извиваясь от боли, как ужи, будучи не в силах дышать или выпить глоток воды, отрекаются от своих верований как миленькие.

Перевод А.Камилова.

______________
* На фотографии автор романа.