Мичуринский перевод стихов Гарсиа Лорки

МИЧУРИНСКИЙ ПЕРЕВОД СТИХОВ ГАРСИА ЛОРКИ,
или РАСТУТ ЛИ НА АПЕЛЬСИНОВОМ ДЕРЕВЕ ОРЕХИ?

Можно ли мичуринским методом выращивать из апельсинов орехи? Если бы знаменитый биолог Иван Владимирович Мичурин (1855 – 1935) увлекался поэтическими переводами, он, наверняка, сказал бы: «Мы не можем ждать точности от оригинала. Вывернуть наизнанку, переделать его, преобразовав апельсины в орехи, – наша задача.»

Читая переводы Анатолия Гелескула из Гарсиа Лорки, я не раз убеждался в том, что они даются ему с потом,ой как нелегко, что каждый перевод из Лорки для этого переводчика является действительно трудным орешком, даже не орешком, а очень крепким орехом, неразгрызаемым и неразбиваемым. Окончательно убедился в этом, когда прочёл популярнейшее стихотворение, переведившееся многими переводчиками, в новоиспечённой интерпретации Анатолия Гелескула:

Если умру я,
Не закрывайте окна.
Дети ли рвут орехи
(Я из окна увижу.)
Жницы ли жнут пшеницу
(Я из окна услышу.)
Если умру я,
Не закрывайте окна.

Перевод явно неудачен. Непонятно, кто хочет закрывать одно окно или все окна: это просьба не закрывать окнА (одного) или же не закрывать многие Окна? И тут же бросается в глаза непонятная и неуместная гелескуловская отсебятина: какие орехи рвут дети? Кокосовые или грецкие? И почему «рвут»? Для чего? И есть ли вообще в оригинале какое-либо испанское слово, обозначающее какие-либо орехи? Нет, переводчик дал маху: в оригинале – апельсины! И мало того, что апельсин – национальное дерево Испании. Если даже вообразить, будто апельсины – это орехи, то и не рвут их дети, потому что при глаголе «рвать» подразумеваются ветки орехового дерева, хотя ничего похожего в данных стихах Лорки нет. Сказано:поэт в будущем с высоты балкона (не из окошка, как придумал Гелескул, подражая Сергею Михалкову!) хочет видеть своими собственными глазами, как «мальчик ест апельсины». В переводе же балкон с дверью уничтожены и заменены отсутствующим в оригинале окном. Нельзя забывать, что окно может находиться и на первом этаже, и в глухом подвальном или полуподвальном помещении, откуда не увидишь и не услышишь, как трудятся в поле косари. Другое дело – балкон, откуда открывается обычно значительная обозримость, панорама с необъятно широкими просторами увиденного и услышанного. И читателям остаётся лишь недоумевать, зачем, для чего понадобилось поэту-переводчику производить подмену балконной двери окном и называть апельсин орехом, если учесть при этом, что перевод в данном случае ничуть не нуждается ни в каких рифмах, когда иной раз и приходится жертвовать смыслом с конкретными атрибутами подлинника. Но перевод «Прощания» отсебятин и искажений не требует, и это хорошо видно, когда знакомишься с другими переводами этого стихотворения.

ПРОЩАНЬЕ

Если уму я –
Оставьте балкон открытым.
Мальчик ест апельсины
(Я это вижу с балкона),
Жнец срезает колосья
(Я это слышу с балкона).
Если умру я –
Оставьте балкон открытым.
Перевод В. Ильиной
(Гарсиа Лорка «Избранное».
Госиздат, М., 1944, с. 26)

Помнится, когда ещё в школьные годы я сделал свой вариант перевода «Прощания» («DESPEDIDA», только этот испанский текст и был в те далёкие пятидесятые доступными), строго ориентируясь на подлинник, невольно получилось почти то же самое, хотя я тогда и не знал ни об Ильине, ни о её переводе.

ПРОЩАНИЕ

Если умру я,
балкон мой оставьте открытым.
Мальчик доест апельсин.
(Пусть я всё это увижу.)
Кто-то докосит пшеницу.
(Пусть я почувствую это.)
Если умру я,
Балкон мой оставьте открытым.
(Перевод Анатоля ЯНИ, Одесса)

За всю свою жизнь Ильина перевела лишь две миниатюры для «Избранного»(1944), фактически не меняя предложенных ей издательством подстрочников. Я и до сих пор не знаю, кто такая эта Ильина. Возможно, это псевдоним сестры Маршака. Возможно, Самуил Яковлевич мог отказаться от работы над переводом Лорки, ибо эти строки Лорки не похожи на тот чеканно-рифмованный стиль, приверженцем которого являлся, и предложил, может быть, поучаствовать в переводе своей сестре-писательице, работавшей над повестью «Четвёртая высота».

Позже, в 1960 году, появился превод испаниста Роберта Похлёбкина, автора четырёх переводов из Лорки:

ПРОЩАНЬЕ

Когда я умру,
оставьте дверь на балкон открытой.
Мальчик рвёт апельсины.
(С балкона его я вижу.)
Жнец срезает колосья
(С балкона его я слышу.)
Когда я умру,
оставьте дверь на балкон открытой.

Перевод Р. Похлёбкина мало чем отличается от перевода В. Ильиной. Разве что он уточнил, что у балкона есть дверь, которую «уронила" В. Ильина, и добавил местоимение "его", кого видит и кого слышит.
И всё-таки наибольшую популярность приобрёл другой перевод этого стихотворения, печатавшийся в многочисленных сборниках.

ПРОЩАНЬЕ

Если умру я –
не закрывайте балкона.
Дети едят апельсины
(Я это вижу с балкона.)
Жнецы сжинают пшеницу
(Я это слышу с балкона.)
Если умру я –
не закрывайте балкона.

В десятках печатных изданиях указано, что это перевод А. Гелескула, хотя есть основание в этом усомниться. Возможно, перевод выполнен кем-то другим, предположительно, Эдуардом Робертовичем Гольдернессом (1927 – 1970), но ошибочно приписан кем-то Гелескулу. Потому что вряд ли мог один и тот же переводчик переводить одно и т о же испанское слово то апельсинами, то вдруг ни с того, ни с сего орехами. Попутно можно заметить, что никогда никому из переводчиков, переводивших эти стихи на многие языки мира, не приходила в голову мысль называть апельсинами орехи. Зачем это сделал Гелескул? Только для того, чтобы хоть как-то отличиться от всех прочих переводчиков, дескать, плохо, неверно, ошибочно, но зато по-своему фантастично?..
В Интернете можно найти сейчас ещё один перевод этой же миниатюры. Дабы отличиться от давно уже существующих переводчиков, побуждаемый «полной неудовлетворённостью» всех прочих переводов Михаил Владимиров решил дать своему переводу другое синонимическое название, не задумываясь над тем, что это понятие имеет несколько другие оттенки. Паустовский, например, в «Повести о лесах» писал: «Наступила разлука с любимыми местами.» В «Дворянском гнезде» у Тургенева можно прочесть: «Увидавшись в первый раз после шестилетней разлуки, отец с сыном обнялись». У Лорки речь идёт о прощании с жизнью, а не просто о разлуке, которая зачастую бывает и кратковременной. Поэтому нельзя сказать, что перевод улучшился благодаря новоиспечённому названию. Удивляет в новом интернетовском переводе М. Владимирова и придуманное им выражение «сквозь балкон» вместо «с балкона». Площадка с перилами превратилась в какое-то замкнутое пространство с прозрачными стёклами, хотя никакой застеклённости» в оригинале не ощущается.

 РАЗЛУКА

Если умру,
оставьте балкон открытым.
Мальчик ест апельсины.
(Я сквозь балкон вижу.)
Жнец хлеба убирает.
(Я сквозь балкон грежу.)
Если умру,
оставьте балкон открытым!

Но есть учёные-филологи, критики, литературоведы-лорковеды, авторы диссертаций,
посвящённых творчеству Лорки. Хотелось бы надеяться, что они грамотно разберутся в том, что же произошло на самом деле с переводом этого известного стихотворения великого испанца на русский языке.


Рецензии
Уважаемый рецензент Мария Пономарёва - 2"! Смотрите, например, сборник, изданный в Москве в "Золотой серии поэзии". Книга эта называется "ОТ ЛЮБВИ УМИРАЮТ РОЗЫ". На странице 335 Вы найдёте стихотворение "ПРОЩАНИЕ" в переводе Анатолия Гелескула, придумавшего ОРЕХИ! И, пожалуйста, очень прошу Вас не опровергать точные факты весьма абстрактными, ничего не значащими
выражениями типа "ЗНАЮ, ЧТО ГОВОРЮ", "БОЛЕЕ ЧЕМ УВЕРЕНА", "ЕМУ
ПРИПИСАЛИ", "СКОРЕЕ ВСЕГО", "КАК РАЗ НАОБОРОТ", "КТО-ТО ДРУГОЙ",
НЕ В ЕГО СТИЛЕ", "ТАКОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ", "Я САМА ЗАНИМАЮСЬ ПЕРЕВОДОМ С ИСПАНСКОГО". Всё это не доказательства, а, извините, слова-паразиты.

Анатолий Яни   12.01.2013 00:39     Заявить о нарушении
Если всё правильно перевести, то, боюсь, получится: "В лесу раздавался топор ГОМОСЕКА". Вся, так сказать, суть "великого" поэта. Простите за слова-паразиты.

Михаил Струнников   26.02.2016 08:24   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.