Каржатник - это вам не медвежатник!

 *Голуби летят над нашей зоной…

Разговор об исчезнувших или исчезающих словах совсем не прост. Разумеется, без проблем можно взять словарь забытых слов и выбрать оттуда «жуировать», «жупан», «камлот» и прочие дела давно прошедших дней. Но куда интереснее «ухватить за хвост» словечко, которое ускользает из языка у тебя на глазах, как диковинная ящерка. Его уже фактически не услышишь, разве что от старожилов или от тех, кто собирает преданья старины глубокой.

Вот, к примеру, «каржатник». Представьте: сегодня это словцо считается блатным!  Хотя вряд ли это справедливо. Сработало то, что я называю «принципом Трахтенберга». Не покойного приколиста Романа Трахтенберга, а известного авантюриста Василия Трахтенберга, который был осуждён в 1908 году за мошенничество и, пребывая в таганской тюрьме, составил словарь «Блатная музыка. Жаргон тюрьмы». Будучи человеком городским (и не будучи профессиональным уголовником), Трахтенберг умудрился представить в качестве «жаргонных» множество слов живого великорусского языка, которые были ему непонятны и воспринимались как «тайный язык» арестантов.
Так и в нашем случае. Я впервые встретил «каржатника» в словаре  М.Г. Никонорова «Сборник жаргонных слов и выражений, употребляемых в устной и письменной форме преступным элементом» (М., 1978). «Лицо, занимающееся разведением голубей», - кратко объяснял справочник для служебного пользования.

И это действительно так. Но почему простых голубеводов поставили в один ряд с майданниками, щипачами, домушниками? Неужто разведение голубей в России когда-либо подпадало под уголовную статью? Никогда этого не бывало! Совсем напротив, ещё относительно городскую жизнь невозможно было представить без голубятен. Настоящих «каржатников» имел чуть ли не каждый двор и в центре крупного города – той же Москвы.

Тихий Дон всегда считался одним из центров голубеводства в России, здесь выведено не менее десятка пород этих чудесных птиц. Ростовский клуб голубеводов появился в 1927 году и является старейшим в стране. После Великой Отечественной войны и до распада Советского Союза клуб носил имя Вити Черевичкина - ростовского мальчугана, который был застрелен фашистами за то, что не хотел расстаться с голубями (разведение голубей в оккупационных зонах было запрещено под страхом смерти). У клуба была своя атрибутика: вымпелы, значки, медали. В советские времена государство поддерживало голубеводов: клубам бесплатно выделялись корма, ежегодно проходила всероссийская выставки и множество региональных.

Увы, сейчас фанатиков-голубеводов можно пересчитать по пальцам. Об одном из них, Тимофее Карлове, рассказал несколько лет назад в «Газете Дона» Сергей Резников. Первым голубеводом в семье Карловых был дед Тимофея Тимофеевича, плативший смотрителям за голубями по сто рублей золотом. Декоративных голубей тогда держали чуть ли не в каждом третьем ростовском дворе. Шестилетнему Тимофею голуби достались от отца, а мать, рискуя жизнью, сохранила в войну пятьдесят голубей. Карлов много раз участвовал в зарубежных выставках, имеет около 60 призов, десятки медалей, больше двадцати лет руководит секцией декоративного голубеводства. Правда, нынче голубеводам власть уже давно не помогает, а на содержание одной птицы уходит от 300 рублей и выше.

Но тогда почему «каржатник» угодил в уголовники? Может, потому, что гонять голубей — это забава окраин, рабочих поселков, неблагополучных районов, которые в большинстве своем поставляют преступников? Именно эту версию когда-то высказал рецидивист Саша Савченко, активно помогавший мне в составлении словаря уголовно-арестантского жаргона. Резон в таком предположении есть. «Каржатники» на зоне - не редкость. Правда, раньше разведение голубей, равно как и другой живности, в местах лишения свободы запрещалось. В 1992 году запрет был отменен, и в ряде колоний администрация пошла навстречу осужденным, разрешив даже строить голубятни (хотя оперативные работники чаще всего противятся этому новшеству, утверждая, что голубей можно использовать для нелегальных связей с волей; логика, схожая с логикой оккупационнных властей нацистской Германии).

Кстати, одна из самых популярных арестантских песен – «Голуби летят над нашей зоной», которая начинается куплетом:

Голуби летят над нашей зоной,
Голубям преграды в мире нет.
Как бы мне хотелось с голубями
Передать любимой свой привет, -

а заканчивается душераздирающими строками -

Вы летите, голуби, летите,
Вы летите в дальние края.
Вы родимой маме расскажите,
Что к расстрелу повели меня.

В промежутке блатные барды способны вставить нескончаемое количество куплетов. Некоторые исследователи, основываясь на зачине и на строке «Вы летите, голуби, летите», считают, что побудительным мотивом послужила знаменитая песня Михаила Матусовского и Исаака Дунаевского «Летите, голуби, летите» (1951):

Летите, голуби, летите,
Для вас нигде преграды нет,
Несите, голуби, несите
Народам мира наш привет…

Однако дело не только в любви уркаганов к благородным птицам. На самом деле и до революции, и в советское время голубеводство зачастую считалось «забавой» состоятельных людей. Породистых птиц держали офицеры НКВД, КГБ, учителя, врачи. В статье «Белая птица счастья» («АиФ», 2009) Сетлана Иванникова пишет: «Голубь — птица дорогая, требующая соответствующего ухода. А в голодные 50-е прокормить эту прожорливую птицу вообще было сложно. В голубиных клубах пара декоративных турманов (порода гонных голубей, способных кувыркаться в воздухе) стоила три месячные зарплаты! Но люди копили, экономя на еде или одежде, покупали краснопегих или бакинцев и радовались, как дети, гоняя своих “летунов” на чердаках дач или “хрущовок”».

И все же «уголовная составляющая» в разведении голубей имелась явная. Как пишет в статье «Москва, любовь и голуби» Сергей Плотников («Версия, 2006): «"Первыми своими голубями я обзавелся лет 40 назад, когда это увлечение было повальным. Голубятен в Москве было множество: между домами строили дровяные сараи и на каждой крыше стояла железная сетка с птицами - "держка". Помню, тогда мне родители выговаривали: "Толечка, ты же хороший мальчик, зачем тебе они? Ты же не хочешь в тюрьму. Посмотри, все голубятники - тунеядцы и бандиты!" Сизарей действительно окружала уголовная аура, а голубятники были людьми замкнутыми и никому не позволяли близко подходить к своим пернатым - боялись, что украдут. Но их все равно воровали. Иногда ели, но чаще продавали или меняли на водку. Воров жестоко наказывали: то и дело вспыхивала поножовщина, после которой одни отправлялись на зону, другие на тот свет"».

Кража голубей действительно являлась в советское время выгодным бизнесом, так что «каржатников» с криминальным оттенком в нём крутилось немало. Причём речь шла не о каком-то банальном похищении. Каржатники-уголовники были знатоками своего дела и нередко специально продавали на рынке выдрессированных  сизарей-лидеров. Через некоторое время такой "диверсант" уводит к хозяину всю стаю доверчивого покупателя. Кстати, на эту тему великолепнейшую детскую детективную повесть «Пять похищенных монахов» написал замечательный писатель Юрий Коваль (книга входит в Бест-лист Библиотеки ЮНЕСКО).

Бурный процесс урбанизации жёстко прошелся по голубеводам. Большую часть голубятен снесли, фанатиков-«каржатников» стало меньше, в основном их вытеснили на окраины. Но сегодня голубеводство снова входит в моду. И опять оно доступно прежде всего людям с тугим кошельком. Разведением элитных птиц увлеклись бизнесмены. Многие голубятни оборудованы сигнализацией. Криминальные авторитеты к турманам, дутышам, монахам, мурым и другим породистым голубям тоже неравнодушны: часто голубятни достигают размеров хорошего коттеджа.

«Такое чувство, что мы вернулись в середину прошлого века, - признавался журналисту Плотникову голубевод Анатолий Максаков. - Только за последнее время в мою голубятню четыре раза пытались залезть. И всё оттого, что эти птицы опять в моде и некоторые породы стоят баснословных денег. В Москве почтовые, "гоночные" голуби, оцениваются от 2 до 10 тысяч долларов за пару. Однажды видел по телевизору, как пару почтовых птах продали за $300 тысяч!».

Возродилось и «воздушное пиратство». «Разбойники» действуют разными способами. Одни разводят беспородных голубков - так сказать, “небесных дворняжек”. Уход за ними особых средств не требует, а выгода -очевидная. Как только хозяин замечает, что кто-то выпустил в небо ценную птицу, он тут же поднимает свою «эскадрилью». Голубь - птица компанейская, обязательно пристанет к чужой стае. Другой вариант – голубиные ловушки. Охотники до чужих птиц расставляют у себя во дворах и огородах шесты с сетками, куда подсыпают корм, заманивая элитных красавцев.

Далее вариантов много. Можно вернуть птицу хозяину за крупное вознаграждение или перепродать её другому голубеводу. Можно запустить к себе в качестве производителя. При этом, чтобы птица не улетела, ей подрубают крылья. А то и просто свернуть пойманному голубю голову и сварить лапшу. Экзотика!

К началу этого века, например, в Батайске количество охотников на голубей увеличилось настолько, что местные голубеводы вынуждены были обратиться за помощью к главе городской администрации. В результате в 2002 году появилось постановление № 294, запрещающее установку и использование на территории города орудий ловли голубей. Такой же пункт был внесён в Правила благоустройства и санитарного содержания города. Штраф – от 300 до 500 рублей. За короткий срок казна города пополнилась, тем более что голубеводы дали множество «наводок» правоохранителям на адреса правонарушителей.

А значит, и почти умершее слово «каржатник» имеет все шансы воскреснуть – как в повседневной речи, так и в блатном жаргоне.


**Вороны в неволе не размножаются!

Всё это, конечно, интересно, но мы до сих пор не коснулись важного вопроса: как возникло само слово «каржатник»? Для слуха русского оно вроде бы непривычно… Ну, это нынче, для современного городского жителя. А в былые времена о смысле слова мог легко догадаться практически каждый «русак».
 
Вот, скажем, выражение «старая карга». Оно-то вам точно известно. Так говорят о какой-нибудь противной старухе. Вот и в «Толковом словаре» Владимира Ивановича Даля читаем: «Карга, бранно, старуха». Есть и другие значения – «кривулина, каракуля, коряга» и т.д. Но главное значение – не старуха и не какая-нибудь кривуля, а ворона! Даль ещё и пословицу прибавляет: «Как ни вертись ворона, а спереди карга, и сзади карга».

Знаменитый языковед Макс Фасмер в «Этимологическом словаре русского языка» поясняет: слово заимствовано из тюркских языков (турецкий, татарский, казахский, киргизский и проч.), где «карга» означает «ворона». До сих пор существует татарская деревня Карга, которая поначалу именовалась Каргаполье, от татарского «каргалар кыры» -  распаханное дикое поле, куда слетаются стаи ворон, приносящие радость, благую весть. Впрочем, селения с названием Карга не редкость - Каргалы, Каргаполье часто встречаются в Среднем Поволжье и Приуралье. Все они были созданы пришлыми татарами.

А уж от карги до каржатника – один шаг. Те же Даль и Фасмер отмечают: каржёнок (более распространено «каржонок») - воронёнок, вороний птенец; во множественном числе – «каржАта»!  Это словцо и до сих пор в просторечии используется. На Интернет-форуме кладоискателей один из пользователей сетует: «Сегодня походил по пляжу... У нас в мусорном контейнере, возле подъезда, и то чище… вороны стаями кружат, своих каржат пасут». На форуме, посвящённом редким словам, некая Ира пишет: «Сейчас в Астрахани очень много приезжих и местный речевой колорит в городе несколько поблек, но до сих пор - крёстная "кока", салочки "кОли", вороны "кАрги" (вороненок "каржОнок ")».

А на сайте «Кинокопилка» - пересказ сюжета оскароносного мультфильма «Петя и волк» (режиссёр Сьюзи Темплтон, 2006): «Малолетний, забитый имбецил в кожаном шлеме из кусочков задницы динозавра уже около 12 лет терпит деспотию деда, вылитого Карла Маркса. Глупый, трусливый, жадный алкоголик (впрочем, как и положено всем марксистам), дед зачем-то выстроил пятиметровый забор вокруг своей развалюхи… Единственной ниточкой, связывающей пацана с тем чудным миром, является каржонок  с перебитым крылом. Птичка сваливается под ноги к узнику с забора и мальчик, в силу своей ущербности, вместо того чтобы как-то полечить каржонка, привязывает ему воздушный шарик к шее…».

Итак, «каржата» - это воронята. Стало быть, каржатник – человек, который… гоняет ворон. Это что же, вроде как насмешка? Выходит, так. В русском языке наряду с фразеологизмом «ворон пугать» (нелепо одеваться) и "ворон ловить" (быть невнимательным, рассеянным) существует и выражение «ворон гонять» - бездельничать, заниматься пустяками.

Хотя это несправедливо. Ворона – птица вредная, гроза садов и огородов. Так что дачники нередко вынуждены гонять их нередко даже с помощью берданок. И речь не только о садах! В Москве вороны - серые, с сильным клювом -  совсем распоясались. Их атакам подвергаются… «золотые маковки» церквей, склёвывая сусальное золото: «Вороны методично долбят сияющие крыши, а потом - подхватывают клювом золотую шелуху и пускают её по ветру. Смотрители, реставраторы просто сходят с ума!» (сайт «Природа и животные»).

Особенно полюбился воронью Кремль. А в прилегающем к нему Александровском саду находится традиционная ночёвка  ворон. Место у Кремля - самое тёплое в городе. Температурная разница по сравнению с окраинами на Красной площади достигает 5 градусов.

Истошный вороний гвалт очень раздражал в своё время Сталина. Охрана гоняла ворон из винтовок, но те быстро «рассчитали» предельную дальность полёта пули и просто издевались над стрелками. «Серую рать» пытались травить -  вороньё не ело ядовитый корм. Орнитологи записывали крики ворон об опасности. Птицу ловили, трясли перед микрофоном, а потом отпускали. Но «дурных нема», как говорят в Ростове. Оказалось, «карги» легко отличают естественный голос от звукозаписи!

Александровский сад облюбовали около пяти тысяч ворон. В брачный период они нагло, как с горки, скатываются по склонам золотых куполов соборов. Правда, на помощь несчастным охранникам пришли прирученные соколы и ястребы-тетеревятники, из которых организован отборный «кремлёвский полк». Они каждый день гоняют ворон (заодно и голубей).

Однако, повторим, в просторечии «гонять ворон» значит - заниматься пустым делом. Да, но при чём здесь голубеводы?! А дело в том, что издавна на Руси гонять голубей считалось занятием «низким» и «недостойным» человека солидного, приличной фамилии и звания. Хотя голубятня имелась у каждого помещика, однако лазать с шестами и свистеть в два пальца – это, пардон муа, моветон…

Такое отношение проповедовала и русская литература даже в своих классических произведениях. Вспомним фонвизинского «Недоросля» - остолоп Митрофанушка шастает по голубятням, так и не выучившись чтению:

Митрофан. Побегу-тка теперь на голубятню, так авось либо...

Г-жа Простакова. Так авось либо господь милостив. Поди, порезвись, Митрофанушка.

Или в «Капитанской дочке» Пушкина отец семнадцатилетнего Петруши Гринёва замечает: «…Пора его в службу. Полно ему бегать по девичьим да лазить на голубятни».

Оттого и прозвали любителей благородных птиц «каржатниками», фактически поставив на одну доску с теми, кто впустую гоняет ворон вместо того, чтобы заняться полезным делом.

Кстати! Уральские яицкие казаки в своей поговорке объединили ворону и голубя: «Каржонок до голубки жадный». Это значит – завалящий человечишко вечно норовит ухватить себе деваху не по чину…

Впрочем, старые голубеводы на «каржатника» не обижаются. Они с гордостью носят это звание, как почётный орден. Журналистка Светлана Иванникова приводит слова старого голубевода Семёна Игоревича: «Ты знаешь, кто я? - спрашивал он, насыпая мне в ладошку зерно. - Я - каржатник. Так называют фанатиков-голубеводов, которые готовы за птицу отдать последнюю рубашку. Я вот, когда было мне лет двенадцать, на голубя штаны сменял. Мать ругалась! А мне что — я счастлив был».

Так что каржатник – синоним счастливого человека…

Фото Дмитрия Подкорытова