Кафе Лира из цикла Москва ускользающая

                I I

                Кафе «Лира»

     Он сидел напротив такой некрасивый рыжий,  и все время смущенно прятал от нее такие же рыжие глаза.
- Коктейль будете? – хрипло спросила Ирка, злясь на себя до невозможности: « Такую кашу заварила, а  как вести себя в этой ситуации не знаю!». Она постаралась сосредоточиться на коктейльной трубочке  и, не переставая,  мешала зеленую жижу в бокале.
    Пауза нависала снова, держа всю троицу в напряжении. Ирка снова посмотрела на рыжего и на их общего приятеля Серегу, сидевших  напротив.
- Ну, Вам Сережа объяснил, для чего  мы собрались? – Ирка начала раскрепощаться. Раскрасневшаяся, голубоглазая, с непослушными локонами до плеч, она не могла не смущать. Но Ирка ничего подобного не замечала. Ее поглощало только дело, важное до невозможности дело, приведшее ее в это знаменитое кафе на Пушкинской. Она и раньше любила бывать здесь с девчонками: посидеть, заказав,  что подешевле, дать отдых ногам, уставшим от хлопотливой московской беготни. Рядом любимы магазин « Наташа», чуть поодаль Театр им. Пушкина, куда она уже три раза прослушивалась, и где ей культурно объяснили, что общаги в театре нет, и чтобы попасть к ним в штат,  необходима московская прописка.
- Ну и что вы мне ответите? – Ирка шла ва-банк. Ей надоели  недомолвки. Ведь она не предлагает ему себя. Она предлагает этому, найденному  по  ее  просьбе  Серегой,  фиктивному жениху деньги. Правда она еще не знает, где их достанет. Но надо же,  с чего то, начинать.
- Так что? – Ирка залпом допила коктейль.
   Рыжий, не поднимая глаз, что-то зашептал на ухо Сереге. Тот понимающе  кивнул  и попросил Ирку подождать их здесь же за столиком.
   Она с тоской смотрела через стеклянную стену  на улицу. Весело чирикали беззаботные воробьи: «Счастливые, им прописка не нужна!». А там за Тверским бульваром, если пройти вперед еще два квартала, стоял дом, мимо которого Ирка не могла проходить без внутреннего трепета. Дом, куда после эвакуации  в 41 м ее деда с бабкой уже не пустили. Дом, где прошло детство ее отца. Она улыбнулась, вспомнив бабушкины рассказы  о тех давних  прогулках с маленьким,  закутанным в платки  и посаженным на саночки папой, по Александровскому саду, вспомнила деда, который   пытался сохранять  особый  московский дух во всех их временных  скитальческих  углах.  Вспомнила свое  болезненное  ангинное уральское детство. «Все потеряно, отнято», - с горечью, возвращалась она к тем окнам на втором этаже  « своего »  дома. «Где я бы сейчас спокойно пила чай с вареньем, а не  эту бурду»,- Ирка с отвращением отставила пустой бокал. Она решительно встала, положила под бокал купюру и, откинув назад локоны, поспешила прочь.
-Ира! Ты куда? Подожди! – раздался вслед Серегин оклик. У Рыжего от волнения все конопушки слились в сплошное апельсиновое пятно.
-Я передумала! – старалась перекричать гул улицы  Ирка.
-Ирина! – рыжий рванул к ней, затараторил так быстро, чего от него никто не ожидал.
  Она,  молча,  вернула протянутую им визитку и, кивнув на прощание обоим, удалилась, улыбаясь своей новой, только что родившейся мысли.
     Щурясь от апрельского  непривычно слепящего солнца, она шла, стараясь каблучками попасть в такт этому  весеннему дразнящему ритму. Сейчас она дойдет до знакомого квартала, повернет в тот двор, увидит тот дом…. И там в этом тихом дорогом ее сердцу дворике даст себе клятву, которую обязательно выполнит. Пусть она положит на это всю свою жизнь, все свои силы. Но ее   будущие дети  обязательно  будут пить чай с вареньем в их  Московской квартире. Она теперь в это твердо верит.