Дело Pussy Riot - кто сотрудничал с судом?

Итак, Мосгорсуд сегодня заявил, что нарушений при рассмотрении дела участниц группы Pussy Riot не выявлено, и отказывает в рассмотрении надзорных жалоб.  Какая интересная ситуация – суд встаёт на сторону приговора, названного неправосудным Уполномоченным по правам человека, на сторону приговора, поставленного под сомнение Советом по правам человека при Президенте России и даже не хочет рассматривать надзорные жалобы, поддержанные Лукиным.  Бывший адвокат Фейгин тут же объяснил эту ситуацию:  "Никто и не собирался отпускать ни Толоконникову, ни Алехину. Для этого нужно сотрудничество [со следствием], как с Самуцевич, либо признание вины. Иначе никак".
   А между тем спасибо за всё происходящее во многом нужно сказать именно троице адвокатов – с такой «защитой», если бы не дети, настроенный на обвинительный приговор суд и в самом деле мог бы дать Марии и Надежде максимальный срок по статье за преступление, которого они не совершали.
Нам говорят: приговор законен. Это очень интересный миф. Строго говоря, любой приговор, вступивший в силу, законен. И Россия, да и любая страна мира, знает огромное количество случаев приговоров, которые вступили в силу, по ним люди отсидели сроки или вообще погибли, а потом эти приговоры были отменены.

http://visz.nlr.ru/search/lists/murm/

 Посмотрите ссылку, не поленитесь. Страшная ссылка, верно? Страшные факты, страшные цифры… «Арестован… осуждён… расстрелян… реабилитирован…» Да, в этом смысле приговор Хамовнического суда, утвержденный Мосгорсудом, «законен». Но только в этом. Напомню, что неправосудным и подлежащим отмене он назван Уполномоченным по правам человека при Президенте России, главой Московской коллегии адвокатов Г.М.Резником; о его незаконности делал специальное заявление Совет по правам человека при Президенте. Для юридического сообщества страны его неправосудность не является каким-то вопросом: ещё в сентябре 2012 года на Круглом столе Ассоциации юристов России доводы обвинения были рассмотрены профессиональными юристами, и был сделан однозначный вывод: доказательная база недостаточна для уголовного преследования. В настоящий момент, напомню, приговор обжалуется в Президиуме Мосгорсуда, жалоба поддержана Уполномоченным по правам человека В.П.Лукиным; жалоба на приговор подана и в Европейский суд по правам человека. Но, что интересно, до недавнего времени на сайте Московской палаты адвокатов висело обращение некоего адвоката Алексеева о приговоре Pussy Riot, в котором этот адвокат сообщал всем, что «приговор законен, так как соответствует принципу неотвратимости наказания». О том, что приговор должен соответствовать ещё и таким принципам, как справедливость, законность, гуманность, индивидуализация наказания, этот адвокат, по всей видимости просто не знал. А ведь полуправда может быть и опаснее откровенной лжи – именно потому, что она не очевидна на первый взгляд. Вообще же для тех, кто хочет разобраться http://www.proza.ru/2012/11/20/1614
  А вот как же так вышло, что приговор был явлен обществу именно в таком виде? А это очень легко объяснить. Как бы само собой разумеющимся во время процесса, да и сейчас, для многих является тезис, что процесс политический, заказной, поэтому на нём нельзя было защищаться правовыми методами.
  В своём интервью М.З.Фейгин, адвокат Марии и Надежды, заявлял, что он сразу предложил своим подзащитным выбор: или признание вины, или защита методом политических приёмов. Естественно, ни о каком признании вины речь идти не могла, и девушки, доверяя людям, вызвавшимся быть их защитниками,  выбрали второй предложенный вариант, предоставив возможность своим адвокатам… обязанности адвоката на процессе не исполнять. По каким-то причинам Фейгин не предложил им тот вариант защиты, который и должен был предложить: защиту правовыми аргументами. Что из этого вышло, мы все с вами видели. Дело в том, что для судей есть некоторый ограничитель, который сильно мешает выносить заведомо неправосудный приговор, а именно статья 305 УК РФ, при вынесении приговора к лишению свободы это часть вторая статьи, предусматривающая наказание для вынесшего такой приговор судьи от 3 до 10 лет заключения. Но применена эта статья быть может только при заведомо неправосудном приговоре. Он может быть и не «заведомо» неправосудным – в конце концов, судья вовсе не обязан работать за защитника, судья – это беспристрастные весы в идеале, который взвешивает аргументы защиты и обвинения. То, что обвинение было тенденциозным, откровенно и цинично нарушающим права обвиняемых и старательно подтасовывающих дело, было очевидно. Это и не скрывал подполковник юстиции Ранченков, руководитель следственной группы по делу Алёхиной, Толоконниковой и Самуцевич, в передаче Мамонтова откровенно заявивший, что он не допускал и мысли о невиновности подозреваемых и был уверен, что их обязательно нужно подвести к уголовному наказанию. Что он старательно и делал. То, что идут на подтасовку фактов и адвокаты потерпевших, написавших заявления о своих ужасных страданиях (особенно умилило заявления о страданиях охранника) – тоже было очевидным. Понятно было, что и судья не собиралась критически относиться к аргументам обвинения, и склонялась именно к обвинительному приговору. Но лучшего подарка, чем отказ группы адвокатов от правовых аргументов в защите, судья Сырова не могла и пожелать. Потом, выступая в передаче «Человек и Закон», она так и объяснила свою позицию: защита просто не представила аргументов невиновности. Сырова, конечно, кривила душой, всё же судья обязан критически относиться к аргументам сторон, но кривила ей, скажем так, не очень. А вот судьи Мосгорсуда уже почти не кривили, и не особенно покривили и сейчас. Знаете, почему?
 Как-то в дискуссии об этом мой оппонент привёл такой пример в пользу «политической» защиты: если этот суд и был весами, то чаша обвинения была прикреплена к полу, и сколько в чашу защиты не клади, весы бы не кол****ись! Хороший пример, только его автор забыл, что потом именно «положенные в чашу» защиты аргументы будет рассматривать суд второй инстанции, от которого и зависит, утвердить приговор или нет. Мосгорсуду не пришлось особенно утруждаться: в чаше защиты серьёзных правовых аргументов просто не оказалось. Сейчас Мосгорсуд также счёл возможным просто отмахнуться: существенных аргументов за то, что девушки Екатерина, Мария и Надежда невиновны, нет среди явленных суду «защитой» доказательств, а новый адвокат Ирина Хрунова вынуждена, естественно, базироваться именно на сказанном в Хамовническом суде.
 Был ли процесс заказным, политическим? Да. Но именно поэтому и нельзя на нём было защищаться иначе, чем чёткой правовой аргументацией. Говорить о политике, о протесте могли сами обвиняемые – и Надежда, Мария, Екатерина прекрасно всё сказали на этом процессе. А вот адвокаты должны были делать то, что и предписывает им Кодекс профессиональной этики адвоката, то есть чётко в соответствии с законом защищать своих клиенток. Далеко нехристианская позиция «потерпевших», аргументы их адвокатов было очень легко разбить; да, возможно, их и разбивать не очень было нужно – там была почва для диалога, который легко мог выбить из-под ног обвинения все обоснования вражды подсудимых к Православию- а без основания вражды не могло быть и уголовной статьи. Адвокаты предпочли потерпевшим хамить, а в Мосгорсуде готовились вообще не защищать, а «разносить судебную систему России». Итогом стал крайне запутанный приговор. Я лично обращался в Генпрокуратуру и СК с просьбой проверить действия М.Л.Сыровой на факт совершения преступления по статье 305 УК. Сначала от просьбы отмахнулись и не проводили расследования: впереди было ещё обжалование приговора в Мосгорсуде. Я конкретизировал заявление, и получил довольно много ответов из прокуратуры и СК (правда, не получил ответ из отделения СК в Хамовническом районе Москвы). Смысл их был: действия судьи в рамках закона, а детальное расследование не может быть проведено, пока приговор не отменен (так действительно постановил Конституционный суд). Мне могут сказать: и что, ты им поверил? Там же рука руку моет! Знаете что, дорогие сограждане. Я точно знаю, что кроме меня аналогичное заявление писал один москвич. Больше о таких обращениях мне неизвестно. А тем не менее очевидно две вещи: от таких заявлений не отмахивались бы, если бы их были тысячи. Но их не было. И второе: при беспристрастном рассмотрении действительно можно убедиться, что действия судьи М.Л. Сыровой с натяжкой, но в рамках закона, и это приходится признать. А так как суд вышестоящей инстанции не рассматривает доказательств, не явленных суду первой инстанции, если это только не вновь открывшиеся обстоятельства, то перешагивать закон не пришлось для вынесения приговора к лишению свободы и судьям Мосгорсуда.
  Меня спросят: а как же Владимир Владимирович Путин? Ведь мы же уверены, что именно от него зависели решения судов о судьбе Марии, Надежды и Екатерины. Но это же наше вечное русское: «Виновен или не виновен человек, про то знает Бог да великий государь!» Безусловно, занял бы иную позицию Президент (вроде бы по идее он должен был занять именно иную позицию, так как клялся защищать Конституцию, а приговор нарушил целый букет её статей) – всё могло бы быть иначе. Воля великого государя не снимает ответственность с конкретных людей. Не Владимир Владимирович Путин заставлял Льва Ташкинова заявлять, что сыну нельзя вернуть мать. Не Владимир Владимирович Путин заставлял и адвокатов правовые аргументы заменить площадной агитацией, дав все козыри в руки стороне обвинения. Не Владимир Владимирович Путин заставлял  и заставляет массу анонимов выписывать в Интернете  требования насилия по отношению к находящимся в колонии женщинам. Бог судья Владимиру Владимировичу Путину, и Патриарху Кириллу, да и каждому из нас. Просто есть простое правило: «Делай, что должен, и будь что будет!» Адвокаты свой долг предпочли забыть. Не без выгоды для себя, замечу – о чём говорят их отчёты о расходовании денежных средств во время этого процесса (эти отчёты, между прочим, сами по себе являются нарушением Закона об адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката).
  Сейчас же приговор участницам группы Pussy Riot действительно превращён в подобие Гордиева узла, и чтобы спасти Марию и Надежду от колонии, его нужно именно рубить. Доказательством нарушения права на защиту, например, что является основанием для отмены приговора в Верховном Суде. Да, возможно доследование. Но именно доследование, если оно будет, и выявит с чистого листа ох какие подтасовки обвинения и следствия.
  Да, благодаря такой вот «агитационной» защите девушкам была обеспечена международная поддержка. Но организовывать международную поддержку никто не мешал просто сторонникам Pussy Riot, а не адвокатам. «Политические» адвокаты предпочли приложить свои усилия в плоскости, в которой судьба их клиенток не решалась. Да, замечательно, что за арестованных женщин выступила европейская и мировая общественность. Только вот выступления мировой общественности для российского суда не играют никакой роли…
 
И хочется в этой статье всё же ответить на очередной выпад бывшего адвоката против своей клиентки. Это очередной миф – «Екатерина Самуцевич предала своих подруг, пошла на сделку со следствием, и именно поэтому вышла на свободу». О защите на процессе я уже сказал.
Поняв бесперспективность такой вот «защиты», Екатерина Самуцевич отказалась от услуг своего адвоката В.В.Волковой. Отказалась в суде, чётко сославшись на Уголовно-процессуальный кодекс, то есть использовав правовой приём защиты, и суд, столкнувшись с таким приёмом чуть ли не впервые, вынужден был предоставить ей право найти защитника. Защитник был найден, им стала опытный адвокат Ирина Хрунова. Только вот базироваться в защите своей клиентки ей пришлось на «работе» прежних адвокатов, то есть практически ни на чём. Поэтому, чтобы спасти Екатерину от реального тюремного срока, адвокат применила простейший правовой приём, знакомое всем нам со школы доказательство от противного: если суд всё же намерен оценивать действия подзащитной как уголовное преступление, то пусть примет во внимание, что эта позиция Хамовнического суда не выдерживает критики – Екатерина вообще не совершала действий, за которые осуждена, и таким образом, суд имеет дело с неоконченным преступлением. Что же произошло дальше? Суду нечем было возражать на этот аргумент, и Екатерина с условным сроком была освобождена в зале суда. Разумеется, Ирина Хрунова тут же заявила, что намерена бороться дальше за полную отмену приговора для неё. А вот дальше…
  Дальше начались заявления бывших адвокатов (от которых затем отказались Мария и Надежда) о том, что Екатерину отпустили потому, что она пошла на сотрудничество со следствием, а примененный Хруновой приём привёл к «легализации» статьи 213 УК РФ в суде. Вот как аргументировала это в диалоге со мной В.В.Волкова (стилистика речи адвоката сохранена): 
  «Только вашим скудным умом очень сложно понять, что в формальном составе ОТСУТСТВУЕТ возможность применения ст. 30 УК РФ которая была избрана новой защитой, потому что это ЮРИДИЧЕСКИ НЕВОЗМОЖНО. Ст. 30 УК РФ применяется в материальных составах, к которым ст. 213 УК РФ не относится, она не предусмотривает последствий. Не слишком сложно для вашего скудного ума? Но будучи примененной эта статья легализует преступление, которого не было. И получается, что Надя и Маша не признают факт преступления. А Катя и ее новая защита говорят, что преступление было, но Катя его совершить не успела. Что думает суд в этом случае? Он думает: УРА И СПАСИБО! Спасибо, девочка, за то, что твоя позиция теперь "преступление было, но я его не совершала, потому что не пела". А кто пел? Маша и Надя! Спасибо, девочка, можешь идти. А эти посидят, раз пели и плясали. Так наглядно?»  http://www.echo.msk.ru/blog/lkatilevsky/1014952-echo/
  Да, этот пассаж действительно очень нагляден.  Уважаемые читатели, раз уж Вы дочитали мою длиннющую статью до этого места, вытерпите и разбор данного заявления имеющего солидный стаж  адвоката с юридической точки зрения. После того, как этот выпад Волковой я показал практикующему адвокату, специализирующемуся по уголовным делам, он сказал: «Такие рассуждения – глупость и чушь. Других слов подобрать невозможно.»
   Далее я приведу его детальный комментарий:
  -  "Вот смотрите, какой при этом возникает вопрос: она (Волкова) не желала того, чтобы Катя смогла уйти? Она (Волкова) опасалась того, что Екатерина  «сможет уйти», а Марию  и Надежду суд с криками «ура» с радостью и благодарностью оставит «посидеть»?
Если Волкова не желала того, чтобы её подзащитная Екатерина вышла на свободу (неважно из каких побуждений она этого не желала), то это означает, что она действовала вопреки воле и правовой позиции своей подзащитной, что прямо запрещено уголовно-процессуальным кодексом. Таким образом, вследствие личного нежелания того, чтобы Катя вышла на свободу, а также в силу юридической безграмотности и заблуждения, вызванного незнанием закона, Волкова действовала (или бездействовала) во вред интересам именно своей подзащитной Екатерины Самуцевич, по её же, Волковой, признанию. Тем самым нарушалось гарантированное законом право Екатерины на защиту, так как Волкова не сообщила своевременно подзащитной своё субъективное нежелание того, чтобы Екатерина была освобождена, а также о том, что её (Волковой) правовая позиция противоречит правовой позиции её подзащитной; а соответственно, Екатерина была лишена возможности своевременно убедиться в том, что Волкова её не защищает от незаконного уголовного преследования, и не могла воспользоваться законным правом свободно выбрать другого защитника.
Иными словами, Волкова своим постом признаёт, что нарушала право Екатерины Самуцевич на защиту. И тем более подтверждает правоту Кати, которая всё-таки решилась отказаться от услуг такого горе адвоката.
      Что касается правовых рассуждений Волковой от применении ст. 30 УК РФ. Действительно, в правовой литературе часто высказывается мнение о том, что приготовление и покушение невозможны в преступлениях с формальным составом.
Волкова, наверное, что-то слышала насчёт таких суждений, но не разобралась толком. 
  Само по себе отнесение того или иного состава в категории формальных, в частности, хулиганства, не означает что к таким составам не применимо понятие стадий преступления – приготовления и покушения.
Иными словами, наличие так называемого «формального» состава не означает с необходимостью, что в таком случае преступление не может быть незаконченным, пресечённым на стадии приготовления или покушения.
Более того, если обратиться к закону, то законодатель определяет, что покушение характеризуется не только ненаступлением преступного результата, что характерно для материальных преступлений, но и тем, что преступление не было доведено до конца.
Таким образом, понятие "покушение" применимо к преступлениям как с материальным, так и с формальным составом. Что же касается стадии приготовления, то «приготовление» возможно почти для всех преступлений с формальным составом, выполняемых как путем действия, так и путем бездействия, за некоторыми редкими исключениями.
Но в данном конкретном случае не  это главное.
Иными словами, само по себе разделение составов в зависимости от их конструирования в нормах Особенной части УК на материальные и формальные в данном конкретном случае не представляет какого-либо практического интереса.
Разделение составов на формальные и материальные имеет значение для определения момента, когда именно преступление окончено. Но не эта проблема в данном случае должна заботить.
В данном случае следует исходить из другого, а именно: согласно ст. 8 УК РФ, единственным  основанием уголовной ответственности является наличие в действиях лица состава преступления. Важнейшим признаком как преступления вообще, так и конкретного состава хулиганства является общественная опасность.
В отсутствие общественной опасности нет состава преступления.
Какая общественная опасность была создана действиями Кати?
Что по этому поводу может сказать Волкова?  Какое общественно опасное действие совершила Катя?
Между тем, общественно опасное деяние (действие или бездействие) основной необходимый признак объективной стороны состава преступления.
Волкова, по её же признанию, не желала, чтобы Катя вышла на свободу при том, что Катя вообще не совершала каких-либо действий?"
   Бороться с «легализацией» статьи 213 нужно было в Хамовническом суде. Признание Мосгосудом того, что приписываемое Екатерине приговором преступление было неоконченным, никак не влияет на судьбу Марии и Надежды – на их судьбу влияет то, что защита в Хамовническом и Мосгорсуде не использовала элементарных правовых приёмов для их освобождения. Так, например, одним из обоснований мотива вражды стала экспертиза так и не спетой в Храме девушками песни; уже на момент вынесения приговора в Хамовническом суде было опубликовано заявление Сообщества психологов России о ненаучности этой «экспертизы»; тем не менее, защита в лице В.В.Волковой даже не использовала этот аргумент.  Пока Волкова боролась с «легализацией» 213-й статьи, Марию и Надежду именно по ней и держали за решеткой. Бороться нужно было не с пресловутой «легализацией», а за свободу своих клиенток. А как именно бороться – знает каждый адвокат.
  В дальнейшем  Фейгин и Волкова начали (и продолжают, как мы видим) кампанию по очернению имени Екатерины Самуцевич, эту кампанию с радостью подхватил ряд изданий и любители «горячих» новостей в России и за рубежом – в Германии, Франции... Дошло до того, что 8 марта Екатерина, рискуя своей свободой, выходила на пикеты с требованиями свободы для Марии и Надежды, а к ней подходили люди и спрашивали, не стыдно ли ей!
 А что произошло на самом деле, я вам объяснил. Напраслину на человека возвести просто. Тем более удивляет меня позиция ряда сердобольных и оппозиционно настроенных граждан, которые считают, что Екатерина не должна была выносить сор из избы, не задевать бывших адвокатов, отмолчаться… Зачем же отмалчиваться? Зачем же играть на руку тем, кто фактически выступил соучастником в вынесении приговора, и из-за которых, - в том числе из-за которых, - Мария и Надежда сейчас находятся в колонии по очевидному для всех думающих людей неправосудному приговору? По-моему, незачем.
 
  Только вот доказать неправосудность приговора благодаря подыгрышу суду бывших адвокатов теперь сложно. Можно, но сложно - учитывая обвинительный настрой суда. Напомню, я направлял обращение в адвокатские палаты – Москвы, Московской области и Федеральную с тем, чтобы обратить внимание их руководства на деятельность М.З.Фейгина, В.В.Волковой и Н.В.Полозова. Естественно, дальше всё было на усмотрение президентов палат, и я получил ответы – поводом для расследования, именно из принципа «не навреди» - вдруг это делается вопреки воле Екатерины и может повредить в обжаловании приговора - оно не может являться (правда, вице-президент областной палаты Сорокин зачем-то написал, что моё обращение повторяет доводы жалобы Екатерины Самуцевич – но повторять оно обращение  Екатерины просто не могло, ведь я писал, например, о том, что В.В.Волкова выложила в открытый доступ личную переписку своих клиенток, что грубейшим образом нарушает закон и в принципе безнравственно (этим возмущены Мария и Надежда), а обращение (не жалоба!) в Адвокатскую палату Московской области Екатериной было подано по совершенно другому поводу). Но теперь адвокатские палаты имеют в своём распоряжении и официальную жалобу Екатерины. Думаю, можно надеяться, что покрывать нечистоплотных адвокатов руководство палат не будет – ведь президенты палат достойные уважения люди.
   И пусть оценку приговору даёт уже Верховный суд. В Хамовническом и Мосгорсуде вышла чудная «симфония» судей, обвинения и защиты, благодаря чему и стал возможен такой приговор. Вот с учётом нарушения права на защиту – пусть выносит решение уже Верховный Суд.   Признание факта нарушения права обвиняемых на защиту всё расставляет на свои места. Правовыми же приёмами доказать невиновность Марии, Надежды и Екатерины не так уж и сложно. А постоянные кивки бывших адвокатов на "сотрудничество" с судом Екатерины - это всего лишь давно отработанный мошенниками приём перекладывания ответственности с больной головы на здоровую. Уж это-то давно пора понять.
 
P.S. Интересно также, что блог "Эха Москвы" запретил у себя эту публикацию, ранее позволив мне опубликовать материал о деле Pussy Riot. Ну как будешь спорить с редакционной политикой, тем более, что там спокойно публикуются такие видные оппозиционные политики, как Фейгин и Волкова...