Веслав Мысливский. Трактат о лущении фасоли 20-3

(с польского, отрывок из романа)

Помню, как бабуля говорила, что не всегда человеку снятся его сны. Могут, например, присниться пану сны умерших, которые в своё время им не успели присниться. Или сны тех, которые ещё только придут в наш мир. Уже не говорю о том, что если верить бабуле, так сны странствуют от человека к человеку, по домам, селам, городам... И вообще! Случается, что и заблудятся порою. То или это должно было кому-то в этом доме присниться, а приснится кому-то иному. И совсем в  другом месте. Должно было - кому-то на селе, а приснится в городе. Должно было - в этой стране, а приснится где-то в тридевятом царстве. И я — не исключение. Мне тоже могут сниться вот такие, заблудившиеся сны. Собаки это сразу чувствуют и будят меня, когда мне что-то такое привидится во сне.

А надо бы знать пану, - бабуля на этих снах не одну собаку съела. Не было сна, чтобы она не смогла объяснить, чтобы он да значил. И не только у нас в семье. Приходили к ней и ближние, и дальние соседи, с той, с той стороны Рутки. И из других сел приходили. Старые приходили, молодые. Девушки, замужние женщины. Кто не верил во сны, и те — приходили. Со всей округи. Приходили, когда кто-то не мог объяснить себе свой сон. И бабуля каждому его сон объясняла. Каждый сон в ее объяснении выходил на явь, словно был чем-то, что человек упустил в своей жизни. Говорила, чтобы ей рассказали всякую деталь, потому что люди мало обращают на них внимания. А деталь иногда может весь сон изменить, повернуть от одного объяснения на другое, из доброго на еще лучшее или из не очень хорошего в не такой уж и плохой. Или даже, что должно было кому-то другому присниться, потому как какая-то деталь была из другой, чужой жизни.

Каждое утро, за завтраком мы должны были ей рассказать, что кому снилось. И не могло такого быть, чтобы никому ничего не снилось. Ночь проспать и чтобы ничего? Только дедушка был исключением, ему никогда ничего не снилось. Трудно в это поверить, правда? Даже нам, детям всегда что-то снилось. Только наши сны, если верить бабушке, ещё не считались, поскольку они были от отца с матерью. Говорила, что до снов надо дорасти, что к своим снам человек приходит через страдание.

Пан даже представить себе не может, сколько она знала снов. Мы лущили фасоль, а она всё  рассказывала и рассказывала, словно из стручков эти сны вылущивала. И сны тех, что живут, и сны умерших. Сны королей, князей, епископов. Помню, раз рассказывала, как одному королю приснилось, будто из его короны жемчужины выпали. Нет, не говорила того, что к ней пришел, чтобы она ему объяснила, что всё то значит. Но я верил, что пришел и принес ей этот жемчуг на ладони. Не знаю, только я или кто-то еще верил. Наверное, дедушка верил. Он во все, о чем бы бабуля не рассказывала, верил. В самом деле, это и не важно - верил кто-то, не верил. Когда слушаешь, да еще при лущении фасоли, не обязательно верить в то, что слышишь. Достаточно того, что слушаешь. У меня, в любом случае,  замирало сердце, когда бабуля начинала, что приснилось раз королю, приснилось князю, приснилось как-то ночью епископу...

Все, бывало, превращались в слух, неважно, верили, не верили. Тишина стояла такая, что если бы не осень или зима, муху бы пан услышал. Отец, мать, Ягода, Леонка, даже дядя Ян, который ни во что уже не верил. Не говоря уже о дедушке, тот так заслушается, что часом фасоль переставал лущить. Да и у других руки не так проворно стручки выбирали, так что фасоль много реже падала на разостланное полотнище. Отец только, когда заходило о королях, потому что не любил он королей, все несчастья мира им приписывая, прерывал порою бабулю:

- А из какой страны? Ну, король тот. Король не может быть просто так, ниоткуда. Человек — да, может, потому что где человека Господь бросит, там он и жить должен. Но не король. Раз король, то должно быть и королевство. Без королевства какие сны у короля?

Хотя для сна не имело никакого значения, из которой страны был король, зато часто служило поводом к тому, что дядя Ян, которого лущение фасоли словно пробуждало к жизни, тот час же обрушивался:

- Все то бредни, мать. Сны бредни, явь бредни. А королей - давно смело, так что и снов их не сохранилось. - После чего вставал и пил воду.

Зато верной защитой  для бабушки была мать. Для матери каждый сон что-то да значил, не даром же приснился и надо знать, что он значит. Потому что хуже не знать, чем знать наихудшее. Ну, и дедушка, для которого каждый сон приходил от Бога, тем более хвалил бабулину мудрость:

- Ученые, министры, ксендзы, а она - без школы, и - видишь ты.

И каждое утро, едим картошку ли, жур(1), хлебаем, чавкаем, стучим ложками о жестяные миски, а бабуля всё, знай, выспрашивает, что кому снилось, и все эти сны пробует объяснить, дедушка от удивления её мудростью иногда даже останавливал ложку с журом или картошкой на полпути от тарелки до рта. Нередко суп из его ложки проливался на стол, если нес именно суп, или картофелины падали, когда картошку. Бабушка его укоряла:

- Не разводи грязи.

А он это своё удивление обязательно должен был ещё и словами подтвердить:

- Нет, ты видишь, ты видишь. И не знал бы, что тебе приснилось, если бы не объяснила.

О, сны, когда знаешь, как их объяснить, это - целая жизнь. Но на это нужна мудрость, великая мудрость. Мудрость не только этого, но и того света.
Не мог он себе простить, что ему ничего никогда не снится. Заснет, словно умер. Просыпается, словно воскрес. А между заснуть и воскреснуть - дыра. И если бы
он посчитал все эти дыры, то получилось бы, что треть жизни не было его на свете.
Даже из войны ничего дедушке не снилось, а их - четыре через его жизнь прошли.
На одной воевал, ранен был, - вот, до самого сюда у него живот был распорот штыком, а - ничего. Может, если бы он от того штыка боль почувствовал, но не почувствовал - во всяком случае, боли, наоборот, такую силу дедушка в себе почувствовал, что убил того, который ему этот штык в живот воткнул. А потом и двух его камрадов(2).

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
1 Жур — польский суп. Жур для поляков практически то же самое, что и борщ для россиян. Этот суп готовят и, соответственно,  едят все поляки. Существуют сотни самых разных рецептов жура. Он может включать в себя различные ингредиенты - картофель, мясо, колбасу, грибы, клёцки, сметану, сливки, зелень, яйца. Неизменным остаётся лишь одно - в состав супа обязательно входит цежа - квас из ржаной или овсяной муки. Именно она придаёт супу приятный кисловатый привкус и делает жур самобытным польским блюдом. Ещё одной особенностью приготовления настоящего польского жура является отдельная подготовка ингредиентов, все продукты объединяются лишь в самом конце. Иногда жур «собирают» уже в тарелке. Слово "жур" переводится как "гуща", а само блюдо в виде похлёбки из овсяной муки издревле известно многим народам, но только поляки догадались добавлять в такую похлёбку ферментированную муку, обеспечив супу необыкновенный вкус.
2 Камрадов – товарищей. Искаженное от немецкого Kamerad (камерад) – товарищ, приятель

Продолжение - http://www.proza.ru/2014/10/22/749