Фарма три балла

Помню как-то, на том же первом курсе, заместитель начальника факультета по учебной работе, полковник Воронок, называемый нами не иначе как «головогрудь» из-за почти полного отсутствия связующего сочленения между грудной клеткой и вместилищем для мозгов, выступая перед нами с напутственной речью сказал: «Вы, сынки, не обольщайтесь и не думайте, что поступили в Академию. Вы в нее еще не поступили! Вот когда сдадите анатомию и гистологию, считайте что поступили, а когда сдадите биохимию и фармакологию, значит, вы окончили Академию».
Первые два экзамена, анатомия и гистология, у нас назывались «КИРПИЧ». Как здание строится из кирпичей, так и вся медицина базируется на этих двух предметах. Существует даже такая традиция, в полночь после сдачи экзаменов, выбросить из окна общаги строительный кирпич. Зная об этом, дежурные офицеры старались не ходить ночью под окнами курсантской общаги, не смотря на то, что кафедра военной травматологии, находилась от общежития в непосредственной близости. Кто знает, может, так и было предусмотрено проектом по застройке академического городка, вдруг какой курсант на радостях скинет кирпич на голову заблудившегося начальника факультета.
А вот следующие два экзамена, были и того хлеще, особенно фармакология, называемая у нас для краткости «фармой». О кафедре фармакологии и о зверствах ее преподавателей ходили самые жуткие истории, но поскольку я учился еще только на первом курсе и героически пытался закрыть все «дырки» по химии, то об ужасах фармакологии даже подумать боялся.
Направляясь как-то на самоподготовку по анатомии, я шел в направлении «пентагона», так называлось здание пятиугольной формы, где размещались общежития курсантов «морского» и «летного» факультетов. Передо мной вяло ковылял какой-то дедок. Сам я не очень спешил, поэтому спокойно плелся за ним, по узкой тропинке, протоптанной в глубоком снегу. Совершенно неожиданно я осознал, что уже примерно с минуту слышу какой-то непонятный, надрывный, протяжный звук, прерывающийся на пару секунд и после вновь повторяющийся. Я стал прислушиваться и понял, что это кто-то пронзительно кричит, но слов пока разобрать не мог. Уже на подходе к «пентагону» до меня стал доходить смысл «висящего» в морозном воздухе воззвания:
«Фаармааа  три  баааллааа!  Фаармааа  Три  Баааллааа!!  ФААРМААА  ТРИ  БАААЛЛААА!!!»
Именно такой текст, демонстрируя здоровье, скандировала высунувшаяся, из окна общаги голова какого-то моремана.  Не знаю, сколько времени он уже орал эту фразу, но прекращать, очевидно, не собирался. Шедший передо мною старичок, внезапно остановился и в панике стал озираться по сторонам. Заметив меня, он с дрожью в голосе возмущенно произнес: «Да что же это такое творится? Это же было ЭЛИТНОЕ заведение! Как же мне вот  такому БЫДЛУ свою внучку доверить?»
Тут и меня слегка осенило. Я понял, что сегодня, третьекурсники сдавали экзамен по фармакологии, и кричащее «быдло» - это, наверное, счастливчик, не надеявшийся сдать экзамен с первого раза.  Похоже, чувак пришел на экзамен почти стерильным, а тут ему внезапно фартонуло, получил «удовлетворительно», в зачетке пишут  сокращенно «удов.», что переводится как «ушел довольный». Вот он и рад до полного изумления, так что не в силах сдержать рвущийся из груди победный клич: «ФАРМА ТРИ БАЛЛА!»
Пожимая плечами, разводя как-бы в недоумении руками и сочувственно кивая головой, я поспешно обогнул все еще возмущающегося,  и потрясающего в воздухе кулаками дедка и поспешил ретироваться из зоны назревающего конфликта.  Еще некоторое время я слышал, как дед,  в праведном гневе, тоже что-то кричит разгулявшемуся фармакологу,  но тот, не обращая на него внимания, продолжал старательно скандировать: «ФААРМААА ТРИ БАААЛЛААА!!!»