ПРО ТАРА, КАНА И ИЖЕ С НИМИ. Часть 1

   У старушки-хохотушки (и такие ещё встречаются на свете) жили-были Тар и Кан. За печкой снимал угол Тар, а Кан - угол за дверью. Несмотря на то, что они были постояльцами, оба чувствовали себя на кухне, как дома. Да и прочие обитатели бабушкиной избушки относились к Тару и Кану как к родственникам. Даже Веник,  изредка подметая мусор, осторожно обходил съёмные углы, стараясь не беспокоить их обитателей.

   Старушка наша была человеком действительно  весёлым.  Любила гостей, пекла к их приходу пироги, чему Тар и Кан были несказанно рады. Ведь после гостей оставалось много крошек - любимого лакомства двух многочисленных тараканьих семейств. Правда, кот Мурлыка называл эти послегостевые крошки объедками, а тараканов - мусорщиками, но на него никто  не обижался. Все знали, что кот презирал пироги, не любил ссориться и был чрезвычайно ленив. Но даже случайно попасть в его миску с молоком никто не смел.

   Вот так они и жили - не тужили. Единственное, что нарушало жизненное равновесие - это появление в доме соседки Евдокии. Вот уж кто ненавидел Тара и Кана! До коликов просто. Уже с порога начинала Евдокия  кричать на старушку-хохотушку: «По телевизору говорят, что чистоту надо разводить, а ты разводишь тараканов!» Но старушка только смеялась в ответ: «Как её, чистоту-то разведёшь? Её наводить нужно. А Веник у меня лысый, кот - ленивый, а тараканы сами разводятся. Им для этого телевизор не нужен».

   Всё было именно так, но не совсем. РАЗВОДИТЬСЯ  с жёнами ни Тар, ни Кан вовсе не собирались. Зато РАЗМНОЖАЛИСЬ с превеликим удовольствием. Плевали они на то, что обойдены материнским капиталом. Им и крошек на полу хватало. И потому удовольствия лицезреть своих многочисленных детишек у них было предостаточно. Но, скажем по чести, у каждого были любимцы. Тар отдал своё отцовское сердце старшему сыну Канчику, а Кан - младшей дочери Таре.
 
        ПРОДОЛЖЕНИЕ ИСТОРИИ И ЕЁ ПРОДОЛЖАТЕЛИ

   Дети были так похожи на родителей, что кот Мурлыка путал Тару с Каном, а Тара - с Канчиком. Зря путал. Тара умела так лукаво поводить чёрными своими глазками, что мальчик Канчик начинал совсем как папа поводить усами, а это - высший признак удовольствия и влюблённости.

   И вот однажды старушка-хохотушка привычно пекла пироги, лысый Веник бесцельно слонялся по полу, кот Мурлыка «намывал» гостей, Кар ссорился с женой по поводу воспитания Тары... в это самое время распахнулась дверь, на кухню пулей влетела Евдокия и нечеловеческим голосом заорала: «Не пироги пеки, а тараканов готовь! Сосед Василий берет их на тараканьи бега!»

   А дело было так: сосед Василий - тоже постоянный гость нашей старушки, правда, не столь из-за пирогов, сколь из-за горячительного к ним, так вот - о тараканьих бегах узнал Василий от хитрована своего племянника, приехавшего к дядьке поправить здоровье, пошатнувшееся от хронического безделья. Василий загорелся идеей.

   Участие в тараканьих бегах стоило денег, но Василий только что продал кабанчика Бляху и потому считал себя состоятельным человеком. Столь состоятельным, что мог позволить себе состояться участником  перспективных соревнований. Кстати, победа в них сулила куш не меньший, чем доход от продажи Бляхи.

   Старушка-хохотушка против не была. Тараканы тоже не сопротивлялись. Ударили по рукам и лапам и начали собираться в дорогу. Василий засунул Тара и Кана в коробку из-под сигарет "Ява" красная, твёрдая упаковка (на «Парламент» пока тратиться не стали, надеялись, что всё впереди). Хозяйка достала из шифоньера самый модный пиджак своего мужа, с миром ушедшего ровно 20 лет назад. Василию пиджак был в меру тесен, но собравшаяся аудитория уверила его, что это пустяки. Провожали группу, как в бой, - с песнями. И никто в сутолоке не заметил, что в кармане пиджака затаились Тара и Канчик. Так все вместе и уехали.

 Как неожиданно закончится эта история - никому и в голову прийти не могло. Не только неожиданно, но для кого-то смешно, а для кого-то... печально.


     Продолжение следует.