Где взять шапероны

        Так. Что мы еще эдакого странного говорим? Иногда посмотришь, так, внимательно, подумаешь даже… и начинаешь предполагать, что вопрос лучше ставить наоборот: что из того, что мы привыкли говорить, не странно? Что из этого не оставляет в недоумении, когда пытаешься это «доуметь».
        Все-таки, то, что мы так беззаботно, не вникая, скользим над смыслом выговариваемых нами слов, пожалуй, является аналогом наркоза. Потому как если мы начнем вдумываться в привычные наши фразы, то это будет ломка. Придется орать. Матными словами, скорее всего. Как орет прораб, увидевший резкий контраст между поставленной им и уроненной рабочими задачей. А так, – проплыл над смыслом, вроде как прораб тот у себя в прорабской после принятия крепкого успокоительного, и смысл затуманился, скрылся в дымке облаков, перестал вызывать раздражение… В мыслях над головой проплывают слова, которыми рабочие отмахивались от прораба: «Да, не переживай ты!». Проплывают совсем низко, касаясь головы, гладят, словно нежная ладонь матери.  И ты перестаешь переживать. Пока снова не находишь силы задуматься над услышанным и не вскакиваешь, словно ошпаренный: «Нет! Нет! Я буду переживать, буду! Я.. я…  Я переживу это!»
        Переживи это, не то это переживет тебя!
        Нет, ну в самом-то деле, почему мы, по сути, советуем друг другу сдохнуть? Нет, ну желаем – ладно. Это святое. Это «за глаза», и по особым случаям – ну, там, в лотерею выиграл или пошел на повышение, премию получил. Один из отдела.  За это и убить не жалко. Но чтоб вот так, вот, именно советовать, именно имея в виду совершенно противоположное... это-ж конфуз какой! «Это какой-то позор!», -  как заявили Швондер и Карцев в одном лице. Да, рабочие еще только мгновения назад терпели раскаленные изысканные маты от прораба и сами уже закипали, и руки тянулись использовать не по назначению инструмент… но нашлось же в ком-то из них чувство сострадания! Собирались же помочь, в кои-то веки. Вдруг – на тебе! А ломка планов всегда так болезненно воспринимается нашим самолюбием! Потому что самолюбие наше – оно как-то отдельно от нас. Оно нас важнее. Это же, все таки, «любие», это ж любовь, ети её перфоратор! Это возвышенно. Не тронь-не замарай! За такое не только других – мы себя не пожалеем…
        Да, уж. Отвлекся я чего-то. Понесло. Про переживание я тут, если кто только пришел. И вот возник вопрос: вы когда-нибудь задумались, советуя кому-то подобное, почему, собственно? Чего ему не переживать-то? Это-ж почти как сказать соседу, скорбно дырявящему лопатой землю на огороде: «Да, не паши ты ее!». Правда, для чего советовать ему "не переживать"? Вдруг, согласится и не переживет?
        Тут, вот, недавно сказали, что лекарство от рака нашли. Крысы, как всегда, попробовали раньше нас и уже остались довольны. И знаете, в чем идея? Космическая идея-то! Буквально и циферно. Потому что именно в космосе получали этот «белок теплового шока». Так вот, идея в том, чтобы «переживать»! Потому что в нашем внутреннем космосе этот белок тоже вырабатывается именно тогда, когда мы переживаем разные стрессы. Не забивая на них, а именно бросаясь в самую пучину и борясь, борясь… Пока мы там внутри себя играем в «Звездные войны», размахивая изрыгающими контраргументы бластерами, наша способность различать чужаков резко возрастает. Вот, прям, как будто просыпаемся и спрашиваем с похмелья: «А ты хто такой?». Это ведь одинаково важно и в выздоровлении, и в космическом сражении – знать, кому именно по щам врезать! А то, ведь, пока мы проплываем вместе с этим сиреневым туманом забвения над самими собой, пока говорим одно, а имеем в виду другое, то происходит ни что иное, как проникновение внутрь нас ликующего хоровода из дартов или вейдеров в джедайских кокошниках. Принимаем мы этот хоровод, как часть себя, и он постепенно вовлекает, поглощает, перерабатывая нас без остатка. Естественно, под песню: «Не переживай!(ты виновата сама)».
Здесь, конечно, будут чьи-то коррективы о том, что когда так желают, то имеют в виду напрасное волнение, а от нервов-то и есть все болезни, в том числе и… 
Волнение, да… Но с волнами-то ничего не поделать, раз они есть. Ну, вот, как на море – пришел шторм, и ему нужно уметь сказать: «Шшшш!» так, чтоб он сам утих. Если же не умеете так залихвацки шикать на стихии, то остается их переживать. Заодно и белков этих, шаперонов, выработать на будущее.
        Так что вопрос в том, будем мы на этих волнах скакать, как серферы, или кувыркаться под ними, захлебываясь. Станем переживать или не переживем.