Среди людей. Глава 21. Несчастный случай

      Солнечное утро следующего дня не очень-то меня обрадовало. Оказывается, праздник не закончился. Сразу же после завтрака началась торопливая подготовка к обеду – снова гости пожалуют! Ясное дело, им будет совсем не до детей. 
      Молодожёны где-то уединились, и неотложные домашние заботы снова легли на плечи тёти Тони и дяди Коли. Мы с мамой резво наводили порядок в доме и на замусоренном дворе, а хозяева отскребали от жирных пятен деревянный стол и нехотя мыли посуду. Она кривыми башнями громоздилась в тазах посреди кухни, неприятно попахивая. Баба Аня заунывно вздыхала по поводу нехватки воды. Накануне приперчённый люд бестолково расплескал на огороде не один литр. И даже не два... Я чувствовала вину за непредвиденную трату и шалить по-крупному больше не собиралась. Но на мелкую пакость пацаны меня всё-таки подбили.

      Накануне Серёжа, уже законный муж Наташи, сокрушался, что не может бросить курить. Мол, пора бы остепениться, скоро дочки-сыночки пойдут, нечего им никотином дышать. Молодые вполне представляли себя родителями, и в благородном порыве всё та же компания сорванцов решила помочь будущему отцу избавиться от дурной привычки. Не когда-нибудь, а срочно!
      Разумеется, мы действовали тайно. Кто бы прислушался к советам малолеток? Способ был простым, бесплатным и вроде беспроигрышным. Вот, рекомендую: надо срезать тонкие полоски ногтей (не важно, с рук или ног) и незаметно напихать их в табак сигареты. Да поглубже, чтобы дополнительная "начинка" не высовывалась. Как только затлеет огонёк, вонь пойдёт страшенная. От едкого дыма курильщику станет дурно до тошноты. Подразумевалось, что повторения он никогда не захочет.
      Мы тщательно постригли свои ноготки и рассовали полученную кучку куда нужно. Серёжа не только сам затянулся, но и приятелей угостил отравой. Как все они закашлялись! И давай плеваться! Да заграничную пачку с изображением верблюда рассматривать. Ничего особенного в ней не нашли и догадались разломить сигаретки:  "Хрень какая-то!". Что было дальше, не знаю. Спасаясь от разоблачения, я с ватагой мальчишек сиганула на речку.

      Предусмотрительные пацаны успели схватить удочки, битое ведро и консервную банку с червяками. Они строили из себя заправских рыбаков и без передышки хвастались прошлыми удачами. Но в этот раз улов умещался на ладошке и мог порадовать только кошек. А у меня не было даже такой задрипанной рыбёшки. Решила хоть одну ухватить голыми руками - вон сколько её плещется недалеко от берега!
      Я безуспешно бросалась за шустрыми головастиками, но с досадой выдёргивала только острую траву. Пришлось прилеплять на царапины промытые листики подорожника. Пока сидела на лужайке в ожидании спасительного эффекта, в сырой подол моего платья скаканул симпатичный лягушонок. Наверное, он принял нарисованные на ткани цветочки за настоящие. Скользкое зелёное чудо я разглядела от носика до попки, потрогала-погладила и отпустила. Квакушки хором благодарили меня за целёхонького малыша. 
      В погоне за новой радостью я полезла не просто в воду, а под чёрную разлапистую корягу, наполовину увязшую в иле. В тихой заводи прятался усатый сомик. Эта рыбка была покрупнее, чем у мальчишек, и стоила пристального внимания. Показалось, что вот-вот до неё доберусь! Дно было всего в полуметре. Сквозь прозрачную речную зыбкость я присмотрела узенький лаз, низко наклонилась и сунула туда руку по локоть. Ничуть не задумываясь, пошарила как следует: мягкий песочек, камушки, скользкая деревяшка – ничего особенного. Вдруг - "А-а-а!" Кто-то больно и крепко в меня вцепился!

      Я пулей вылетела на сушу и уставилась на невиданное чудовище. С руки свисал здоровенный рак! Одна его клешня то открывалась, то закрывалась, а другая хищно ухватила мой палец, однажды уже травмированный. "Сейчас точно откусит!" - решила я и, объятая ужасом, дико заорала. Тут же вспомнилась предыдущая трагедия.
      Год назад мы с одноклассниками накопили горсть двухкопеечных монет и принялись звонить незнакомым людям. В нашем дворе все так развлекались. Набираешь наугад какой-нибудь номер и спрашиваешь серьёзно: "Это зоопарк?". Разумеется, получаешь отрицательный ответ и с подколкой выдаёшь: "А почему я слышу голос бегемота?". Или иного зверя, хоть крокодила! Потом представляешь недоумённое лицо собеседника и заливаешься смехом. В тот раз я залилась слезами. Телефонные будки в стране Советов были металлическими, двухметровыми, на редкость тяжёлыми и добротными. Их верхняя часть застеклялась и обеспечивала сносную видимость, низ отливался монолитом, дверь крепко закрывалась на защёлку и глушила личные разговоры.

      Залезла я в этот "чудо-домик", привстала на цыпочки, взялась за трубку одной рукой, а другую с входного каркаса не убрала. Приятели с силой, но не нарочно, захлопнули массивную дверь. Она лязгнула язычком замка и острым краем снесла до косточки кончик пальца, попавшего в щель. Кровь так и хлынула горячей струёй! Перепуганные дети разбежались, оставив меня в запертой будке. Я еле вытянула мокрую красную руку из железного капкана. Пока шла домой, ревела неистово. Алый ручеёк тянулся следом, проник в наш подъезд и превратился в лужицу под дверью на третьем этаже. Мама, услышав знакомый крик, поспешила навстречу. Я упала на пороге секции.
      Меня куда-то несли, потом везли. Ладонь, туго перетянутая бинтом, не двигалась, но очень болела. На белом фоне растекалось кровавое пятно. Голова кружилась, тело странно обмякло, тошнота подкатывала волнами - одна за другой, одна за другой. Больничная каталка была леденяще холодной, даже внутренности мои промёрзли. После укола захотелось спать. Когда сознание прояснилось, я поняла, что врачи собираются удалять ноготь – слишком сильно его смяло. Нет! Только не это! Я истерично запротестовала. Доктор, не выпуская из рук устрашающие инструменты, ласково заверял, что сделает красивый пальчик. Будет как новенький! А меня вполне устраивал некрасивый старенький, лишь бы скорее отпустили. Привязали, понимаешь ли, к столу, словно перед пыткой! Хватит уже – кровь остановили, швы наложили, повязку сменили. Домой пора!

      Короче, уехали мы с мамой без дополнительных хирургических вмешательств. Силу медики применять не стали. Рана заживала долго - в неё попали микробы. Я принимала какие-то таблетки, ходила на перевязки и прогревания.
      Ещё не забылось пережитое, как ухватил меня озверевший рак. Что теперь останется от едва окрепшего пальца? Я плакала навзрыд, представляя культяпку, однако к чудищу речному притронуться боялась. Мальчишки не растерялись, кто-то стукнул членистоногого палкой по голове, и он мигом разжал клешни. Большой беды не нанёс, на коже осталась лишь пара глубоких вмятин. Но, как полагается, глаза у страха были велики!
      Некоторое время я держала ладонь в прохладной водичке, озабоченно поглядывая, чтобы ещё какой-нибудь монстр на неё не позарился. Отёк спал, боль стихла, слёзы высохли. Интерес к рыбалке пропал. Приятели предложили наказать рака: сварить и съесть, но тот удивительно быстро скрылся с места преступления. Пусть живёт! Не надо было в его дом лезть. Свою нечаянную глупость я осознала. Взрослым о приключении рассказывать не стала. А то не пустят больше за ворота, придётся откровения выпивших гостей слушать. Нужны они мне? Да нисколечко!


      Фото из сети Интернет.
      Продолжение - http://proza.ru/2018/12/04/396