Фёдор Бальдауф и его поэма Авван и Гайро

( К 218- летию со дня рождения первого забайкальского поэта)

Чтобы читателю было понятно о чём идет речь, заглянем в прошлое Забайкалья. А именно,  в царское время, на юго-востоке Сибири. Мы окажемся на  привольно раскинувшихся землях, с красивым названием Даурия. Мы увидим, что на этих землях ещё не совсем осели и кочуют с места на место тунгусы и буряты.   Далее нам откроются Нерчинские рудники, где на одном из них, -  Благодатском,  родился 8 марта  1800 года Фёдор Иванович Бальдауф. На рудниках ссыльные каторжники добывали серебро и золото для царской казны. Стоит упомянуть, что каторжные работы проводились в нечеловеческих условиях, что  это явление было  страшным и губительным для людей царской России. Люди гибли от изнурительного труда, голода, холода. На этом фоне свирепствовал туберкулёз, не щадивший ни кого. И словно в противовес всему этому, в такой тяжёлой окружающей среде, талантливым поэтом создаётся творческий шедевр.  Поэт, вдохновлённый поездкой на Дабасу – Нор ( Борзинское солёное озеро), создал своё главное и ярчайшее произведение в 1834 году. Это произведение он посвятил своему другу и напарнику Ивану Петровичу Корнилову, который(как считается), рассказал ему историю любви из жизни.

"Тебе мой труд! Пускай же мой «Авван»
В далёком будущем тебе напоминает
Дабасу- Нор и тихий Горохан
Тебе певец в знак дружбы посвящает".

Для людей того времени, да и для нашего времени, поэма воспринималась и воспринимается как подарок для души. Поэма написана  русским мощным языком в гармоничном созвучии
с местными названиями Забайкалья. В основу сюжета положена история любви двух молодых людей русского юноши Ивана и тунгусской (эвенкийской) девушки Гайро. Бальдауф вводит местные названия  так, что и без перевода по тексту понятно о
 чём идёт речь.  Для  читателя же, любящего точность представим значение слов: Буха – гора(сопка) на левом берегу реки Борзя; менду- приветствие; Горохан –  река Онон-Борзя; аргулан – повязка на голове; моржан – бусы; ургуй – местное название подснежника; нойон – господин, чиновник; аргал – топливо из сухого навоза; потник – стёганый войлок, заменяющий матрац или прикрывающий вход в юрту; бурхан- статуэтка, символически представляющая языческого Бога. Начало поэмы такое, что оторваться от чтения текста просто невозможно:

"Спокойный вечер лёг над степью,
Холмы окрестные молчат,
Борзя чуть плещет длинной цепью,
Над нею лебеди летят…
Но кто там берегом пологим
На сиво- пегом рысаке,

Весь отражаяся в реке,
Летит стрелой? Под быстроногим
Конём крушится чёрный прах,
Седок привстал на стременах
И громко свистнул; конь ретивый,
Махнул хвостом и белой гривой,
Как сам седок нетерпеливый,
Пустился вихрем…
                Под Бухою
Стоят намёты тунгусов.
К далёкой цепи облаков
Густой под ними полосою
Восходит темно-сизый дым.
Всё пусто, но перед одним
Намётом дева молодая
Стоит, тихонько распевая:
«Как всё под небом голубым
Весной прекрасной расцветает:
Лишь сердцем девичьим моим
Какой- то демон обладает.
Чего желает так оно?
То вдруг пылает нестерпимо,
То вдруг мертво и холодно,
И к нежным чувствам недвижимо…
Богат, обширен наш улус;
Я прослыла в нём красотою,
Но ни один младой тунгус
Ещё не властен надо мною.
Чего же хочешь, сердце, ты?
Чего ты хочешь, ретивое?..
Тебе противны суеты,
Тебе противно всё земное…»

Тут дева, смолкнув, ясный взор
К Борзе с вниманьем обратила;
Стоит - дыханье притаила-
И видит конь во весь опор
Несётся по полю взбешённый
Он без узды, но устрашённый
Седок сидит ещё на нём…
Он не тунгус, он - чисто русский.

Вот поравнялся конь с тунгуской
И дева с пламенным челом
За гриву ловкою рукою
Коня схватила…
                Что с тобою
Сбылось бы, русский, без неё?
Она спасла тебя! Своё
Ей приноси благодаренье!
Но что с тобой? Ты в изумленьи?
Как запад тухнущего дня,
Степей приветствуй украшенье…
Но чудной девою смущён,
Безмолвно в юрту входит он…
Не страх внезапного испуга
Язык Аввана оковал,
Но сердца дивный идеал,
Мечты Аввановой подруга
И среди дня  и средь ночей
Ты, дева сумрачных степей,-
Ты сердце юноши пленила!
Твоя, тунгуска, красота
На говорливые уста
Печать молчанья положила.

В просторной юрте у огня
Сидит старик, отец тунгуски;
На потниках садится русский
Молчанье чудное храня.
«Менду!» - сказал Дывей Аввану
(Дывеем звали старика) –
Ты, верно, друг, издалека?»

« Я ехал там, по Горохану
С Дабасу- Нора; дикий конь,
Как в бурю пущенный огонь
В степи открытой вдруг скрутился
Помчал меня стрелой, взбесился…
Я – ну держать…
                Опять беда.
Вдруг сорвалась с коня узда,
И дикий конь сильней пустился…
Когда б не дочь твоя, Дывей,
Не знаю, где б я очутился…
Быть может, там бы средь степей,
Быть может пал бы и убился…
Она взбешённого коня
Своей рукой остановила!
От смерти отняла меня,
Другою жизнью подарила,
Чем я обязан ей отныне!»

« Моя Гайро проворна…». «Да!
Подобный подвиг и мужчине
Принёс бы честь!..»
                «Ты б посмотрел,
Как дочь моя, нойон, порою
Быстрее наших метких стрел
Меж Гороханом и Бухою
На борзом мчится скакуне
Кружась, как птица, в вышине.
Нойон! Тогда как любо мне!..
Я красных дней с Гайро дождался».

Так безыскусственно Дывей
О чарах дочери своей
В похвальной речи изливался.
Авван внимал. Авван влюблялся…
Полурассеянный, кругом
Он кинул взор нетерпеливый.
Внезапно мысль родилась в нём:
«В самом невежестве своём,
Природы дети - вы счастливы,
Вся ваша жизнь - прелестный сон».
Так в дымной юрте думал он".

Из четырёх нижних строк можно прочитать намёк Фёдора Ивановича на обратный смысл, что  при хорошей образованности и отлучённости от природы, человек может ощущать себя не совсем счастливым. Ведь рос и воспитывался поэт в семье горного инженера, которому по долгу службы приходилось часто менять место жительства. Обучение пятерых детей Бальдауфов вначале осуществлялось в домашних условиях, отцом и матерью, которые были  образованными людьми. С тринадцати лет Фёдор вместе с братом обучался в Санкт- Петербургском Горном кадетском корпусе. В свободное от учёбы время занимался литературным творчеством.  Был активным  участником на литературных вечерах. Это был молодой человек с незаурядными литературными способностями.
На ежегодных выпускных экзаменах в корпусе бывали видные деятели науки и просвещения, такие как Н.М Карамзин, И.А Крылов, В.А. Жуковский. Они интересовались литературным творчеством кадетов.  Фёдор Бальдауф впервые встретил своего кумира- Александра Пушкина осенью 1818 года на одном из заседаний « Вольного общества любителей словесности». Вскоре он познакомился с А. Бестужевым, В. Кюхельбекером, Ф. Глинкой, А.Очкиным и некоторыми другими литераторами, среди которых были декабристы.  Бальдауф опубликовал свою повесть «Кавиту и Тунгильби» в журнале «Соревнователь просвещения и благотворения».
Журнал был главной трибуной литературных сил декабризма, за что впоследствии, поэт по возвращению домой  будет на постоянном подозрении у начальства.  Читатели журнала впервые  узнают о жизни тунгусов. В повести рассказывалось о любви бедного охотника Кавиту к богатой тунгуске Тунгильби, о гибели Кавиту  от рук брата возлюбленной.  В кадетские годы Бальдауф написал элегию «Вечер на берегу Байкала», комедию «Хитрый жених», повесть «Горный дух», стихотворение «Певец» и другие произведения.
Остальные три поэмы «Дунай», «Шаманка», «Авван и Гайро», балладу «Кузнец» и др. поэт  написал в родных местах. В 1823 году получив аттестат он возвращается в Нерчинский горный округ  имея  профессию инженера шихтмейстера 13 класса.  Бальдауф по приказу начальника Нерчинских заводов Бурнашева начинает работать в Нерчинско-Заводском горном училище -  учителем российской грамматики, общей географии и истории.
Конечно, автор поэмы был образованнейшим человеком, но при этом жизнь его по приезду в родные места назвать счастливой не поворачивается язык (но об этом ниже). Он и задумывал свою  Гайро как дитя природы -  сплав божественной   красоты, ангельской чистоты с крепким жизненным стержнем - верой. Аввана он задумал несколько другим, возможно чтобы на его фоне лучше показать возвышенность Гайро.  Получается, героиня поэмы жила вблизи  соляного озера Дабасу -  Нор и вполне возможно, что поэт был  влюблён  не только в эти места… Но возможно, поэт был влюблён в образ, созданный им самим.

"Но где ж Гайро? Давно с тоскою
Тунгуска ждёт тебя Авван.
Она пошла на Горохан
И вот идёт назад с водою
Котёл поставлен на таган,
Аргал горит, аргал пылает,
И чай душистый закипает…
А мой Авван? Он пожирает
Очами чудные красы:
Тунгуски чёрные власы
Кругом повиты аргуланом;
Он разукрашенный моржаном
На стройном девственном челе
Горит как радуга во мгле
В её устах не дышат розы,
Но дикий огненный ургуй
Манит любовь и поцелуй.

Я видел в зимние морозы,
Как в полуночных небесах
Зарница яркая сверкает,-
Так у тунгуски на щеках
Румянец девственный играет.
Но с чем сравню я блеск очей,
Очей Аввана сердцу милых,
То оживлённых, то унылых?
О дева! Блеск твоих очей
 Ни с чем сравнить я не умею!
Я сам о прелести твоей
Воображая- пламенею.
Как опишу я твой наряд
И стройность медленных движений
Твою улыбку, милый взгляд
И нежность чудных выражений?

Но чай готов совсем; и вот
Склонивши длинные ресницы,
Чай дева гостю подаёт.
В смущеньи чашку он берёт
Из рук прекрасной чаровницы.
Авван не чай, а нектар пьёт!..

«Что ты, нойон! Ведь чай чудесный –
Сказал Дывей,- что мало пил?»-
Когда Авван Гайро прелестной
Пустую чашку возвратил
И деву знаками просил
Не наливать ему уж боле.
Авван, опасно жить на воле!
Гайро приехал ты смотреть
И посмотрел, и должен млеть
Отныне тщетною любовью…
Гайро – тунгуска, с русской кровью…
Себя и ей не одолеть!..

Шесть нижних строк показывают, что если ранее Авван считал жизнь тунгусов «прелестным сном», то теперь «опасно жить на воле». Это говорит  о том, что он понимает, что  не сможет жить как тунгусы на воле, он также понимает, что Гайро не сможет жить в его среде, для неё это будет неволей. Под  разностью крови автор скорее всего  подразумевает разность среды обитания. Здесь стоит отметить, что  жизнь автора поэмы  была очень тяжёлой. Бальдауф по приказу
начальника Нерчинских заводов Бурнашева начинает работать в Нерчинско-Заводском горном училище -  учителем российской грамматики, общей географии и истории. Вскоре, в жизни Фёдора Ивановича наступит череда тягостных испытаний, которая подвергнет его в тяжёлые переживания. Не успевший  ещё с  кадетских лет  пережить убийство отца, он теряет брата и двух сестёр, умерших от туберкулёза. К тому же, Бальдауф впал в немилость к Бурнашеву за самостоятельность суждений, хотя  преподавал успешно. После прибытия декабристов на рудник Благодатский в октябре 1826 года  Бурнашев стал уже  открыто выражать свою ненависть к Фёдору Ивановичу. Бурнашев отказал директору горного училища Злобину о повышении чина Бальдауфу, подозревая о связях поэта с декабристами. Бурнашёв также увидел «крамол» в тексте, который Фёдор Иванович надиктовал ученикам: «Юноши говорят то, что делают; старики то, что сделали, а глупые то, что хотят сделать». Бурнашев сообщил начальству о намёке на манифест Николая I, Бальдауфа сняли с учителей в конце 1828 года и  отправили в отдалённый Шилкинский Завод  горным надзирателем на два года. За это время поэт изучил кочевую жизнь, быт, обычаи, нравы аборигенов. Он знакомился с их устным творчеством: легендами, преданиями. В 1830 году поэту разрешили вернуться к учительской работе  с мизерной оплатой за труд. Поэт был чрезвычайно беден, но ещё более он страдал от того, что не имеет возможности находиться в нормальной литературной творческой среде. Так что сам поэт был подневольным человеком и вполне возможно, примерял эту ситуацию по отношению к своему герою. Для Гайро же Авван  был нойоном –  господином и она не могла знать, что он далеко не свободен.

"И душно бедному Аввану
В просторной юрте стало вдруг,
Он вышел вон. Уж ночь вокруг,
Путей не видно к Горохану…
И мыслит он: « Нет, я не стану
Здесь ночевать; здесь злой недуг
Меня захватит…я поеду!..
Я не хочу, чтобы победу
Свою проведала она.
Я изменю себе, несчастный!
Я буду звать её со сна;
Но как заснуть в близи прекрасной?
Какой тут будет мирный сон?
Нет! Ночевать мне здесь опасно!»
И так, решил уехать он.

Но чу!.. Зовут его: « Нойон!
Иди, нойон, постель готова!»
Услышав голос старика,
Авван на зов не молвил слова.
Но это что? И чья рука
Край отпахнула потника?
Чей голос нежный, голос милый
Зовёт его? И нет в нём силы
Его не слушать и он идёт
Опять под счастливый намёт;
Идёт смиренный, неупорный.
Аргал потух. Глухая ночь.
Дывей уснул. Не спит лишь дочь.
Авван, тревожимый мечтами
Тунгуски вздохи узнавал
И беспокойными очами
Её во мгле ночной искал.

Сильна любовь, но мать- природа
Самой любви ещё сильней!
Мечтая о Гайро своей,
Авван заснул…
                И вот у брода
На Горохане видит он
( То был его зловещий сон,
Души измученной волненье):
Он видит деву; в изумленьи
Смотрела дева на реку
И взор красавицы тоску
И страх невольный выражает…

Авван! Гайро в твоих руках!
Но что в струях воды сверкает?
Он смотрит: солнце в облаках,
И чудный блеск не исчезает
И вместе с тихою струёй
Всё ближе, ближе приплывает
И что ж, Авван, перед тобой?
В воде пылает крест златой!

Как истукан, пред ним стояла
Младая дева и рыдала:
Так ангел плачется земной
«Авван, Авван! Не Бог ли твой,
Тебе на радость, мне на муку,
Нам предвещает, здесь разлуку?
И близок час!.. Ты слышишь звон?..»

Тут в трепете проснулся он.
В нём сердце сильно, сильно билось
И что же? Что опять явилось
Уж наяву его очам?
Склонясь к узорчатым коврам,
Своим безжизненным богам
Гайро прелестная молилась…"

 Далее по сюжету: Авван, глядя на молящуюся Гайро, вдруг понимает свой зловещий сон и немного успокаивается. Он любит Гайро, он  обуреваем страстями, но презирает путь соблазна и поэтому уважает её невинность. Затем он наблюдает  как Гайро ведёт табун диких лошадей, как она ловко владея шестом с петлей  ловит рысака. Он восхищён, он любуется ею, но постоянно видит при этом свой жребий ужасный (рок судьбы), он почти  уверен, что им не быть вместе. Он раздосадован, взбешён. Вскакивает на коня и уезжает на Дабасу – Нор. Проходит много дней. Мучится Гайро, льёт слёзы и молится своему Богу, чтобы он послал ей любимого. Только Дывей дивится и качает головой с сомнением. Мучится и Авван, любовь его вспыхивает ещё с большей силой. Наконец он не выдерживает и едет к любимой:

"Он думал: «Нет, не допущу
Я никого владеть тунгуской
Гайро младую обращу
Мольбой, слезами к вере русской,
И к ангелам небесным душу
Невинной девы приобщу.
Так все препятствия разрушу.
Что мне до света, до людей,
Лишь только б мне её своею
Всегда с любовью называть,
По гроб любить её и ею
Как даром неба обладать!.."

Авван поехал в улус с определённой целью и если раньше он молчал, то здесь говорил без конца, говорил смиренно о своей вере. Гайро внимательно его слушала. Они подружились. Дни шли за днями, и уже появилась тропа, от озера к юрте. Гайро и Авван были счастливы. Они не знают, что за ними пристально наблюдает молодой тунгус Шагдур, влюблённый в Гайро и успевший выпросить у Дывея её руку… Он наблюдал за счастливой парой из-за укрытия, с винтовкой в руках.
Авван же уверившись в том, что ему удалось склонить прелестную Гайро к его вере, предпринял отчаянные шаги, которые привели к тому, что их любовь закончилась трагически…

"Однажды он наедине
Сидел с Гайро своей прекрасной.
Старик Дывей был в табуне.
Авван сказал: «Гайро, я знаю –
В твоих очах давно читаю,
Что не противен я тебе,
 Мы крепко связаны сердцами,
Но разлучённые богами,
Как воспротивимся судьбе?
Увы, Гайро! Забудь Аввана
Иль отрекися от бурхана,
И веры святость возлюбя
Очисти душу»…
                «Разве я
Чем пред тобою провинилась?
Скажи ужель душа моя
К тебе любовью осквернилась?»

Далее Авван убеждает любить его ещё нежнее, что он кроме любви её ничего не смеет желать. После же напоминает ей о злом роке. Гайро спрашивает его:

 «Какой тебе так страшен рок?
К чему безвременно сомненье?»
«Гайро, душа твоя чиста
Но благодатью откровенья
И верой в Господа Христа
Она ещё не освятилась.
О! Если б ты, Гайро, крестилась!»
« Так видно, друг, Бог русский твой
Любить тунгуску запрещает?
Бурхан мне в этом не мешает,
Твой Бог, Авван, конечно, злой!.."

Авван, втолковывая Гайро, что разность веры становится причиной  по которой они не могут соединиться, фактически убеждает её в том, что его Бог плохой. Далее Авван со слезами и мольбой уговаривает её, затем переходит к принуждению:

"Крестись, Гайро! С твоей пустыней
Я никогда не разлучусь,
Не то – на век с тобой прощусь,
Прощусь навеки безнадежный".

Гайро говорит ему о том, что всё готова перенесть, но бурханов не забудет и никогда не будет в глазах Аввана отступницей веры.

" Ваш Бог – вершина совершенства
(Ты сам мне это говорил),
Он мир ко благу сотворил, -
Лишит ли он меня блаженства
За то, что в дикой простоте
Его я благость не познала?
Гайро замолкла – зарыдала…"

Гайро гонит Аввана прочь, называет его недобрым человеком.
После длительных объяснений в любви, слёз, поцелуев Авван просит её не слушать отца и не отдавать руку другому:

"Нет, Авван!
Авван, ты человек опасный!
Отца не слушать? Нет! Ужасный
За то мне жребий даст бурхан…"

Тут в юрту влетает взбешенный от ревности Шагдур, он заявляет, что если ещё застанет их наедине, растерзает, что Гайро его невеста. Авван сражён, Гайро плачет. Между молодыми людьми происходит ссора, Авван угрожает Шагдуру тюрьмой и железными цепями.  Гайро указала Аввану на дверь:
" Поди,- тихонько прошептала –
Поди, злосчастный, Бог с тобой!"

Мрачный Авван  мчится на коне к берегам Борзи и направляет его в глубины, к тому  страшному месту, которое он видел в своём сне. Река бурлит и сносит коня вниз. Авван спрыгивает и хватается за гриву. Верный конь из последних сил доплывает к дальнему берегу. Бездыханный бледный Авван лежит на берегу. Гайро приводит его в чувство. И они долго – долго прощаются навсегда:

" И поцелуй последний, страстный
Запечатлевший на устах,
Гайро исчезла…
                Чёрный прах
Клубится следом за Авваном
Увы свершился вещий сон!
Он распрощался с Гороханом,
И горько, горько плакал он
О том, друзья, что был нойон".

Но на этом печальная история не заканчивается. Пройдут годы, и Авван вернётся в эти места. Он прослышит о шамане, привезённом с берегов Онона. Он поедет к нему, чтобы узнать предназначена ли ему в будущем  девушка,  в которой он увидел идеал своей мечты. По дороге Авван расспросит молодого  проводника – тунгуса о названии места, в котором поселился шаман. Проводник  расскажет ему, что место называется Седлом Царицы и поведает легенду:

« Мне сказывал старик разумный,
Какой- то царь иль сильный князь,
Которого закон и власть
От берегов Аргуни шумной
До здешних простиралась гор.
Близ Кондуя имел свой двор».

Шаман сразу скажет ему о его прошлом: « Ты нойон, с Дабасу-Нора».
Скажет ему о том, что видит в своём круге плачущую деву над светлым Гороханом, а после круг померкнет…   

После он скажет такие слова:
" Не злы так волки и собаки,
Как злы тунгусские казаки…
Сказать не смею больше я!.."

Из чего можно сделать вывод, в какой ад превратилась жизнь бедной Гайро после того, как отец, возможно,  выдал её замуж за нелюбимого человека - злобного и ревнивого Шагдура. А возможно  Гайро не пожелала жить с нелюбимым. О будущем Аввана  шаман скажет пространно, чтобы он дорожил своей любовью, что его злосчастная любовь застынет вместе с его кровью, что он познает радости, но дни кончит в печали. Авван будет ехать  от шамана и раздумывать над его словами. Однако автор поэмы приводит слова, из которых становится ясно, что гибель Аввана близка:

"Рассудок верить не велит
Ни в грозный сон, ни в предсказанье,
Зачем же сердце трепетанье
Мне мукой и бедой грозит?..
Авван, мой прав, конечно, был,
Что так расстроено судил.
Друзья! На тихое кладбище,
Людей последнее жилище,
Среди густой полночной тьмы.
Зачем идти боимся мы?.."

Поэма ходила среди людей в рукописном виде, окончание её утрачено, Неизвестно, как написал его, сам автор. Однако и без окончания поэма  вызывает огромный интерес. В начале 1839 года Фёдор Иванович был отправлен в качестве офицера, сопровождающего в Санкт- Петербург  караван с серебром.
Мечте его о слиянии со столичной литературной средой не суждено было сбыться, в дороге заболел туберкулёзом и умер в Екатеринбургском госпитале 21 марта 1839 года. Такова печальная судьба первого  забайкальского поэта и кто знает, что было бы не попади он в реальную суровую глушь.  Его талант говорит сам за себя и вызывает чувство глубокого уважения, восхищения и гордости.
Поэт М.И. Вишняков посвятил   произведению  замечательные слова: «Поэма «Авван и Гайро» первого поэта Забайкалья Фёдора Бальдауфа – настоящая жемчужина романтической поэзии XIX века. Её звучание не уступает строкам кавказских поэм Лермонтова. Но есть и новаторство, не замеченное при ярком сиянии звезды Лермонтова, это – первое «поэтическое освоение» Забайкалья. Ярко и зримо, и исторически точно!».


Рецензии
Спасибо, Валентина, за то, что познакомили с талантливым поэтом! Поэма чудесна. Хочется прочитать и другие произведения Федора Бальдауфа.
Вы написали замечательную глубокую статью о нем.
Спасибо!
С добрыми пожеланиями,
Мила

Мила Суркова   04.11.2023 21:10     Заявить о нарушении
Мила, здравствуйте! Вам спасибо за прочтение и отклик. Конечно, я постараюсь найти ещё произведения Бальдауфа и представить их на странице. Правда их нет в интернете, нужно искать в других источниках, а это потребует времени. Фёдор Бальдауф не должен находиться в забытье. Удачи вам и счастья! С уважением и теплом, Валентина

Валентина Гуляева 2   05.11.2023 16:40   Заявить о нарушении
На это произведение написано 9 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.