Неужели Александр Дугин не знает историю Европы?

Возникший у меня вопрос звучит сверх меры абсурдно и кощунственно.
Однако, тем не менее, основания для такого вопроса у меня возникли. И поэтому этот возникший абсурдный вопрос я и озвучу:
- Что ли, Александр Дугин не знает европейской истории?

Почему такой немыслимый вопрос у меня возник?
Всё произошло в ходе чтения аннотации к книге Александра Гельевича Дугина "Русская война", изданной в 2015 году.

Вот какие строки мы читаем в аннотации к книге:
- "Война против России – не сиюминутное историческое явление, возникающее в определенные периоды, но перманентное состояние нашего главного геополитического и онтологического врага – Запада, вся логика развития которого строится на сдерживании нашей страны или попытках покончить с Россией как цивилизационным явлением.
На противостоянии России и Запада строится диалектика всей истории Европы с момента возникновения нашей государственности как таковой, будь то Русь Рюриковичей, романовская Россия, Советский Союз или неолиберальная РФ..."

И что же? Текст как текст.
Три или четыре года назад я и сам подобным образом воспринимал взаимоотношения между Россией и Западной Европой.
Воспринимал до тех пор, пока не увидел перед глазами исторический перечень англо-испанских войн, а затем, некоторое время спустя, исторический перечень войн между Англией и Францией, в т.ч. и при участии Англии в составе различных коалиций (которые, как это обычно заведено с некоторых пор в европейской истории, по инициативе Англии, скорее всего, и создавались).

И теперь, когда мне известно, насколько внушительно количество строк в тех перечнях, я не стал бы утверждать что-то, подобное таким строкам из приведённой аннотации, как, например, - "На противостоянии России и Запада строится диалектика всей истории Европы" (и т.п.)

Теперь я понимаю, что вторжения той или иной страны из Западной Европы в Россию были всего лишь периодическими отголосками или последствиями той жесточайшей, кровопролитной и непрекращающейся бойни между народами и государствами Европы, которая велась там с самых давних времён.

Соответственно, получается, что утверждать сегодня что-то в том ключе, в каком написана цитированная здесь аннотация (а, возможно, что и вся книга), значит проявлять не совсем достаточную свою осведомлённость в данном историческом вопросе.
На моё мнение, конечно.

Если же попытаться эту же цитату ("На противостоянии России и Запада строится диалектика всей истории Европы") рассмотреть в плоскости философии и истории философии, поскольку, в частности, в цитате присутствует термин "диалектика", то и здесь непросто будет согласиться с Александром Гельевичем.
Так как основная многовековая бойня на этом поприще велась между философией континентальной Европы и тем набором представлений и утверждений, которые со всё большей навязчивостью и бесцеремонностью исходили последние семь веков в основном от островитян с "туманного Альбиона" (т.е., если говорить в обобщающем характере, - "от англосаксов").

В качестве характерных представителей "континентально-европейской" философии можно назвать здесь такие имена, как Платон, Декарт, Спиноза, Лейбниц, Гегель, Гуссерль.

Вторую группу обозначим упоминанием следующих имён - Уильям из Оккама, Фрэнсис Бэкон, Локк, Ньютон, Поппер.
Правда, в качестве оппонента Платона по ключевому вопросу есть смысл отнести к этой группе также и Аристотеля.
И, кроме того, нельзя не упомянуть и английского математика и философа Джозефа Рафсона (Joseph Raphson, около 1648 - около 1715), автора понятия "пантеизм", которое сумело внести мощный дезориентирующий фактор в ряды теологов, богословов, философов и религиоведов "всех времён и народов". Которые, в свою очередь, не сумев за две тысячи лет толком разобраться с природой бытия Бога как Духа и духов вообще, оказались до такой степени податливы элементарному шулерству с понятиями, что англосаксы (впрочем, не в первый и не в последний раз) без особого труда их провели на мякине, т.е., проще говоря, облапошили.

В краткой форме (без скрывающих определяющую суть "названий-упаковок" вида - позитивизм, неопозитивизм, фальсификационизм, критический рационализм) обозначить эти два философских направления можно таким образом:

Первое направление - одухотворенная философия.
Платон, Декарт, Спиноза, Лейбниц, Гегель, Гуссерль.

Второе направление - бездуховная философия (философия, приведшая в итоге к возникновению, становлению и доминированию атеизма).
Аристотель, Уильям из Оккама, Фрэнсис Бэкон, Локк, Ньютон, Джозеф Рафсон, Поппер.

Вот между этими философскими системами велась и ведётся в мировой истории определяющая фундаментальная философская бойня на протяжении многих и многих веков со времён Платона и до наших дней.

Первое направление (одухотворенная философия) открывает роду человеческому путь к Богу и богообщению, настоятельно, кстати, рекомендуя таковое, а второе направление (бездуховная философия) многочисленными понятийными махинациями блокирует различными препонами возможность установления непрекращающегося взаимодействия людей с Богом и возможность обретения людьми надлежащего знания и о Боге, и об окружающей действительности, и о мироздании в целом как о Божьем Творении.

Следует, конечно, признать, что "островитяне" смогли, благодаря фальсификации Ньютона, нанести "европейцам" мощнейший удар, в результате которого (континентально-европейская) "одухотворенная философия" потерпела колоссальное поражение.
Оправиться от понесённого поражения континентально-европейская философия не смогла до сих пор. И это является одной из причин того предапокалипсического состояния, в котором сейчас оказалось мировое сообщество. В т.ч. и потому, что "бездуховная философия островитян" разрушила не только способность философии к адекватному осмыслению действительности и мироздания, но также разрушила и обвалила потенциал естествознания, а иже с ним и потенциал религиозного мышления.
И то, что такое обрушение обобщённого потенциала цивилизации (из-за непрестанного многовекового воздействия бездуховной философии) произошло, теперь очевидно и понятно. Непонятно пока то, почему корни и истоки этого непрестанного воздействия исходили в течение многовековой истории в преобладающей мере с берегов "туманного Альбиона".
Почему столько веков именно оттуда? В чём причина?
Сможет кто-либо это объяснить?

И почему философская жизнь в Англии исторически сложилась таким образом, что в 3-м томе своих “Лекций по истории философии” выдающийся немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель привёл следующее замечание касательно англичан:
- "... Бэкон все еще восхваляется, как тот, который указал познанию его истинный источник, опыт. На самом же деле он, собственно говоря, вождь и представитель того, что в Англии называется философией, и дальше чего англичане еще и теперь не могут пойти. Ибо они, по-видимому, представляют собой в Европе народ, который ограничивается пониманием действительности, предназначен, подобно сословию лавочников и ремесленников в государстве, жить постоянно погруженным в материю и иметь своим предметом действительность, но не разум ..."

Чем или кем было обусловлено в преобладающей мере именно такое проистечение философской мысли в Англии?

Гегеля, кстати, англичане очень не жалуют. Впрочем, как и Россию.
Как предполагаю, не жалуют они его по той причине, что он, будучи специалистом высочайшей квалификации в области философии, достаточно уничижительно характеризовал уровень компетенции, достижения и воззрения английских философов.
И к слову сказать, Карл Поппер, один из известных философов XX века, затративший немало усилий на критику Гегеля, был посвящён британской королевой Елизаветой II в рыцари.

И вот в этой "битве" (на время её проистечения) не было какого-либо участия "русской" ("восточной") философской мысли. Более того, следует заметить, что в России в немалой мере очень даже некритично и даже с некоторым восторгом воспринималось и "вкушалось" (вплоть до настоящего времени) многое из того, что является остовом и воплощением "бездуховной философии островитян".
Поэтому даже при рассмотрении сугубо в плоскости философии цитаты Александра Гельевича Дугина "На противостоянии России и Запада строится диалектика всей истории Европы" мы обнаруживаем, что при высочайшей исторической и философской элементной эрудированности Александр Гельевич, тем не менее, не совсем точно определяет главную диалектическую канву предыдущего периода европейской истории.

Тот же исторический этап, который проистекает сейчас, зиждется не столько на философском (как бы это не хотелось представить подобным образом современным российским философам и богословам), сколько на геополитическом противоборстве, платформой которого являются ресурсные интересы и потребности "островитян" и их сотоварищей.
Однако в этой (якобы сугубо ресурсной) коллизии значимость философского вопроса, как бы это не показалось странным, наоборот непомерно возрастает и даже становится определяющей. Так как выстоять при неуклонном приросте внешнего давления, способного в любой момент перейти в состояние непосредственного реального столкновения, Россия сможет только в том случае, если начнёт мыслить и осознавать действительность исключительно с точки зрения подлинной одухотворённой философии, которую ранее в тексте мы обозначили как "континентально-европейская философия".

Но закономерен вопрос - А зачем России сейчас, в "супернаучном", "релятивистском" и "квантово-ядерном" XXI веке, некая "старорежимная, замшелая и заплесневелая рухлядь", от которой давно уже (как минимум, в первой половине XIX века, т.е. около двухсот лет назад) отказались европейцы?

Во-первых, скажем так, - европейцы не сами отказались от "одухотворённой философии", а у них всевозможными способами (также, как сегодня посредством западных СМИ) вытеснили из сознания доверие и интерес к этому философскому направлению.

И, во-вторых, философское направление, обозначенное здесь в тексте как "одухотворённая философия", это кардинально более мощный инструмент познания и исследования действительности, чем та подборка научно несостоятельных, поверхностных и ошибочных представлений, которая в тексте именуется как "бездуховная философия".
И этому есть самые однозначные подтверждения к виде более чем достаточного количества исторических фактов.
К примеру, такой значимый представитель "бездуховной философии" как Фрэнсис Бэкон, обозначенный в истории как выдающийся научный методист, на самом деле сам лично не имеет ни одного научного открытия...
Ещё раз отмечу, если кто-то из читающих не сразу обратил внимание на такой по сути анекдотический исторический казус - выдающимся научным методистом называется человек, не имеющий ни одного научного открытия!!?...
В то время как реальный вклад Рене Декарта в науку за все столетия обозримой истории ещё никто не смог превзойти. И здесь я говорю только о понятой современной наукой доле вклада Декарта в науку. А есть ещё та часть достижений Декарта, которая ещё не понята современной наукой. Так как Декарт, работая на научном поприще около трехсот лет назад, смог превзойти и опередить современную науку.
Таким же образом обстоит дело с достижениями Лейбница, Спинозы, Гегеля и даже Платона. Так, к примеру, двоичное исчисление, на котором сегодня зиждется работа компьютерной техники, это разработка Лейбница. А до понимания смысла его статьи "Монадология" современная наука ещё не сумела подняться. В свою очередь, из трудов Спинозы и Гегеля выросла Теория относительности, самые глубинные корни которой размещаются ещё в книгах Декарта. А информация, содержащаяся в трудах Платона, ещё просто лежит вне области понимания представителей современной науки. И тут очень даже интересно было бы узнать, откуда у него данная информация. Или он сам каким-либо образом смог почерпнуть её из окружающей действительности в результате правильным образом организованной мыслительной деятельности. Или в ключевых аспектах эту информацию он смог извлечь из древних манускриптов, предоставленных ему для чтения египетскими жрецами, беседы с которыми у Платона (как об этом повествуется в "Тимее") были немало познавательными для него.
[ Иногда задаю себе вопрос - случайны ли были неоднократные пожары и разорения Александрийской библиотеки, или они были столь же целенаправленно инициированы, как, скажем, является неуклонной и однозначно направленной на протяжении многих веков деятельность носителей "бездуховной философии" с берегов "туманного Альбиона" на территорию Европы и Азии? ]
Если же попытаться (сравнительным образом) противопоставить достижения Ньютона, допустим, достижениям Декарта или Лейбница, то тут скажем сразу - попытки такого сравнения и противопоставления не имеет никакого смысла. Так как большая часть его самых значимых достижений это фальсификации и заимствования, а то, что остается, это достаточно малая и мало существенная часть, выполненная к тому же с наличием ошибок и заблуждений.

Таким образом, резюмируя и обобщая, подводим итог.
 "Одухотворённой философия", выдавленная из сознания мировой общественности представителями английского научного сообщества, это не "замшелая и заплесневелая рухлядь", а мощнейший научный инструмент, удаление которого из научной практики цивилизации представляло и представляет для кого-то особый интерес. И для такого выдавливания были предприняты на протяжении нескольких последних веков целенаправленные и осознанные усилия.
Если же Россия сможет в своём научном и общественном мышлении воссоздать способности и навыки духовного и мысленного бытия в среде "одухотворённой философии", то перед ней откроются такие возможности высокодинамичного интеллектуального, научного, технологического и духовного развития, которые никогда прежде не были достижимы ни одним государством и ни одним национальным сообществом, и которые никогда не смогут быть достигнуты ни одним государством и национальным сообществом, интеллектуальная и научная жизнь которых произрастают на почве "бездуховной философии".

Континентальная Европа утеряла рождённую и взращённую своими талантами выдающуюся философию, так как оказалась неспособной в своё время её отстоять и защитить. А сегодня страны континентальной Европы оказались неспособными защитить от "островитян" также и свой суверенитет.
Не в состоянии теперь Европа, по большому счёту, отстаивать и право на своё собственное мнение в области культуры, морали, идеологии, политики и геополитики.
И исторически сложилось так, что теперь эстафета битвы за одухотворенную философию перешла от континентальной Европы к России. Битвы за то, чтобы одухотворённая философия смогла стать определяющей парадигмой цивилизации.
И такой переход, если мне не изменяет память, был предсказан.
Предсказал его около ста лет назад Шпенглер, автор такой небезызвестной работы, как "Закат Европы", опубликованной в 1918 году.
И хотя во многом со Шпенглером нельзя согласиться, но касательно рассматриваемого факта можно заметить, что перспективу складывавшейся исторической тенденции ему тогда угадать удалось.