День рождения

  Тамара Петровна ещё вчера  загрузила холодильник, испекла свой любимый яблочный пирог.  В гости она никого не звала, но где-то внутри была надежда, что кто-нибудь вспомнит, да  и придёт. Хотя и ждать было некого.  Такой возраст, восемьдесят лет, даже страшно подумать.  А если не думать о возрасте, а просто жить, то жизнь её,  конечно, радует. По натуре своей она оптимистка  и её радует всё.  Радует просыпаться утром от пения петуха, радует любая погода и любое время года. Радует то, что она, несмотря на возраст,  всё по дому  делает сама и делает всё с удовольствием. Радуется хорошим людям, и расстраивается из-за плохих новостей по телевизору, как и все нормальные люди. В городке этом она живёт уже много лет.  Сюда они  с Пашей приехали после распределения, по окончании института,  ещё в стране Советов.  Сразу жили в семейном общежитии, потом построили  этот дом, дом, о котором  так мечтали.  Здесь у них родились такие желанные сын и дочка. Потом Паша влюбился, и ушёл к своей новой избраннице, а  ей оставил дом и детей.  Давно это было. Детей она поднимала сама.
  Господи, зачем я всё это вспоминаю.  Хотя это не я вспоминаю,  мысли, они приходят сами. Приходят и уходят, на их место приходят другие. А иногда накладываются одна на другую и роятся в голове сами по себе, а я просто наблюдаю за ними и сомневаюсь или спорю с ними, или сопереживаю им. Мозги наши не могут быть без работы, так уж мы устроены. Пока живём, живёт наше тело, живёт своей жизнью, которая не зависит от нас.  Сердце гоняет кровь без остановки, без остановки выполняют работу все наши органы: печень, почки, желудок… Работают все клеточки нашего организма, мы понятия не имеем, как они работают, откуда они знают, что им надо делать. Большинство из нас не знает даже,  какие это органы и как они называются. Тем не менее,  все они работают.
  Так думала Петровна, а сама готовила салат, да не один. Сделала оливье, сделала селёдку под шубой. Надо сделать ещё из свеклы с сыром и с орехами, да украсить всё зеленью. Начинила утку яблоками, приготовила для запекания, включила духовку, пусть греется. Посмотрела на часы, уже половина первого.  В калитку постучал сосед, Вася.  Покричал: «Петровна, ты дома?»
Петровна вышла навстречу.
-Здорово, Вася! А где же мне быть?
-Здорово, Тамара! Пришёл уточнить, у тебя сегодня день рождения?  Анюта уже наряжается, а я говорю ей, дай пойду,  узнаю.  С памятью у нас сейчас, сама знаешь, вдруг мы что-нибудь напутали.
-Да нет, всё правильно, юбилей.  Приходите через часик, я сейчас поставлю в духовку утку с яблоками запекать, что-то замешкалась.
-Добро, тогда я тоже пошёл собираться.
  Петровна засуетилась. Надо было уже давно поставить, а я всё выжидала. Да и угадать трудно, если раньше запечь, тоже плохо, остынет.
Поставила, а сама стала накрывать на стол. Достала белую парадную  скатерть, которую когда-то вышила мама. Зазвонил телефон. Звонил сын,  поздравил, сказал, что сегодня приехать не сможет, у него срочная раба, встреча, которую отменить нельзя.  Сказал: «Прости, мама, мне очень жаль, я завтра обязательно приеду»
-Конечно, сыночек, приезжай, когда сможешь.  Разве это такая важность, мой день рождения. Когда приедешь, тогда и отпразднуем, - сказала Петровна.  А то давай перенесём на выходные, всё же в наших руках.
Она понимала, что  работа есть работа. 
  С духовки уже вкусно запахло уткой,  и Петровна пошла смотреть, не пора ли вытаскивать.  Услышала говор возле калитки. Шли нарядные соседи. Вася с Анютой и Валя с Витей.
  Петровна пошла к калитке встречать гостей.  Они шли с велосипедом и не могли открыть калитку, что-то заело, она давно не открывала её на всю ширину, видно заржавели навесы.  Велосипед никак не проходил.
 - Правнуку что ли на вырост купили? - спросила с удивлением Тамара. - Никогда не видела трёхколёсный велосипед для взрослых.
- Петровна, ты ещё много чего не видела. Садись, мы тебя прокатим по двору и заодно примерим, хорош ли он по твоему росту. А то может надо будет  подогнать, я вот и инструменты прихватил, - сказал Вася.
-Это вы мне его привезли? Да вы издеваетесь над старым человеком, я забыла в какую сторону педали крутить, да и ноги у меня уже не гнутся!
-Самое время вспомнить, начнёшь ездить и ноги начнут гнуться.  Давай, садись!
-Да что вы придумали, похоже, вы забыли сколько мне лет! Пойдёмте в дом, у меня, должно быть, уже утка сгорела.
-Я сейчас пойду, посмотрю, - сказала Анюта и пошла в дом.
-Садись, Петровна, мы тебя прокатим с ветерком, оценишь наш подарок, не «Мерседес», конечно, но всё равно техника, вполне приличная, -сказал Вася и подвигал её к велосипеду.  Дружно усадили её на сидение, всё замечательно.  Ноги стоят на педалях, педали легко крутятся.
- Смотри, здесь и корзина.  Будешь ездить в магазин и на рынок, и носить ничего не надо, загрузишь и поехала, удобство и настоящий спорт. Это тебе не скандинавская ходьба, и приятно и полезно.
Петровна заулыбалась и пошла крутить педали, вспомнила молодость, ей так нравилось ездить на велосипеде, да на скорости, чтобы ветер шумел в ушах.
-Спасибо, дорогие соседи! Это же просто чудо техники! Как это я сразу не оценила, - сказала Петровна, накручивая педали.
В калитку постучал почтальон.
-Есть Семёнова, Тамара Петровна?
-Да, это я! – ответила Петровна, подъезжая к калитке, и сошла с  велосипеда.
-Вам телеграмма и бандероль, распишитесь.
Она расписалась и всё взяла.
-Дочка из Киева прислала бандероль и поздравление, -сказала Петровна и пригласила всех в дом, и почтальоншу тоже, но та отказалась, сославшись на работу.
  Все пошли в дом. Анюта уже вытащила из духовки  утку, аккуратно порезала и разложила на тарелке.
Все сели за стол и начали пировать. Петровну растрогал подарок, она всех благодарила и даже прослезилась. Подумала, какие у меня внимательные и добрые соседи. Разве это не счастье иметь таких соседей.  Столько лет живём рядом и никогда не ссорились.
  В дверь постучали, и вошёл Илья с большим букетом роз. Илья - давний поклонник Тамары, он захаживал к ней, когда ещё её дети были маленькие, помогал по дому сделать мужскую работу. Жена его давно умерла, он один растил свою дочку. Но Тамара продолжала любить своего ненаглядного Пашу, а Илье, тогда ещё молодому, так никто и не приглянулся, кроме Тамары. Теперь у него большая семья, трое внуков и две правнучки, а он много внучатый и много правнучатый дед. Все живут в одном дворе. Рядом с его старым домом построили новый двухэтажный, места хватает всем.
-Заходи, Илюша, я  рада тебя видеть, сказала Тамара, вышла из-за стола и пошла встретить. Дед Илья обнял её крепко, по молодецки, и поцеловал в щёку. Все зааплодировали, а дед вручил Тамаре букет. У Тамары заблестели глаза и на щеках появился румянец.
-С юбилеем тебя, дорогая, с совершеннолетием! – громко сказал Илья, и все опять зааплодировали. Соседи знали всю историю их отношений.
Тамара усадила Илью за стол, все оживились, разлили по рюмочкам кто домашнюю наливку, кто водочку, по желанию, и стали говорить тосты. Все желали друг другу здоровья. Что ещё в таком возрасте можно желать. Всё, что было можно, уже свершили, все это понимали, грустно, конечно.  Но жизнь, пока, продолжается.  Выпитые пять граммов подняли каждому настроение.
- Хорошо то как, - сказала Анюта, и завела песню:

Говорила мама мне
Про любовь обманную,
Да напрасно тратила слова.
Затыкала уши я,
Я её не слушала,
Ах, мама, мама,
Как же ты была права…

  Все дружно подхватили, и песня полилась рекой. Голоса были сильные, и, чувствовалось,  спетые. А поющие получали явное удовольствие от пения.  Спели все любимые песни. Потом пили чай с пирогом и хвалили именинницу. Потом гости обнимали именинницу и уходили домой. Хорошо посидели.  На дворе уже вечереет.
Тамара убрала со стола, перемыла посуду.  Закрыла на ночь кур в курятнике. У неё, для видимости семьи, живёт четыре курочки и петух. И яйца домашние, всегда свежие, и свой живой будильник, заводить не надо, и заботиться есть о ком, и приятно чувствовать свою нужность.
  Вот и спраздновала свой  юбилей. Пора уже и спать ложиться. Устала. Годы берут своё. Легла, расслабилась. Но сон не идёт. Начала болеть нога, как тут заснуть. Встала, нашла мазь, натёрла.  Опять легла. Чувствует – подскочило давление.  Такое у неё часто бывает. Опять встала, выпила таблетку. Легла. Надо было выпить корвалол, забыла.  Опять встала, выпила,  легла. Спать как-то совсем расхотелось, и потекли воспоминания. Вспомнился Паша и сердце дрогнуло. Она никогда его не забывала, так и считала своим единственным. Ушёл к другой. Предал её, и детей предал. Давно бы его забыть, но сердцу не прикажешь. Да и дети напоминают о нём, они же наши с ним. Дети были для неё всё. Она жила только для них. Старалась уберечь от всех невзгод, насколько это было возможно в её жизни. Дети у неё хорошие. Вот дочка прислала бандероль ко дню Рождения. Как же это я даже не посмотрела, что она прислала. Совсем старая стала, подумала Тамара. Опять встала, открыла бандероль. В ней была красивая белая блузка с кружевами и яркая поздравительная открытка с музыкой. Тамара примерила. Блузка была в самый раз, она давно такую хотела. Ещё раз послушала музыку в открытке. Такая хорошая музыка. Сказала в пустоту: "Спасибо, дочуня!"
  Опять легла. Вспомнила с нежностью о своей девочке. Выросла её  дочуня, вышла замуж и уехала в Киев, к мужу. Я радовалась, мы с Пашей учились в Киеве, думала, буду ездить к дочке в гости и видеться со своими однокурсниками. Но меня туда не звали. Когда дочка родила, я собралась поехать, помочь первое время, знаю, как трудно с маленьким ребёнком. Позвонила, зять взял трубку и сказал, что у них всё хорошо, беспокоить их не надо звонками, и приезжать пока не надо. Я всё поняла, больше звонить не стала, жду,  пока они сами позвонят. Прошло много лет, я так ни разу и не ездила к ним, да они и не приглашали. Внук вырос без меня, а я без внука. Семь, нет, уже перевалило за полночь, сегодня уже восемь дней назад Ромочке отмечали двенадцать лет, а мы с ним так до сих пор и не виделись. Мы не знаем друг друга и у нас с ним уже не может быть доверительных отношений и душевной близости. Теперь думаю, что и дочка уже не моя. Была моя, пока я ей была нужна. Такими мыслями я сама, уже давно, морально обособилась от детей, и жить стало спокойнее.
  Сын живёт не далеко от нашего городка.  Живёт, вроде, хорошо.  Дети, когда взрослеют, они отдаляются от родителей. Это нормально, они живут своей жизнью, в которой, зачастую, родителям нет места. У них свои дети и они думают о них. А родители своё дело сделали, подарили им жизнь, свою любовь и заботу, и всё остальное, что смогли. Дети теперь редко вспоминают о родителях, даже хорошие, любимые дети. Бывают, конечно, исключения,  не так часто, кому-то из родителей в жизни больше везёт. Я люблю своих детей и благодарна своему Паше за них. Думаю, что это нормально, что я детям не нужна. Дети были мои, пока я им была нужна, теперь они уже не мои дети. Тамара пришла, в который раз, к такому "утешительному" выводу и стала засыпать. В окно уже стал пробиваться серый свет нового дня. Прокукарекал петух. Показалось, что от окна отделилась  какая-то тень, и как будто обдало каким-то приятным теплым ветерком.  Открывает глаза, видит, как к ней подходит и садится на кровать её мама. Тихонько и так внятно говорит ей: «Ну вот, дочечка, время пришло. Не бойся, я буду с тобой».
  Петровна открыла глаза, рассветало. Никого не было. Но осталось тепло от свидания с мамой. Она приподнялась на руке и, вдруг, её пронзила острая боль. Боль растеклась по всему телу и колом застряла в груди. Рядом лежал телефон, но Петровна не могла пошевелиться, не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Она тихонько лежала и слушала нестерпимую боль. Она поняла, что во сне мама приходила за ней, закрыла глаза и подумала: «Мамочка, я иду к тебе».
  Сосед Василий среди дня увидел, что у Петровны всё ещё закрыт курятник и почувствовал недоброе.