Анна Iвсё-такиI Каренина

Толстой, ты доказал
с терпеньем и талантом,
что женщине не следует „гулять“
ни с камер-юнкером,
ни с флигель-адъютантом,
когда она жена и мать..

      Н. Некрасов




     Точнее этой иронии от Н. Некрасова об этом романе Л.Тостого не скажешь.
     Ключ к правильному пониманию романа - опять в названии. Не просто "Анна", но "Анна Каренина". Даже не Анна, скажем, гипотетического и типового Иванова, а - конкретного Каренина. Эту тонкую, но жёсткую символическую принадлежность в игре образной семантики опять мало кто подметил.
     До литературного открытия Толстого вся мировая культура превозносила "любовь"между мужчиной и женщиной, как наивысшую ценность человеческого существования. Бесконечные романы, трагедии, героика, - всё воспевало любовь, как главное совершенство человеческого существа, - такую любовь, которая с доблестью преодолевает все препятствия и социальные запреты.
    Толстой же в "Анне Карениной" делает открытие, которое в литературе по уровню стоит в одном ряду, например, с геометрией Лобачевского в математике. Он подробно анализирует и доказывает (именно доказывает бытующий постулат), что победа  любви над социальными запретами, над иными инстинктами "гуманоидного комплекса" иногда ведёт в никуда и оборачивается крахом межличностного развития и вообще существования индивида.
    Тут в Анне и Вронском доминирует сексуальная компонента "любви", которая, однако,  в синергизме с платонизмом порождает "великую настоящую любовь". Именно она интересна автору своими последствиями. В моём мировоззрении это, как раз, т.н. "восходящее доминирование" инстинктов гуманоидного комплекса, что, как принцип, осуждается культурой.
     Ту же проблему исследует А.П.Чехов в "Даме с собачкой". По мнению Чехова выход тут может быть парадоксально в адюльтере, если уж терпения у них нет никакого.
    Социализацию лучше не ломать, но и этот вариант всё-равно не приветствуется из-за детей в частности. Инстинкт  e- должен доминировать над инстинктом c-.
     Пушкин в "Евгении Онегине" тоже анализирует ту же закономерность. В его зрелом восприятии философии любви семейные ценности должны быть выше физического сближения. "Я вас люблю, к чему лукавить? Но, но прошу меня оставить..". Пушкин после долгих раздумий подводит Татьяну именно к этому выводу, который, уместно заметить, вообще соответствует тренду всей экзистенциальной философии русской классики.
 Но "платоническая любовь"? Почему бы нет? Она всегда прекрасна и только она в принципе нисходящего доминирования  должна побеждать все иные подсознательные психологические импульсы.
.    "Любви все возрасты покорны, для юных, девственных сердец её порывы благотворны". Конечно, не о гипотетическом содержании порносайтов здесь Пушкин речь ведёт, а об инстинкте платонической любви, который единожды  в юности предоставляется человеку в полном наборе со всеми иными высшими инстинктами гуманоидного комплекса. В принципе способность к такой любви человек может сохранить до глубокой старости.
     А может и не сохранить...