Тра-ля-ля, тра-ля-ля! Ишшо раз тра-ля-ля!

Вечер. Катя дома с сынишкой. Мужа ещё нет со службы.
Да это уже так заведено. Как освободится - немедленно домой.

Катя с сынишкой почитали, порисовали. Ко сну подготовились.
В дверь позвонили. Побежала открывать...

Это не муж. Это супружеская пара - их старшие, на много
старшие друзья. Заехали к ним...
Владимир Семёнович жену называет Нюрой. Это как-то
несовременно, но всем, кто слышит, нравится.

Катя пригласила их пройти. Разделись, расположились.

- Мы едем на поминки. Моему двоюродному брату 
сегодня сорок дней со дня... "упокоения", - подсказывает Нюра, -
решили к Вам на минуточку заехать. Жаль, Константина нет дома.
Хотелось повидаться.

Нюра была очень интересной женщиной. Что-то рассказывала без умолку,
смеялась сама, доводила любую компанию до смеха и прекрасного
настроения. Владимир Семёнович смотрит на жену-красавицу,
во всём одобряет её и откровенно ею любуется.

Минуты бегут за минутой.

Катя предложила чай, кофе, а может, какао или сок?

Владимир Семёнович отказался сразу и наотрез. Сказал, что им давно
пора отправиться  на тризну.

Нюра с готовностью откликнулась, и они перешли на кухню, оставив
мужчину смотреть телевизор в гостиной. Мальчик пошёл спать.

Катя поставила чайник и быстро соорудила на столе прекрасную
закуску, поставила бутылочку своей, домашней  настойки.

И уже через несколько минут из кухни
раздались их весёлые голоса, частый весёлый и заразительный
смех женщин.

Владимир Семёнович подошёл к двери кухни, облокотился на притолоку
и глядел молча, улыбаясь.
Катя не приглашала его - не хочет, что надоедать? Да и неловко ей
уже было: у них такое печальное событие...

Но тут мужчина прошёл к столу и сказал, что хочет с ними посидеть.
Нюра быстренько собрала ему на тарелку мясную нарезку, овощи.
Он попросил рюмочку настойки, сказал, что знает, как проехать,
чтобы обойти милицию.

Ой, как здорово было молоденькой Кате с такими взрослыми друзьями.
Но мысль о том, что всё неправильно, где-то в глубине души копошилась,
сосала под ложечкой.

И тут Нюра запела:

Ах, зачем эта ночь
так была хороша?
Не болела бы грудь,
не страдала б душа...

Голос у неё был великолепный, необыкновенной красоты,
какой-то проникающей в душу трепетности и глубины одновременно.

Катя не слышала, как поёт Нюра и слушала заворожённо.
И тут припев:

- Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
Ишшо раз тра-ля-ляяяя...
Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
Ишшо раз тра-ля-ляяяя...

Катя рассыпалась мелким горошком на это "ишшо".

А на повтор припева подключился Владимир Семёнович.

Катя слушала и смотрела на него широко раскрытыми
глазами: его бас... Это же раскатистый бас Штоколова!
Гость очень заметно сдерживал голос, не давал ему
проявиться во всю мощь, но и часть его
была потрясающе мощна и красива!

...На поминки они уже не поехали. Ещё посидели и откланялись.

Катя всегда вспоминала это "Ишшо" и на вечерах затягивала,
выделяя "ИШШО". Сначала все замирали, но тут же подхватывали
эту изюминку и с настроением выводили:

- Иииишшо рааз тра-ля-ляяяаа...

Время летит. Приносит радость. Уносит её. Меняет людей к лучшему,
и ещё более к...  лучшему.

Прошло несколько лет и умер сын того брата, на поминки которого не попали наши
уже теперь добрые знакомцы. Говорили, что умер от передоза или опивцем оказался...
Разное говорили, но причина в точности неизвестна.
Однако покойный был в возрасте ещё очень молодого человека.


И вот, Кате муж сообщил, что произошла автодорожная катастрофа,
в которой погибли Владимир Семёнович, Нюра и их зять.
Оказалось, что на похороны их повёз на своей машине зять - супруг
старшей дочери.
Возвращаясь, они, все трое, погибли от столкновения
с выскочившим на встречку автомобилем.

Трагический случай, а Екатерина думала: пели тогда...  Радовались...
Забыли о том, что горе у их близких родственников, а они его не разделили,
не поддержали своим участием.
Кто мог знать, что этими поминками-похоронами кем-то предопределён конец
их жизни... Неужели - наказание?