Ч. 103 Грязная правда и чистая ложь

Предыдущая страница      http://proza.ru/2020/12/14/907

Наконец, всё необходимое для продолжения плавания было приобретено у англичан, и даже получили разрешение британского казначейства не платить пошлину за ром и водку. 21 сентября 1817 года шлюп «Камчатка» покинул Портсмут.

Дули попутные ветры, чем воспользовался Головнин. Не желая упустить такую благоприятную погоду, он не стал заходить на острова для пополнения провизии и свежей воды. Экономя воду, командир шлюпа  распорядился выдавать матросам вместо неё  по кружке пива.

Во время плавания увидели военный корабль, который, судя по всему, собирался перехватить русское судно. Головнин решил, что это корабль южноамериканских повстанцев, которые грабили всех подряд.

Он скомандовал приготовиться к бою. На другом корабле тоже сыграли боевую тревогу. Ночь прошла в напряжённом ожидании. Но когда рассвело, на корабле подняли английский флаг, а на «Камчатке» - российский.

Корабли пошли на сближение. Приготовились к сражению, потому что пираты могли поднять любой флаг. Когда вероятный противник подошёл ближе, выяснилось, что то был английский военный шлюп "Blossom".

Им командовал капитан Гиней, старый знакомый Головнина, с которым он вместе два года служил на фрегате «Fisgard», где Гиней был первым лейтенантом. Оказалось, что и англичане приняли «Камчатку» за пиратское судно.

Некоторое время корабли шли вместе, но потом разлучились. 23-го октября пересекли экватор. Головнин был доволен. По его приказанию выстроили команду, и Василий Михайлович объявил:

"По высочайшей воле его императорского величества дана мне власть нижним чинам начальству моему вверенного шлюпа в разных случаях выдавать денежное награждение, смотря по моему рассмотрению.

Необыкновенно скорый наш переход из Кронштадта под экватор, совершенный в 58 дней, случился оттого, что как господа офицеры и гардемарины, так и нижние чины с неусыпным усердием старались о скором приготовлении шлюпа к походу в Портсмуте, а в море, надеясь на их искусство и расторопность, можно было нести много парусов.
 
Не имея права сам делать никакого награждения господам офицерам и гардемаринам, я при первом случае представлю об них вышнему начальству, а нижним чинам определяю в награждение двухмесячное жалованье, которое теперь же выдаст им г-н клерк 13-го класса Савельев".

Жалование выдали в валюте. Стоит ли говорить о том, как старались матросы! 4-го ноября пришли в Рио-де-Жанейро. Головнин отправил на берег двух офицеров, чтобы те сообщили генеральному консулу в Бразилии надворному советнику Григорию Ивановичу Лангсдорфу о прибытии шлюпа.

Возможно, внимательный читатель вспомнит, что во время первого русского кругосветного путешествия Крузенштерна участником экспедиции был врач Лангсдорф. Он вернулся из экспедиции в Петербург из Охотска сухим путём через Сибирь.

Григорий Иванович (Георг Генрих) фон Лангсдорф окончил медицинский факультет Геттингенского университета, и хотя в той экспедиции сопровождал Резанова в качестве врача, но трудился как учёный, собрав прекрасные естественно-научные коллекции по зоологии и ботанике.

Когда он вернулся в 1808 году в Петербург и передал свои коллекции в Академию наук, его назначили  адъюнкт-профессором ботаники в Санкт-Петербургской Академии наук, а в 1810 году - экстраординарным академиком зоологии.

Учёный обладал острым умом, наблюдательностью, а самое главное, был честным человеком  и совсем не был похож на рассеянного, часто попадавшего впросак Жака Паганеля из «Пятнадцатилетнего капитана».

Всё, что он увидел и почувствовал во время плавания с Крузенштерном и Резановым, Лангсдорф опубликовал в книге, изданной в 1812 году в Германии
Langsdorff G. Bemerkungen auf einer Reise um die Welt in den Jahren 1803 bis 1807  Bd. I—II. Frankfurt a/M., 1812.

Эту книгу перевели и издали на английском и голландском языках, но на русском были опубликованы только отдельные страницы.

То, что книга не была опубликована в России, не удивляет.

Многое мы знаем о Лангсдорфе благодаря исследованиям известного советского и российского историка Бориса Николаевича Комиссарова. Во время плавания в колонии и пребывания в Ново-Архангельске Лангсдорф насмотрелся такого, что опасался за свою жизнь в случае рассказа об этом.

В 1806 году он написал профессору Иоганну Блуменбаху: «О всяких злоупотреблениях и зверствах, свидетелем которых я был, и о неприятностях, сводивших на нет мою работу, я лучше умолчу и сообщу лишь некоторые замечания по естествознанию».

Принцип: есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы - действовал не только в советские и постсоветские времена. Если называть вещи своими именами, то Российско-Американская компания в годы правления Баранова была бандитской организацией.

Лангсдорфа изумляло,  «как в монархическом государстве могла возникнуть свободная торговая компания, не подчиненная никакой администрации и имеющая неограниченную и безнаказанную власть распоряжаться самовластно над огромными участками земель».
 
Добавим, и коренным населением, которое жило на этих землях. Учёный отмечал, что и  рядовой «русский подданный не находит ни обеспечения своей собственности, ни безопасности, ни правосудия».

Учёный приводит в своей книге примеры возмутительной бесхозяйственности и варварского отношения к животному миру на захваченных землях. Убивали ради шкур десятки тысяч животных, а потом эти шкуры гнили на складах компании.

Русские мореплаватели во время плавания Крузенштерна и во время описываемого плавания Головнина возмущались положением негров-рабов в Южной Америке. Правда, забывая при этом о положении собственных   крепостных на родине.

Но зверства и притеснения алеутов русскими промышленниками нисколько не уступали и даже превосходили испанских плантаторов.

Лангсдорф писал в книге о том, что «алеуты дальних островов подчинены промышленникам или, другими словами, невеждам и злодеям, которые всеми средствами обижают, притесняют и, смело можно сказать, высасывают добродушных и кротких туземцев… промышленники распоряжались даже жизнью туземцев своевольно и безнаказанно, и до смерти замучивая этих беззащитных и несчастливцев».

Русские колонизаторы отбирали у алеутов байдарки и средства ловли. А затем, в обмен на свою же байдарку, средства ловли и даже одежду, алеутов заставляли отдавать всю их добычу.

Учёного до глубины души возмущал вид  «этих голодных и полунагих людей, работающих как арестанты, когда знаешь, что в компанейских магазинах есть и провизия, и одежда». Алеутов даже впрягали в плуг, как скотину, для обработки земли.

Слова Лангсдорфа подтверждались Юрием Фёдоровичем Лисянским, Гавриилом Ивановичем Давыдовым, иеромонахом Гедеоном. А мнение Григория Ивановича о подлом характере Резанова и его моральной распущенности полностью совпадает с мнением Крузенштерна.

Лживая советская историография и писатели-историки врали, приписывая всё это англичанам и американцам и воспевая русских колонизаторов как великих благодетелей.

Примерно так же рок-опера «Юнона и Авось» воспевает редкостного мерзавца Резанова как большого патриота и благородного человека.

Продолжение http://proza.ru/2020/12/22/1113