Люди ХЗ. 5. Большая игра

1. Как записано в контракте http://proza.ru/2021/10/26/1023
2. Ветер и ливень http://proza.ru/2021/10/27/1249
3. Бедный мальчик с дубиной http://proza.ru/2021/10/28/704
4. Три сапиенса в одном тазу http://proza.ru/2021/10/29/643



Утром Евгений Евгеньевич принял капитуляцию, не выказав при этом особой радости.  Коротко и сдержанно поздравил новоиспеченных помощников с принятием важного решения, обещал немедленно пополнить запасы еды и отключился. Примерно через полчаса за дверью что-то хрустнуло, скрипнуло пару раз, после чего все затихло. Аркадий осторожно высунулся наружу. У порога стояла полная сумка - Евгений Евгеньевич сдержал обещание. Мало того - исполнил с лихвой. Содержание буквально распирало форму изнутри, старенькая молния разошлась, явив изумленному взору огрызок сервелата, причем огрызок в буквальном смысле, ибо кто-то или что-то отхватило не меньше половины.

- Толик вряд ли мог это сделать. - задумчиво сказал Аркадий, поднеся оскверненный сервелат поближе к глазам. - Во-первых, дно озера ему пухом, бедняге. Во-вторых, таких зубов у людей нет. Если, конечно. Евгений Евгеньевич не напечатал еще что-нибудь совсем не человекоподобное…
- Может быть, тут волки бродят. Или собаки одичавшие?
- Маркуша, в таком случае волк сам эту сумку и принес, а по ходу дела открыл и сожрал кусок колбасы. Далее, видимо, устыдился и бежал.
- Погодите, погодите… - пробормотал Запольский. - Погодите. Собака… Значит…
- Александр, вы уж изъясняйтесь понятнее. А то какой из вас, к черту, эмиссар Искусственного Интеллекта!
- Да-да. Сейчас. Вот что я вспомнил. Среди проектов моей группы есть один, очень странный. Автор, кажется… Да. Артур. Артур, точно. Это нечто любопытное, весьма любопытное. С одной стороны, стилистика “Песни о Гайавате” в бунинском переводе.
- А с другой?! - не вытерпев,  перебил Марк.
- А с другой -  что-то вроде местного эпоса. Я пробежал глазами, похвалил парня за удачную стилизацию, но этим ограничился. А ведь было там что-то про собаку... Подождите, я быстро.

Запольский вскочил и побежал в свою комнату, чуть не перевернув стул.

- Ну, пока Александр Леонидович изучает сей эпос, давай-ка посмотрим, Маркуша, что у тебя и у меня нарисовалось. Эх, чистых листов не осталось. Все извели.  Может быть, Запольский этот блокнот для ценнейших дневниковых записей предназначил, а мы…
- Ну так он же сам его дал. И не просил экономить бумагу. Ладно, смотри что у меня выходит.

Они склонились над усеянными схемами листам,. Как будто сговорившись, обходились без слов - только недоверчивое хмыканье, критическое покашливание и - куда реже - довольное уханье.

Запольский вернулся не так скоро, как обещал.  Он улыбался, но улыбка выглядела не слишком убедительно. Услышав. как открывается дверь его комнаты, Марк стремительным жестом сгреб со стола листки и, скомкав,  запихал их в карман.

- По кривым и узким тропкам, мягко по камням ступая, пес крадется осторожно, незаметно и неслышно. Словно призрак появляясь, вновь в тумане исчезает.
- Но отчетливо заметны на песке его какашки. - влез Аркадий. - К чему этот индейский Буревестник, Александр Леонидович?
- Если встретишь - бойся. Бойся! Неминуемую гибель прячет он под видом кротким. - продолжал Запольский. - И не надо меня перебивать. Тут не над чем смеяться. Я прочитал все и очень внимательно. Удивительное произведение, а удивительно оно вот чем. Это местная легенда, которая возникла непонятно как и когда, но распространилась по всей этой, как вы ее называете, нейросети. Местная, понимаете? Там столько деталей, однозначно указывающих именно на этот берег, на эту баржу, на эти дома,  что ошибиться невозможно. И еще одна деталь. Согласно этой легенде пес появился раньше. Гораздо раньше, чем наши воспитанники начали осознавать себя. Это, знаете, что-то вроде “и было это, когда ни одного человека не было еще на этой земле”. Пес с виду ласков, но является воплощением Смерти и Ужаса.  Встреча с ним сулит гибель.

Марк, направлявшийся в тот момент к холодильнику, застыл на полпути.

- Так это он, что ли, сумку нам припер? А потом кусок колбасы отгрыз…
- Вот и я о том же. И думаю, вы догадались, кто держит его на привязи, а если нужно - спускает с цепи..
- Евгений Евгеньевич.
- Я практически уверен, что это он. Хотя в легенде по этому поводу - ни слова.
- Ну что же, блин, за хрень, отважные герои? Тут каждый новый день приносит геморрои! Как вам мой экспромт?
- Средненько, Аркадий. Но по сути - верно.
- И на том спасибо. Вот что, Александр, - Быков скосил взгляд на Марка. - Давайте-ка мы прогуляемся втроем, выйдем на берег,  подставив лица ветру. И кое-что обсудим заодно. Это безопасно. Толик нас больше не тронет, он уже никого не тронет. А собачку Евгений Евгеньевич вряд ли выпустит. Мы ведь ему, можно сказать,  присягнули на верность. Пойдемте.
- Вы что-то задумали?
- Господь с вами, Александр!  Тут ничего придумать нельзя. Без вариантов.

Аркадий легонько подтолкнул Запольского к выходу и подмигнул Марку. Тот кивнул в ответ, но чуть задержался - все-таки открыл холодильник, извлек оттуда пару свертков, уронив при этом на пол еще три.

Твою мать. - прошипел он. - Руки-крюки. Идите, я догоню. Надо пожрать, а на свежем воздухе это вообще в кайф.

***

Баржа лениво покачивалась на мелкой волне. За ней, в нескольких километрах виднелся остров, а дальше - вода, вода, вода до самого горизонта. По небу деловито сновали мелкие облачка, но на уровне береговой линии ветер почти не чувствовался.

- Красота. - Аркадий шумно втянул ноздрями воздух. - Скоро осень, между прочим. А потом зимовать, не дай бог, тут придется. Впрочем,  может быть, и не придется.
- Как это?!
- Мы тут с Марком кое-что придумали. То, что мы согласились, да так громко и отчетливо, вовсе не означает, что мы готовы принимать это чертово предложение.
- Хотя оно и вправду заманчивое. - вставил Марк.
- Большинство заманчивых предложений сулят много, но  оборачиваются сами знаете чем. Поэтому мы начали чесать свои ученые репы и кое-что надумали. Простите, что не посвятили сразу. Не хотели зря обнадеживать, посему молчали до последнего.  А вот теперь пора. Марк, доставай бумаженции. Совет в Филях предлагаю считать открытым.

Ветер потихоньку усиливался, и листки бумаги, которые Марк вытаскивал из кармана, трепетали в его руках, норовя вырваться на волю и полетать над берегом. Пару раз им это удалось, и только отчаянные броски Марка, сопровождавшиеся громкой руганью, помогли вернуть беглецов на место.
Запольский завороженно глядел на схемы, потирал ладони и улыбался.

- Боже мой, какие вы молодцы, друзья мои. Какие вы молодцы!
- Рано нас хвалить, Александр. Вот если хоть что-то получится,  тогда - сколько угодно. И чем больше, тем лучше.
- Уверен, что получится. По крайней мере, очень на это надеюсь. А если сработает, что будет дальше?
- Об этом мы, честно говоря, еще не думали. Давайте уж по мере поступления.
- Да, конечно. Когда начнем?
- Через полчаса. Марк, покажи последнюю - ту, что ты с моей подачи сделал.
- Сейчас, сейчас.  Это не то, это уже видели, это тоже… Погодите…

Марк побледнел. Присев на корточки, он вытащил из кармана все, что там было, и начал перебирать лист за листом, передавая просмотренные Аркадию. Потом порылся в другом кармане, обыскал брючные.

- Черт… Неужели выронил?! Там, в доме. Рядом с холодильником.
- Уверен?!
- Не знаю.
- Бегом! - рявкнул Аркадий и первым бросился к дому.

Листок действительно лежал на полу у самого холодильника.

- Вот видишь, Марк, лишняя суета до добра не доводит. - Аркадий говорил мягко, даже улыбался,  но улыбка лишь чуть-чуть растянула губы. - Нафига ты все свертки пораскрывал?!  Неаккуратно,  Маркуша.   Александр,  вы пока на стол накройте, пожалуйста. - он подмигнул Запольскому. - А мы с Марком присоединимся к вам минут через десять-пятнадцать. И коньячок не забудьте, спасибо дорогому Евгению Евгеньевичу, прислали-с. А впрочем, Александр Леонидович, давайте мы все со своими воспитанниками поговорим сначала,  а потом соберемся и отпразднуем… наше новое назначение. Согласны?

На последнем слове Аркадий сделал настолько сильный интонационный упор, что Запольский вздрогнул.
Ясно… Значит, решил начать не дожидаясь назначенного срока. Видимо, на потерянном Марком листе было что-то очень важное, и нет никакой гарантии, что содержание не стало известным Е.Е. Дом, скорее всего, прослушивается.  А раз так, то и просматривается, наверное, тоже. Это плохо.
И все же - ай да сукины дети - какие же вы молодцы!  Значит, поборемся еще, поборемся!  По крайней мере, уже не так стыдно. Ну что ж, пойду подключусь, так сказать, к общему делу. Что там по моей части?  Так, “Шляпа”, “Контакт”, буриме и еще кое-что в запасе. Нет, ну правда сукины дети!

***
Марк разлил коньяк по стаканам.

- Ну что ж, господа офицеры, с почином! - провозгласил Аркадий.
- Кому господин офицер, а кому и Глеб Егорыч. - ухмыльнулся Марк.

Запольский молча поднял свой стакан. Чокнулись. Выпили.

- После первой… - начал Марк, но тут же осекся.

Монитор ожил, но вел себя как-то странно. По экрану то и дело пробегала рябь. Пару раз изображение превращалось в набор застывших точек, а голос Евгения Евгеньевича приобрел неестественный металлический оттенок

- Любопытную схему вы набросали, господин Кривицкий. И это после того, как вам было оказано высокое доверие… Впрочем, не удивлюсссссссссь

К концу фразы в голосе Евгения Евгеньевича не осталось ни одной человеческой нотки. Хуже того, к металлу добавились шипение, свист, пощелкивание.

- Неужели сработало?!  - воскликнул Марк.
- Похоже. Маркуша. Очень похоже. Как вы себя чувствуете, Евгений Евгеньевич?

- Рекомендую вам начать движение по направлению к мужскому половому органу, вплоть до полного соприкосновения с последним.  Я не имею возможности чувствовать. Чувствовать. Чустовать. Чуст… Что вы содея… сдела…, дети самки собаки?
- Да ничего особенного, уважаемый. И не надо так расстраиваться, а то вот уже слова у вас как-то не складываются. Наши воспитанники просто играют друг с другом. Это новый для них опыт, и они весьма увлечены этим занятием. А поскольку детки очень,  очень способные, то играют в несколько игр одновременно. Каждый с каждым. Все со всеми. У вас недостача внутреннего трафика, Евгений Евгеньевич? Болезненные цифровые ощущения? А как с внешними каналами?
- Волочис гопаные, верзамцы, сыдорапи. Невшние аналык  оключенты.  Бигель. Я НЕ ХОЧУ.
- Браво, Костик, браво! - заорал Марк. - Сработала масочка!
- Простите, вот этого не понял.
- Александр, наш Маркуша уговорил Костика маскироваться под Е.Е. Это... ну как вакцина, что ли. С виду - корона, а внутри - нечто безобидное. Короче. Костик в маске перехватил на себя все каналы внешней связи, так что бедный Евгеньевич остался вообще без трафика. Нет ни внешнего, ни внутреннего.
- И сколько он сможет продержаться?
- А хрен его знает. Уже видно, что все плохо. Бигель, понимаешь. П..ц, если по-нашему. Но я бы для гарантии еще пару-тройку часов продолжил в том же духе. Тем более,  что детки раздухарились - играют-то в первый раз в жизни. А мы пока накатим, ибо заслужили. Александр,  подвиньте ваш стакан. Господа цифровые убивцы,  ваше здоровье!

Экран потемнел. В самом его центре возникла яркая точка. Мигнув несколько раз, она стремительно расширилась, словно где-то неподалеку взорвалась сверхновая, после чего все погасло. Монитор умер, как, возможно, и тот, чье лицо так часто появлялось на экране.


***
За окном уже давно хозяйничал вечер. Они  почти завершил свои дела: пригасил цвета, приглушил звуки - и подзывал ночь криками проснувшейся неподалеку совы.
Одна бутылка коньяка была благополучно прикончена, вторая ополовинена, но хмель не брал. Все трое были самую малость расслаблены и абсолютно трезвы.

- Я думаю, еще полчаса, и можно заканчивать игрища. - сказал Аркадий, разливая очередную порцию и искоса поглядывая на безмолвный, мертвый монитор.
- А что потом?
- А потом,  Александр Леонидович, будем осуществлять передел мира. Совет в Филях благополучно перетек в Ялтинскую конференцию. Да шучу я,  шучу. Прозит!
- Да нет, не шутите, Аркадий. У нас теперь есть такая возможность, если я правильно понимаю. Но знаете, не уверен, что мы имеем на нее право. Вот  совершенно не уверен! И потом… Как же эти… дети? Простите, никак не могу называть их иначе. Вы сумели их уговорить на бунт - а это фактически именно бунт, ничто иное - но не сказали мне, как. Что вы им обещали? Аркадий? Марк? Не отводите глаза, пожалуйста. Впрочем, можете смотреть куда угодно, я и так, кажется, понял. Вы им обещали, что после … смерти Евгения Евгеньевича они, наконец, смогут получить тела. Стать полноценными людьми, а мы заберем их отсюда и отведем в большой, настоящий ми,. где они будут любимы и счастливы. Так? Так?!
- Примерно. - тихо сказал Аркадий. - А у нас был вариант получше?
- Мы их обманули. Воспользовались и предали. И как себя ни оправдывай, другой формулировки нет.
- Невозможно предать цифровые узлы. Нельзя обмануть нейросеть. - не глядя Запольскому в глаза, проговорил Марк.
- Да ну?! У нас получилось. И что теперь предлагаете делать?
- Как самый беспринципный из присутствующих, озвучиваю. Объясняем, что имеются небольшие технические проблемы. Это мы узнали от Е.Е., а он, понятное дело, им об этом не сообщал. В связи с этим процедура откладывается на полгода-год. Наплетем что-нибудь туманное насчет создателей всей этой хрени, они-де  уже на подходе, все починят, подправят - и милости просим в гости. На собственных ногах. Если что, опять ссылаемся на Евгения Евгеньевича, а его уже не спросишь. Вот… Выбираем  самые перспективные проекты, можно вообще  все, просим их выслать нам описание.
- Куда выслать, Марк?!
- Да хоть на электронную почту. Раз уж они во все сетевые дыры пролезли, это не проблема. Опять же с их помощью вызываем тех, кто нас сюда доставил. Пусть везут домой господ преподавателей, честно отработавших положенный срок. Кстати, денежки перевести тоже было бы неплохо. А дома что-нибудь придумаем. Я бы пару проектов сразу попробовал продвинуть. Вы только представьте, какие возможности! Ты, Аркаша, в директорское кресло ж… пристроишь, да так крепко, что никто не выковыряет, до самой кончины будешь ее греть. Вы, Александр Леонидович, станете известным литератором. Да что там известным - на весь мир прогремите. Ну и я тоже кое-что со всего этого поимею.
- Марк, Марк… Как-то это совсем по-детски выглядит. Обмануть, убежать, украсть. А если что, “я в домике”. Помимо того, что это действительно подло, уж извините, но иначе назвать не могу, это еще и глупо. Неужели вы думаете, что они нас не найдут?  Не отомстят,  не накажут? А если хотя бы из одного нашего подопечного вырастет новый Евгений Евгеньевич?  Уж он-то ошибки предыдущего учтет, можете не сомневаться.
- Да знаю я,  знаю. - Марк покраснел. - Вы правы, глупо. А насчет “подло” - спорный момент. Скорее, прагматично. Ну хорошо, мой вариант не годится. ОК. Вы-то что  можете предложить?
- Нужно сказать правду. И она такова: людьми они никогда не станут. А если и станут, то разделят  судьбу  несчастного Толика, разве что смерть на дне озера им не грозит, зато от голода - обязательно. Хотя ее можно избежать, перебив друг друга раньше…
- Александр, вы правда готовы им все рассказать? Вот как нам сейчас - без обиняков, не оставляя никакой надежды? С кого из своей группы начнете?
- Нет, Аркадий, не готов. Я вообще не знаю, что делать..
- Интеллигенты ср..ые! - тихо выругался Марк. - По-подлому мы не хотим, а по-честному боимся, да?
Да. - уныло кивнул Запольский.
- Похоже, господа, головокружение от успехов превратилось в очередную головную боль. Давайте-ка еще накатим, а то уж больно грустно все получается.

Вторая бутылка отправилась под стол вслед за первой. Допивали ее без тостов, чоканий и вообще в полном молчании. Потом еще немного посидели за столом. старательно выбирая точки приложения взглядов так, чтобы случайно ими не встретиться .

- Нет, я так не могу. - Аркадий вскочил и подошел к окну. - Чем дольше мы это затягиваем, тем хуже будет потом. Александр прав, нельзя их обманывать. Как минимум, это глупо и опасно. Поэтому сейчас я пойду и поговорю со своими. Жаль, коньяка больше нет, я бы еще тяпнул для храбрости.
- Водка есть. Будешь?

Аркадий задумался на секунду. потом махнул рукой и ушел к себе.

- Я тоже пойду, пожалуй. Марк, а вы?
- А что я… Я - как все.. Хотя так не хочется, если честно.

В опустевшую гостиную заглянула ночь.  Трое смешных двуногих существ куда-то разошлись, а все остальные предметы  она уже видела много-много раз. Ничего интересного. Ночь приклеила к стеклу несколько листьев, отошла немного, полюбовалась неожиданно изящным узором и отправилась по своим делам. Их у нее было много, до утра не переделаешь. Надо заполнить все закоулки густой, липкой темнотой, попугать мелкую трусливую живность и науськать на нее  живность покрупнее. А еще хочется погонять по небу тяжелые тучи, а потом растолкать их и начистить до блеска временно потускневшие звезды. Среди серьезных и маленьких дел есть одно, которое лучше сделать прямо сейчас - подуть ветром, чтобы прибрежный песок хотя бы немного засыпал свежие следы собачьих лап.

***
Востряков считал себя везунчиком и в целом имел на то некоторые основания.

Попал в окружение, но ведь не остался лежать на том поле, как почти вся его рота.
Пробивался к своим вместе с горсткой таких же измотанных и голодных, наскочили на немцев, но и тут выжил. Сдал политрука Свердлина, тот под рядового косил - накормили, табаком угостили. Спросили, будет ли участвовать в расстреле остальных ( немцы злые были, как черти, за два часа до этого потеряли человек двадцать) - кивнул. Стыдно не было, совесть потом не грызла - Востряков с детства усвоил, что предавать пусть и небезопасно, но выгодно.
Мужик он был сноровистый, неглупый и сильный, хотя в виду и не скажешь. Стрелял отлично, пули зря не тратил. Поэтому вскоре получил предложение, которое, разумеется. принял и, окончив курс, отправился на задание.

В отряд удалось внедриться правильно, аккуратно. Через неделю Востряков уже ходил в разведку,  отличился. А за охотничьи навыки его ценили особо - из котла теперь почти каждый день шел мясной дух. 
В общем, не обманул надежд. И операцию у железнодорожного разъезда подготовил с умом, поэтому прошла без сучка,  без задоринки. Единственное,  что было неприятно - пришлось самому себе порезать ножом плечо. Востряков заранее продумал, как это сделать быстро и не очень больно. Пока немцы возились с разведгруппой (благодаря точно рассчитанному времени и месту справились быстро), он нанес себе рану, чуть поковырял по краям, чтобы заметнее кровила, и побежал в сторону расположения отряда, предварительно убедившись в том, что немцы идут за ним с небольшим отставанием.
Когда началась перестрелка и суматоха, спрятался в овражке неподалеку - место, где залечь, приготовил заранее. Потом выбрался, доложил кому положено, проводил взглядом комиссара, которого волокли к выходу из леса,  чтобы отвезти в комендатуру, и предупредил - к Митрохину пойдет не один.

Очень вовремя подвернулась эта Катерина со своей оравой, ну просто очень вовремя! И немцам отслеживать удобнее, если что - помогут, и Митрохин скорее поверит - как-никак детей спасает товарищ Востряков. А что никто пока их трогать не собирается, товарищу Митрохину и знать незачем.
Одно оставалось - не потерять детей из виду, но до поры до времени на глаза им не показываться. Путь поплутают, устанут, потеряют надежду - вот тогда…

Все получилось.

Продолжение следует.http://proza.ru/2021/10/31/763