Прошлое и настоящее в творчестве А. М. Кулемзина

Анатолий Михайлович Кулемзин – доктор культурологии, профессор, учёный-археолог, автор около двухсот научных работ, педагог, подготовивший большое количество специалистов в области охраны памятников и музейного дела, общественный деятель, писатель (http://proza.ru/avtor/kulemzin4112), поэт (https://stihi.ru/avtor/kulemzin4112), художник и просто неординарный, яркий человек, реализовавший себя в различных сферах нашей жизни. Его деятельность, хорошо известная в Кемеровской области, за ее пределами и за рубежом, отмечена многими званиями и наградами.

Я, бывшая студентка, знаю Анатолия Михайловича как интересного демократичного педагога, историка-преподавателя, в совершенстве владеющего своим предметом. С его творчеством я познакомилась уже в зрелом возрасте, когда мне довелось прочитать рассказы, опубликованные в журнале «Огни Кузбасса». С тех пор я постоянно слежу за тем, что выходит из-под пера Анатолия Михайловича, и каждый раз бываю взволнована содержательными рассказами, чаще всего связанными с реальными событиями. Его произведения написаны простым и в то же время образным языком, в чём сказывается поэтический дар автора, основанный на требовательном отношении к каждому слову. И рассказы, и стихи, им написанные, волнуют, заставляют задуматься над прочитанным и заслуживают того, чтобы они стали известными как можно большему числу читателей.

     На сердце у меня
     Смертельных ран не счесть.
     Но нет такого дня,
     Где уронил бы честь.

Эпиграфом к этой статье взяты слова самого автора, которыми, без сомнения, можно определить не только его творческое, но и жизненное кредо. Оно раскрывается в авторской способности живо и непосредственно откликаться в своем творчестве на все, чем жила и живёт страна. Многие страницы ее истории трагичны, немало драматических событий и в судьбах людей – это во многом определило темы, к которым обращается писатель в своих произведениях. Темы их – из разряда вечных: о глубинных свойствах народа, о том, что составляет его душу, соответствует нравственным и духовным основам тысячелетнего существования страны и русского народа, ее собравшего. Здесь и отголоски гражданской войны, и неутешные слезы по погибшим в Отечественную, и годы репрессий сталинского периода, а также девяностые, выбившие простых людей из колеи привычной жизни, приведшие их в смятение и растерянность. Не обходит вниманием автор и нынешние, смутные и неопределенные времена… И на этом фоне – человек, его непростая и часто горькая судьба. О чем бы ни шла речь, это всегда неприкрытая правда и только правда. И честность. Истории, о которых рассказывает нам автор, ранят его сердце, поэтому болит оно и у нас, читателей. Мы не остаёмся равнодушными, потому что слово писателя предельно откровенно и искренно, а проблемы, им поднятые, всегда актуальны и важны.

Тема природы в творчестве автора – это не только восхищение ее красотой, но и возможность обратиться к нравственным проблемам. Рассказ «Я смотрел в эти глаза» (http://proza.ru/2022/02/01/1232) явился результатом раскаяния за содеянное в молодости, когда для него «охота превратилась чуть ли не в ремесло» и он не раз убивал дичь или диких животных, зверя, не чувствуя «безнравственности выстрела». Раскаявшись в произошедшем, писатель всю жизнь несёт на себе груз вины, которая не даёт ему покоя и по сей день.
Повествование ведётся от первого лица, что рождает особую доверительную интонацию в отношениях автор – читатель, поэтому рассказанному, безусловно, веришь.
Очередной раз занося нож над смертельно раненной косулей, стремясь добить её, герой впервые так близко видит глаза умирающего по его вине зверя. Этот взгляд вывернул наизнанку его душу и стал той точкой отсчёта, с которой началось его душевное перерождение.
Косуля в описании не дикий зверь – она очеловечена: «затухающие глаза... с мольбой», «красивые, почти человеческие», «со слезами», «с тоской», «похожие на женские», «светящиеся разумом».
А человек... Смотрит в себя и на себя: «разъяренный», «с рыком». «О, ужас! На кого я был похож?! На разъяренного зверя. Нет, хуже. Ведь я же человек… Я понял, что совершил непоправимое – совершил злодейство. Нож выпал из моих рук. Как я возненавидел себя… Мне стало жутко, тошно, противно. Совершенно обессиленный и опустошенный, я поплелся домой».
Авторская искренность подкупает. Основной критерий его творчества – правда. Он предельно честен и беспощаден к самому себе, обнажая душу и раскрывая нам личные переживания. И акценты в рассказе расставлены автором откровенно и жёстко. Зверь наделяется душой, а человек ее теряет. Это противостояние человека и природы трагично – гармонии нет, а на нее только и упование. Но финал не обещает чудес: лихие охотники каждый раз глухи к уговорам, более того, пропадает даже надежда на то, что слова автора когда-нибудь будут услышаны. Несмотря на это, он продолжает верить в целительную силу слова и настойчиво пытается спасти души человеческие.
Вступление рассказа – это напоминание нам библейской истины о неизбежности воздаяния за грехи. Заканчивается же он стремлением убедить «безжалостное воинство» охотников не губить свои души, не проливать кровь «божьей твари». Авторское обрамление этой истории такими высокими нравственными понятиями может подвести нас и к более широкому обобщению: ведь речь идёт не только об охоте, но и о проявлении в других ситуациях жестокости, черствости, равнодушия и к человеку, и ко всему живому, что его окружает.
Все элементы рассказа: вступление, затем начало и развитие действия (подробное, страшное в деталях описание состояния и желаний молодого азартного охотника), а далее кульминация и финал – всё это, без всяких лозунгов и призывов, работает на идею: «Ведь я же человек!» И каждый из нас должен помнить об этом.

То перерождение души, которое произошло вопреки увлечению охотой юноши из рассказа «Я смотрел в эти глаза», было бы невозможным без того, что было усвоено им ещё в детстве и о чём идёт речь в рассказе «Душа есть у всего» (http://proza.ru/2022/02/01/1242). Несомненно, что отношение к природе как к живой и даже мыслящей начало развиваться благодаря общению со столь необыкновенно добрыми и душевными людьми, как дядя Федя, который, вероятнее всего, был не единственным таким в его деревне.
Деревенский мальчик предстаёт в рассказе столь же лиричным и мягким, как и дядя Федя, ощущает полное единство с природой и способен воспринимать ее как близкое и родное существо. Дядя Федя наделяет человеческими качествами все предметы вокруг себя: ворота у него «стонут»: «старые стали, вот и плачут»; ватрушка «смотрит»; коряга «лежит себе спокойно на телеге и гадает», «коряге тоже хорошо».
Удивительно поэтично звучит финал рассказа, в котором старая коряга – это не что-то тяжёлое и увесистое, утилитарно-бытовое – дрова, а воспринимается нами благодаря фантазии мальчика как нечто утонченное и нежное. Он представляет себе ее необыкновенную, чудную судьбу с самой ранней поры с помощью слов совсем другой, возвышенной окраски: молодое деревце «мечтало», «поплывет весной... далеко-далеко, к самому синему морю» навстречу белым кораблям... И даже незавидную нынешнюю судьбу неуклюжей обрубленной коряги, приготовленной для сжигания, он хочет видеть необычной, воображая, что она станет совсем невесомой, неуловимой, «превратится в дым, вылетит через трубу и проплывет сизым облачком над берегом, где лежала в обнимку с разлапистым пнем».

Перед нами ещё один рассказ Анатолия Михайловича «Просто собака» (http://proza.ru/2022/02/01/1255) – очередная рана на сердце писателя.
Автор исподволь ведёт нас от незатейливого заглавия к серьезному и глубокому размышлению: о чуткости и неравнодушии, о сострадании, об ответственности человека за все живое, что рядом с ним. Название настраивает если не на милую историю про вполне сытую и спокойную жизнь добродушного пёсика, то во всяком случае не на те драматические события, с которыми встретится читатель. Заголовок рассказа и его содержание находятся в полном противоречии. Напряжение накапливается, достигает предела и разбивает напрочь слово «просто». Ком неприятия происходящего и какой-то ужасающей несправедливости, сопровождающей жизнь этого никому ненужного существа, нарастает с каждым следующим предложением. И уже четко осознаешь, что на самом деле все не просто, и так не должно быть: не должен пёс голодать, не должен мёрзнуть зимой – он всегда должен быть чьим-то. Но, к сожалению, так не происходит.
«Просто собака» – это история о случайно встретившейся на берегу любимой писателем реки Кии худющей, невзрачной дворняге. Она привлекла внимание автора тем, что в одиночку управлялась со всем деревенским стадом с утра до вечера, не получая за это от людей и корки хлеба.
Это слово «просто», как заколдованное, в нашем сознании постоянно рядом и с другими эпизодами из жизни собаки: жарким летом в фуфайке и зимней шапке умер ее тоже никому ненужный хозяин. Издохла лошадь, оставшаяся без него и пролежавшая несколько дней на месте «маленькой трагедии» без воды и пищи. Всё просто.
Трагизмом проникнут весь этот небольшой рассказ, начиная от первого появления собаки-пастуха до жуткого в своей обыденности финала: понадобилось больному чахоткой истопнику «лечебное» мясо – он и съел дворняжку: ведь это была просто собака...
Автор поведал эту горькую историю лаконичным и беспристрастным языком, предоставляя нам возможность оценить происходящее и сделать выводы.

Не только проза, но и поэзия Анатолия Михайловича самобытна, поэтому и узнаваема. Характерный стиль ее, сочетающий в себе лаконичность, особый ритм и стройность, чувствуется уже в его ранних стихах. Конечно, они о любви. Стихотворение «Под стук колес» (https://stihi.ru/2022/02/02/6304) написано в вагоне движущегося поезда, и каждое слово, будто отбиваясь стуком этих колес, звучит ритмично, энергично, складываясь в небольшую историю из жизни молодого поэта:

Радует очи
Весна.
Снова ночи
Без сна.
Звук поцелуев
В тиши.
Сладости мук
Хороши!
(1959 г.)

Поэзии как раннего, так и более позднего периода характерны распахнутость навстречу всем испытаниям и переливам чувств: от душевной боли, тяжёлых переживаний до радости или восхищения от встречи с чем-нибудь прекрасным. В то же время его прозе присуща, напротив, отстранённость от ситуации, от оценок действий героев, от выводов и авторского мнения. Поэтические строчки рождаются у автора, как правило, «по поводу»: отметил какое-то явление или эпизод из жизни, что-то задело, взволновало – и вот уже «…пальцы просятся к перу, перо - к бумаге…»
Покоробившее и оскорбившее его как-то ещё в студенческие годы выражение «товарищ женщина» послужило поводом к созданию одноимённого стихотворения (https://stihi.ru/2022/02/02/6339). Здесь в противовес слову товарищ благоухает каждая строчка: у женщины «пахнут волосы забвением», «плещут озера синие в глазах», «блещет росинкой утренней слеза». Взятые из мира природы образы, соотнесенные с женщиной, завораживают многоцветием, и она предстаёт особенным даром небес:

…Живой воды поток журчащий,
Ты – дуновенье ветерка.
Для льда – ты солнца луч палящий,
Для жажды – влаги ты река.
Не перестану я влюбляться,
Приставь ко мне хоть палача…
(1965 г.)

Поэт – лирик-романтик, и поэтому его слово так воздушно и мелодично-лирично! Многочисленные метафоры, сравнения, эпитеты, яркие образы не из-под пера, а из сердца и души! До чего же ярко, солнечно! Празднично!
И все же то, что вызывает подлинный восторг и преклонение автора, связано у него с природой. Стихи о ней всегда особенно трепетны и глубоки по своим переживаниям. Невозможно остаться равнодушным, читая цикл стихотворений, посвященный его любимой реке Кие. Это та река, которая не только лечит «лучше всех лекарств», но и, как определенная философия, придает глубинный смысл его жизни и расцвечивает ее яркими красками. Без реки она тускла. Мы не видим самой Кии, но поэт так взволнованно и восторженно о ней пишет, что нами она воспринимается как река особенная, почти волшебная. Кия не только, как магнит, притягивает к себе, но и сама, будто живая, способна чувствовать и понимать:

Когда мне было тяжко, душно,
Когда не мог найти ответ,
Я приходил к тебе послушно,
И всякий раз так много лет.
 (Прощание с Кией. 2011 г., https://stihi.ru/2022/01/31/3010)

Совершенно очаровывает написанное в жанре элегии стихотворение «У реки детства» (https://stihi.ru/2022/01/31/3072). Оно звучит как грустная музыка воспоминаний, как выражение высокой и чистой любви, которой не испытаешь к человеку.

Гляжу на прозрачные тихие воды,
Как в тайную вечность они уплывают,
И я вспоминаю минувшие годы,
И светлою грустью меня накрывает.
Здесь детство и юность – все лучшие годы.
… Но тихо на воду упал желтый лист.
И я вместе с ним, как частица природы,
По струям судьбы поплыву дальше вниз.
(1998 г.)

Река вдохновляет поэта, придавая ему силы и способность творить. Он, постоянно испытывая потребность быть рядом с Кией, воспевает её не только в поэтических произведениях, но и в живописных полотнах. На берегах этой же реки он проводил и свои научные археологические и палеонтологические изыскания. Кия не только поражает своей таинственной чарующей древностью, но и хранит в себе тайны страшного прошлого, связанного с репрессиями тоталитарного режима.

Как историк, гражданин и как писатель, душу которого задевает и волнует все, что касается нашей страны, Анатолий Михайлович не может обойти эту тему стороной и в 1989 году создаёт областное отделение просветительского общества «Мемориал» и руководит им. По собственной инициативе в глухой тайге он находит заброшенные могилы репрессированных поляков, ждёт ответного письма по этому поводу из Польши и пишет стихотворение, посвященное этим жутким страницам нашей истории. Страшная реальность ГУЛАГа рисуется им в стихотворении «Паромобиль» (https://stihi.ru/2022/02/02/6080), в котором эту машину автор называет «динозавром индустриального прогресса». Теперь в его «чугунном чреве» уже «не горят огни».

И рухнул, как ГУЛАГ, его скелет.
Под мхом советским догнивают пни,
И кол осиновый здесь пять десятков лет.
Когда вернусь я в двадцать первый век,
Мне будет что сказать людскому племени:
Что я преодолел наш повседневный бег,
Что видел я машину времени.
Она не сдохла. Все лежит и ждет:
Вдруг вождь вернется и огонь зажжет.
(2006 г.)

Такая сердечная отзывчивость поэта, понимающее, сочувственное отношение к людям другой культуры и способность проникнуться ее духом – его отличительная черта, свойственная, по словам Достоевского, русским людям.
Содержание стихотворения уносит нас в прошлое, от которого цепенеешь: «забытые людьми и богом» могилы среди тайги, «кол осиновый» над местом, где не было предела страданиям, догнивающие пни «под мхом советским» – свидетели того, что происходило здесь. А «чугунное чрево» воспринимается уже не как утроба машины, в которой сгорают дрова, а как жуткое чрево самого ГУЛАГа – преступления, которому нет оправданий. Финальные строки многозначны и вызывают тревогу: «машина не сдохла». «Все лежит и ждёт». Пепел прошлого ещё может напомнить о себе: «Вдруг вождь вернётся и огонь зажжёт».

Больше, чем репрессии, людей в нашей стране выкосили войны, время которых проклято, но мы должны помнить о каждой из них. «Забыть все это – грех, – напоминает нам поэт в стихотворении «Партизанские деревни» (https://stihi.ru/2022/02/01/7023), где речь идёт о гражданской войне.
Особая боль поэта – это Отечественная война прошлого века. Особая ещё и потому, что он ребенок войны и послевоенного лиха хлебнул сполна. Рассказ «Как я спас фашиста» (http://proza.ru/2022/02/01/1257) – это воспоминание писателя о своем детстве.
Ребенок, сам будучи голодным, отдает пленному фашисту, забредшему в его дом за подаянием, единственный кусочек хлеба, положенный ему на весь день. Он не мог не отдать, потому что это качество отзывчивости на чужую беду есть в культуре его народа, в его семье, в его душе. Это был шаг бессознательный, естественный, как способность дышать. И только позже, повзрослев, мальчик узнает, что накормил того, кто пришел на его землю убивать, жечь, обрекать на голод и лишать детей родителей, а родителей – детей. Потом такие убийцы «ходили и побирались в разоренной ими же стране. А мы, бескорыстные русские голодные ребятишки, многие из которых потеряли своих отцов на войне, делились с ними последними крохами».
За этой историей вся страна, вся Россия, ее люди, то поколение, которое вынесло на своих плечах страшную беду и не озлобилось, не ожесточилось, не очерствело. И Европу от фашистов уберегло.
В конце рассказа читаем горькие авторские строчки: «В Европе давно уже забыли про войну, а я всё помню...»

Тысячи и миллионы погибших в последней войне. В бездушной по своей сути статистике трагедия народа, и за каждой жуткой цифрой – конкретный человек, по которому болит чье-то сердце, рвется душа и не перестают литься слезы – об этом и речь в стихотворении «Печальная статистика» (https://stihi.ru/2022/02/01/6997).
Белый обелиск как память, как воспоминание о страшном военном прошлом живёт в душах теперь уже старух, не дождавшихся с войны ни отцов, ни братьев, ни мужей, ни женихов. В каждом доме любого из сёл огромной страны не по одной похоронке. Об этом сказано лаконично и выразительно: «Погибших больше, чем домов». Простота слога, присущая автору, не исключает поэтичности и образности в изображении происходящего. Она проявляется в точном описании деталей, говорящем о немудреном быте старух: «ветошь платков», которыми они утирают слезы, выступившие при упоминании об утратах близких; в незамысловатой, мелодичной речи деревенской бабы, указывающей на белый обелиск с перечнем фамилий: «Глянь в окно, милок, посчитай ТАМ наших женихов». Какая скорбь в этой фразе! И эта постоянная мука, эта «неутешная тоска» по погибшим уже давно принята как неизбежное, как неотвратимое, поэтому будто о личном и потаенном «зашептались бабы у прилавка». Наречие «там», указывающее на памятник, «где рядами павших списки», так однозначно и безысходно в своей боли! Так значимо и страшно! Оно указывает на все, что связано с бедой и горем, которое принесла война.

Горе и общая память о войне могут объединять совершенно разных людей. Рассказ «Две Марии» (http://proza.ru/2022/02/01/1265) как раз об этом. Он построен на противопоставлении двух миров, один из которых представлен русской эмигранткой первой волны. Усвоенная ею с детства истина, что в советской стране от ценностей старой России ничего не осталось, мешает ей видеть даже величественную красоту сибирской природы. Необыкновенный интерес она проявляет только при виде грязи и неустроенности русской деревни, которые незамедлительно запечатлеваются ею диковинным миниатюрным фотоаппаратом. Эти снимки станут доказательство правоты уничижительных слов о стране взбунтовавшихся мужиков, что, видимо, постоянно внушали ей покинувшие когда-то свою землю родители.
Выросшая в сытой, благополучной, циничной и самовлюбленной Америке, способной видеть только соринки в чужом глазу, она с неприязнью оценивает невзрачность и неприглядность таёжного поселка, его убогий, незатейливый быт, скудный ассортимент в магазине, в который ей довелось зайти. На фоне этой общей неприятной для неё картины только ухоженный вид памятника не вернувшимся с войны сельчанам вызывает у американки и живой интерес, и недоумение одновременно.
В финале рассказа, столь неожиданном и непредсказуемом для читателя, мы видим, что чувство неприязни героини к покинутой ею в детстве стране растоплено. Оно растоплено бескорыстием нищей, по её меркам, простой уборщицы Марии, которая по своей душевной устроенности не могла и подумать, что ее каждодневная забота о памятнике погибшим в Великий Отечественной войне мужикам, среди которых были и её муж, и трое сыновей, может быть оценена рублем. А прагматичному человеку Запада невдомёк, что движение души и сердца русского человека денежного эквивалента не имеют.
Нельзя было и представить, что разговор этих двух женщин сможет смыть отчуждённость американки от земли, бывшей ей некогда родной, и удивительным образом сблизить её с незнакомой деревенской старушкой.
Обе женщины носят одно имя: Мария, которое как будто объединяет их общим отношением к святому и высокому понятию – памяти о тех, кто ушел на войну и не вернулся, кто отстоял мир. Именно эта память позволяет преодолеть разделяющую их мировоззренческую, политическую, социальную и культурную пропасть. Нашлись обстоятельства, при которых представительницы двух миров с непересекающимися моралью и системой ценностей всё же сумели понять друг друга. Так символично встречаются две ветви разделенного народа, словно предвосхищая возможность объединения русского мира.

Историческая память присуща народу, и среди прочего её сохраняют для нас памятники и экспозиции музеев. Именно об этом стихотворения «Памятники Отчизны» (https://stihi.ru/2022/02/02/6021) и «В музее» (https://stihi.ru/2022/02/02/6053) – оба они написаны проникновенно и искренне – это чувствуется в каждой строчке. Такое восприятие поэтом истории своей земли вызывает у читателя чувство патриотизма и гордости. Здесь и древность с ее славными страницами защиты Отечества, и наша современность, и взгляд в будущее. Ко всему проявляется авторское отношение: и восхищение, и боль, и преклонение перед теми, кто вновь и вновь поднимал Россию из праха, и надежда на то, что земля родная с ее святыми могилами, как и прежде, будет тем источником, который дает силы жить.

Отечество мое, святые наши камни!
Позвольте, к вам руками прикоснусь.
Вы боль моя, негаснущая память.
От вас лишь сил я наберусь...
(«Памятники Отчизны», 1988 г.)

В стихотворении «В музее», «где вечность со стен глядит», тоже говорится о «немых памятниках жизни». Заключается оно строчками, в которых чувствуется переживание автора и его огорчение по поводу того, что к истории современники относятся без должного внимания:

…Я прошлое видел, я в прошлом был сам.
Оно не исчезло. Оно здесь живет.
Жаль – мимо проходит, не видит народ.
(1992 г.)

И это очередная рана поэта.
Именно в музееведение, охрану памятников и подготовку специалистов в этой области внес большой вклад доктор наук Анатолий Михайлович Кулемзин.

Рассказы Анатолия Михайловича так сильно воздействуют на нас, читателей, потому что автор чувствует героев своих произведений и, несмотря на видимую отстранённость, он описывает их жизнь и судьбу так, что они становятся для нас живыми, реальными и существуют не на бумаге, а рядом – невозможно не откликнуться и не переживать за героев, и не сопереживать вместе с ними.
События, отраженные в рассказе «Дом крайний и последний» (http://proza.ru/2022/01/31/1769), – трагедия погибших деревень – ещё одна незаживающая рана на сердце автора. Ему веришь, потому что это его родная деревня и он доподлинно знает ее историю, ее жителей.
Автор так строит повествование, что один день жизни бабы Зои в рассказе вмещает в себя целую эпоху. Время, перетекая из прошлого в настоящее, переносит читателя то в 20-е годы прошлого века, ко времени создания колхозов, то в 90-е, когда были уничтожены не только колхозы, но вслед за ними и сами деревни. Дом бабы Зои в деревне крайний. Это обыденное для нашего сознания слово символично, потому что и жизнь героини рассказа на краю. А край как точка, на которой балансируешь и вот-вот упадёшь. И держаться бабе Зое уже не за что, потому что нет той деревни, в которой существовала её семья и проходила хоть и тяжёлая, но устоявшаяся и понятная для неё жизнь.
Понятие общинности, принявшее форму коллективизма уже в советское время, быстро разрушается и заменяется на новые: индивидуализм и эгоизм. Исчезают те силы, которые объединяли людей в деревне: общая работа, общие понятия о нравственности и морали – и рухнула вся устоявшаяся жизнь. Баба Зоя – жертва очередных бед и несчастий, разгулявшихся по всей стране. Её судьба – это судьба «маленького человека», неспособного поднять склонённую голову и выразить протест. Бабу Зою, как тысячи и тысячи других колхозников, растоптало, раздавило лихолетье нового времени и страшная сила, порождённая враждебностью системы.
Полное непонимание людьми того, как жить и как быть в новых условиях, подводит и героиню рассказа к последнему шагу – уходу из жизни. Этот эпизод в рассказе – мрачный символ уже обречённой и умирающей деревни, её уклада, её духа, её устоев.
Огонь, бабой Зоей разведённый, сожрал и дом на краю деревни, оставив только яму, впоследствии заросшую бурьяном. Это был дом не только на краю в прямом и переносном смысле, но и последний дом деревни. Он не был оставлен своей хозяйкой, как другие дома, а ушёл в небытие вместе с ней. И в этом тоже свой смысл: некуда вернуться и некому возвращаться. Всё ушло. Всё в прошлом. Безвозвратно. Не случайно рассказ имеет название «Дом крайний и последний». Автор подводит итог: «Так закончилась история одной деревушки, колхозного строя и целой эпохи большой страны». В этих словах слышится горечь, сожаление и боль…
 Появление в финале рассказа девушки, вспоминающей «такую хорошую бабушку», даёт нам надежду на то, что сама большая страна выдержит это испытание и возродится.

Государство наше по Конституции социальное, и законы в нем прописаны справедливые. Но часто происходит так, что человек в нем не может найти эту справедливость или добиться ее – не каждый в подобной ситуации способен устоять или даже просто выжить. Сложившаяся система переламывает и перемалывает этих людей. Потом выбрасывает.
Примером такой судьбы стал и герой рассказа «Журналюга» (http://proza.ru/2022/02/01/1373). Жизнь его была стабильной и вполне благополучной. Он работал в областной газете и отношения с главным редактором казались приятельскими. Но налаженная жизнь рухнула. Человек честный и порядочный, он был уволен из газеты за попытку разоблачения кандидата в мэры их города. Противостоять людям с деньгами и связями действительно непросто, герой рассказа не смог этого сделать и сломался: запил, ушел из семьи, превратился в бомжа.
Как же мало надо некоторым из этих потерявших себя людей, чтобы вернуться в человеческую жизнь: всего лишь, чтобы нашелся тот, кто поинтересовался бы его судьбой и не судил, а оставил на ночь согреться в подъезде, дал кусок хлеба с чаем и одежду, предложил постоянное пристанище и занятие... Да, это требует определенных усилий, но мы же люди...
Посочувствовав горю случайно встреченного в подъезде у мусоропровода бомжа, Анатолий Михайлович не смог пройти мимо и принял участие в судьбе бездомного человека. И тот воспрянул, приобрел четвероногого друга, вернулся к жизни, отодвинувшись от ее края... Письмо же, отправленное им дочери, свидетельствует о том, что он стремился вернуться и в ее жизнь, из которой когда-то ушел сам, дабы не обременять родных людей. Однако сердце журналиста, измученное страданиями, вскоре не выдержало и остановилось.

В определенном смысле героев двух предыдущих рассказов «Дом крайний и последний» и «Журналюга» можно отнести к людям, «потерявшимся» в жизни по тем или иным причинам, не всегда зависевшим от них. Герой же рассказа «Ощущение трезвости, или национальная идея» (http://proza.ru/2022/02/01/1397) потеряет себя в любых социальных и общественных условиях, потому что менять свой бесцельный образ жизни у него нет никакого желания и потребности.
Это сатирический рассказ, в котором явно выражена негативная оценка происходящего и автор даёт волю своей иронии и сарказму, рисуя главных действующих лиц в нелепом и карикатурном виде. Он намеренно не наделяет своего персонажа даже именем – много их таких… К сожалению.
Герой рассказа, переставший пить лишь дня три назад, мается от «неприятного ощущения трезвости». Трезвому, ему нечем заняться, и он совершенно выбит из привычной колеи. Единственное, что стало крутиться в его голове – это то, что «России нужна национальная идея», которой нет. «А она, оказывается, очень нужна», – это незадачливый трезвенник прочитал на измятом клочке газеты, который подобрал с пола. Пропив всё своё имущество, потеряв работу, он так и не может ничем себя занять, а мысль найти работу даже не посещает его.
Наш «мыслитель» живет как будто растительной жизнью: попалась бы на глаза бумажка с другими словами – и они закрутились бы в его голове; сказали ему, что болен, – нашел поликлинику; медсестра-соседка Надька потащила к терапевту – пошел; врач выставила из кабинета – вышел… Желая сказать Надьке нечто приятное, он не находит ничего умнее, чем пытаться обсудить с ней навязчивый вопрос о национальной идее.
В описании медсестры Надьки проявляются черты гротеска: выразительная внешность медсестры – «с большим шрамом на щеке, с запудренным синяком под глазом и большим мясистым носом на лице» – производит на измученного трезвым образом жизни героя неизгладимое впечатление.
Сарказмом проникнуто все содержание рассказа и, в частности, использование автором термина «трезвость»: какая же трезвость в вынужденном воздержании героя от зелья из-за отсутствия у него денег и исчезнувшего на несколько дней желания выпить... Нелепо выглядит и увлечение «трезвенника» словами «национальная идея» из пожелтевшей старой газеты. Эти слова «как мухи назойливо жужжали» некоторое время у него в голове, не давая спокойно существовать. «Никакого занятия не было ни для ума, ни для тела». Тем не менее, через неделю человек так устал от уже ставшей «отвратительной» трезвости, что начал искать, к чему бы привязать верёвку с петлей. К этому моменту мысль о национальной идее уже напрочь исчезла из его головы.
В самый напряжённый момент рассказа, «заслоняя почти весь проём двери», Надька появляется на пороге квартиры своего соседа и возвращает его от петли к жизни борщом и привычными ста граммами. Неожиданно абстрактная идея, некогда завладевшая героем, обретает реальные очертания. Утром дома, придавив в постели пышными телесами «щуплое тело» своего избранника, Надька припомнила их разговор в поликлинике и изрекла: «Тебе хорошо, и мне хорошо – вот и вся твоя национальная идея».

Сатирические произведения Анатолия Михайловича Кулемзина направлены на разоблачение пошлости, глупости, хамства, лицемерия, приспособленчества. Опасно попасть ему на язык с такими качествами – увидит всё и вся. Искренний, открытый, он не живёт спокойно: все, что происходит с нами, остро переживается им и облекается в строчки эпиграмм (???):

Рядом с Адамом мы просто уроды:
Телом жиреем, душой нищаем.
Чем дальше от матери-природы,
Тем больше дичаем.
(2009 г.)
 
Близка к эпиграммам гражданская лирика поэта. Перестройка (https://stihi.ru/2022/02/02/6032)

Все как было, так и будет:
Где чиновник, там и вор.
Всех история рассудит:
Кому честь, кому позор.
… Эх, Отечество! Русь – тройка!
Ищешь, ищешь ты рожна.
Нам нужна не перестройка,
Революция нужна.
(1998 г.)

Пишет Анатолий Михайлович замечательные стихи о любви и стихи для детей, стихи-пародии и дружеские шаржи, философскую лирику и много чего ещё, заслуживающего нашего внимания.
Правда и искренность явлена во всём творчестве Анатолия Михайловича потому, что он живёт так в реальной жизни и не приемлет фальши, лжи, лицемерия, пошлости, глупости, приспособленчества. А судя по его стихам и прозе, этих позиций автор не оставляет.